Скандал, потрясший Украину в связи с Трампом и Байденом, — это лишь вишенка на торте, — Андрей Ермолаев

— Андрей Васильевич, на днях в США разразился скандал года, как его уже назвали СМИ. 25 сентября была опубликована расшифровка состоявшегося двумя месяцами ранее телефонного разговора Трампа с Зеленским. Во время беседы американский президент интересовался у главы нашего государства расследованием деятельности украинской компании Burisma, с которой связан сын его главного оппонента на предстоящих выборах Джо Байдена. 26 сентября сотрудник американской разведки подал руководству официальную жалобу о том, что Трамп тогда оказывал давление на Зеленского. В Конгрессе уже начата процедура импичмента. Чем закончится этот шторм на Капитолийских и Печерских холмах, как его метко охарактеризовали западные массмедиа?

- Начнем с главного. Еще в июне, когда речь шла о разных оценках зависимости или независимости украинской политики (вокруг темы, являемся ли мы страной управляемой или неуправляемой, всегда много спекуляций), я утверждал, что осенью нас ждет не просто очередной информационный скандал, а вызовы, связанные с новым подходом к расследованию взаимозависимостей государств, которые погрязли в так называемой международной политической коррупции. То, что у нас часто называют внешним управлением или вмешательством во внутренние дела, на самом деле давно превращено в целый механизм взаимозависимостей и взаимообусловливания политических решений.

По большом счету, система такого международного коррупционного управления другими режимами выстраивалась как элемент постколониальной системы. В 1950—1970 годы появились десятки новых национальных государств, где формировались новые режимы, быстро получавшие характеристику компрадорских (comprador в переводе с португальского «покупатель». — Авт.). Внимание обычно обращали на общеполитические процессы: кто с кем блокируется, кто от кого зависит в принятии решений. Особенно это проявлялось в деятельности международных организаций. В действительности же речь идет о появлении новой системы неоколониализма, где политические связи не очевидны, зато более плотно выстраиваются отношения, связанные с международным бизнесом, деятельностью транснациональных компаний, финансированием и политическим лоббированием нужных программ, связанных с инвестициями и развитием отраслей и формированием лоялистских режимов, обслуживающих эти программы.

В эту систему вплелись и государства, образованные после распада Советского Союза. В первые годы независимости, когда у нас шел конституционный процесс и формировалась новая политическая система страны, мы воспринимали это только как некий внутренний, замкнутый процесс возрождения и национального строительства. В действительности же Украина как страна маловлиятельная, обремененная огромным индустриальным и военным наследием, но не способная распоряжаться этим потенциалом, оказалась во власти или в сфере интересов глобалистских политических режимов и транснациональных компаний, которые рассматривали ее как новый ресурс развития.

Читайте также: Трамп влип в громкий скандал из-за разговора с Зеленским: почему президенту США грозит импичмент

Естественно, мы столкнулись с рядом условий, на которых эта система может работать. Например, так называемое разоружение. Это ведь не только ядерное оружие, но и огромная современная на тот момент инфраструктура, связанная с функционированием целых сфер (например, контроль воздушного пространства, размещение ракетного вооружения континентального и трансконтинентального масштаба, возможности не только оборонительных, но и наступательных действий). Это был обретенный потенциал, который пришлось разменять на текущую финансовую и политическую поддержку страны.

Украина вплелась в систему европеизированного западного мира как специфическая неоколония, где государство независимо, но несамостоятельно. Государство функционировало, по сути, в режиме элемента больших неконтролируемых нами программ распоряжения нашим ресурсом, причем с использованием нашего политического голоса на внешней арене. Пример — фетишный «Будапештский меморандум».

Скандал, который потряс Украину в связи с газовым бизнесом семьи Байдена, — это всего лишь вишенка на торте. Потому что в действительности большая часть украинского крупного бизнеса прямо или косвенно уже связана с крупными транснациональными программами. Назову только одно резонансное имя. Это банковский дом Ротшильдов. Если вы поднимете экономическую историю ряда крупных проектов, завершая скандально известным «слепым трастом» господина Порошенко, окажется, что эта транснациональная финансовая группа давно присутствует в системе управления, распоряжения и гарантий безопасности крупных украинских активов. Причем в самых разных формах: и как соинвестор, и как «слепая крыша». Но это пример скорее для любителей теорий заговоров. На самом деле мы имеем дело с новой неонеоколониальной системой, в которой политические режимы функционируют как подрядчики чужих интересов в обмен на гарантии безопасности и сохранность собственных активов. Бизнесэвакуация в Лондон, Москву, Мадрид или далекую Панаму уже стала привычным явлением…

Читайте также: Мир по «формуле Штайнмайера» приведет к детонации конфликта на Донбассе, — Сергей Рахманин

Да, иногда случаются скандалы как с семьей Байденов. Но мне кажется, природа скандала в данном случае связана не с системой, а с глупостью отдельных персон. По всей видимости, семья Байдена настолько самонадеянна, что даже посчитала возможным стать фигурантом украинских бизнес-структур.

