«Нас не испугали в 2014 году, почему мы должны пугаться теперь?» — командующий Силами теробороны генерал Юрий Галушкин

«Развертывание сил территориальной обороны вообще может не допустить открытой агрессии против Украины»

— Юрий Алимович, слоган Сил территориальной обороны: «Готовы к сопротивлению!» Цитирую вас: «Защищая свои семьи и дом, защитим и всю Украину. Наша цель — массовая готовность общества к вооруженному отпору». Давайте разберемся, что такое Силы теробороны и как они будут функционировать.

— В Законе «Об основах национального сопротивления» определено, что в состав Вооруженных Сил Украины вошел новый отдельный род — Силы территориальной обороны. Повторю еще раз для ваших читателей мое мнение: развертывание Сил территориальной обороны вообще может не допустить открытой агрессии против Украины. Почему? Потому что повсюду будут дислоцироваться наши подразделения. В зонах территориальной обороны (это области) — бригады, в районах территориальной обороны (это административные районы) — батальоны. Плюс в каждом городе с населением более 900 тысяч жителей (таких городов пять — Днепр, Харьков, Одесса, Львов и Киев) должна быть дополнительная бригада.

— Когда это все будет сформировано? Есть какие-то сроки?

— Формирование идет полным ходом в плановом порядке. По штату мирного времени Силы территориальной обороны должны иметь десять тысяч военнослужащих. Это организационные ядра, которые способны развернуть и обеспечить оружием и средствами подразделения, когда наступит штат военного времени.

Что касается управления Силами теробороны, по состоянию на сегодня в Киеве создано: командование с подразделениями обеспечения; четыре региональных управления в Ровно, Одессе, Днепре и Чернигове (Украина поделена на военно-сухопутные зоны — Юг, Север, Запад, Восток); штабы 25 бригад и 146 батальонов территориальной обороны.

Читайте также: Андрей Ермолаев: «Вызов, который бросила Россия США, выводит угрозы риска за территориальные пределы Европы»

РЕКЛАМА

— Сколько подразделений теробороны уже укомплектованы и готовы к боевым действиям?

— На данном этапе личным составом по штату мирного времени на 70 процентов укомплектованы бригады и батальоны пограничных областей. До конца февраля остальные бригады (это 12 областей) и батальоны территориальной обороны будут укомплектованы личным составом не менее чем на 70 процентов. То есть если законом определено десять тысяч военнослужащих, то будет не менее семи тысяч. Это позволит нам выполнять задачи в полном объеме. Сейчас мы наращиваем систему управления (пункты управления, личный состав, связь) и вместе с главами областных и районных администраций занимаемся размещением батальонов и бригад в пунктах дислокации.

— Это очень масштабная работа, требующая серьезного финансирования. Его хватает? Потому что любой проект — это, прежде всего, деньги, без них никакой механизм не заработает.

— Предусмотрено финансирование из нескольких источников — Министерства обороны, Вооруженных Сил, местных органов самоуправления. Министр обороны Резников подписал обращение ко всем главам областных государственных администраций и мэру Киева, где четко определены, какие тактико-технические требования необходимы для того, чтобы обустроить пункты постоянной дислокации батальонов и бригад, а также перечень услуг и материально-технических средств для функционирования данных структур. В свою очередь и Кабинет министров ставит перед органами местного самоуправления эти задачи. На данном этапе некоторые местные советы приняли программы по обеспечению функционирования Сил территориальной обороны из местных бюджетов. К примеру, в Киеве будет выделено 40 миллионов гривен. Думаю, в ближайшее время наше взаимодействие с местными властями перейдет на совсем иной уровень.

Прошло только 22 дня (мы разговаривали 22 января. — Авт.) с момента вступления в силу этого закона. Он был принят Верховной Радой 16 июля 2021 года, и сразу началась подготовительная работа — утверждены и разработаны штаты и т. д. Президент Украины вызвал меня перед Новым годом и назначил командующим Силами территориальной обороны. Указ об этом опубликован в 00:01 1 января. И вперед. Но скажу одно: как бы быстро ни хотелось все сделать, даже с большим бюджетом, требуется определенное время.

«В случае дестабилизации обстановки система теробороны будет развернута в считанные часы»

— Известно, что в западных государствах тероборона очень действенный инструмент. Чем отличаются наши Силы территориальной обороны от аналогичных структур других стран?

