«Одна из спасавшихся туристок провисела на букве названия тонущей «Конкордии» всю ночь!»
О катастрофе, разыгравшейся в ночь под Старый Новый год возле итальянского острова Джильо, «ФАКТЫ» уже сообщали. На борту комфортабельного судна, снесенного течением на скалы, находилось более 4200 человек (3216 пассажиров из 62 стран и 1023 члена экипажа). Итог трагедии — 11 погибших, 24 пропавших без вести, более 60 раненых и навсегда потерянный для флота суперлайнер.
Причины и виновников случившегося выясняет следствие, возбуждены уголовные дела, проводятся экспертизы. Результаты обещают обнародовать не ранее чем через полгода. Предварительные убытки компании-судовладельца уже оценены в полтора миллиарда евро.
«Предчувствие беды постоянно витало в воздухе…»
Беседуем в одном из одесских кафе, куда Ларису Николаевну в первый день ее пребывания в родном городе подвез по нашей просьбе сын Константин.
— Это был не первый мой вояж за рубеж, — говорит Лариса Полетаева. — Путешествую с 2002 года, что созвучно моей профессии — я географ, кандидат наук. Помимо прочего, люблю узнавать что-либо новое. В университете веду еще и курс «Организация туристической деятельности». Потому мои поездки помогают не только увидеть мир, но и поделиться со студентами — будущими туроператорами — опытом организации такого бизнеса за рубежом.
Минувшим летом ездила в автобусный тур по странам Европы и во время него случайно узнала, что круизное плавание можно совершить отнюдь не за четыре-пять тысяч долларов, а гораздо дешевле, если ехать во внесезонное время, то есть зимой. Это стало возможным благодаря принципиально новой серии европейских пассажирских лайнеров, появившейся в начале этого столетия. К ним относится и итальянский «Коста Конкордия».
Я загорелась идеей непременно сходить в такой круиз. Все шло хорошо, вплоть до заключительного этапа. Понадобилось оформить визу в Испанию, поскольку предстояло лететь в Барселону, откуда и начиналось плавание. В посольстве выдали бумагу, согласно которой обещали оформить документы в течение шести дней. В действительности же я ожидала полтора месяца! Визу мне открыли в последний момент — 6 января, а вылетать в Испанию следовало уже 8-го. Как выяснилось, в аналогичной ситуации оказались многие из нашей группы. Против отъезда других выступали родители, у третьих — еще какие-то обстоятельства. Короче, это был знак свыше, однако никто, получается, не прислушался.
В первом порту захода судна — Пальма-де-Мальорка — мы едва не отстали. Экскурсовод пояснил, что от кафе, где мы перекусывали, до теплохода — 20 минут пешком. Вышли мы из кафе за час до отправления судна, идем-идем, а судна все нет. Поинтересовались у прохожего. Оказалось, что идти нужно еще минут сорок. Кинулись искать такси. Буквально в последний момент (трап уже поднимали) подлетаем к борту теплохода. А ведь могли остаться и не попасть в катастрофу. Вот вам и второй «звоночек»…
У всех 13 пассажиров, севших на борт в Барселоне, была встреча с капитаном судна Франческо Скеттино и его помощниками. (Подобное предусмотрено протоколом и происходит после посадки туристов в каждом порту.) Скажу откровенно, это было нечто вроде шоу, в котором они выходили и демонстрировали себя в белых форменных кителях. Одних помощников у капитана — человек 12. Когда же случилась беда, ни одного из них невозможно было увидеть даже издали.
Прошел у нас и так называемый капитанский ужин, где предлагали фотографироваться с капитаном. Меня что-то удержало: не тянул он на командира огромного лайнера, скорее напоминал шоумена, с подвижной, постоянно изменяющейся мимикой лица. Словом, не внушал уверенности. Вероятно, это стало еще одним аргументом не в пользу «Конкордии». Помимо прочего, предчувствие беды постоянно витало в воздухе. Не могу сказать конкретно, что именно, однако у всех на устах было слово «Титаник». Просто мистика какая-то!
