Авторы гимна ссср эль-регистан и сергей михалков попросили сталина подарить им карандаш, которым вождь правил текст «союза нерушимого… »
57 лет назад, в 1943 году, в Советском Союзе был объявлен конкурс на лучший текст Государственного гимна СССР (ранее эти функции исполнял «Интернационал»). Принятое решение красноречиво свидетельствует об отличном знании Иосифом Сталиным психологии. В один ряд с этим тактическим ходом можно поставить разве что проведение 7 ноября 1941 года военного парада на Красной площади в Москве… Итак, лето 1943-го. Еще продолжаются Сталинградская битва и блокада Ленинграда, только-только освобождены Харьков, Орел и Курск, впереди освобождение Левобережной Украины, Киева, Минска, Белоруссии и стран Восточной Европы, а творческая интеллигенция страны уже трудится над созданием одного из основных атрибутов государства. На участие во всесоюзном конкурсе подали заявки и корреспонденты фронтовой газеты «Сталинский сокол», друзья Сергей Михалков и Эль-Регистан.
«Имя комнату в коммуналке, Регистан снимал номер в гостинице»
О соавторе Государственного гимна Советского Союза Эль-Регистане известно куда меньше, чем о Сергее Михалкове. Чтобы восполнить этот пробел, я отправилась в дом солистки Киевской филармонии Тамары Аветисян, близко знавшей семью Регистана. Ее квартира на улице Десятинной похожа на выставочный зал: на стенах висят портреты молодой хозяйки кисти народного художника Грузии Роберта Стуруа и киевлянина Бориса Шаца, картина известного французского художника Мишеля де-Серевиля, шерстяной ковер ручной работы, вытканный бабушкой артистки в Нагорном Карабахе более 100 лет назад, множество фоторабот и вещей, подаренных знаменитыми гостями, среди которых рюмочки от писателя Александра Корнейчука, книги композитора Гии Канчели и сына Берии Серго Гегечкори. И авторский экземпляр Гимна Советского Союза с автографами Сергея Михалкова и Эль-Регистана.
-- Тамара Константиновна, как вы узнали о том, что Эль-Регистан и Михалков вместе работают над текстом гимна?
-- В один из дней 1943 года я шла по Столешникову переулку и неожиданно встретила свою ташкентскую приятельницу Валю Галанину с мужем. Они пригласили меня к себе в гостиничный номер. Конечно, Валя не могла не похвастаться, что ее супруг Эль-Регистан в соавторстве с известным писателем Сергеем Михалковым пишет гимн.
Вообще-то у Регистана была комната в коммуналке в районе станции метро «Калужская». Но для удобства он проживал в гостинице «Москва» -- тогда это можно было себе позволить, поскольку номер стоил копейки.
В те годы существовала традиция ночных бдений (Сталин, как известно, работал по ночам. -- Ред. ). Поскольку авторы тесно сотрудничали с руководством и, в частности, с Маршалом Советского Союза Климом Ворошиловым, курирующим в правительстве вопросы культуры, они часто уходили на работу вечерами, а возвращались только под утро. В такие дни я оставалась ночевать с Валей в номере Регистанов.
-- Скажите, откуда столь необычное для советских времен имя -- Эль-Регистан?
-- Настоящие фамилия, имя и отчество Эль-Регистана, армянина по национальности, -- Габриэль Аркадьевич Уреклян. Он родился в Тбилиси в 1906 году, потом переехал в Самарканд и со временем стал в Узбекистане популярным журналистом. Друзья называли его Габо или Эль. Последний слог его имени стал первой частью будушего псевдонима, а для второй части было выбрано название архитектурной жемчужины Самарканда -- площади Регистан. Позже Эль-Регистан перебрался в Москву и работал корреспондентом в газете «Известия».
«Авторы гимна были уверены в успехе задолго до окончания конкурса»
-- При каких обстоятельствах вы познакомились с Сергеем Михалковым?