- Опыт государств, в которых развернута система территориальной обороны, изучали не только мы, но и общественные организации, депутаты, руководство ВСУ, эксперты. В разработке этого закона участвовало много людей. Закон принят, он действует, поэтому считаю, что на данном этапе мы должны учитывать только ошибки, которые совершали другие, формируя эту систему. Наши западные партнеры делятся с нами, как формировали резерв Сил территориальной обороны и добровольческие формирования, как проводили беседы в трудовых коллективах, как обеспечивали оружием и боеприпасами свои структуры. Мы должны слушать, с чем они сталкивались, и делать выводы. А опыт работы не нужно брать. У каждой страны есть своя ментальность. Если, например, в Израиле раздали всем оружие на руки, то мы не можем этого делать.

Читайте также: Враг готовится к вторжению где-то в конце января — начале февраля, — Дмитрий Ярош

— Теперь немного конкретики. Если житель районного центра желает стать резервистом Сил теробороны, кто его обеспечит бронежилетом, каской и т. д. — государство или он должен это приобрести?

— Давайте с начала. В районе расположен батальон, это военная структура. И в этом районе формируется резерв территориальной обороны. Подчеркиваю, он будет состоять из жителей этого района. Это ключевое.

Так вот, если какой-то человек хочет стать резервистом, он приходит в этот батальон. Там рассматривают его кандидатуру. Если все хорошо, человека сопровождают в территориальный центр комплектования и социальной поддержки по месту жительства (с 1 ноября 2020 военкоматы переформировали в такие территориальные центры. — Авт.). Там оформят личное дело и дадут квалифицированные разъяснения по всем вопросам. После прохождения медицинской комиссии человек подписывает трехлетний контракт и становится резервистом Сил территориальной обороны, приписанным к этому батальону. Мы уже организовали процесс заключения контрактов. Хотел бы, чтобы граждане к этому приобщались активнее, ведь нам нужно иметь в итоге 130 или 150 тысяч резервистов.

Что касается обеспечения, человек должен быть обеспечен снаряжением, оружием, боеприпасами, бронежилетом, каской и т. д. за счет государства. В случае принятия решения о развертывании Сил территориальной обороны этот резервист знает, что он будет призван только в этот батальон. Он в кратчайшее время прибывает туда, получает все, что положено, и начинает выполнять задания, которые уже знает. Потому что после заключения контракта в течение года он обязан пройти 120-часовые занятия в этом батальоне. За это время мы должны его подготовить к выполнению задач. То есть каждый батальон имеет свой территориальный резерв, и в случае дестабилизации обстановки в считанные часы будет развернута система теробороны, чтобы взять под контроль все объекты коммуникаций и другие объекты.

— Возможно ли за 120 часов подготовить человека воевать?

— Возможно. Но не воевать, а выполнять задачи Сил территориальной обороны. Воевать — чуть более широкий спектр. К примеру, выпустить ракету из «Точки-У» или применить «Гиацинт» резервист не сможет. А вот уничтожать из противотанкового средства цель, запустить ракету из переносного зенитно-ракетного комплекса по вертолету, применить стрелковое оружие при охране объектов критической инфраструктуры он сможет.

«Человек перед заключением контракта должен пройти тщательную проверку»

— Эксперты предупреждают, что при создании системы теробороны главное — избежать местечковых «армий». Мол, это существенная угроза, потому что может случиться, что резервисты будут защищать, например, чиновников или районных авторитетов. То есть у людей есть опасения, что вооружат «титушек».

— Смотрите, на самом деле такие реплики, на мой взгляд, это одна из форм информационного влияния Российской Федерации. Принципиально невозможно это сделать, потому что в законе четко все прописано. Во-первых, Силы территориальной обороны должны контролировать всех своих резервистов. Во-вторых, перед заключением контракта человек должен пройти тщательную проверку.

— Но мы знаем, какой у нас беспорядок в стране и как на местах иногда проходят проверки. А потом слышим об агентах Кремля и «консервах» ФСБ, занимающих какие-то должности.

— Не знаю, о каком беспорядке вы говорите. Чтобы человек подписал контракт в батальоне, он по крайней мере в этом районе должен быть прописан. Есть Служба безопасности, есть военная контрразведка и командование батальона. Если вы думаете, что один агент ФСБ или какой-нибудь другой агент, записавшийся в Силы территориальной обороны, сделает погоду, то это совершенно не так. Мы откровенно говорим, что готовим нацию к сопротивлению. Резервисты Сил территориальной обороны — это жители этого района. В районе знают, кто патриот, кто нет, кто настроен на какой-то сепаратизм, а кто имеет антиукраинские настроения, кто деструктивен. Ну не может попасть такой человек в резерв батальона территориальной обороны.