«Ну и мастер этот иллюзионист! Смотри, что вытворяет!»
— Зайдя вместе с подругой Аллой в нашу каюту на шестой палубе, — продолжает Лариса Николаевна, — я первым делом вышла на балкончик, взглянула вниз и увидела спасательные шлюпки. Поинтересовалась у Аллы, готова ли она прыгнуть в шлюпку, расположенную двумя «этажами» ниже. Подруга только рассмеялась.
Каждому туристу, ступившему на борт круизного лайнера, выдается специальная «тревожная» карточка красного цвета. Это своеобразный стимул для ознакомления с правилами техники безопасного поведения на судне. Пока не освоишь, как быстро и правильно надеть спасательный жилет, не продемонстрируешь экзаменатору, что ознакомлен с маршрутом на случай эвакуации, тебя не оставят в покое. Нам выдали эти карточки, но никакой учебной тревоги не было. Просто-напросто собрали в одном из салонов и показали фильм на английском языке о том, как правильно надевать спасательные жилеты. После киносеанса нам предложили сдать «тревожные» карточки, дескать, мы уже со всем ознакомились…
Тринадцатого января, после экскурсии по Риму, мы возвратились на судно. К нам подсела очередная группа туристов, в том числе и наши соотечественники. (Круиз организован таким образом, что в каждом из портов захода судно принимает туристов, которые проходят на нем ряд стран и, сделав круг, покидают — в том же порту, в котором садились.) В 19 часов теплоход отчалил. Все мы находились в ресторане, на ужине. Попросили метрдотеля принести свечи и зажечь их в честь Старого Нового года. Атмосфера была очень хорошая, теплая — выпили шампанского, поговорили. Затем разошлись по каютам: до ежевечернего шоу, проводимого в театре, оставалось около часа.
Мы с подругой поднялись на восьмую палубу, к нашим знакомым — семейной паре из Запорожья Юрию и Надежде. Встретив нас, Юра вдруг сказал: «У меня есть приятель, который работает судовым коком. Так он учил, что первым делом в каюте необходимо определить, где находится спасательный жилет». Достает жилет откуда-то сверху, надевает на себя, застегивает и показывает нам, где располагается свисток, где фонарик… Казалось бы, к чему весь этот разговор?
Все вместе спустились в театр, на шоу «Master magic», широко анонсированное как уникальное зрелище. Ведущий — известный иллюзионист. Зал заполнен до отказа, очень много маленьких детей — даже в колясочках, пожилых людей, немало инвалидов, едва передвигающихся при помощи специальных ортопедических приспособлений, а также подростки-дауны, полупарализованные… Словом, комфортный отдых предусмотрен для всех.
В 21.30 представление стартовало, иллюзионист начал «распиливать на части» девушек. Спустя минут десять он направился в зал, чтобы выбрать кого-то для очередного номера, как вдруг… Все присутствовавшие ощутили сильный толчок. (Так восприняли пассажиры удар подводной части судна о камни — с учетом машинного отделения это на восемь палуб ниже места расположения театра. Позже выяснилось, что выступ скалы, на который напоролся лайнер, прорезал его борт на протяженности 70 метров! Словно ножом вскрыли консервную банку. — Авт.)
Крен ощутили сразу, тем более что за все время путешествия качнуло практически впервые. Ведь судно снабжено стабилизаторами, имеет высокий уровень остойчивости и до этого не реагировало даже на удары сильных волн. Здесь же со столиков «поехало» буквально все. Сидевший рядом Юрий заметил: «Ну и мастер этот иллюзионист! Смотри, что вытворяет!» Я усомнилась в таких способностях, но Юрий успокоил: «Девчонки, сидите, сейчас он все поставит на место». Но иллюзионист мгновенно исчез из зала в неизвестном направлении. Вместе с ним — «недопиленная» девушка.
