«не называй меня воробышком, -- попросил трехлетний максимка свою приемную маму. -- птичка улетит и не вернется. А собачка всегда дома. Можно я буду собачкой? »
О таких, как супруги Ирина и Василий Федоряки, в Украине говорят «парованi». Оба высокие, крепкие и даже лицом схожи. Но жениться на Ирине Василию в свое время не советовали: детдомовка, а значит ничего за ней нет. То, что Ирина выросла в детдоме, и вправду отразилось на всей их с мужем совместной жизни. Но совершенно неожиданным образом!
«Самое страшное в интернате то, что тебя никто не обнимет так, как мама»
Отца своего Ирина не знала. А мать… Мать выпивала, и девочку забрали в детский дом, едва ей исполнилось четыре годика. В семь перевели в интернат -- там и выросла. Что самое страшное в интернатском бытии? Ирина Владимировна лишь на секунду задумывается:
-- То, что тебя никто не может обнять, как мама. Но мне очень повезло. Наша воспитательница Анастасия Ивановна меня, бывало, приголубит: «Не плачь! Все будет хорошо, вот увидишь». Я в Анастасию Ивановну была просто влюблена и играла только «в воспитательницу». И учиться потом пошла на учительницу -- в педучилище.
После училища Ирина вернулась в интернат, где проработала двадцать лет. Уже имея своих детей, часто забирала на выходные «интернатовских» ребят, чтобы хоть на несколько дней вырвать их из казенной обстановки. Однажды гостившая у Федоряков девочка назвала мужа Ирины Василия папой, и родная дочь Оля ревниво спросила: «Мама, а почему она нашего папу своим считает?» Ирина объяснила дочери, что девочка -- сирота, и ей очень хочется иметь родителей. После этого разговора Ирина, посоветовавшись с Василием, решила, что детей из детского дома нужно брать не на выходные, а насовсем.
Свои дочка и сын к тому времени выросли, им пора было начинать самостоятельную жизнь, и Федоряки принялись собирать необходимые документы для оформления детского дома семейного типа. Два долгих года ожидания -- и вдруг звонок из больницы: «Приезжайте за Катей».
-- Я мигом примчалась, -- вспоминает Ирина Владимировна. -- Вижу: лежит не девочка -- маленькая старушонка. Волос нет совсем, вся в ранах, завшивлена… Оказывается, мать принуждала Катю попрошайничать в метро, а деньги отбирала на водку. За любую провинность била, пока дочь кровью не зальется. «Будешь со мной жить?» -- спрашиваю. «А ты станешь мне мамой?»
Сколько ехали в маршрутке из Белой Церкви, Катя все лепетала: «Мама, мама… ». Я ее купать, а Катя в крик. Я испугалась: может, больно сделала ребенку? А она от радости кричала: «Меня моют! Класс!» Потом за стол, а Катя ни молока, ни каши не ест: не пробовала их никогда и вкуса не знает. Я ее долго уговаривала: «Скушай ложечку -- волосики вырастут».
Через несколько месяцев Федорякам привезли Надю и Олежку. Их мать бросила детей на попечение бабушки, а та любила выпить. Порой так увлекалась, что о внуках не вспоминала сутками. А потом в семейном детдоме появились Валечка и ее брат… До пяти месяцев малютки жили у бабушки, но женщина была вынуждена отдать их в детский дом -- здоровье не позволяло ей присматривать за младенцами.
-- У Вали есть и второй братик, Саша. Ему три года, и он находится в Боярском доме малютки. Мы уж было договорились с главврачом, чтобы нам его отдали, но руководство сменилось, и новая начальница запланировала мальчика на усыновление в другую семью: мол, дети все равно вместе не воспитывались. Но они же родные! Зачем их разлучать? Разве затем, чтобы потом снимать передачи, в которых они все-таки встретятся… -- голос Ирины Владимировны от волнения дрожит.
«Свои настоящие фамилии дети в табелях стирают и пишут «Федоряка»
Сейчас у супругов Федоряков семеро приемышей. Как птички на ветку, ребятки присели на диван и с интересом рассматривали гостей, а когда наскучило, стайкой кинулись за неуловимой кошкой Алисой. Только мальчик лет пяти замешкался и настороженно глядел на нас исподлобья. «Это наш Максимка», -- представила его Ирина Владимировна, и малыш, смутившись, убежал вслед за всеми.
Какие же все дети разные! Но похожи своими судьбами -- все в первые же годы своей жизни сталкивались с жестокостью, а это даром не проходит. Как-то справляются Ирина Владимировна и ее муж с тем, что вынесли малыши из прежней жизни?
