Роланд Франко: «Меня спасла фамилия деда. Видимо, КГБ постеснялся отправлять в лагеря внука великого поэта»
Потомки Ивана Франко живут в Канаде и Западной Украине. Причем, как правило, у них другие фамилии. Прямых наследников с фамилией Франко осталось двое. Это дети сына писателя, Тараса: киевляне Любовь и Роланд Франко.
Внук легендарного украинского писателя, поэта и мыслителя 74-летний Роланд Тарасович Франко старался никогда «не светиться», хотя его одногруппники в институте, а позже коллеги по работе прекрасно знали, кто он такой. Знали об этом и спецслужбы, под наблюдением которых Роланд Франко долгое время находился «на всякий случай», как возможный участник «националистического подполья».
В интервью «ФАКТАМ» Роланд Тарасович охотно поделился воспоминаниями о своем великом деде, при этом заметив, что больше не даст интервью ни одному изданию! Хватит, мол, рассказал уже все, что знал… Но мечту его семьи это так и не сделало явью. В Киеве нет музея великого поэта, который планировали открыть в Нестеровском переулке, в доме, где жил «вечный революционер». К сожалению, здание уже кем-то куплено…
«Внуки поэта женились, если не ошибаюсь, на англичанках»
- Роланд Тарасович, кто из потомков писателя приедет в Киев на юбилей? Как получилось, что они оказались разбросаны по всему миру?
- За границу уехала только дочь Ивана Яковлевича, Анна, по мужу Ключко. Она была вынуждена эмигрировать, иначе ее семью просто уничтожили бы. Дело в том, что муж Анны был советником по вопросам медицины у Августина Волошина (президента Карпатской Украины, самопровозглашенного в марте 1939 года государства на территории Чехословакии, которое просуществовало 10 дней. — Авт.). Вместе они и попали в тюрьму, где Ключко провел полгода. Анна через американского посла передала просьбу Сталину отпустить за границу ее и мужа. Сталин выпустил их. Сначала Ключко выехали в Австрию, а затем — в Канаду, где через несколько месяцев муж Анны скончался. Она же дожила до 96 лет. Тете позволили даже два раза приехать в СССР. Первый раз — в 1967, а затем в 1971 году. Когда мой отец заболел, тетя приехала его проведать и была затем на его похоронах.
Сыновья Анны женились, если не ошибаюсь, на англичанках. Началась такая ассимиляция, что внуки Ивана Франко просто не захотели возвращаться в Украину. Кажется, их тоже уже нет в живых. Зато жива правнучка Анны, которая даже пишет стихи на украинском языке. Я знаю, что у нее проблемы со здоровьем — передвигается с помощью инвалидной коляски. Так что ожидать приезда потомков Ивана Франко из-за границы не приходится…
- Роланд Тарасович, а кроме постоянных рекламных роликов по телевидению, что-то реально сделано для увековечения памяти Ивана Франко?
- В свое время Кабмин учредил специальную международную премию имени Ивана Франко. Ведь мало кто в мире столько написал произведений, как дед: шутка ли, 100 томов! Это больше, чем у Владимира Ленина, в полном собрании сочинений которого только 55 томов! Кроме того, в Одессе, кажется, готовится открытие памятника Ивана Франко — ведь он был там, когда лечился после тяжелой болезни, вследствие которой у него отказали руки. В Одессе же Франко начал понемногу писать левой рукой. Когда я увидел эти каракули, у меня даже слезы на глаза навернулись!
Что же касается финансирования юбилея моего деда, то из госбюджета выделено на эти цели 34 миллиона гривен. Львиная часть средств пошла на ремонт музея Франко во Львове и других местах, где он бывал. К сожалению, в самой столице очень мало делается для увековечения памяти Франко. А ведь Киев — это город, где он женился и с которым связывал свое будущее… Здесь у деда была масса друзей, он общался с Лесей Украинкой, ее мамой Оленой Пчилкой, Николаем Лысенко, Михаилом Старицким. Очень дружил с Евгением Чикаленко (украинский меценат, помогавший материально писателям. — Авт.) и даже однажды жил и работал у него, когда нелегально приехал в Киев.
- Что значит нелегально?
- У Франко был ярлык социалиста, а с таким ярлыком свободно въехать в дореволюционный Киев было проблематично. Репутация социалиста помешала и его карьере — дед три раза баллотировался в венский сейм (Галичина в конце XIX века была в составе Австро-Венгрии. — Авт.) где у украинцев была своя квота, но не прошел. Хотя, казалось бы, кто больше заслуживал этого? Дед четко заявлял, что не состоял в социалистической партии, не входил в модные тогда политические кружки. Но теория социализма все же была близка Франко как самый прогрессивный путь развития человечества, и он этого не скрывал.
- Вы упомянули тяжелую болезнь деда… Что же в конечном итоге привело к параличу писателя?