«Чтобы уцелеть, 72-летней одесситке Тамаре пришлось сменить четыре шлюпки»
— Когда я увидела, как по накренившемуся полу стремительно съезжает инвалидная коляска с пожилой женщиной, — говорит Лариса Полетаева, — то поняла: это ЧП! Быстро поднялась в каюту, надела куртку, отыскала спасательные жилеты (в том самом месте, которое нам указал Юрий), один из них надела. Вскоре поднялась и моя подруга, которая проделала ту же процедуру. Мы вышли из темной, обесточенной каюты в коридор, где работало аварийное освещение, и обратились к стоявшему там стюарду: «Что происходит?» Он сказал, что не в курсе. В это время по радиотрансляции на различных языках многократно повторили один и тот же текст: «Уважаемые пассажиры! В связи с выходом из строя электроники приостановлена работа судового дизель-генератора. Не волнуйтесь, ситуация находится под контролем. Оставайтесь в своих каютах». Произносилось это дрожащим голосом, что, естественно, вызвало недоверие.
Судно продолжало крениться, и я все больше склонялась к мысли, что придется прыгать за борт и плыть. Поэтому и не стала брать вещей из каюты. Там остались ноутбук, фотоаппарат, видеокамера, альбом с любимыми фотографиями. Все, вплоть до связки ключей от квартиры. С собой взяла лишь кошелек (засунула его, извините, в нижнее белье) и мобилку. Кстати, у многих на борту, в сейфах, хранились фамильные драгоценности, большие суммы денег, ценные вещи.
За время нашего разговора со стюардом судно еще больше накренилось, однако сигнала тревоги все не было. Лишь час спустя(!) после удара о скалу поступил сигнал, чтобы все спускались на четвертую палубу — туда, где закреплены спасательные шлюпки. Быстро преодолев четыре лестничных пролета, мы с подругой оказались у шлюпок. К ним никого не допускали: не было команды «Тревога!». А ведь эвакуацию можно было начать намного раньше. Потом же, когда крен достиг критической отметки, многие шлюпки оказалось невозможно спустить на воду — они крепились к борту, на который лег лайнер. Потому-то пассажирам и не хватало мест в спасательных средствах. Сам экипаж был абсолютно не приспособленным к работе в подобных условиях. Основу команды составляли филиппинцы, китайцы, представители латиноамериканских государств, нанятые в качестве дешевой рабочей силы. Худые, изможденные ребята 19-30 лет доставали бумажки-инструкции и на ходу изучали, как надлежит действовать в этой ситуации.
Прозвучал радиосигнал тревоги, и все бросились к шлюпкам. Началось вавилонское столпотворение. Ни одного офицера, помощника капитана на палубах не было! Работники ресторана, стюарды, другая обслуга первыми разместились в шлюпках, даже не думая о пассажирах. К слову, особо «отличились» туристы из Германии — их мужчины, взявшись за руки, преграждали путь женщинам с детьми из других стран и пропускали исключительно своих. На этом фоне наши выглядели просто джентльменами: помогали спускаться женщинам, надевали жилеты на всех, кто не успел сделать это в каютах.
У Юрия, о котором я упоминала выше, когда-то была серьезная травма ноги (он бывший баскетболист), и при ходьбе он опирается на костыль. Однако он стоял на палубе до последнего, пропускал всех, помогая детям и женщинам попасть в шлюпку, куда ранее усадил свою супругу. Занимался другими пассажирами, пока Надя не заорала: «Если ты не сядешь, то выйду и я. Без тебя не поплыву — погибнем вместе!» Еле-еле затащила его — тогда, когда он уже всех погрузил, — в глазах собеседницы проступают слезы.
Нашу шлюпку, как и многие другие, все никак не могли спустить на воду. Крен возрастал, соответственно увеличивалось расстояние до поверхности моря. В какой-то момент я вдруг заметила, что лодка прикреплена к борту мощной — в палец толщиной — металлической цепью, на которой висит замок. Нам помогло чудо: солидный вес шлюпки с людьми сорвал крепления вместе с куском металлической обшивки. С жутким скрежетом мы опустились вниз и приводнились, под сумасшедшие возгласы и аплодисменты пассажиров. Такое впечатление, будто самолет приземлился.