-- О, для меня, бедной студентки Московского автодорожного института и Московской консерватории, знакомство с ним было событием. Тогда это имя было очень популярным. Как-то я была в гостях у Регистанов, и к ним зашел Сергей Владимирович. Я была покорена его простотой и общительностью. Он в шутку стал называть меня «Тамаридзе».
Из разговоров друзей у меня сложилось впечатление, что они были уверены в успехе еще до заключительного, третьего тура, хотя в конкурсе участвовало большое количество претендентов. Тексты, прошедшие во второй тур, заняли 600 страниц сборника. Проекты гимна отличались и по стилю, и по размеру. Во многих откровенно славился Сталин, иные были такие витиеватые и многословные, что проникнуть в дебри их смысла оказалось непросто. Самым лаконичным и четким, действительно, был текст Михалкова и Эль-Регистана.
Накануне утверждения гимна авторов текста принял Сталин. И я помню его пометку в строке «Союз благородный республик свободных»: Иосиф Виссарионович считал, что слово «благородный» у простого народа ассоциируется с обращением «ваше благородие». После сделанного замечания в тексте появилось слово «нерушимый».
Авторы упросили Сталина подарить им карандаш, которым вождь делал пометки. Правленный им текст вместе с карандашом хранились у Габо, а после его смерти перешли к Михалкову.
-- Какие же почести были оказаны авторам Гимна СССР?
-- В ночь на 1 января 1944 года текст Государственного гимна СССР был утвержден сессией Верховного Совета СССР. Кроме денежной премии, Сергею Михалкову и Эль-Регистану выделили по квартире.
В те времена семья Михалковых-Кончаловских жила в доме N 6 по улице Горького. Несмотря на помпезный внешний вид «сталинки», квартиры здесь были небольшими, очень тесными. Жилплощадь Михалковых состояла из двух жилых комнат -- 16 и 14 кв. м и шестиметровой -- для прислуги. По решению правительства эту квартиру передали Регистану, а Михалковым предоставили неподалеку четырехкомнатную.
«Главы союзных республик наперебой приглашали Михалкова и Эль-Регистана в свои апартаменты»
-- Поскольку главы республик, участвовавшие в заседании Верховного Совета СССР, проживали в одной гостинице с Регистаном, они наперебой приглашали авторов гимна в свои апартаменты. Вместе с Михалковым, Эль-Регистаном и их супругами я попала на прием к председателю Совета Министров Армении Мнацаку Папяну. Продукты для армянской делегации находились в спецвагоне. Нам пришлось долго ждать приглашения к столу, так как повара, отправившегося за ними, задержала милиция за передвижение по городу без пропуска.
Пока выяснялись обстоятельства происшедшего, гости развлекались. Валентина исполнила узбекский танец, я что-то спела. Супруга Михалкова Наталья Петровна, прекрасно владевшая английским, что тогда было большой редкостью, декламировала Байрона в собственном переводе. И вдруг во время чтения раздался гомерический хохот. Сергей Владимирович откинул на лоб прядь волос и стал поразительно похож на Гитлера. Эта сценка очень развеселила присутствующих, а Наталью Петровну привела в замешательство. Потом в благородном семействе происходили жаркие объяснения. Два лидера в одной семье -- популярнейший в те времена Сергей Владимирович и эрудированная внучка Сурикова и дочь Кончаловского Наталья Петровна -- очень трудно совмещались.
Чуть позже авторов гимна принимал председатель Совета Министров Таджикистана Курбанов. Сталин считал, что у власти обязательно должны находиться представители народа, и Курбанов полностью соответствовал этому видению вождя. В номере он сидел в каракулевой шапке и под аккомпанемент национального инструмента пел народные песни. При минимуме закусок на столе стояла батарея «Шампанского».
Со временем Сталин снял Курбанова с руководящей должности, так как выяснилось, что одним из членов шайки грабителей, осужденной в Таджикистане, был его сын. Каждого из проходивших по делу приговорили к 25 годам заключения, а сыну председателя Совмина определили всего 5 лет. За это Курбанова и сняли.
