Александр заваров: «лобановский мог сгоряча чертыхнуться. Но чтобы крыть футболистов матом — исключено»
Болельщикам старше сорока представлять Александра Заварова все равно, что сообщать: Волга, оказывается, впадает в Каспийское море. Ликбез для поколения Pepsi: воспитанник луганской «Зари» лучшие годы провел в киевском «Динамо», в 86-м с командой Лобановского выиграл Кубок кубков и был назван футболистом номер один в СССР, через два года в числе первых советских спортсменов уехал на Запад. И не куда-нибудь, а в великий «Ювентус». После Старой Синьоры играл во французском «Нанси», работал тренером в клубах «Сен-Дизье» и «Тамблей», побеждал в Кубке Швейцарии с командой «Виль». На постсоветском пространстве Заваров объявился менее двух лет назад: пытался вывести в люди казахстанский «Женис» и харьковский «Металлист», но в обоих клубах надолго не задержался.
«Не люблю, когда считают деньги. Ни чужие, ни мои»
- Сколько, Александр, веревочке не виться, но, извините, конец все равно будет.
- Это вы к чему, извините?
- Бегали вы от Москвы (без кавычек), бегали, но так и не убежали. Могли ведь оказаться здесь еще в 1984 году.
- Берите круче. В Москву (без кавычек) меня звали и в 79-м, и в 80-м, и в 81-м. Сначала долго и упорно заманивали в столичное «Торпедо» к Валентину Иванову. В 83-м почти ударили по рукам с руководством «Спартака», я даже написал заявление о переходе, но в последний момент передумал и остался в киевском «Динамо». Потом пришлось звонить Константину Ивановичу Бескову, извиняться.
- Что заставило изменить решение?
- Не что, а кто. Валерий Васильевич Лобановский. Это был мой первый сезон в Киеве. Меня туда приглашали, начиная с 1976 года. С детства мечтал выступать за «Динамо», но упорно отказывался, понимая: соглашаться рано, не потяну рядом с Блохиным, Онищенко, Слободяном, они не пустят в основу, не протиснусь сквозь их мощные спины. Хотел набраться опыта, окрепнуть в командах классом пониже. Играл в родной «Заре», проходил срочную армейскую службу в ростовском СКА. В 83-м перед дембелем решил: если сейчас откажу «Динамо», буду жалеть до конца жизни. Видел, больше не позовут. Лобановский мало кому два раза предложение делал, а со мной семь лет носился, уговаривал. Словом, перебрался в Киев, начал привыкать к новому коллективу, и тут Васильевича дернули в сборную СССР. В «Динамо» его временно замещал Юрий Морозов. Отношения у нас не заладились, и я оказался на скамейке запасных. На банке сидеть не привык и надумал уходить в «Спартак». Когда обо всем договорился с Бесковым, в разговор вмешался Лобановский. Попросил остаться в команде, сказал, что я ему нужен. Собственно, именно этих слов я и ждал.
- Но хоть поторговались?
- О чем?
- О более выгодных условиях контракта.
- Это выглядело бы жлобством. Никогда не выкручивал людям руки, используя момент. Тем более, не забывайте: все происходило двадцать с гаком лет назад. Это сегодня футболистам платят реальные деньги, а тогда предлагалось играть, что называется, за майку. Выступать в составе киевского «Динамо», «Спартака» или «Торпедо» считалось большим счастьем. Мол, выкладывайся на поле, рви жилы за прославленный клуб, и блага к тебе придут.
- Совсем уж не прибедняйтесь, Александр. Не понаслышке знаю: в начале 80-х игроки основного состава «Динамо» получали до тысячи рублей в месяц без премиальных. Средняя зарплата по стране тогда и двух сотен не составляла.
- Но и вы не сравнивайте ту тысячу с миллионными контрактами дня нынешнего. Впрочем, не люблю, когда считают деньги. Ни чужие, ни мои. Мы с вами вроде говорили совсем об ином, о том, что мой переезд в столицу нашей некогда общей Родины мог состояться раньше, а случился лишь минувшим летом.
- И как же вы оказались в закавыченной «Москве»?
- Так спрашиваете, словно газет не читаете, новости не слушаете. Меня пригласил на работу генеральный менеджер клуба Юрий Белоус.
- Вы про другое договаривайте, Александр.
- Что с детства знаком с Юрой? Тоже мне, великий секрет. Да, мы земляки, вместе тренировались в детской футбольной школе «Зари». И что с того? Меня ведь взяли сюда не по блату, наверное, имею некоторые заслуги в спорте, чтобы претендовать на место в руководстве клуба.
«Старался брать не криком, а убеждением. Если человек не понимал, прекращал с ним общение»
- Сколько лет вы отсутствовали на постсоветском пространстве, Александр?
- Считайте: в 88-м уехал из Киева в «Ювентус», отыграл там два сезона, потом перебрался во Францию и до 2003 года в Украину приезжал в отпуск или в гости к родителям и друзьям. Иногда еще прилетал на матчи ветеранов «Динамо». Получается, пятнадцать лет прошло.