Суматоха на судне продолжалась. Отдельные шлюпки зависли на расстоянии полутора метров от борта, и люди, пытаясь запрыгнуть в них, ломали руки и ноги. В особенности тучные, малоподвижные туристы. Часть лодок спустить так и не удалось, и пассажирам предложили перебраться в другие, на противоположный борт. Каким образом? Они буквально ползли через весь корабль. В числе таких пассажиров оказалась и 72-летняя одесситка Тамара. Не женщина — кремень!
— Когда я увидела Тамару уже на берегу, она рассказала, что была вынуждена сменить четыре лодки — по две на каждом из бортов, — продолжает Лариса Полетаева. — Ей пришлось ползти на коленях, поскольку ее никто не мог вытащить. Затем карабкаться по шляпкам металлических заклепок. В итоге, заметив небольшой спасательный бот у борта «Конкордии», Тамара просто-напросто… прыгнула на его крышу, откуда ее и достали. Когда она рассказывала об этом ее «путешествии», у нее ни один мускул не дрогнул. Говорит, это оттого, что всю жизнь привыкла полагаться только на себя.
Была и другая страшная ситуация, когда пара — мужчина и женщина — хотели спастись самостоятельно. Он отыскал какую-то веревку и стал спускаться вниз, она должна была последовать за ним. Однако веревка оказалась короткой и промасленной: руки мужчины скользнули, он свалился в воду, а женщина осталась, удерживаясь за одну из объемных металлических букв названия «Конкордия». Так она провисела всю ночь! Ее обнаружили лишь утром.
В 23.30 по местному времени мы уже стояли на берегу. Помню точно, поскольку сразу же позвонила сыну в Одессу. И он немедленно разместил в интернете информацию о случившейся катастрофе. А рано утром позвонил в украинское консульство в Риме, сообщил о ЧП и о том, что на борту находились наши сограждане. До этого момента в дипмиссии, очевидно, ничего не знали о происшедшем.
Два часа полнейшей неизвестности, паники, суматохи, страха, ужасов… Никто до последнего момента не верил в то, что подобную океанскую махину возможно «завалить». Я говорила своей подруге: это современное судно с мощными насосами, потому воду можно откачать. Однако сказались полная беспомощность и неорганизованность экипажа, фактическое отсутствие контроля и команд руководства судна.
«Простые итальянцы бесплатно раздавали нам вещи, обувь, поили чаем и кофе»
— Вы оказались на берегу. Что дальше?
— Лодки, подошедшие к берегу раньше нас, выгрузили пассажиров и вернулись к месту эвакуации. Минуло два часа, но неразбериха продолжалась. А сколько я видела там воссоединений семей! Отцы, жены, дети… Самым невероятным образом спасались люди, находившиеся в абсолютно разных местах лайнера. Кто-то был в салоне, кто-то — на шоу, кто-то — в ресторане, многие — просто в каютах, уже отдыхали. Видела девушек на высоченных каблуках, в коктейльных платьях. Одна брела босиком, прижимала к груди модные босоножки.
Люди ходили полураздетые, хотя было достаточно холодно. Кто был в белье, кто и без него. Следует воздать должное простым итальянцам, жителям городка Сан-Стефано на острове Джильо. Какой-то предприниматель специально открыл в столь поздний час свой магазинчик. У нас появилась возможность вымыть руки, сходить в туалет. Те, у кого были деньги, могли приобрести за полцены какие-то вещи, воду. Открылся и один из баров, его хозяин бесплатно поил потерпевших кофе и чаем. Город уже спал, но люди открывали окна, бросали нам теплые вещи, кроссовки, полиэтиленовые пакеты, которые защищали от холодного воздуха. На тоненькие кроссовки я намотала полиэтиленовые пакеты — так и ходила.
Спустя время наша группа из тринадцати человек вновь собралась вместе. Однако неразбериха кругом была полнейшая. Когда подъехали автобусы, мы решили, что мерзнуть осталось недолго, что нас отвезут куда-то в цивилизованное место, выдадут документы, но ошиблись. Наши загранпаспорта забрали при посадке на судно, и больше мы их не видели. Так поступили исключительно с гражданами постсоветских стран — опасались, что велик соблазн остаться в дальнем зарубежье. А вот гражданам Евросоюза их паспорта сразу после предъявления вернули. Мы же автоматически оказались людьми второго сорта. Это безумно раздражало и унижало.
