Вертолетчик китобойной флотилии «советская украина» виталий иванов: «огромная стая дельфинов, выстроившись в колонну по восемь штук, неожиданно подчинилась командам моего радиовысотомера»
В 1971-72 годах в Антарктике работала китобойная флотилия «Советская Украина»: 20 китобойных судов и плавучая китобаза, на которой был вертолет. Пилоту Виталию Иванову, бывшему военному летчику, в том походе пригодился опыт… «опрыскивателя»: до этого он работал в сельхозавиации, и приходилось обрабатывать поля химикатами с высоты не более двух метров! В Антарктиде ему случалось буквально «ходить» по волнам, когда не было видимости, заканчивалось топливо, а нужно добраться до судна, где ждали помощи. Автор материала сам работал в то время на судах флотилии, в свободное от вахт время снимая документальные фильмы для студии «Центрнаучфильм» и Центрального телевидения СССР, был непосредственным очевидцем многих событий.
«Когда вернулся из Антарктики, меня трясло месяца полтора»
-- Меня послали в Антарктику в октябре 1971-го, так как на флотилии «Советская Украина» не было подходящего пилота, -- рассказывает Виталий Иванов. -- Поначалу флотилия ушла в рейс без меня, я остался в Одессе тренироваться как «палубный» вертолетчик. Через неделю мне пришлось догонять «своих» на китобойце «Вдумчивый-34», вертолет уже был на китобазе. В Красном море я «пересел» на китобазу и буквально сразу, в Индийском океане, начал летать на разведку: искал китов. Каждый полет длился часа три--три с половиной, топлива было примерно на четыре часа.
-- Его всегда хватало?
-- Рассчитать было трудно: расход горючего зависит, например, от температуры воздуха, от ветра, а в Антарктике погода менялась очень часто. Вылетаешь -- штиль, но через час-два, когда отлетел от базы километров на семьдесят, вдруг начинается сильный шторм, вертолет болтает, из-за встречного ветра сжигается больше бензина… Приходилось возвращаться. Подлетаешь к вертолетной площадке, моряки хватают вертолет и быстро привязывают к палубе, чтобы машину не сдуло за борт.
По инструкции, летать разрешено при скорости ветра не более 15 метров в секунду, это примерно пять баллов. Но труднее всего летать, когда ветра вообще нет (такое часто случалось, когда стихал ураган): лопасти не «схватывают» воздух, машина еле взлетает… Пока поднимешь ее, весь мокрый от пота. Впрочем, привыкаешь быстро и не замечаешь этого, спокойно переносишь ЧП в полете. А вот уже дома, когда полетов нет, ночами начинали сниться ветры, штормы -- и становилось страшно, даже просыпался от того, что колотило. Страх приходил, видимо, потому что расслабился. Там, в Антарктике, постоянно держишь себя в руках.
-- И как долго «трясло» вас дома по возвращении из рейса?
-- Примерно месяц-полтора. Дали мне путевку в санаторий, чтобы «отошел». А там разные успокаивающие процедуры, уколы, укрепляющие ванны, массажи… Кстати, массаж всего тела сильно помог после того, как я более пяти часов провел в ледяной воде океана. А ведь из-за этой «купели» у меня отнялись ноги.
-- Что заставило садиться на воду?
-- В тот день была отличная погода, я улетел на 150 километров от китобазы, а когда начал возвращаться, перед вертолетом вдруг встала огромная туча, и сплошная стена дождя закрыла дорогу к базе. Я попробовал пролететь сквозь эту стену, однако вертолет выбросило обратно, как утенка. Стал обходить тучу, но до «своих» не долетел -- закончилось горючее. По радио доложил на китобазу, что буду садиться на воду. Нашел место за айсбергом, где волны были поменьше, плавно сел. Но ледяные валы -- несмотря на то, что стояло лето, температура воды не превышала двух градусов -- все равно захлестывали вертолет, и я весь промок. Пока подошла китобаза и подняли вертолет краном, я провел в воде часов пять. После того случая, на следующий год, у меня отнялись ноги: сказалось переохлаждение. Это было страшно. Я все время лежал.