-- А разве с обычными детьми обходится без хлопот? -- вопросом на вопрос отвечает Ирина Владимировна. -- И у нас всякое бывало. Катя хлеб из школы в портфеле приносила -- чтобы на ужин хватило.
А Василий Григорьевич вспоминает, как заметил, что… цыплята дохнут. Ну прямо один за другим! Потом выяснилось, что это «работа» одного из мальчиков. И странно было бы, если б у детей, которых буквально истязали родные, не проявилось то плохое, к чему они привыкли дома.
-- Но дети все больше становятся нашими, -- спешит перейти к приятному Ирина Владимировна. -- Те, кто уже учится в школе, стирают свои фамилии в табелях и пишут «Федоряка». Учительница перечеркнет и правильную выводит, а дети опять за свое. Дырок в табелях понаделали. Надюша радуется, что никто в школе не знает ее настоящей фамилии, она всем представляется как Надя Федоряка. А Олег требует, чтобы его по батюшке величали не иначе как Васильевич: «Это же мой папа!» Они и сказки себе придумали о том, что мы их нашли в капусте. Я пыталась объяснить, что не так все было. А дети: «Мама, ну зачем ты нас обманываешь?» И стараются порадовать меня успехами в школе, помогают по дому.
Максимка недавно вот растрогал до слез. Я его воробышком зову. Ведь когда я приехала за ним в Центр социальной реабилитации, мне вынесли малыша в одеяле. Дело зимой было, одежды у двухлетнего Максимки не было, его и завернули в одеяло. Он из него, как воробышек, выглядывал. Я и прозвала Максима воробышком. Он сначала ничего, а недавно подходит и говорит: «Мама, я не хочу быть воробышком!» -- «Почему?» -- «Воробышек -- птичка. Улетит и не вернется. А вот собачка всегда возле дома. Можно я буду собачкой?»
«Продав в городе квартиры, многие «подбрасывают» детей старикам в село»
Приют у Ирины и Василия нашли семеро обездоленных. А сколько их в том же Белоцерковском районе?
-- Ой, и не спрашивайте, -- вздыхает глава Белоцерковской районной администрации Сергей Вахний. -- Новые времена принесли в села невиданную раньше беду. Ведь как раньше было: родители из кожи вон лезли, чтобы только дитя в селе не оставалось. Теперь же, лишаясь работы, многие продают в городах квартиры, а детей подбрасывают бабушкам и дедушкам. Не все из стариков в состоянии растить детей, и выходит из этого трагедия.
Чтобы как-то спасти положение, мы организовали в Узине реабилитационный центр, где дети могут находиться не 90 дней, как в приюте, а год и больше. Такой центр в сельской местности один в области и, кажется, даже в Украине. Воспитанники центра посещают обычную среднюю школу в Узине, беспрепятственно могут общаться с родителями -- если, конечно, у тех возникает такое желание.
А часто ли оно возникает?
-- За два года у нас побывало 62 ребенка разного возраста, -- рассказала «ФАКТАМ» директор центра Людмила Смирнова. -- Домой после этого вернулись 20. Остальные -- кто куда. Старших направляем в Васильковскую школу-интернат, где они получают рабочие специальности. Но хотелось бы, чтобы дети не уезжали из родных мест. И районная администрация подумывает организовать небольшой детский дом здесь, на месте. Хорошо бы, конечно, детям в семьи, но…
Мы спрашивали у Ирины Владимировны и Василия Григорьевича: «Глядя на ваше дружное семейство, не хотят ли завести такое у себя односельчане?»
-- Сначала, говорят, желающих было много. Одна семья даже прошла отбор. Но приехали муж с женой к Федорякам, поглядели и… отказались о своей идеи. Да что же такого они увидели, что их испугало? Такие чистоту и порядок у супругов далеко не в каждом доме встретишь. Честно говоря, мы даже удивились: как такое возможно при семерых-то маленьких детях?
-- Вот и соседи удивляются, -- Ирина Владимировна рассмеялась. -- А чему удивляться-то? Встаю я в полшестого утра и ложусь ближе к полуночи. К телевизору не сядем, если что где не убрано -- вот и весь секрет.
Но вряд ли труд физический испугал ту заезжую супружескую пару. Он ничто перед тем, который угадывается, когда встречаешь взгляд насупившегося Максимки, встревоженной Катюши, других детей, которые льнут к Ирине Владимировне и Василию Григорьевичу, будто боясь, что их у мамы с папой отнимут.
Это хорошо, считают в реабилитационном центре, что люди трезво оценивают свои возможности и не берут на себя непосильный груз. Но это значит, что небольшой местный детский дом нужен, чтобы мальчишки и девчонки не расставались со своей родиной, даже если их оставили родители…
Читайте нас у Facebook