- У него была тяжелая болезнь ревматического характера, но в те годы таких диагнозов не ставили. Думали, что, возможно, у него остеохондроз, а может, другое заболевание позвоночника или костей. Сейчас точно сказать уже нельзя. Когда Франко был в тюрьме во время своего первого ареста (в 1877 году его обвинили в членстве в тайной социалистической организации, которой на самом деле не существовало. — Авт.), то он лежал возле открытого окна. А когда утром встал, то заметил, что у него волосы побелели… Оказалось, что это снег припорошил голову. Первая отсидка продолжалась семь месяцев и была самой страшной. Франко пешком в страшную грозу босиком гнали от Коломыи до Ивано-Франковска, тогдашнего Станислава… Он промок до нитки, затем еле-еле «вылез» из сильнейшей простуды. А вы спрашиваете, откуда паралич? Кроме того, Франко приходилось все время снимать квартиры, причем зачастую не очень приспособленные для жизни. Не повезло и с домом, который позже построила семья Франко во Львове (на средства жены Ивана Яковлевича, пожертвования львовян, почитателей его творчества и кредит): он оказался очень холодным. Кстати, кредит этот не был полностью выплачен при жизни Франко. Его пришлось погашать моему отцу (Тарасу, среднему сыну писателя. — Авт.).
- Почему потомкам пришлось выплачивать кредит? Ведь жена Ивана Яковлевича — Ольга Хорунжинская — была из довольно обеспеченной семьи.
- Ее семья действительно была обеспеченной, но Ольга не имела столько средств, чтобы хватило на дом. Словом, строили его всем миром, а он все равно получился холодным. Я, кстати, родился в этом доме и провел там все свое детство. Диванчик, на котором спал, находился на кухне — это было единственное теплое место. Сейчас во львовском доме Франко музей, его недавно капитально отремонтировали.
- Вы мечтаете издать стотомник сочинений Франко. А когда в Украине последний раз издавались его произведения?
- Пятьдесят томов издавались на протяжении 15 лет! Начали в 60-е годы, а закончили в 80-е. Много произведений Франко опубликовано за границей. Когда я в 1999 году был на открытии памятника деду в Вене, то министр культуры Австрии сказал, что Франко — это один из величайших австрийских писателей (смеется)! Ведь Франко знал огромное количество языков, писал, среди прочих, и на немецком, защитил в Вене докторскую диссертацию…
«Грушевский был завистливым человеком, он ревновал к таланту, к славе Ивана Франко»
- К слову, вы имеете авторские права на издание произведений деда?
- (Улыбается.) Все женщины одинаковы. Жена задает мне тот же вопрос! Моя двоюродная сестра когда-то обращалась в соответствующие инстанции, но ей отказали в получении авторских прав. В советские годы практиковалось так: через 15 лет после смерти писателя наследники не имеют права претендовать на что-либо… Если не ошибаюсь, какие-то деньги еще в УССР получала жена Ивана Франко, моя бабушка Ольга. Что касается тех произведений, которые печатаются за границей… Если родное государство не хочет, образно говоря, посмотреть в мою сторону, то что говорить об остальных?
- Но вы же внук «вечного революционера», поэтому нужно бороться!
- Вы, наверное, правы, тут дело принципа. Где это видано — потомки всемирно известного писателя не получают ни копейки! Хотя, с другой стороны, мне на жизнь хватает, у меня нормальная пенсия, я еще работаю (улыбается).
- Скажите, пожалуйста, а Франко был обеспеченным человеком? Все-таки он посещал Вену, Рим…
- Конечно! Вы посмотрите, какую библиотеку он оставил после себя. Если какой-то наш олигарх вдруг захочет ее приобрести, то она будет стоить как минимум несколько миллионов долларов! Ведь там арабские, еврейские старинные рукописи, уникальные раритеты. Франко все свои деньги тратил на покупку книг. Без сомнения, дед был небедным человеком, хотя у него, конечно же, были периоды, когда он сидел без средств. Но Франко никогда не откладывал на черный день. Вот вы говорите, ездил в Рим. Но почему тогда умалчивается, что Михаил Грушевский тоже ездил в Рим, правда, в вагоне СВ, как бы сейчас сказали, а Франко — в общем! Вот так они между собой дружили, в кавычках (улыбается). Дело в том, что Грушевский, чего уж скрывать, был завистливым человеком, он ревновал Ивана Франко к его таланту, славе.
- Роланд Тарасович, как сложилась ваша жизнь? Фамилия Франко, наверное, помогала?
- Дело деда не продолжил, так как скептически оценивал собственные возможности. Хотя определенные способности к гуманитарным наукам у меня были. В пять лет я уже читал, писал, знал множество стихов деда на память. Но изучал не только его произведения (смеется). Во втором классе я уже прочел почти всего Льва Толстого, Владимира Винниченко, Олеся Савчука…
- Так почему же вы поступили в Киевский политехнический?
- Мама мне говорила: «Твой отец — филолог, сестра Зиновия пошла „на литературу“. Ну зачем еще и тебе туда?» Тогда было модно быть инженером, считалось, что девушки их любят больше, вот я и пошел в КПИ (улыбается). Выбрал горный факультет. Был там такой. Франко ведь любил рабочих, горняков, нефтяников, писал о них. Думаю, хоть этим я, образно говоря, угожу деду. Что же касается того, помогала ли фамилия в жизни, то она мне, скорее, вредила.
