После хирургического вмешательства жительница Славутича, весившая 280 кг, вернулась к активной жизни
— Несколько последних лет я и не взвешивалась — не было таких весов, которые могли бы меня выдержать, из дому не выходила, — рассказывает Марина. — Семь лет назад у меня на обеих ногах началось рожистое воспаление, появились язвы, и я стала еще меньше двигаться. Болезнь развилась из-за застоя лимфы. Несмотря на лечение, на попытки заживить язвы, ноги только увеличивались, разбухали. Недаром лимфостаз в народе называют слоновьей болезнью, ведь ноги становятся, как у этого животного. Около двух лет я не могла даже ходить — только лежала или сидела. Это потянуло за собой дополнительную проблему — я стремительно прибавила в весе.
— Ученые до сих пор точно не определили причину задержки лимфы в конечностях, — объясняет заведующий отделом хирургии пищеварительного канала и трансплантации кишечника Национального института хирургии и трансплантологии имени
— Информацию о хирургическом лечении ожирения я нашла в Интернете, — продолжает Марина. — Поговорив с врачом по телефону, поняла, что операция поможет мне избавиться от многих проблем. Иван Михайлович сказал, что даже мой лимфостаз перестанет вести себя агрессивно и после того, как я похудею, можно будет попробовать с ним бороться хирургически. Только приехав в Киев на операцию, я узнала свой настоящий вес — 280 килограммов! Огромная цифра.
*"Семь лет назад у меня развился лимфостаз, из-за чего ноги превратились в слоновьи, — говорит Марина. — После хирургического лечения болезнь стала отступать" (фото Сергея Тушинского, «ФАКТЫ»)
— У нас еще не было настолько тяжелых во всех смыслах слова пациентов, — добавляет Иван Тодуров. — У них не всегда можно одновременно и уменьшить желудок, и отрегулировать работу кишечника. Очень часто мы проводим сначала первый этап операции, благодаря чему пациент теряет 50—60 килограммов, после чего назначаем вмешательство на тонкой кишке. Марине мы тоже сделали только первый этап. За два месяца она потеряла почти сорок килограммов и продолжит худеть, пока ее вес не будет 85—90 килограммов.
— Я никогда не была худой, но в молодости мой вес не превышал ста килограммов, — говорит Марина. — Поправлялась постепенно, незаметно для себя. А когда проявился лимфостаз, процесс пошел очень быстро.
— Вы пытались сбросить вес самостоятельно?
— И не раз. Придерживалась разных диет. Но, как правило, все потерянные килограммы быстро возвращались. В Интернете искала информацию о методиках лечения таких людей, как я. Прочитав о том, что в Киеве делают операции, после которых человек действительно худеет, рассказала об этом мужу и дочери. Они настояли на том, что мне нужно поехать на консультацию. После обследования врачи сразу назначили вмешательство. Даже не задумывалась, страшно ли мне на это соглашаться, ведь у меня уже не было другого выхода.
— Вы много ели?
— О тех, кто страдает избыточным весом, говорят, что они едят ведрами. На самом деле это не так. Я ем не больше своего мужа или дочери. Но ведь они не толстяки.
— Большинство тучных людей нельзя обвинять в том, что они много едят, — объясняет хирург Иван Тодуров (на фото). — Хотя, безусловно, есть и такие, кто жует целыми днями или не может обойтись без сладкого. И все же многие наши пациенты потребляют пищи столько же, сколько и человек нормальной комплекции. Почему же одни не поправляются, а другие растут, как на дрожжах? Попробую объяснить. Безусловно, вес начинает увеличиваться, если человек переедает, отдает предпочтение калорийной пище. До определенного момента этот процесс управляем. То есть, если вес не более ста килограммов, потерять лишние можно, изменив свой рацион, занявшись спортом. Но тогда придется навсегда изменить образ жизни. Не всем это под силу. Кроме того, многие люди справляются со стрессом с помощью вкусненького и сладенького, а спохватываются, когда вес уже слишком велик.
Преодолев определенный весовой рубеж, похудеть самостоятельно уже невозможно. Для каждого он свой. Условно говоря, после того как вес превысил 120 килограммов, жировые клетки становятся агрессивными. И даже если человек начинает следить за количеством съедаемого, все идет впрок, перерабатывается и откладывается. Организм работает уже про запас. Кроме того, в ходе операций мы видим, что у полных людей, как правило, тонкий кишечник слишком длинный, а значит, его всасывающая функция работает на сто процентов: даже из небольшого количества съеденного усваивается максимальное количество веществ, и человек не может похудеть. Формируется порочный круг, из которого тучным людям не вырваться самостоятельно.
— После операции на желудке, которую мне сделали два месяца назад, я стала гораздо подвижнее и чувствую, что худею, — говорит Марина. — Взвеситься дома по-прежнему не могу, но по одежде вижу, как меняются мои объемы. Некоторые штаны с меня уже слетают. Килограммов сорок точно потеряла.