«На приеме Сталин пил красное вино и ел вареные желтки»
-- После утверждения гимна его авторов пригласили на правительственный прием, проходивший в Большом театре, -- продолжает беседу Тамара Константиновна. -- Из рассказов Регистана мне запомнилось, что на приеме Сталин пил красное вино и ел только желтки вареных яиц. От избытка впечатлений Габо забыл там небольшой фибровый чемоданчик, который в те годы заменял «дипломат». На следующий день потерю доставили в его гостиничный номер.
-- Вспомните, пожалуйста, подробности жизни в военной Москве.
-- В те годы вся Москва питалась и одевалась по карточной и талонной системах. Я как актриса третьей категории Всесоюзного гастрольно-концертного объединения имела оклад 1200 рублей. Но по существующему правилу в репетиционный период платили только полставки. Поскольку я только готовила программу, занимаясь с балетмейстером, концертмейстером, режиссером, то мне выплачивали 600 рублей в месяц.
Обедала в ресторане гостиницы «Астория», к которому меня прикрепили. Частично ресторан обслуживал посетителей по коммерческим ценам -- вы даже себе не представляете, по каким! Мне недоступен был обычный бутерброд. А в карточном отделе из моей продуктовой карточки, разлинованной на белки, жиры и углеводы, вырезали необходимые граммы и выдавали обед. Отдельно у меня была еще хлебная карточка.
Поэтому можно только догадываться, как я себя чувствовала, будучи приглашенной в ресторан гостиницы «Националь» на Манежной площади. Это была очередная привилегия для авторов гимна и их супруг. Наталье Петровне в этот день нездоровилось, и Регистан пригласил меня. Обед для четверых подали в кабинете дипломатических приемов, обставленном старинной мебелью. Я не могла отвести взгляд от горки с искрящимся русским хрусталем, напоминающим по сверканию брызги морской пены в лучах солнца. Кроме нас, посетителей не было. Огромный стол был свободен, а мы сидели в углу кабинета за небольшим круглым столом.
Хотя никто ничего не заказывал, блюда все вносили и вносили… Помню рыбное, мясное ассорти, дорогие закуски, вино, подаваемое в старинных графинах. В завершение трапезы подали кофе, сыры и фрукты. Сергей Владимирович взял кусочек сыра руками, на что Габриэль сказал: «Сережа, такая изысканная обстановка, а ты руками берешь сыр». Михалков уверял, что бра-а-ть (он немного заикался) сыр руками дозволено. Тогда мужчины поспорили на шампанское, а в качестве арбитра вызвали метрдотеля, который служил в «Национале» еще до революции и знал все тонкости этикета. Он пояснил, что брать руками нельзя ничего, кроме бутербродов на фуршете. Так что Михалков проиграл.
Сказочный обед длился более двух часов. После него я вернулась к прозе будней: жила в общежитии Московского автодорожного института на Софиевской набережной, сразу же за Каменным мостом; целыми днями бегала на занятия к своим учителям, которые жили и работали в разных концах Москвы. В ансамбле Игоря Моисеева мне ставили танцы к народным песням. В Московском еврейском театре Соломона Михоэлса со мной занимались еврейской песней. Голос ставила жена бывшего посла СССР в Италии Анна Семеновна Штейн.
Когда однажды я пришла к ней на занятие, она мне сказала: «Деточка, сегодня заниматься не будем. Такое горе! Убили дочь нашего друга, посла в Мексике Уманского». Оказалось, девушку убил буквально перед ее отъездом в Мексику влюбленный в нее школьник прямо на территории столичной правительственной школы. После этого ЧП, всколыхнувшего весь город, Сталин издал распоряжение разогнать школу и вывезти виновных за пределы столицы. Спустя некоторое время чета Уманских погибла в авиакатастрофе при перелете в Мексику. Об этой трагедии подробно писал Илья Эренбург в своей книге «Люди, годы, жизнь».
