«Жили ведь без меня десять лет и сейчас не пропадете. А мне нужна квартира»
«Я не знаю, что теперь делать. А мою маму мне хочется придушить», — плачет Марина. Так вышло, что в ее жизни самый родной человек оказался страшнее врага. Когда девочке было 14 лет, мать бросила ее и новорожденную младшую сестру. Марина, будучи подростком, стала мамой для маленькой Вики. Что пришлось пережить этим детям, знают только они. Но Маринка справилась, вырастила сестричку, устроилась на работу, сделала в квартире ремонт.
Квартира и стала камнем преткновения. Через десять лет мать вспомнила не о том, что у нее есть дочери, а о том, что у нее есть жилье. Вернувшись в Харьков, она подала на дочь в суд. По закону она — единственная владелица жилья. Марина пыталась защитить себя и Вику. Но, несмотря на контроль прокуратуры и службу опеки, квартира все же была продана.
«Где все эти годы жила наша мать и чем занималась, мы с сестрой не знали»
О непутевой маме Раисе Акуловой (имя и фамилия изменены) «ФАКТЫ» рассказывали три месяца назад. История матери, бросившей на произвол судьбы двух маленьких дочерей, шокировала многих.
В конце 90-х годов харьковчанка Раиса Акулова осталась вдовой с восьмилетней дочерью Мариной на руках. Денег у женщины не было. Но было две комнаты в трехкомнатной квартире. Недолго думая, она их продала, уже тогда впервые нарушив права собственного ребенка. А служба опеки не смогла или не захотела защитить имущественные права ребенка. Хотя по закону девочке полагалась половина отцовской квартиры, она осталась ни с чем: единственной полноправной владелицей нового жилья стала мать.
Спустя время женщина родила еще одну дочку. И решила… сдать новорожденную в дом малютки. Оставить кроху дома мать уговорила старшая дочка, 14-летняя Маринка. Девчушка даже не догадывалась, чем обернется для нее эта просьба. Мать, вернувшись из роддома, сказала: «Ты хотела — ты и расти» — и исчезла из жизни дочерей на долгих десять лет.
Как они тогда выжили, Марина не понимает до сих пор. Чем могли, помогали бабушка с дедушкой, пока были живы. И крестная — родная сестра мамы. После девятого класса Марина пошла в училище, чтобы побыстрее устроиться на работу. Так и выкручивалась: днем она училась и нянчила сестру, а по ночам, оставляя малышку на родственников, торговала в киоске. Девочки выжили, не стали попрошайками, не связались с плохими компаниями. Но все это не благодаря, а вопреки — и маме, и социальным службам.
О чиновниках из службы опеки хочется сказать отдельно. Первый раз они допустили грубое нарушение прав Марины в 1998 году, когда дали согласие на продажу имущества несовершеннолетнего ребенка без своего контроля. Второй раз чиновники отказались защитить маленькую Вику. Дело в том, что все 10 лет девочка жила без прописки. Инициировать регистрацию должна была служба по делам детей. Они этого делать не стали.
Кроме того, все эти годы чиновники препятствовали тому, чтобы Марина смогла оформить опеку над младшей сестрой. Их не волновало, как выживают дети. Где берет деньги 14-летний ребенок, на какие средства кормит и одевает малышку, как устраивает в детский садик. Девочки не получали никаких пособий, никакой помощи. Когда Марина просила помочь ей в оформлении опеки над сестрой, ей отвечали: «Придешь, когда тебе исполнится 18 лет», «Придешь, когда устроишься на официальную работу», «Придешь позже…»
А однажды девушке позвонили и пригласили в суд, сообщив, что на нее подали иск.
— Я удивилась: «Кто подал на меня иск?», — вспоминает Марина. — «Ваша мать», — ответили мне. Не могла понять, как такое возможно. Где она жила все это время, чем занималась, мы с Викой не знали. Через родственников я разыскала мать, и она заявила: «Ничего с вами не случится. Жили ведь без меня десять лет и сейчас не пропадете. А мне нужна квартира».
«Если сама не уйдешь из квартиры, тебя закопают и больше не найдут»
Первыми на защиту Марины и Вики встали журналисты. Сюжеты о сестрах показали почти все местные и центральные телеканалы. О них написали газеты. Девочки даже съездили на ток-шоу в Киев. На этой передаче сестры увиделись с мамой. Перед миллионом телезрителей женщина разыграла трогательный спектакль. Упала на колени, стала просить у детей прощения. А потом обвинила старшую дочь в том, что именно она выгнала мать из дому. Шоу продолжилось и после съемок.
— Когда мама вышла из студии, сразу же напилась, — рассказывает Марина. — Мы с Викой боялись возвращаться в Харьков одним поездом с ней. Вернувшись, она сразу же пошла жаловаться на нас с сестричкой в органы опеки. Рассказала, что на передаче я забрала у нее все документы на квартиру. Вы не представляете, какой она человек. Чего только я от нее не натерпелась!
Мама подала иск в суд — якобы для того, чтобы суд разрешил ей вселиться в эту квартиру. Но на судебные заседания она не приходит. На первом заседании мать присутствовала. Но как только увидела журналистов и соседей, сразу же сбежала. Слушания все время переносятся. Я прихожу, а мамы нет…
Месяц назад мне позвонил незнакомый мужчина. Представился Олегом Альбертовичем. Сказал, что нужно срочно встретиться и поговорить. При встрече открыто сообщил, что он — черный риелтор и занимается «отрабатыванием квартир», а мою квартиру мама уже продала. У него есть две тысячи долларов на решение вопроса со мной и сестрой. Или он отдает их исполнительной службе, и те нас выселяют. Или их заберу я и сама уйду из квартиры. Тогда ее никто не будет взламывать и выносить вещи. В противном случае меня закопают и больше не найдут.