Кроме того, во время вынужденной посадки на воду я еще и… отравился! Пока ждал китобазу, поджег сигнальную шашку и бросил в волны, но ветер повернул к вертолету -- красный дым пошел в мою сторону. Вся машина наполнилась дымом. Я надышался им так, что сразу попал в лазарет китобазы, а по приходе в Одессу -- в больницу, где лечили печень.
«Я командовал стадом дельфинов, «разговаривая» с ними с помощью радиовысотомера»
Однажды по радио на китобазу передали с одного из судов флотилии: ранен матрос, срочно нужна помощь врача. Но за бортом ревел шторм, и лететь, согласно инструкции, было нельзя. Виталий Иванов лишь поинтересовался, способен ли медик выдержать такую «прогулку», и без колебаний стал готовить вертолет к вылету.
-- Мы летели со скоростью примерно 150 километров в час, вертолет едва не цеплялся за волну, -- вспоминает пилот. -- Я вел машину так, чтобы двигаться быстрее: на высоте вертолет очень чувствителен к сопротивлению ветра, так что мы долго добирались бы до судна-китобойца «Бедовый-30». До него было свыше 70 морских миль -- более пяти часов хода китобазы. А мы с врачом долетели примерно за сорок минут. Моряки были готовы к встрече вертолета: убрали флагшток, устлали палубу матрацами, подушками и одеялами. Но сесть было невозможно: судно то кренилось на борт, то зарывалось носом в воду. Кто-то предлагал посадить вертолет на волны и шлюпкой доставить врача, но этот вариант был отклонен: нельзя терять дорогие секунды, надо высаживаться сразу на судно.
Я аккуратно подвел вертолет к китобойцу, завис низко над палубой, на тросе спустил ящик с медикаментами и медицинскими инструментами, затем на «Бедовый» спрыгнул врач флотилии Николай Калиниченко. На лету его подхватили моряки, не дав удариться о палубу, а я сразу «отскочил» на вертолете в сторону от судна, палуба которого взлетала на волнах едва ли не до самой машины. От сильного напряжения был весь в холодном поту. Я сделал несколько кругов над «Бедовым», помахал рукой и взял курс обратно на китобазу.
… Однажды я спросил у капитана флотилии разрешения слетать в на вертолете с Ивановым и сделать хорошие кинокадры для фильма. «Советская Украина» как раз вошла в район, где были большие красивые айсберги и огромные киты: блювалы, финвалы. «Добро» было получено. Перед полетом по моей просьбе механик снял боковое стекло кабины вертолета, чтобы я мог свободно работать кинокамерой. Через двадцать минут после взлета мы приблизились к айсбергу -- высокому сигарообразному, длинному «столу», -- и Иванов решил сесть на него. Мы «приземлились» спокойно, но чтобы вертолет стоял ровно, пилот попросил меня сделать ямку для шасси. У нас не было лопаты или топора, однако я нашел у себя в ящике отвертку и выдолбил ею лунку. На том айсберге было снято много кино- и фотокадров, которые позже вошли в фильм.
-- Во время разведывательных полетов я видел много интересного, -- продолжает Виталий Иванов. -- Например, китобои, бывало, убивали кита и надували воздухом, чтобы туша не тонула. Они ставили бамбуковый шест с флагом и радиобуем и уходили охотиться дальше, потом возвращались и подбирали добычу. А пока рядом не было людей, к убитым китам подходили косатки, забирались в пасть и вырывали куски языка -- для них это настоящее лакомство.
Помню случай, когда на небольшой глубине двигалась огромная колонна дельфинов -- триста-четыреста метров в длину. Главное, что эти дельфины плыли строем по восемь-десять в ряд, как солдаты! Я пролетел над ними и включил радиовысотомер. Частота, на которой работал прибор, очевидно, была воспринята мозгом животных: они мгновенно сменили курс, перестроились «цепью». Потом я начал кружить на стаей -- и дельфины тоже стали кружиться, как мой вертолет. Они выполняли мои команды! Это было очень интересно.