Кстати, в свое время нечто подобное происходило в Соединенных Штатах с менеджментом, оказавшемся в центре скандалов, связанных с иракской экономикой, когда члены команды президента и представители Вооруженных Сил США вдруг оказались инвесторами и продовольственной программы, и нефтедобычи.

Но я веду к другому. Проблема международной политической коррупции связана с тем, что функционирование взаимосвязанных режимов уже давно стало частью большой транснациональной власти. Политики и бизнесмены Соединенных Штатов, не скрывая, участвуют в украинских программах. Диапазон — от грантовой поддержки нужного мнения до перспективных проектов (шельфовый и сланцевый газ, инфраструктура, транспорт, космические технологии). Естественно, эта система постоянно предполагала обеспечение политической подпорки. Поэтому в украинском режиме наряду с функционирующей «олигархической корпорацией» (состав иногда изменялся, суть оставалась одной и той же — частное коллективное управление государственной властью и его институтами), которая делила между собой основные сферы управления и с помощью государства поддерживала свой бизнес, буквально присутствовали и лоббисты или менеджеры крупных транснациональных программ.

Теперь пойдем от обратного. Лоялистские неонеоколониальные системы являются одновременно и подпоркой, и соучастником программ межэлитного политического сотрудничества. Можно составить по памяти список наших известных олигархов и политиков, которые своими инвестициями участвовали в избирательных фондах американских политиков, поддерживали лоббистские структуры, обеспечивая себе положительное реноме.

Читайте также: Путин ведет с Украиной циничную игру. Как террорист с родственниками заложников, — Андрей Пионтковский

Что касается будущего. Учитывая специфику администрации Трампа, его ставку на политику технологического империализма и на новый состав американской элиты, на мой взгляд, им крайне важно перезагрузить всю систему старых прогнивших взаимоотношений с неонеоколониальными режимами, в которых увязли их конкуренты, и где господствовали интересы только спекулятивной финансовой элиты. Крах деривативной экономики первого десятилетия 2000-х и очевидное проседание западной экономики (США, ЕС), успехи новоиндустриальных лидеров, прежде всего Китая, заставили западные бизнес- и политические круги радикально пересмотреть модель развития своих экономик и реабилитировать реальный сектор. Отсюда и новый прагматизм, протекционистская политика, борьба за рынки сбыта и частичное сворачивание вынесенных производств, с возвращением производства в национальные экономики, консервативные настроения в отношении миграционных потоков (миграционный кризис в ЕС). И новая обостренная борьба за рынки сбыта, гонка технологий, огромные инвестиции в оборонно-промышленный комплекс и прорывные технологические направления.

Для администрации Трампа, на мой взгляд, — на первом месте не только и не столько дискредитация своего оппонента на выборах, сколько разрушение тех механизмов, которые постоянно ограничивали возможности и потенциал собственно американской реальной экономики (оборонно-промышленного комплекса, технологических программ). То есть, грубо говоря, борясь с международной политической коррупцией, с которой связана прежняя американская элита, он одновременно перезагружает американскую экономическую модель. Кстати, не исключаю, что используется и опыт так называемого «плана Маршалла» конца 1940-х — начала 1950-х (поставки локомотивов в Украину и новых видов вооружения в страны Центральной Европы — лишь отдельные примеры). Напомню, что для Европы старый «план Маршалла» обернулся тогда не столько помощью, сколько ограничениями для развития собственной промышленности, зависимостью от товарных поставок и потерей рынков в бывших колониях, которые практически «задаром» достались американским экспортерам. Это я говорю для тех романтиков, которые до сих пор рекламируют данный план для Украины. Ведь только сейчас Европа, консолидировавшись в ЕС, стремится восстановить былое влияние. Оттого и «сдерживание» Европы, втягивание в войны, ограничение этого развития с помощью политики санкций. В этом смысле война в Украине — лишь часть политики сдерживания Европы и ограничения в развитии общего континентального пространства. Но это тема другого разговора.