- Адаптировались к местным реалиям легко?
- Не сказал бы. Жизнь на Западе расслабляет размеренностью и предсказуемостью. Там люди относятся друг к другу уважительнее, а тут по-прежнему нужно повышать голос, чтобы услышали. Признаться, отвык от подобного и на первых порах испытывал затруднения. Собственно, поэтому и не заладилось сначала в Казахстане, а потом в Харькове. Во Франции люди отвечают за слова, выполняют обещанное, здесь же столкнулся с необязательностью, недисциплинированностью, а порой и с откровенной ложью и хамством. Ничего, уроки даром не прошли, стал умнее и осторожнее.
- Быстро вспомнили забытые навыки общения с соплеменниками?
- Старался брать не криком, а убеждением. Если человек не понимал, не шел навстречу, прекращал с ним общение.
- Да? Сейчас проведем эксперимент. Французский хорошо знаете, Александр?
- Не в совершенстве, но вполне прилично.
- Что означает в переводе на русский слово «блетт»?
- Зверька так зовут. Ласку.
- Говорят, руководство «Нанси» долго недоумевало, почему на тренировках вы «по-звериному» обращаетесь к игрокам, которые бьют мимо ворот или выполняют неудачный финт.
- Понял, куда гнете… Конечно, называл футболистов не «блетт», а… другим словом, близким по звучанию. Но это не ругательство, скорее, эмоциональная оценка. Иногда трудно сдержаться, глядя, как запарывается блестящий момент. Во Францию я пришел ветераном, играл до 37 лет, поэтому в клубе имел несколько кличек — Гранпэр, то есть Дедушка, и… Блетт.
- Я к чему веду? Подозреваю, на родных просторах только ласками, то бишь бледами, дело не ограничивается. Приходится употреблять более забористые выражения?
- Наоборот, стараюсь сдерживаться. Это во Франции никто русский не понимает, а тут ляпнешь, а потом краснеешь.
- А если по-французски объяснять игрокам, что о них думаете?
- Не вариант. Таких выразительных и доходчивых слов, как в русском, ни в одном языке мира нет.
- Валерий Лобановский, интересно, позволял себе непереводимый фольклор?
- Мог сгоряча чертыхнуться, но так, чтобы крыть футболистов матом, — исключено. Он и без этого умел быть убедительным, его уважали и побаивались. Васильевич был настоящим авторитетом. Звезда!
- Говорят, крепко жучил вас из-за дисциплины?
- Персонально меня? Не больше других. Каких-то особенных загулов или, тем паче, самоволок за мной не числилось. Врать не стану, иногда давал себе послабление, слегка нарушал режим, но это объяснимо. Мы же месяцами сидели на сборах, кроме мяча и поля ничего не видели. Это однообразие сводило с ума. Чтобы не зацикливаться на футболе, сбрасывал напряжение проверенным способом. Сегодня игрок после матча сидит в одном ресторане с тренером и попивает красное вино. Прежде подобное даже в страшном сне привидеться не могло. После победы в Кубке кубков в 86-м году нам дали сутки отдыха, а потом началась подготовка к чемпионату мира в Мексике. Работа стояла у Валерия Васильевича на первом месте.
«Во мне видели «сменщика» Мишеля Платини»
- Сезон 1986 года наверняка считаете наиболее успешным в карьере?
- Из-за звания лучшего футболиста СССР и Кубка кубков? Конечно, вехи яркие, но почему-то вспоминаю и 1979 год, когда дебютировал в высшей лиге, попал в основу «Зари». А как забыть выигрыш с ростовским СКА Кубка СССР в 81-м? В финале на переполненной арене «Лужников» мы победили московский «Спартак». Решающий гол с моей передачи забил Сергей Андреев.
- А вскоре после этого вы загремели на гарнизонную гауптвахту.
- Но это не из-за дисциплины, там другая история. Приближалось время дембеля, я уже написал заявление в киевское «Динамо», а меня не отпускали из СКА, вынуждали оставаться в армии. Мол, сделаем прапорщиком, потом дадим звание лейтенанта, будешь получать приличные деньги за погоны. Но я категорически отказывался. Тогда устроили классическую провокацию. Сказали: «Раз не хочешь служить, сдавай загранпаспорт, не полетишь на ответную игру 1/8 финала Кубка кубков с немецким «Айнтрахтом». Спорить не стал, документ вернул. Команда отправилась в Германию, а я попросил начальника команды отпустить меня в Луганск к беременной жене. Мол, к прилету СКА из Франкфурта буду на месте, как штык. Начальник ответил: «Без вопросов». Ну, я и поехал.