-- Доводилось видеть, как косатки охотились на пингвинов?
-- Да. Однажды увидел сверху, что большая группа пингвинов, около 20-30 особей, пулями вылетали из воды на льдину и улепетывали подальше от ее кромки. Следом из глубины показались косатки. Видимо, они охотились, но не пытались достать пингвинов на льдине: она была толстая, не проломить. Косатки покружились возле нее и ушли.
-- А сталкиваться с пингвинами, тюленями непосредственно приходилось?
-- Бывало такое, когда высаживались на ледяные «острова». Пингвины забавные. Подходишь, подаешь одному руку, а тот ластом стукнет, как рукой, по ладони -- и отскочит в сторону. Это он относится к тебе, как к большому пингвину. Некоторые породы тюленей переворачивались на спину и умиленно смотрели на нас, а другие бросались и зло рычали. Это бесстрашные звери.
«Когда вертолет сел на воду, рядом стали кружиться акулы и киты-убийцы»
… Как-то Иванов взял меня на поиск китов. Этих гигантов искать несложно: когда они поднимаются с глубины, то пускают большой фонтан брызг -- выдыхают воздух. Делают несколько фонтанов и снова ныряют. Мы летели на высоте 50--100 метров над водой, откуда хорошо видно, когда кит всплывает.
Нашли нескольких, по радио передали координаты, затем в другом районе я снял на кинопленку охоту на китов (фильм «Вижу кита!» вышел на экраны в СССР в 1973 году). Пора было возвращаться на базу, а бензина осталось очень мало. Иванов по радио доложил, что ему тяжело догонять китобазу, и попросил, чтобы судно сбросило скорость. Вертолет летел над самой водой, где воздух плотнее -- на воздушной подушке, это позволяло экономить топливо. Волны можно было рукой достать. Вокруг собирались большие тучи, надвигалась гроза. Впереди уже виднелась китобаза. И тут прибор показал: топлива -- ноль! По команде Иванова я достал надувную лодку. Возле самого судна Иванов крикнул мне: «Держись крепко!», я левой рукой прижал кинокамеру к груди, правой схватился за рукоятку, сделанную для пассажира… Пилот дал полный газ, вертолет с трудом поднялся, словно на гору, и плюхнулся на палубу. Двигатель сразу заглох.
-- Это у меня обычное дело: если топливо заканчивается, набираю высоту, чтобы, когда остановится двигатель, «упасть» на палубу, а не в воду, -- объяснил мне Виталий.
… Он восемь лет летал в Антарктику на поиск китов, в то время как некоторые летчики выдерживали один или два рейса. Лишь после того, как много часов провел в ледяной воде, взял отпуск на год, а затем снова ушел с китобойной флотилией «Советская Украина». И однажды в Индийском океане едва не погиб.
-- Когда возвращался с задания, «потерял» китобазу: вдруг возникли сильные электрические разряды, по радио -- сплошная трескотня, -- рассказывает Виталий Иванов. -- Погода резко ухудшилась, к тому же закончилось топливо. Я плавно сел на воду, но накатила большая волна, и вертолет перевернулся. Я оказался в кабине под водой, благо, смог выбраться. Вынырнул на поверхность, быстро надул резиновую лодку. Хорошо, что вода была теплая -- примерно 25 градусов. Ближайшее судно-китобоец все же поймало мои радиосигналы и очень быстро пришло на помощь. Меня подняли на борт и угостили хорошим горячим обедом. Потом подошла китобаза, вертолет зацепили тросом за винт и краном подняли на палубу. А моряки китобойца рассказали, что пока я «плавал», вокруг меня крутились акулы и косатки. Я их не видел, но с судна их можно было рассмотреть. Так что та вынужденная посадка могла закончиться печально.
1241Читайте нас у Facebook
