«Когда очнулся, понял, что ничего не вижу и у меня нет ноги»
С Александром мы поговорили на второй день после его возвращения в Украину. Он как раз приехал в родные Дунаевцы Хмельницкой области. Правда, всего на два дня — собирался ехать в Одессу, где его ждет продолжение лечения.
— Родной дом, родители, семья. Здесь даже воздух родной, — поделился впечатлениями 32-летний Александр Дарморос. — Я не могу увидеть маму, но я ее чувствую — и это тоже дает мне силы. Вспоминаю момент, когда после четырех дней в реанимации впервые пришел в сознание. Хотел открыть глаза, но глаз у меня уже не было. Вокруг сплошная темнота. И родной мамин голос, ее объятия… Даже несмотря на то, что я ослеп, мне захотелось жить. Хотя бы ради того, чтобы мама не плакала.
Александр подорвался на мине 25 марта 2016 года.
— Наше подразделение занималось разведкой, — рассказывает Александр. — Мы были на задании. Я шел четвертым — передо мной были трое побратимов. Их не зацепило, а на мне мина сдетонировала. Помню взрыв — и все, темнота. Еще одно смутное воспоминание: как ребята вытягивали меня с поля. Это счастье, что зацепило только меня, а они остались целы. Иначе мне уже никто не помог бы. Было много удивительных моментов. Например, тогда как раз приехала медик-волонтер Юлия Паевская с позывным «Тайра», которая всю дорогу до госпиталя ставила мне капельницы. А еще накануне мы изменили место расположения группы и познакомились с подразделением, у которого была «скорая». У нас же был только КамАЗ, на котором меня с такими ранениями до больницы точно не довезли бы. Я, кстати, говорил побратимам, чтобы не шли со мной на это задание. Мы разделили обязанности, и они могли не идти. Но пошли — и спасли меня, вовремя оказав помощь. Наверное, мне суждено было выжить.
Первые четыре дня в реанимации не помню. Говорят, я был при смерти. Мне снилось что-то сумбурное. А потом я услышал мамин голос и пришел в себя. Меня часто спрашивают, как пережил этот момент: когда очнулся и понял, что ничего не вижу, что нет ноги. Знаете, это не самое страшное. Я обрадовался тому, что выжил, что меня довезли до госпиталя. Что мама видит меня пускай искалеченным, но живым. Я ведь не говорил ей, что нахожусь в зоне АТО. Рассказывал, что работаю на полигоне, тренирую ребят. Даже отправлял фотографии, которые должны были ее в этом убедить. Не хотел, чтобы мама волновалась. Другие родственники тоже ничего не знали.
Александру сделали несколько операций, поставили протез ноги. После выхода в эфир телесюжетов о нем мужчине захотели помочь сотни людей из разных уголков Украины. А в августе 2016 года благодаря фонду Revived Soldiers Ukraine Александр полетел на лечение в США.
— Саша Дарморос прилетел в Штаты с надеждой вылечить глаза, — рассказала «ФАКТАМ» президент фонда Revived Soldiers Ukraine Ирина Ващук. — После того как он прилетел в Нью-Йорк, мы показали его специалистам из лучших американских клиник. Когда стало ясно, что на данный момент вернуть ему зрение невозможно, Саше предложили операцию по реконструкции лица. У него не было кости под глазом, и, как сказали врачи, со временем он не смог бы жевать — лицо опускалось вниз. Мы вышли на хирурга из Детройта, который согласился прооперировать Сашу. Правда, операцию нужно было подождать. Незадолго до приезда Саши этот врач уже прооперировал одного украинского солдата и не мог так часто делать бесплатные операции. Мы ждали год, а за это время решили вопрос с протезом ноги.
— С протезом, который мне выдали в Украине, я ходить уже не мог, — говорит Александр. — Там был поврежден поролоновый культеприемник. Чтобы пользоваться этим протезом, мне приходилось надевать 12 пар чулок. Когда мы привезли его в мастерскую в Америке, там мне предложили новый усовершенствованный протез с силиконовым культеприемником. Стоимость такого протеза без скидок — не меньше десяти тысяч долларов. До сих пор не могу в это поверить, но мне протез подарили. Владелец протезной мастерской согласился сделать его для меня абсолютно бесплатно. Узнав, что у меня есть маленькая дочь, он сказал: «Я со своей дочкой потанцевать уже не смогу, она погибла. Но я хочу, чтобы ты смог потанцевать со своей». Еще мне говорили, что мой протез особенный, с государственной символикой. На нем нарисован герб Украины. Главное его преимущество в том, что теперь я хожу не прихрамывая. Как будто это моя нога.
И это не единственное чудо, которое случилось со мной в Америке. Казалось бы, прилетел в чужую страну. Но благодаря помощи добрых людей почувствовал себя здесь как дома. Рядом все время были волонтеры и представители украинской диаспоры. Я очень благодарен им за поддержку.