Громким делом тех лет был арест знаменитого эстрадного певца Вадима Козина. Однажды за стеной гостиничного номера Регистанов мы услышали подозрительный шум. Позже оказалось, что как раз тогда происходило его задержание. Кстати, арестовали артиста за, как сказали бы сегодня, нетрадиционную сексуальную ориентацию. Ведь тогда гомосексуализм был уголовно наказуем.
Приблизительно в то же время в Союз вернулся неоднократно просивший об этом руководство страны певец Александр Вертинский. В этот раз благодушно настроенный Сталин милостиво разрешил: «Пусть возвращается!» Эль-Регистан одним из первых пришел с визитом к Вертинскому, поселившемуся в той же «Москве». Концерты знаменитого артиста проходили в переполненных залах с огромным успехом. Попасть на них было невозможно, но Габо помог мне получить 100 билетов для студентов автодорожного института. К слову, родился Александр Вертинский в Киеве, в доме N 43 по улице Владимирской, на фасаде которого установлена мемориальная доска.
«Габриэль завоевал сердце артистки, которая была моложе его на 17 лет»
-- Скажите, а вы коренная москвичка?
-- Нет, что вы. Я родилась в Ташкенте, в Армянском переулке. Этот район населяли армяне, бежавшие в 1916 году от турецкой резни из Нагорного Карабаха. Незадолго до войны в Узбекистане началось строительство Большого Ферганского канала и Касан-Сайского водохранилища. Студенты Ташкентского института ирригации и мелиорации сельского хозяйства, среди которых была и я, привлекались к этим работам. На строительство часто приезжали концертные бригады. Здесь я и познакомилась с танцовщицей Валей Галаниной, которой вскоре было присвоено звание заслуженной артистки Узбекистана. В 1940 году на Большой Ферганский канал приехал из Москвы спецкорреспондент газеты «Известия» Эль-Регистан. 40-летний Габриэль завоевал сердце артистки, которая была моложе его на 17 лет. Ее мать-староверка настояла, чтобы они сочетались законным браком. У Регистана этот брак был вторым.
На 22 июня 1941 года нашей группе был назначен зачет, но никого на территорию института не пустили: там уже находился военкомат. Хотя Ташкент не оккупировали, город жил по военным законам. В столицу Узбекистана были эвакуированы Ленинградская консерватория, Академия наук СССР, Московский еврейский театр Соломона Михоэлса. Сюда же из Москвы приехала и моя приятельница Валентина Галанина. А ее супруг Эль-Регистан, как и Сергей Михалков, остался в столице и работал во фронтовой газете «Сталинский сокол».
Будучи студенткой ирригационного института, в 1941 году я поступила в консерваторию, где попала в класс профессора Брагина, эвакуированного из Москвы. Но как только у профессора появилась возможность вернуться в столицу, он ею воспользовался. Поэтому для продолжения учебы я решила ехать за ним. Так как без пропуска попасть в Москву было немыслимо, я срочно перевелась в МАДИ, который находился в эвакуации в городе Янги-Юле. Так в 1942 году я оказалась в Москве и поступила в Московскую консерваторию.
-- Почему же вы переехали из Москвы в Киев?
-- Еще в Ташкенте за мной ухаживал мой нынешний супруг, эвакуированный из Киева. Чуть позже он ушел на фронт, а после войны вернулся в свой город. Однажды, когда я возвратилась из Вены, где выступала с концертами, он встретил меня на Киевском вокзале в Москве и сделал мне предложение. После решения всех проблем я переехала к мужу в Киев. Долгое время была солисткой Киевской филармонии, работала в совместных концертах с трио бандуристок Украины, Тарапунькой и Штепселем, поддерживала приятельские отношения с солистками Киевского оперного театра Зоей Гайдай и Ларисой Руденко, народным артистом Украины Николаем Гринько, преподавателем Киевского театрального института Еленой Стуруа, режиссером кино Сергеем Параджановым, Федором Паторжинским, обладателем парижских «Золотых ножниц» Герцем Мепеном и другими известными киевлянами.