На днях в редакции раздался телефонный звонок от 57-летней жительницы Киева Марии. Женщина пять лет не выходила из дому, полулежала на диване. Ее вес невозможно было определить. Но сама киевлянка предполагает, что весила более трехсот (!) килограммов.
*Чтобы доставить 57-летнюю киевлянку Марию в больницу, ее муж сделал специальную тележку-кровать. С нее на операционный стол женщину перекладывали восемь человек, используя крепкий брезент
— Благодаря вашей газете у меня появилась надежда на то, что я вернусь к нормальной жизни, — сказала Мария. — Именно в «ФАКТАХ», которые я выписываю много лет, прочитала об операциях, успешно выполняемых Иваном Тодуровым. Из статей знала, что он сам перенес операцию на желудке и кишечнике, благодаря чему похудел до 90 килограммов, хотя весил 180! Позвонила ему. Хирург приехал ко мне домой и согласился провести операцию. Я ему тут же доверилась. Такое ощущение, что он — мой брат. Сразу сказала: полтора года назад грузовые весы, которые сын специально привез домой, чтобы меня взвесить, показали цифру 290. Но с тех пор я поправилась еще больше. У меня нарушился отток лимфы, все тело начало страшно отекать, складки увеличивались, превращаясь в отдельные мешки. На внутренней поверхности бедер они были настолько огромными, что не давали мне ходить.
Снимки, сделанные врачами в операционной, поражают. Такое впечатление, словно женщина находится внутри странных кожных наростов, которые пытаются ее поглотить. Неудивительно, что моя собеседница попросила не показывать ее лицо — не хочет быть узнанной.
— Верхняя часть туловища у Марии не очень крупная, — говорит Иван Тодуров. — Лицо, шея, плечи не выглядят полными. Избыточный вес есть на руках, спине, боках, бедрах. Такая форма тела называется грушевидной. Когда я увидел Марию, сразу понял: нужно что-то делать, иначе женщина так и погибнет на диване, с которого не может подняться. Конечно же, риск того, что пациентка не перенесет наркоз, был очень высок. К счастью, все обошлось.
Марию непросто было доставить в клинику. Как поднять и погрузить в машину человека весом более трехсот килограммов? Чтобы все это сделать, муж женщины сконструировал специальную железную тележку-кровать, которая, к слову, пригодилась и в клинике.
— Видите, какие в больнице высокие кровати? — обращает мое внимание Михаил. — Жена, рост которой всего 158 сантиметров, не могла бы на нее взобраться. Тележку я сделал такой же высоты, как и наш домашний диван, чтобы Маше было удобно в нее пересесть. Приварил спинку под нужным углом, закрепил колесики. На ней мы с сыном довезли Машу до микроавтобуса. В операционную жену тоже доставили на этой кровати.
— Почему вы раньше не обращались к хирургам?
— Если бы не обращались, — вздыхает Михаил. — К жене приходили и участковые врачи, мы и неотложку не раз вызывали. Я привозил к ней хирургов. Все они махали рукой: «Никто вам не поможет. Сидите тут, на своем диване, сколько Бог даст». Больше года назад у Марии на одной из складок образовалась огромная рана — 10 на 14 сантиметров. Она была воспаленной, из нее постоянно текла жидкость. Врачи, которых мы приглашали, даже осмотреть ее не хотели. Мы сами залечили эту язву.
— Когда я после Пасхи заболела воспалением легких, участковый врач даже не достала стетоскоп, а сразу назначила лечение, которое не имело эффекта, — добавляет Мария. — Аптекарь удивилась, почему прописали такие слабые антибиотики. А простудилась я случайно, когда месила тесто для куличей. Хотя я и не встаю, но помогаю дочери готовить: чищу и нарезаю овощи, замешиваю тесто. Вот и перед праздником делала дрожжевое. На куличи у нас обычно идет семь с половиной килограммов муки. Получается очень много пасочек — мы их раздаем друзьям и знакомым. Работа требует усилий, мне было жарко. Приоткрыли окно — вот и просквозило. Если бы не воспаление, еще месяц назад легла бы в больницу.
После обследования вокруг Марии собрался целый консилиум специалистов института. Они обсуждали, какую операцию нужно сделать в первую очередь. В итоге решили сначала убрать кожные мешки с обеих ног.