— Просто я своими глазами видела, как на Донбассе оружие получали гопники и маргиналы.

— Тогда была другая ситуация. Да, мы видели, что такое отсутствие территориальной обороны на Донбассе, когда колонны ВСУ блокировали наши же граждане. Я видел лично, как женщины ложились под гусеницы боевых машин десанта. Мы думали: как это так? Не могли понять, что происходит, не были готовы к такому. А это были подготовленные акции и подготовленные люди. Потом мы видели и снайперов на крышах, и россиян, которые здоровались за руку с нашими офицерами, потому что они вместе учились где-нибудь в Рязанском воздушно-десантном училище. Это ж гибридная война.

Читайте также: Павел Климкин: «Байден играет с Путиным в политику кнута и пряника. Пока Путин получил пряник»

Управление толпой — очень сложная вещь. Так вот территориальная оборона существует для того, чтобы до развертывания основной группы войск не было проявлений сепаратизма, чтобы не действовали диверсионно-разведывательные группы агрессора. Мы должны обеспечить оборону и охрану коммуникаций, государственных институций, больниц и т. д. Понятно, что главный акцент — на охране критических объектов инфраструктуры. Нас будут привлекать к этому.

Но я не хотел бы, чтобы путали Силы территориальной обороны и те структуры, которые осуществляют только охрану и оборону объектов критической инфраструктуры государства, чтобы не путали территориальную оборону и гражданскую. Это разные вещи. Люди почему-то думают, что мы будем отвечать за состояние бомбоубежищ и т. д. По закону мы формируем штабы зон и районов территориальной обороны. Это постоянно действующие органы, в состав которых входят глава ОГА или РГА со своими структурами (гражданская составляющая) и командир бригады или батальона и другие силы безопасности и обороны (военная составляющая). Эти штабы в мирное время имеют одни функции, а при развертывании войск или введении плана территориальной обороны к этому прибавятся в том числе вопросы эвакуации, защиты населения и т. д.

«Мы видим, куда идти, и знаем, что делать»

— Закон «Об основах национального сопротивления» гарантирует резервистам сохранение должностей и средней зарплаты во время обучения и призыва. Но многим работодателям это не нравится, и они при случае ищут возможности уволить такого работника. Как вы решаете эту проблему?

— С такими работодателями будем разговаривать отдельно. Ибо никто не имеет права запрещать резервисту заключать контракт.

— Теперь об обеспечении Сил территориальной обороны техникой и оружием. В соцсетях пишут, что вроде бы ничего нет. Сейчас вы удовлетворены тем, что у вас есть?

— В постоянных пунктах дислокации бригад и батальонов будут храниться оружие, боеприпасы и материально-технические средства для дальнейшего развертывания в случае необходимости. Да, мы не можем удерживать постоянно в штате мирного времени большое количество техники. Но у нас есть амбиции. И мы будем наращивать силы и средства так, чтобы в каждом батальоне в мирное время была своя штатная техника. И вот когда речь идет о том, что международные партнеры хотят дать Украине не летальное оружие, а другую помощь, они могли бы предоставить, например, автомобильную технику для перевозки личного состава и материально-технических средств.

Читайте также: Виктор Муженко: «Где место Украины в глобальной геополитической игре, мы пока не понимаем»

— Вот что написал в Facebook генерал Сергей Кривонос: «Развернута хорошая информационная кампания по созданию бригад территориальной обороны. Общество пытаются успокоить. Чувствуется, что те, кто в Офисе президента и Министерстве обороны дали команду на пиар „за две недели до 15 января сформировать бригады теробороны“, не имели никакого отношения к мобилизации 2014 года. Тогда бригады формировались от двух до четырех месяцев». Он выражает сомнение, что возможно в столь короткие сроки проделать масштабную работу.

— Мы эту работу уже проделали. Однако, как говорится, совершенству нет предела. Может, не все так, как нам хочется. Но мы видим, куда идти, и знаем, что делать. Наша главная задача сейчас — снизить сроки готовности батальонов территориальной обороны до как можно меньшего времени и чтобы при батальонах были оружие, боеприпасы и свой резерв.