Мой супруг до сих пор работает в симфоническом оркестре радио Украины и скоро отметит 60-летний юбилей работы в этом коллективе. В помещении радиокомитета, находившегося после войны на улице Десятинной, в доме, где сейчас проживают руководящие лица, у меня тоже было записано много передач.
«После смерти Регистана квартира на Горького превратилась в коммуналку»
-- А как в дальнейшем сложилась судьба супругов Регистан?
-- Поскольку я была занята своими проблемами с учебой, жильем и мне предстояло сделать выбор между институтом и консерваторией, времени на праздное времяпрепровождение не оставалось. И постепенно я отдалилась от семьи Эль-Регистана.
Как-то встретила на улице Валю. В этот момент я искала обувь к новому сценическому костюму и поделилась этим с приятельницей. Валентина пообещала продать мне свои серебряные туфли и предложила зайти к ней в гости на следующий день.
Как мы и договорились, я позвонила Валентине. Чужой голос ответил, что вдова не может подойти к телефону -- умер Эль-Регистан. Накануне, во время нашей встречи никаких разговоров о проблемах со здоровьем супруга не было. Его смерть была очень неожиданной. Когда Габриэль явился в «кремлевку», все удивились, как он мог в таком состоянии прийти в больницу. В некрологе, подписанном членами правительства, известными писателями и композиторами, в том числе Симоновым, Шолоховым, Твардовским, Тычиной, Бажаном, Рыльским, сообщалось о непродолжительной тяжелой болезни. После прощания в помещении Союза писателей гроб с телом Регистана был доставлен на Новодевичье кладбище и захоронен недалеко от могилы Алексея Толстого, с которым он дружил при жизни. На похороны пришли его первая жена и сын от первого брака, супруга Валентина и еще одна женщина -- мать незаконнорожденной дочери. Одним словом, ситуация была не из приятных. Я стояла поодаль.
После смерти Регистана квартира на улице Горького превратилась в коммуналку. Из Тбилиси приехала его мать, и Союз писателей ходатайствовал о предоставлении ей одной комнаты. Вторую предоставили жене, а третью, шестиметровую, -- внебрачной малолетней дочери. После серии обменов в квартире стали жить посторонние люди.
… Когда наш разговор подходил к концу, Тамара Аветисян с большой неохотой согласилась обнародовать истинную причину прекращения дружеских отношений с Габриэлем и Валей. Эль-Регистан относился к Тамаре Константиновне покровительственно, как к землячке. Получив квартиру, вдруг сделал ей предложение. Он хотел, чтобы супругой и хозяйкой его дома была армянка. Но женщина, не давшая ни малейшего повода к такому повороту событий, сочла предложение женатого человека безнравственным и перестала бывать в их доме. Спустя некоторое время после смерти Регистана Валя поведала ей, что муж действительно говорил о разводе, и накануне его смерти у них произошла крупная ссора.
P. S. Текст Государственного гимна Советского Союза пережил одного из его авторов -- Эль-Регистана только на десятилетие. После осуждения культа личности из-за строки «Нас вырастил Сталин на верность народа» слова гимна были забракованы и до утверждения в 1977 году новой редакции звучала только музыка Александрова.
Государственным гимном Украинской ССР в 1978 году был утвержден текст Павла Тычины и Мыколы Бажана на музыку авторского коллектива под руководством Антона Лебединца «Живи, Україно, прекрасна i сильна. В Радянськiм Союзi ти щастя знайшла… », который с распадом СССР, естественно, отправили в архив.
Как известно, история развивается по спирали. В настоящее время в Украине существует музыка Государственного гимна, но слова Павла Чубинского «Ще не вмерла… » вызывают недовольство тонких знатоков украинского языка и национальных ценностей. Будем ждать новой редакции гимна независимой Украины.
«Facty i kommentarii «. 18-Август-2000. Человек и общество.
6049Читайте нас у Facebook
