«Я себя резала, чтобы заглушить душевную боль»: откровения полуфиналистки «Від пацанки до панянки»

— Виктория, может показаться, что проект не особо был вам нужен.

— Знаете, сколько раз мне писали в соцсетях, что я не похожа на «пацанку». Просто внутренние проблемы на лбу не написаны. До проекта я люто ненавидела людей. В каждом замечала только негативные стороны. Ненависть испытывала и к собственной жизни. Считала, что самое лучшее для меня — умереть. Понимала, что мне нужна помощь. Вот и обратилась на проект. Четко для себя решила: если мне не помогут, если проект окажется всего лишь шоу, я уйду. Не буду тратить свое время.

— А как же пиар?

— Мне не нужна слава. Сейчас, конечно, приятно повышенное внимание. Но тогда хотелось не этого. Внутри меня была «черная дыра». В моей жизни все складывалось очень печально. До проекта я часто ввязывалась в драки с мужчинами. Они думали, что я парень, обзывали малым. А я же девочка, вот и лезла доказывать кулаками свою «женственность». Думала, что не доживу до 20 лет. Могла на спор залезть на вышку и подтянутся там без страховки. Было все равно, что могу сорваться. Пришла на проект, чтобы не умереть где-то в подворотне. А сейчас я полюбила свою жизнь.

— Говорите, что были не очень женственны. Удалось приблизиться к образу леди?

- Посмотрите первые эпизоды реалити. Там не Вика пришла, а Виктор. Даже дворецкому Алексею во время знакомства протянула руку, как «настоящий мужик». Чтобы я когда-то накрасилась? Вы что! На проекте нас учили макияжу. На удивление, мне понравилось. Теперь сама могу подкраситься. Но больше хотелось разобраться с жизненными проблемами. Рада, что в этом сезоне основной упор сделали на психологию, а не обучение манерам леди.

— И как вам давалась работа с психологом?

— Фантастически сложно. Я плохо относилась к специалистам такого рода. На проекте сразу заявила: со мной психологу работать не надо. Первые испытания, которые проводила Наталия (Борисова. — психолог проекта. — Авт.), вызывали во мне бурю эмоций. Я негодовала: зачем раскрываться на всю страну? Никогда не доверяла людям, а тут нужно было рассказывать очень личное. Потом заметила, что после разговора боль отпускает. Захотелось делиться и рассказывать о проблемах, чтобы они уходили из жизни. До проекта, когда мне было плохо внутри, делала себе раны на руках. Физическая боль заглушала душевную. Больше таким не занимаюсь. Раньше очень боялась одиночества. Сейчас в моей жизни есть люди, которым могу довериться. При этом нет страха их потерять. Есть уверенность, что, если они исчезнут, у меня все будет хорошо и круто без них.

— Говорят, недоверие к людям и страх одиночества часто присутствует у людей, от которых отказались родители. Вы тоже воспитывались в доме малютки.

— Родную маму я не знаю. Она умерла, когда мне было около семи лет. Помню, что в дом малютки приходила какая-то женщина и говорила, что любит меня и заберет отсюда. Возможно, это была мама. Меня действительно забрали, правда, в приемную семью. При этом мою старшую сестру воспитывала родная бабушка. Бабуля навещала меня в приемной семье. Задаривала подарками. Тогда у меня не возникали вопросы: а где ты была раньше? Почему появилась только сейчас? Когда я подросла, начала об этом думать. Хотелось найти папу, но даже не знаю, как его зовут. Отчество у меня дедушкино.

— Как у вас складывались отношения с приемной матерью?

— Благодарна ей за воспитание. Я была обута и накормлена, посещала кружки, мной занимались, не обижали. Она много сделала для меня. Были моменты, когда я думала о родной маме и скучала по ней. Видела, как приемная общается с родным сыном, у них всегда была особая связь. Я же чувствовала себя одинокой. Не было поддержки и внимания. На проекте наладила отношения с приемной мамой, чему очень рада.

— Не секрет, что до проекта вы занимались футболом. Как получилось, что подающая надежды спортсменка начала вести не очень здоровый образ жизни?

— Курить и выпивать я начала после игр, за компанию. Быстро втянулась. Могла все деньги потратить на алкоголь. Вот так и потеряла спортивную форму. Хотя подавала большие надежды. Играла на позиции нападающей. Техника у меня хромала, но я могла обогнать любого. Ведь пришла в футбол из легкой атлетики. Однажды стала кандидатом в сборную по большому футболу. Был шанс попасть даже во французскую команду, но…

— В Школе леди вы тоже выпивали…

— Во время съемок — ни капли. Когда увидела, как это выглядело со стороны, поняла, насколько ужасным было мое поведение. Сейчас такого себе не позволяю.

— Какое было самое полезное испытание на проекте?

— Соревнование на кубах на неделе лидерства, где я сражалась одна против всех. Помню, тогда расплакалась от обиды, что меня не поддержали. Подошла Катерина Юрьевна (первый заместитель директора Школы леди. — Авт.) и стала меня успокаивать. Она сказала, что, как бы тяжело ни было, нельзя сдаваться. Благодаря ее поддержке я справилась и в конце недели получила пост президента Школы леди.

— Как думаете, почему у вас не сложились отношения с другими участницами проекта?

— Я всегда говорила им в лицо все, что о них думаю. Не пыталась нравиться и притворяться подружкой. Еще понимала, что на проекте мы все — конкурентки. Сейчас я хорошо общаюсь с Катюшей Большаковой и Викой Кошутиной.

Читайте также: Слушая истории «пацанок», думала: «Как они вообще еще живы?» — Ирина Зайцева

Читайте нас у Facebook

Зробіть «ФАКТИ»
обраним джерелом
у Google News