«в собственной кухне мы с шестилетним сынишкой оказались как на линии огня. Пули прошивали холодильник, цокали о стены. Спасая ребенка, я упала на него сверху»
О каких только исключениях среди добропорядочных служителей Фемиды «ФАКТЫ» не писали! Попадаются среди судей пьяницы, азартные игроки, взяточники и в прошлом судимые мошенники. Но такого, чтобы судья горрайсуда схватил автомат Калашникова и принялся очередями палить в окно родной сестры, ранив ее и маленького племянника, в Украине еще не было.
«Представляю, как мы смотрелись с улицы: три хорошо освещенные, мечущиеся по квартире мишени»
С потерпевшими — жителями Каховки адвокатом Евгением Зваричем и его женой Лилией — я встретилась в их двухкомнатной квартире на Набережной. Они показали мне кухню, буквально изрешеченную пулями.
— Вечером 22 мая мы втроем — я, жена и шестилетний сынишка — смотрели телевизор, — рассказывает Евгений. — Приблизительно в половине одиннадцатого из кухни послышался звук, как будто упала какая-то деревяшка. Я попросил жену сходить посмотреть, что там случилось. Лиля направилась на кухню, Сережка метнулся следом — везде ему нужно сунуть свой нос. Через несколько секунд оттуда донесся звук пальбы, вспыхнуло пламя.
— Я зажгла свет на кухне, отодвинула штору, чтобы поглядеть в окно, и буквально в полуметре от себя увидела человека, перезаряжающего автомат, — рассказывая об этом, Лиля и сейчас вздрагивает от ужаса. — Мужчина поднял голову, вскинул ствол… На его лицо упал свет из окна, и я узнала родного брата… Я поняла, что он сейчас будет стрелять в меня. Успела крикнуть: «Это Алексей!» — и бросилась подальше от окна, загораживая собой ребенка от пуль.
- Услышав возглас жены, я понял, что происходит что-то нехорошее, — продолжает Евгений. — Дело в том, что между нашей семьей и ее братом с некоторых пор установились неприязненные отношения… Я тоже метнулся в кухню. В этот момент через окно застрочила автоматная очередь. Зазвенело разбитое стекло. Пули цокали о кафель, прошивали холодильник, отбиваясь рикошетом от стен. В проходе между кухней и коридором малыш упал. Лиля, спасая Сережу, накрыла сына своим телом. Я подхватил его, взял Лилю за руку. Но жена уже не могла идти, кровь хлестала из ноги. Представляю, как мы смотрелись с улицы: три хорошо освещенные, мечущиеся по квартире мишени. Лиля доползла до коридора, я впихнул ее и сына в ванную — единственное место в квартире, которое не просматривалось через окна. А сам побежал выключать везде свет. Затем в темноте добрался до сейфа, где у меня хранится пистолет, на который есть разрешение. Начал отстреливаться — тоже лупить по своему же окну. Но что такое резиновые пули против автоматных очередей? Они даже стекло не пробивали…
Лилия Анатольевна передернула плечами:
— Это чудо, что мы выжили! Мы же оказались как на линии огня. Думаю, нас спасло то, что окно расположено немного высоковато, и брат потратил доли секунды на то, чтобы подтянуться до его уровня. А так, считайте, счастливо отделались: у меня сквозное ранение стопы, у ребенка четыре осколочных ранения — к счастью, непроникающие — на груди, животе и голени. Из ножки у Сережи достали осколок пули.
— Он мне попал сначала в живот, — серьезно заявил присутствовавший при разговоре мальчик. — Потом мама меня потащила. А последний раз он в меня попал, когда мы уже лезли в туалет. Я сильно плакал, но мама велела успокоиться. И я перестал плакать.
Когда пальба прекратилась и стало ясно, что стрелок скрылся с места преступления, пострадавшие тут же позвонили в милицию и «скорую помощь». Медики, забрав маму с сыном в больницу, оказали необходимую помощь и отпустили домой.
— Сотрудникам милиции, приехавшим вскоре после моего звонка, я назвал имя человека, который хотел нас убить, — твердо заключил Евгений Зварич.
«Поскольку человек, пытавшийся нас убить, работает судьей, то и пользуется предусмотренной законом неприкосновенностью»
К дому на Набережной съехались представители нескольких силовых ведомств: прокуратуры, службы госбезопасности, милиции.
— На месте преступления было найдено 14 гильз, выпущенных, по данным экспертизы, из АКСУ-545 (складного автомата Калашникова), — рассказал «ФАКТАМ» пресс-секретарь Херсонской областной прокуратуры Федор Самойленко. — По факту покушения на убийство нескольких человек возбуждено уголовное дело, расследованием которого занимается УМВД Украины в Херсонской области.