Прошло часа четыре, когда к острову причалил какой-то баркас. Мы забрались на него прямо в спасательных жилетах: вторично тонуть не хотелось. На материке нас ожидали спасатели, они сразу укутывали каждого теплым одеялом и регистрировали — опять же, с указанием страны, гражданства. Потом нас отвезли в здание школы. Не угостили даже стаканом воды, а пить очень хотелось. Прозвучала команда построиться, мы даже не успели сходить в туалет, поскольку немецкие туристы вновь стали плотной цепочкой и не давали возможности куда-то пройти. Очевидно, опасались, что кто-то раньше них проскочит в автобусы. Не подействовали и наши просьбы, возгласы «Туалет, туалет!..» Скажу откровенно, подобного хамства, бескультурья не встречала.
Под утро нас доставили в римский аэропорт имени Леонардо да Винчи. Там разместили в гостинице «Хилтон», где мы сумели принять душ и позавтракать. Стремясь получить хоть какую-то информацию, мы постоянно спускались в вестибюль гостиницы. Единственное письменное объявление — благодарность пассажирам из Украины и России за мужественное поведение во время трагедии.
Вскоре туда прибыли представители Красного Креста, доставившие теплую одежду, белье, предметы гигиены. К обеду приехал помощник украинского консула. Началась процедура оформления временных удостоверений для нашего возвращения домой. Вечером того же дня эти документы уже были готовы. Мы сказали, что не вылетим до тех пор, пока не будет какого-то подтверждения о нашем пребывании на судне. Такие справки нам оформили прямо на бланках посольства, заверив их печатью.
«Когда увидела наш самолет, не сдержалась — припала лицом к его борту и обняла»
— Утром следующего дня, — говорит Лариса Николаевна, — нас доставили в аэропорт, где дожидался борт МАУ (Международных авиалиний Украины). Скажу честно, я не сентиментальный человек, землю никогда не целовала, но здесь… Когда увидела наш самолет, не сдержалась — припала лицом к его борту и обняла.
При посадке стюардесса посетовала: «Вы только-только зарегистрировались, мы не успели заказать вам еду. А лететь почти три часа!» Мы ответили, что готовы лететь как угодно. Когда настало время обеда, весь экипаж — от командира до бортпроводниц — отдали нам свои порции. Это было очень трогательно и, главное, вовремя: несмотря на заверения консула о том, что в Киеве нас встретят, накормят и отправят дальше по домам, этого не случилось. В аэропорту «Борисполь» нас только отвезли из одного терминала в другой, вручили билеты и… все.
Можно еще очень долго рассказывать и вспоминать, однако завершить хочется основным: крайне необходима забота о наших гражданах, находящихся за рубежом, — подчеркивает Лариса Полетаева. — Тем более когда случаются нестандартные ситуации, ЧП, и люди фактически не защищены. В данной конкретной ситуации, считаю, правительственные учреждения просто обязаны продемонстрировать жесткость позиции государства Украина, защитить права и интересы своих сограждан. Люди должны понимать, чувствовать, что за ними стоит государство. Ведь защищены же граждане Германии, за которыми моментально прибыли и забрали их. Защищены американцы, другие представители западных стран.
Люди пострадали материально, еще больше — морально. Невропатологи в Киеве поставили диагноз — ситуационный невроз. Все мы сейчас либо в ступоре, либо излишне плаксивы, перед глазами постоянно жуткие видения… Лично я не могу даже смотреть на море.
А напоследок практический совет. Необходимо прислушиваться к знакам свыше. Если ты чего-то очень хочешь, добиваешься, но на пути то и дело встают преграды, то следует задуматься: «Надо ли тебе это?» Так просто ничего не бывает. Я благодарна небу, что оно дало нам такой шанс и не отобрало у нас самое дорогое.
975Читайте нас у Facebook