Читайте также: Зеленский помогает России создать систему торможения развития Украины, — Евгений Магда

Приведу еще один пример, о котором следовало бы подумать нашим энергоаналитикам. Ставка на резкое увеличение доли Соединенных Штатов как поставщика традиционных природных ресурсов (нефти и газа) — это не только укрепление позиций США в геоэкономической войне за рынки, но и восстановление роли гаранта энергетической и экономической безопасности своих ближайших союзников.

Напомню, что в конце 1960-х одной из причин начавшегося раздрая между странами Востока, Европы и Соединенных Штатов стали неоправдавшиеся прогнозы о гарантиях поставок нефти со стороны США в условиях роста европейской экономики и растущих запросов на новые объемы нефти. Но когда появилась информация, что проект добычи нефти на Аляске не будет реализован, были быстро пересмотрены все фьючерсные контракты и нефть начала дорожать. Это серьезно повлияло на позиции стран-поставщиков нефти на Востоке, как следствие — возник картель ОПЕК, на рынок вышли крупные национальные компании, потеснившие частные западные компании, и рынок погрузился в энергетический и общеэкономический кризис.

Сейчас, учитывая, что Соединенные Штаты рассматривают свой энергосектор как некую золотую акцию, им крайне важно минимизировать перспективы и возможности конкурентных центров добычи и развития альтернативных диверсифицированных источников поставок энергоносителей. Поэтому не будет добычи не только сланцевого газа, но и будет организован жесткий контроль объема добычи газа прежде всего в странах, находящихся под контролем США. Американцы рассчитывают конкурировать с Россией, но на договорных началах «передела рынка» на двоих.

Вот в этой большой игре все, что было связано с попытками поиграть на рынках Украины, рассматривается как раздражитель, как ненужные проекты, которые сейчас дискредитируются. А сын Байдена, который не туда лезет и не тем занимается, лишь часть этой игры.

Читайте также: Масштабная ядерная война может начаться очень скоро, — Иван Яковина

Другое дело, что большинству украинских политических и финансово-промышленных игроков, привыкших инвестировать в лояльные для них американские политические силы, фонды и консалтинговые структуры, подобного рода перезагрузка угрожает репутационными скандалами и подозрением в международном политическом сговоре. Так что я спрогнозировал бы, что многочисленные факты тесной взаимосвязи украинских финансово-промышленных групп, известных олигархов и американской политики сейчас будут рассматриваться сквозь призму устойчиво сложившейся неонеоколониальной системы международной политической коррупции, которую Трамп намерен разрушать.

Каким образом будут выстраиваться отношения США — Украина? На мой взгляд, Трамп заинтересован в прямых политических договоренностях без теневых схем. Возможно, будет предложена долгосрочная программа. Тем более, что, согласно Хартии, подписанной в 2008 году, Украина и Соединенные Штаты формально являются стратегическими партнерами. В рамках такой программы, вероятнее всего, будет резко интенсифицировано сотрудничество в реальном секторе, то есть всюду будут продвигаться интересы прежде всего компаний-производителей. Могут быть сменены и приоритеты — от сырьевых к крупной индустрии (космос, авиация, военно-промышленный комплекс). Там, где Соединенные Штаты сейчас наращивают и восстанавливают производительный потенциал, им нужны будут подрядчики и потребители высоких технологий. Ну, а все, что связано с сырьевой и финансовой схемами и коррупционным взаимодействием старых политических групп, будет отбрасываться.

К сожалению, Украина допустила, что она может стать для администрации Трампа ярким примером гнилости и неэффективности этой старой глобальной системы международной политической коррупции.

В будущем Киеву предстоит выстраивание некой новой дипломатии. Чтобы на смену теневым лоббистским коммерциализированным схемам взаимной поддержки пришла максимально открытая договорная база. А те, кто сможет сформулировать новую парадигму украинской внешней политики, наверное, будут в топе. Режим Зеленского ищет такие фигуры. На них есть запрос.

Вторую часть интервью читайте здесь: Если действовать под лозунгом «только победа», Донбасс в Украину может не вернуться, — Андрей Ермолаев

Заключительная часть интервью с Андреем Ермолаевым: Соратники Зеленского до сих пор путают постановку «95 квартала» с национальной политикой

Ранее вице-премьер-министр по вопросам европейской и евроатлантической интеграции Дмитрий Кулеба в эксклюзивном интервью «ФАКТАМ» рассказал о перспективах сотрудничества Украины с Евросоюзом и НАТО.

Читайте нас у Facebook

Зробіть «ФАКТИ»
обраним джерелом
у Google News