Судью Алексея Котовского (имя и фамилия изменены) удалось найти спустя несколько часов. Допросив, мужчину… отпустили домой. Обыск, разрешение на который было получено милицией лишь на третий день после преступления, ничего не дал — автомат не нашли.
— Согласно законодательству человек, на которого потерпевшие указывают как на совершившего тяжкое преступление, должен быть сразу взят под стражу, — говорит Евгений. — Если бы это был рядовой гражданин, его бы тут же арестовали. Поскольку человек, пытавшийся нас убить, работает судьей Каховского горрайсуда, то и пользуется предусмотренной законом неприкосновенностью. Его задержание или арест невозможны без санкции Верховной Рады. Больше того, даже в постановлении о возбуждении уголовного дела следователь написал, что стреляло «неизвестное лицо из неустановленного оружия»! Ну как это так?
Единственное, что смогли сделать правоохранители для обеспечения безопасности семьи Зварич, — выделили им двух бравых ребят с пистолетами, чтобы охраняли день и ночь.
— Несмотря на эту меру, я все равно боюсь за свою семью. Автомат не нашли, преступник свободно разгуливает по городу. Ходит на работу, ведет судебные процессы. Вон, под зданием суда его джип стоит… — заметил Евгений Зварич.
(Кстати, «ФАКТЫ» писали о председателе Арбузинского райсуда (Николаевская область) Олеге Пампуре, подозреваемого во взяточничестве. Из-за того же статуса неприкосновенности его никак не могли взять под стражу, и, воспользовавшись моментом, Пампура попросту сбежал из города и уже полтора года находится в розыске. )
На вопрос о возможном мотиве убийства Евгений сначала пожал плечами.
— Раньше отношения у нас были хорошие, — призналась Лилия. — Брат на 11 лет старше меня, ему сейчас 48. Дружили семьями, в гости друг к другу ходили…
— Одно время мы с ним работали, — подхватил Евгений. — Потом наши дороги разошлись. Я стал адвокатом, он судьей. Но по работе стычек никогда не возникало. Юридическая этика предполагает, что судья и адвокат, являющиеся родственниками, не могут принимать участия в одном процессе.
По словам Зваричей, кошка между судьей Котовским и их семьей пробежала пять лет назад, когда родители оформили на Лилию дарственную на принадлежащий им частный дом.
«Алексей стал предъявлять права на оставшееся после родителей наследство. Закричал: «Убью! Встречу — замочу!»
— Они хотели, чтобы после их смерти жилье досталось именно мне, — пояснила Лилия. — Может, потому, что я уделяла им гораздо больше внимания, чем брат. Он был вечно занят своими делами, редко проведывал, не помогал. Родители обижались на него. И вообще, отец говорил: «Ты женщина. Мужья приходят и уходят, а у тебя должно быть свое жилье». Брат, когда узнал, был возмущен их решением, полгода не разговаривал ни с родителями, ни со мной.
Потом отношения вроде улучшились. Но после смерти родителей на Алексея вновь нахлынула ненависть. Это случилось в начале нынешнего года. Мама лежала при смерти в больнице, как вдруг скоропостижно скончался отец. Мама ушла за ним спустя две недели. Вскоре после ее похорон брат начал меня упрекать: «Как ты могла принять такой подарок? Надо делить поровну!» Причем, чтобы обсудить семейные дела, он не приходил ко мне домой, а… вызывал к себе в кабинет.
— Ну, из-за дома убивать…
— Тем более что этот дом — не Бог весть какое богатство, — согласился Евгений. — 66 квадратных метров, участок три сотки, без газа, без удобств. Думаю, что преступление было совершено на почве алкоголизма… Видите ли, на протяжении многих лет зять злоупотребляет спиртными напитками. (Ради объективности скажу, что эти слова подтверждали и другие мои собеседники в районной милиции и в суде, только умоляли не называть их имен. — Авт. ) Он уходит в запой. Несколько раз анонимно лечился. Вся Каховка знает, что, когда он выпьет, у него крышу срывает. Он оформляет больничный, на работу не ходит, бродит по городу, находит себе собутыльников, пьет со слесарями, с работниками станции техобслуживания. Не гнушается общества людей с криминальным прошлым.
— И часто у него запои?