— Еще раз процитирую вас: «Готовность и умение каждого украинца сопротивляться является важным фактором сдерживания российской агрессии».

— На мне как на командующем и на моих подчиненных, лежит огромная ответственность. Наша цель — подготовить как можно больше граждан, ведь массовая готовность общества к вооруженному отпору — это то, что может не впустить войну в наш дом. Нас не испугали в 2014 году, так почему мы должны пугаться теперь? Мы должны научить людей брать под контроль все, что есть на территории областей и районов, и защищать местное население.

Силы территориальной обороны могут вообще изменить ситуацию. По крайней мере, россияне отслеживают ход формирования наших подразделений. Они понимают, что это сильно повлияет на их боевые способности.

«Помню всех ребят, с которыми воевал»

— В заключение немного о войне. Вы участвовали в боях за Донецкий аэропорт. Сейчас как раз годовщина тех ужасных событий. Что больше всего запомнилось?

- Прежде всего скажу, что не должно быть так, что мы чтим только память погибших. Следует чествовать и тех, кто выжил и дальше выполняет свои обязанности. Это очень важно.

Помню всех ребят, с которыми воевал. Со многими мы до сих пор переписываемся, они поздравляют меня с праздниками. Эти обычные люди выполняли героические задания.

Читайте также: «Иногда приходилось проводить ампутации посреди поля»: шокирующий рассказ подполковника медслужбы о войне на Донбассе

Расскажу об одном случае. Шли упорные бои за ДАП. Люди уже были на грани срыва, они не выдерживали той большой нагрузки. И вот нужно было ехать на метеонаблюдательную вышку. Разумеется, каждый выезд — это очень большой риск для жизни. Говорю водителю МТЛБ (многоцелевой транспортер легкий бронированный. — Авт.): «Надо ехать». Он храбрый паренек, но говорит: «Я не поеду». — «Ну хорошо. Иди подумай. Я же с тобой поеду». — «А какая разница — с тобой или не с тобой там погибать?» Но через две минуты вернулся. Я прямо чувствовал, как он боролся с собой, через какую мясорубку пропустил себя. Может быть, это было самое главное решение в его жизни.

— Он жив?

— Да. Там, кстати, смешная история произошла. Руководителю АТО передали, что я ранен. Он велел: «Немедленно эвакуировать Галушкина». Ко мне прибежали: «Юпитер» сказал, чтобы вы вернулись". Я не стал разбираться, почему такой приказ, и уехал. Только вернулся, спрашиваю: «Где мой солдат? Где МТЛБ, на котором я уехал? Мне говорят: «Машина осталась там, солдат погиб». — «Хорошо, будем его эвакуировать следующей машиной». Но через некоторое время тот парень вернулся на МТЛБ. Оказалось, что он залез в окоп и сидел там. Его просто не нашли. Прибежал ко мне, обнялись. Он говорит: «Вы же меня бросили». — «Да если бы я знал, что ты жив, я тебя никогда в жизни не оставил бы. Мне просто сказали, что ты погиб».

— Есть очень трогательное фото, когда вы в январе 2015 года на себе выносили бойца во время эвакуации.

— Конечно, офицеры моей категории не должны этим заниматься. Офицер, которого я выносил на плечах, выполнял со мной задание на метеонаблюдательной вышке. Я не видел, когда его ранили. А когда увидел, что он лежит в месте, где собирают раненых, которых нужно эвакуировать, сказал: «Не переживай, я тебя вытащу отсюда». Когда уже приехали к своим, говорю: «Давай донесу тебя до машины» (там стояли машины, где сразу оказывали первую медицинскую помощь). А фотограф оказался рядом… Понятно, что я это делал не для съемки.

— У вас наверняка на этой войне были личные потери.

— К сожалению. Я всю жизнь служил в десантных войсках. Украинские десантники на этой войне понесли значительные потери. Не хотел бы оперировать цифрами, но очень много моих знакомых и друзей погибло. Скажу больше, они и сейчас продолжают гибнуть. Недавно ездил на похороны в Николаев. 14 ноября на фронте погибли подполковник Прусов и старший прапорщик Федосеев из 79-й Николаевской бригады. Это мои близкие друзья, бывшие подчиненные. Это для меня личная потеря. Война продолжается…

Фото со страницы генерала в Facebook

14807

Читайте нас в Facebook