* «Сначала я отказывался от собаки-поводыря. Как будто должен был согласиться с тем, что останусь незрячим. Но теперь очень рад, что у меня есть Хена», — говорит Александр (на фото — с представителями украинской диаспоры, помогавшими ему в США). Фото из «Фейсбука»
— В какой-то момент Саше наша поддержка понадобилась еще больше, чем прежде, — продолжает Ирина Ващук. — Он пережил предательство со стороны самого близкого, как ему казалось, человека — жены. В США он прилетел вместе с ней, полностью ей доверял, она вела все его дела. Деньги на лечение Саши люди отдавали ей. В какой-то момент волонтеры стали жаловаться мне на ее наглое поведение. А закончилось все тем, что она бросила Сашу, забрав собранные на его лечение деньги. Речь идет об очень крупной сумме. Только на счете, к которому она имела доступ, было около 11 тысяч долларов. А еще наличные, которых тоже было немало. Такого не ожидал никто.
Об Александре и его жене в 2016 году рассказывали многие СМИ. Тогда это выглядело как красивая история любви. После того как Александр подорвался на мине, женщина, с которой он до этого жил несколько лет, сказала, что теперь будет его глазами. Говорила на камеру, что очень его любит, и предложила сыграть свадьбу. Бракосочетание состоялось прямо в госпитале. По словам Александра, все изменилось после того, как они приехали в Америку.
— Очень неприятно об этом говорить, — признается Александр. — Но от заботы, которую она проявляла, пока мы были в Украине, не осталось и следа. Она все время куда-то уходила, а возвращалась под утро выпившая. Потом выяснилось, что были измены… Когда она, забрав деньги, ушла, для меня это стало едва ли не большим потрясением, чем потеря ноги и зрения.
— Но Саша сильный, он справился, — говорит Ирина Ващук. — И мы таки дождались операции на лице. Примерная стоимость такой операции — 80 тысяч долларов. Но после того, как мы перевели на счет клиники 10 тысяч долларов в качестве пожертвований, Саше сделали операцию бесплатно. А эти десять тысяч — тоже помощь добрых людей. К счастью, у бывшей жены не было доступа ко всем счетам. Силе духа Саши можно позавидовать. Он, несмотря ни на что, верит в лучшее. Когда ему предложили собаку-поводыря, долго отказывался. Говорил, что она ему не понадобится — дескать, рано или поздно зрение удастся вернуть. Но мы все же его уговорили, и мне кажется, он теперь этому только рад. В Украину он уже вернулся с другом: собакой-поводырем Хеной.
— Я действительно сначала отказывался от собаки, — рассказывает Александр. — Психологически тяжело было это принять: я как будто должен был согласиться с тем, что останусь незрячим. Но теперь очень рад, что у меня есть ретривер Хена. Она воспитанница специальной школы собак-поводырей. Я несколько недель жил в этой школе и тоже проходил курс обучения: меня учили ориентироваться в пространстве, мы с собакой должны были друг к другу привыкнуть. Привыкли. И быстро подружились. Хена очень умная. Ее задача — не только водить меня по улицам, но и защищать. Поэтому, если ей кажется, что мне грозит опасность, она тут же реагирует. Хотя это спокойная и миролюбивая собака. Как мне сказали, если в дом залезут воры, она даже не попытается их остановить. Возможно, даже подержит им фонарик (смеется). Но если эти воры попробуют причинить вред мне, им не поздоровится.
* Александр Дарморос стал одним из героев документального фотопроекта «Раны», посвященного украинским солдатам. Фото Иосифа СИВЕНЬКОГО
Перед приездом Александра в Украину в Сети появилось смешное видео: как Александр отжимается, а Хена, видимо, решив, что с хозяином что-то не так, ложится ему под руки.
— Скорее всего, она решила, что я падаю, и легла на пол, чтобы смягчить удар, — объясняет Александр. — Теперь я никогда не бываю один. Она рядом 24 часа в сутки. Хена — американка, поэтому отдаю ей команды на английском языке. Сейчас, кстати, учу английский по аудиокнигам. Как говорят, my English is not very well, but I try. Еще появилась идея получить второе высшее образование. Первое образование у меня физико-математическое. До войны работал инженером и педагогом. В Детройте я прослушал много книг по психологии, общался с профессорами психологии и подумал, что мог бы стать психологом. Хотелось бы помогать другим. Особенно ребятам, которые пережили то же, что и я. Уже овладел некоторыми методиками, но не хватает системного образования.
Есть у меня еще одна идея по поводу будущего. Я познакомился с незрячими, которые стали хорошими массажистами. Возможно, и у меня получилось бы? Очень хочется быть полезным, кому-то помогать. Мне помогли сотни людей. Такая поддержка дает силы идти дальше. А еще голос мамы, дочери (у Александра есть дочь от первого брака. — Авт.), мокрый нос Хены под рукой. Игра на бандуре. Я научился играть в Америке, и оказалось, это очень успокаивает. Еще я люблю сельское хозяйство. Даже когда лежал в госпитале, все время спрашивал у мамы, не забыла ли она покормить перепелок. Вот приехал домой и впервые за два года сам их покормил.
Сейчас Александр Дарморос уже в Одессе. Там ему должны поставить глазные протезы, а после этого сделать операцию на веках. А еще его фамилию занесли в американскую базу претендентов на бионические глаза, которые пока находятся в стадии разработки.
6794Читайте нас у Facebook