— Оперировали эту пациентку одновременно пятеро хирургов, — говорит Иван Тодуров. — Микрососудистыми специалистами руководил профессор Николай Дрюк, у которого большой опыт работы с пациентами, страдающими нарушением оттока лимфы. Удаленные нами образования называют липолимфоцеле — это скопление жировых отложений с лимфой. Два таких мешка в общей сложности весили более тридцати килограммов. Конечно, было огромное желание сразу провести и операцию по уменьшению желудка, но анестезиолог Олег Ашаренков настоял на том, чтобы мы ее отложили. Когда такой огромный человек находится на операционном столе, его избыточный вес буквально раздавливает внутренние органы. Мышцы страдают так, что в крови появляются продукты их распада. Из-за этого перестают работать почки. И если пациент будет обездвижен под наркозом слишком долго, у него могут развиться серьезные послеоперационные осложнения. Олег Витальевич, у которого большой опыт проведения наркоза у тучных людей, зная все нюансы, сделал обезболивание на высоком уровне.
— Я уже начала подниматься в палате, понемногу стоять, — говорит Мария. — Как только снимут швы, начну делать первые шаги. Уже продумала маршруты дома — сначала до аквариума, затем — до кухонной двери, «прогуляться» по коридору, самостоятельно дойти до ванной.
— Вам нужно будет придерживаться диеты?
— Врачи еще ничего не говорили, — отвечает Мария. — Но, поверьте, я и раньше тортами не объедалась. Мой рацион — немного каши, рыба, супчик. И все. Как-то два месяца придерживалась диеты Дюкана. Почувствовала эффект. Жировые складки, которые были твердыми, стали мягкими. Но как только я начала есть фрукты, тут же все изменилось.
А мне очень хотелось апельсинчиков, киви, мандаринов. Надеюсь, когда буду ходить, двигаться, сброшу немного, а осенью приеду на операцию на желудке. Знаете, мне очень хочется вернуться к нормальной жизни. Хочу съездить на могилу к родителям. Это будет первое, что я сделаю, когда стану чуть активнее. Мечтаем с мужем в Турции отдохнуть.
Честно говоря, я боялась, что могу не проснуться после наркоза. Даже детям письмо написала. Прощальное. Попросила их жить дружно, не обижать друг друга. Сказала, как сильно их люблю. У нас же с Мишей сын и дочка, между которыми 14 лет разницы. После появления первенца очень хотели, чтобы сразу родился и второй ребенок, но никак не получалось. Дочка стала для нас нечаянной радостью. Я даже не сразу поняла, что беременна. Весила тогда уже килограммов 160. Но и выносила нормально, и родила самостоятельно.
Мария, как и большинство пациентов Ивана Тодурова, всегда была полной.
— Думаю, сбой в обменных процессах произошел в детстве, когда я переболела пневмонией и мне вводили множество препаратов, нарушая их дозировку, — размышляет женщина. — С тех пор я всегда была полнее сверстников. Забеременев в первый раз, набрала 37 килограммов. После родов не похудела, а поправилась еще больше, пока кормила сына грудью. «Доросла» до 140 килограммов. С тех пор понемногу набирала. Даже после удаления желчного пузыря, когда пришлось долгое время сидеть на жесткой диете, не похудела. Понимаю, что это удастся только после операций.
— Это я люблю поесть, — добавляет супруг Марии, мужчина средней комплекции. — Могу в один присест литра три борща съесть, и ничего.
— Уверен, что мы поможем Марии, — говорит Иван Тодуров. — За последние три года провели более двухсот подобных операций, и практически во всех случаях получили хорошие результаты. Хотя у нас, как и у специалистов всего мира, бывают осложнения, не удается отрегулировать обменные процессы, возникают проблемы с желудочным швом. Но такое происходит крайне редко. Операции билиопанкреатического шунтирования, в ходе которого мы уменьшаем желудок и выключаем из работы часть кишечника, технически сложны, для них необходимы специальные одноразовые инструменты. На одной из конференций швейцарский хирург назвал эту операцию роллс-ройсом в хирургии ожирения: она дорогая, но результативная.
— Среди ваших пациентов много настолько тяжелых?
— Не очень. Хотя все же к нам обращаются не на начальной стадии болезни, а когда избыточный вес не дает ходить, дышать, работать. Это происходит потому, что информации об операциях, с помощью которых решают данную проблему, слишком мало. Люди просто не знают, куда обращаться. Кроме того, тучный человек, как правило, стыдится себя, прячется, не признается себе в том, что это серьезная болезнь, от которой нужно избавляться. Пытаясь изменить ситуацию, два года назад мы, врачи, вместе с нашими пациентами создали клуб «Победившие лишний вес», регулярно проводим встречи, на которые приглашаем всех желающих. О клубе можно узнать на сайте hirurgiya-ozhireniya.com.ua. В неформальной обстановке все желающие общаются с хирургами, людьми, которые уже перенесли вмешательство. На последнем таком мероприятии, состоявшемся весной, было пять новичков. Мы всех их прооперировали. И каждый из них, когда звонит мне и сообщает, сколько килограммов сбросил, говорит: «Почему же я не пришел к вам раньше? Уже выглядел бы нормально».
9895Читайте нас у Facebook