- Не очень верится… Ведь вы были секретарем парткома в Институте автоматики, защитили диссертацию, работали заместителем директора института, создали свою лабораторию…
- Да, но была такая история. Меня назначили директором Института аналитических приборов, который занимался в том числе военными разработками. Как-то нам поручили сделать газоанализаторы для завода, выпускающего отравляющие вещества. А ведь СССР подписал конвенцию о том, что не будет изготавливать химические отравляющие вещества… Приезжаю я в Москву, а начальник первого отдела КГБ говорит: «Молодцы, хорошо работаете, только не берите на работу евреев и галичан!» Я посмотрел на него выразительно, он встрепенулся и говорит: «Нет-нет, вас это не касается». Но через три месяца после этого разговора меня с большой помпой сняли с должности, правда, при этом сделали вид, будто забирают на повышение. Ну, а сейчас даже мои соседи по даче не знают, кто я такой…
Но фамилия деда мне сослужила добрую службу. Я заканчивал школу в послевоенном Львове. Директор школы преподавал математику, но очень «вболiвав» за все украинское. Организовал даже капеллу бандуристов, которая участвовала в смотре в Киеве. Когда главе жюри, Григорию Веревке, сказали, что среди бандуристов — внук Франко, то он подошел, схватил меня на руки и давай обнимать, у него даже слезы на глазах выступили. Затем меня поставили перед всей капеллой и заставили читать на память стихи деда (улыбается).
«Как только Сталин умер, КГБ перестал мной интересоваться»
- А вы «вболівали за українське»?
- Когда я учился в старших классах, одноклассники принесли в школу «Декалог украинского националиста», различные листовки «националистического» содержания, и мы все это читали. Вскоре об этом узнали органы. Всех, кто читал, арестовали. Кроме меня и настучавшего о националистических листовках. Но никто из отсидевших не верит, что я мог настучать. Значит, стукач — второй, тот, которого не арестовали. А меня спасла, видимо, фамилия. Все-таки не могли отправить в лагеря внука великого Франко…
Хотя кагэбэшники меня не оставляли, даже когда мы с родителями переехали в Киев. Однажды ко мне на улице подошел молодой мужчина (это был, кстати, 1951 год, я уже учился на втором курсе КПИ), представился сотрудником спец-служб и пригласил в машину. Меня посадили на заднее сиденье между двух «громил» и повезли на улицу Владимирскую, 37 (сейчас здание СБУ Украины. — Авт.). Допрашивали целый день, «шили» организацию украинских националистов. Около полуночи повели на шестой этаж к тогдашнему их руководителю (его фамилию — Ковальчук — помню до сих пор). Он вышел из-за стола, поздоровался со мной за руку и на украинском языке говорит, мол, зря ты связался с «этими», но мы понимаем, что ты на правильном пути, поэтому задерживать не будем. Только взамен ты должен нам все рассказывать!!!
После этого я сознательно избегал компаний и доверительных отношений с кем бы то ни было.
- Роланд Тарасович, ваш отец рассказывал, как Иван Франко воспитывал собственных детей?
- Отец всегда подчеркивал, что каких-то особых усилий к воспитанию детей Франко не прилагал. Главное — собственный пример. Так, кстати, нас воспитывал и Тарас Франко, мой отец. Дети же поэта видели только сгорбленную над столом спину отца. Он все время писал. Но какое бы слово он ни сказал, оно «дихах розумом». Так что у детей не было другого выхода, кроме как расти умницами (улыбается). Воспитанием же в основном занималась бабушка, жена Франко. Ольга Хорунжинская была чрезвычайно образованной, интеллигентной женщиной с добрым сердцем. Именно такая жена и была нужна поэту. А те, кто приписывает Франко различные романы… У меня просто нет слов это комментировать.
- Но ведь у всех поэтов были увлечения, считается, что это нормально…
- Франко приписывали романы с Юзефиной Дзвонковской, с Целиной Зигмонтовской. Но, люди добрые, это же творчество — и ничего больше! Женился Франко, когда ему было 30 лет. До женитьбы, наверное, были увлечения, как и у любого молодого человека. Но современные критики, видите ли, придрались к тому, что он мало стихов посвятил жене. И лишь на основании этого делают выводы, что у него были романы с другими женщинами! Это абсурд. Франко очень трогательно относился к жене, он очень многим ей был обязан.
- Извините за бестактность, но неоднократно приходилось читать, якобы Иван Франко болел венерическим заболеванием. Так ли это?
- Это не слухи, Франко действительно поставили какой-то «венерический» диагноз. Его даже лечили серебросодержащими и ртутными препаратами. Не знаю, насколько оправданным было такое лечение. Думаю, именно после него у Франко начала прогрессировать его ревматическая болезнь, а венерических заболеваний у деда не было. Возможно, сказалась некомпетентность тех врачей. Или, как писал Франко, «злі, чорні сили» вмешались, чтобы хоть чем-то навредить такой выдающейся личности, каким был мой дед…
1895Читайте нас у Facebook