— Ну, было на поминках по отцу — выпил рюмку — и… его понесло. На кладбище на могиле отца тоже пил и плакал… А к маме, которая была еще жива, в больницу съездил всего один раз. И то я буквально умолила его: «Мама впадает в кому, если не приедешь с ней повидаться, тебя же совесть замучит». Он явился, нетрезвый, на пятнадцать минут!
Потерпевшие припомнили, что незадолго до происшествия между Котовским и Зваричем произошел неприятный телефонный разговор.
— Он опять принялся предъявлять права на оставшееся после родителей наследство, — вспоминает Евгений. — Я объяснил, что ему как судье должно быть понятно, что такие вопросы надо решать через суд. Он закричал: «Убью! Встречу — замочу!» Я ему сказал просто: «Алексей, пойди полечись».
В понедельник 19 мая он снова ушел в запой — уж по какому поводу, не знаю. Многие наши знакомые видели его пьяным. Мне-то было все равно — у меня с ним судебных процессов нет. Пьет и пьет. Были свидетели, которые вспоминают, что, говоря о нас, он грозился, мол, убью гадов.
— Хоть бы предупредили… — всхлипнула Лилия. — А впрочем, если бы мне что-то подобное сказали, я бы все равно не поверила. Ведь родной брат! Одно дело языком трепать, а другое — из автомата палить…
А в самом деле: откуда у судьи, если стрелял действительно он, взяться автомату? Хранение этого оружия незаконно.
— Лиля, неужели никто из ваших соседей не выглянул на звук автоматной пальбы?
— Может, и выглянули. Но, пока этот человек не арестован, все боятся рот раскрыть. Рассуждают так: может, судье удастся выйти сухим из воды, тогда он отомстит болтливым…
— После случившегося вы встречались с братом или видели его хотя бы случайно?
— Нет. Приходила его жена, просила забрать заявление, пожалеть его и детей. А меня и моего ребенка он пожалел, когда стрелял? И я его жалеть не буду.
Судья Алексей Котовский, которого я застала на рабочем месте, в просторном служебном кабинете, не отказался от беседы. По поводу своей причастности к преступлению он высказался осторожно: мол, «уже давал показания, где именно находился в 22. 30 упомянутого дня» и выразил уверенность, что его алиби подтвердится следствием. Он также добавил: «Думаю, основания у случившегося — совсем другие. Тот, кто стрелял и не попал, может, и не хотел. Изрешетили кухню, холодильник, но их-то не изрешетили».
На этом криминальная тема была закрыта.
Зато по поводу родительского наследства Котовский говорил долго и охотно:
— О том, что родители подарили сестре дом, я узнал только после их смерти. Не скрою, для меня это было неприятной неожиданностью. А уж когда Лиля призналась, что якобы родители не хотели, чтобы я до их смерти знал, что они оформили дарственную на нее, я вообще был в шоке. Ну ладно. Подарили так подарили. Пусть живут, будут счастливы. Но вот скажите, имели ли право люди, получившие такой подарок, так содержать своих родителей? Отец в больнице четыре раза лежал с инфарктом, мать три раза. Они именно меня просили о помощи. Я ездил в больницу, помогал родителям материально. А вот они, сестра с шурином, за пять лет даже газ не провели старикам…
Когда родители умерли, мы вместе занимались похоронами. Только дальше… Из родительского дома, когда я пришел забрать кое-какие свои вещи, меня погнали матом: «Пошел вон, здесь ничего твоего нет!» На следующий день мы со Зваричем поругались по телефону. Я хотел забрать зарядное устройство для автомобильного аккумулятора. Оно принадлежало мне, я давал его отцу попользоваться. Но Женя орал: «Здесь ничего твоего нет!» Даже сестра пыталась за меня заступиться, а он…
— Алексей, предположим, ваша сестра ошиблась и стреляли в окно действительно не вы. Тогда с вашей стороны было бы логично прийти ее проведать. У нее же нога ранена. Ходит, хромает…
— Если бы меня убили, думаете, они на похороны пришли бы? Нет. Им это было бы все равно! А то, что Зварич утверждает, что я запойный алкоголик, неделями не ходил на работу. Что он городит? Может, по-вашему, такой человек работать судьей?
— По-моему, не может!
— Вот видите. А я же работаю!
На этой ноте мы и расстались.
P. S. Когда материал готовился к печати, редакции стало известно, что в постановление о возбуждении уголовного дела по факту покушения на убийство семьи Зварич внесено уточнение: «Возбудить дело относительно судьи Каховского горрайсуда Алексея Котовского» на основании «совокупности доказательств, добытых в ходе досудебного следствия». Ну а что касается задержания преступника, то это, говорят, произойдет нескоро.
372
Читайте нас у Facebook