Этот Олег Альбертович сказал, что мама продала нашу квартиру всего за 10 тысяч долларов. Хотя ее цена минимум 30—35 тысяч. Значит, остальные деньги пойдут лично ему. А мы с Викой стоим на его пути.
Я сразу же обратилась за помощью. Сначала пошла в прокуратуру. Там мне сказали, что у них нет документов, подтверждающих акт купли-продажи. Они попросили, чтобы я им его принесла. Но откуда мне его взять? Маму я не видела уже несколько месяцев. Дозвониться ей невозможно. Только через полтора месяца после продажи квартиры мне перезвонили из прокуратуры и сказали, что получили подтверждение акта купли-продажи через БТИ. И что теперь они начали готовить какие-то документы, чтобы принять меры.
А служба опеки, как только узнала, что мама продала квартиру, сразу же… забрала мою Вику в приют. Объяснили, что я не могу получить над ней опекунство, потому что у меня нет жилья. Хотя, когда было жилье, они тоже нам не помогали.
Что мне теперь делать? Меня продали вместе с квартирой. Я здесь прописана, а в ней уже новый хозяин. У Вики вообще нет ничего. Она осталась без меня, без жилья, без своих кошки, черепахи и шиншиллы. Когда прихожу в приют проведывать ее, сестричка все время плачет. Вика просится домой, но дома у нас уже нет. Я подала в суд, чтобы лишить маму родительских прав. Заседания продолжаются до сих пор…
«Девушка излишне драматизирует ситуацию», — уверяет заместитель городского головы"
Сотрудники прокуратуры были на удивление спокойны, когда им позвонил корреспондент «ФАКТОВ». Больше всего старшего прокурора Харькова Татьяну Гусеву волновал вопрос о том, где журналист узнала номер ее мобильного телефона.
— Что вы переживаете, мы занимаемся этим делом, — сказала Татьяна Гусева. — Если информация, что квартира продана, документально подтвердится, будем принимать меры в правовом поле. Пока по БТИ мы не видели такой сделки. Меры будут гражданского и уголовного характера. Это уголовное производство и гражданский иск. Пока не решен вопрос опеки, младшая сестра временно помещена в реабилитационный центр. Но мы на стороне детей. Будем делать все возможное, чтобы их не обидели.
— Это правда, что несовершеннолетние дети не могут жить на одной территории с родителями, лишенными прав, — комментировала в феврале «ФАКТАМ» ситуацию пресс-секретарь прокурора Харькова Ольга Воронина. — В исковом заявлении мать указала, что лишь хочет вселиться в принадлежащую ей по закону квартиру. Если бы в иске было заявлено, что она хочет выселить детей, мы бы имели полное право выступить в их защиту. Пока можем только контролировать ход дела. Сейчас делаем все возможное, чтобы опеку над сестрой дали Марине. Также мы проводим проверку службы по делам детей. Прокурор города лично контролирует этот вопрос. Мы постараемся сделать все возможное, чтобы права девочек не были нарушены.
Так же спокойны и чиновники управления службы по делам детей.
— В этой ситуации не все так однозначно, как рассказывает Марина, — говорит начальник управления службы по делам детей Департамента труда и социальной политики Александр Малько. — Мы давно занимаемся этой ситуацией. И знаем, что младшая девочка, Вика, большую часть проживала не с сестрой, а со своей тетей. Их мать сделала отвратительный проступок, продав квартиру. Мы ищем ее несколько месяцев, чтобы задать вопросы. Но она постоянно меняет и место жительства, и номер телефона. После продажи квартиры мы обязаны защитить несовершеннолетнюю Вику. Во-первых, мы оградили ее от конфликтной ситуации. Сначала она была в санатории, где лечилась и продолжала учебу. Сейчас находится в реабилитационном центре. По закону родственникам дается два месяца на оформление опеки над ребенком. Насколько я знаю, Марина якобы собирает документы. Она должна предоставить нам справку о доходах и справку о том, что у нее имеется жилье. Жилья у сестер теперь нет.
Мне не понятен поступок матери: зачем она продала 16-метровую квартиру, лишив детей жилья? Хочу сказать сразу, что тетя девочек наотрез отказывается оформлять опеку над Викой. Прежде чем отправить ребенка в интернат, мы будем делать все возможное, чтобы девочка попала в приемную семью. В этом нет ничего страшного. Марина будет иметь возможность проведывать сестру хоть каждый день. Вика на улице не останется. А Марина уже взрослая, и мы за нее не отвечаем.
— Девушка излишне драматизирует ситуацию, — сказала журналистам заместитель Харьковского городского головы Светлана Горбунова-Рубан. — Ее младшая сестра находится в стрессовой ситуации. Это тот случай, который обязывает нас оградить ребенка от подобного.
— Мы никогда не были нужны своей маме, — сказала во время прошлой нашей встречи Марина. — Для нее мужчины всю жизнь были важнее, чем дети. Когда она влюблялась, готова была делать для них все. Для них, но не для детей.
Теперь девушке пришлось столкнуться с тем, что они с сестрой не нужны и своей стране. За них уже все решили взрослые и умные чиновники. Им показалось, что Вике будет лучше в детском доме. А Марина… она сильная, она справится. Ведь не пропала, оставшись 14-летней девочкой с новорожденной сестричкой на руках. Значит, не пропадет и сейчас. Все по закону, не подкопаешься.
P. S. Стало известно, что городская прокуратура обратилась в суд, чтобы признать сделку недействительной.
12678Читайте нас у Facebook