Возвращаюсь в Ростов в назначенное время, а меня там уже ждут с распростертыми объятиями. Не дали дух перевести, подхватили под руки и доставили прямиком на губу. Оказывается, я самовольно на трое суток оставил расположение части, что карается двумя годами дисбата. Круто подставили, да? Каждую ночь вызывали в военную прокуратуру, угрожали, шантажировали. Словом, не знаю, чем бы закончилась история, если бы не подключились влиятельные люди из Луганска, сумевшие выйти на тогдашнего министра обороны СССР Дмитрия Устинова. Он лично распорядился уволить солдата Заварова в запас. Через две недели я получил свободу.
- В Киеве погоны носили?
- Отказался, хотя предлагали. Спокойно отыграл в «Динамо» пять сезонов и уехал в Турин.
- Кроме «Юве», другие варианты были?
- «Барселона». С позиций сегодняшнего дня понимаю: стоило соглашаться на «Барсу», чья манера игры, открытая и импровизационная, мне больше подходила. Но что теперь жалеть?
- А как без этого? Ведь ваш роман со Старой Синьорой слишком удачным не назовешь.
- Все относительно. Действительно, в те сезоны «Ювентус» не стал чемпионом страны, зато мы взяли два Кубка — Италии и УЕФА. С формальной стороны все в порядке. Другой вопрос, что на поле чувствовал себя не вполне уютно. Во мне видели сменщика Мишеля Платини, хотели, чтобы и голы забивал, и игру вел, а я привык к роли диспетчера, организатора.
- Языковой барьер мешал?
- Через полгода говорил по-итальянски. Нет, это не проблема. И в бытовом плане неудобств не испытывал. Впервые за долгие годы жил с семьей, хоть увидел, как сыновья растут.
- Тогдашние пять миллионов долларов, за которые вас продало «Динамо», соизмеримы с 25 «лимонами», отданными через десять лет «Миланом» за Шевченко?
- Трудно сравнивать, но если посмотреть, насколько выросли суммы трансферов, думаю, окажется, что цифры вполне сопоставимы.
- Вы с Андреем давно знакомы?
- Со времен его выступлений за «Динамо». Шева — наиболее яркий представитель поколения игроков, выросшего в свободной стране. Конечно, ему было проще освоиться на Западе.
- По-вашему, он сильно изменился за последние годы?
- Судя по тому, что продолжает забивать почти в каждой игре, нет. Андрей — настоящий профи. Но вас, видимо, интересует, не снесло ли ему крышу обрушившейся славой? На мой взгляд, даже признаков болезни нет. Шева был и остается нормальным парнем. В последний раз мы встречались в августе в Монако, куда Андрей приезжал, чтобы оставить отпечаток ноги на Аллее звезд в Монте-Карло. Конечно, Шевченко не разгуливает в одиночестве по улицам, сознает, как изменился его статус, постоянно следит за собой и тем, где, кому и что говорит. Он всегда окружен людьми и взвешивает каждое слово. Полагаю, Андрей прекрасно справляется с ролью, ведет себя, как и положено фигуре его масштаба.
- А вам было комфортно во Франции после «Ювентуса»?
- Я ехал завершать карьеру футболиста и смотрел на вещи реально, тем не менее пять лет продолжал выходить на поле. Потом занялся получением лицензии профессионального тренера. Потратил шесть лет.
- Что-то долго.
- А вы как думали? Несколько уровней подготовки, экзамены на каждом. Может, звезде типа Дешама и позволяли перепрыгивать в порядке исключения через ступеньки за заслуги перед Францией, а я шел наверх шаг за шагом. Честно скажу: труднее всего давались письменные работы. Представьте, трехчасовой тест по психологии на французском. Практические занятия проводил блестяще, получал за тренировки восемнадцать с половиной баллов из двадцати, а вот по письму мне выводили лишь восьмерку…
- Пробелы школьного образования? Хорошо учились в Луганске?
- На отлично. Как и все футболисты (смеется). Зачем спрашиваете?.. У меня есть диплом об окончании пединститута, но я же не лезу с ним ни в физики, ни в лирики. Занимаюсь тем, что знаю и понимаю. Во Франции тренировал одиннадцатилетних пацанов, тринадцатилетних, шестнадцатилетних. И так, пока не добрался до взрослой команды…
- Слышал, что Александр, ваш старший сын, пробовал играть за второй состав «Метца».
- Нет, в профессионалы он не пошел, выступает за любительскую команду. Главное занятие Саши — учеба в университете Нанси. Через два года будет дипломированным экономистом.
- По-русски говорит?
- А как же! Не уважаю тех, кто поживет на Западе пару лет и делает вид, будто забыл родной язык. Саша в свои 23 года знает испанский, итальянский и, само собою, русский с французским.
- В армии служил?
- День. Во Франции же контрактники. Всем остальным выдают военные билеты и отпускают по домам.
- А гражданство у сына какое?
- Двойное — французское и украинское. Как и у всех в нашей семье.
- Чем занимается Валерий, младший?
- Школу заканчивает, определяется, куда дальше податься.
- Сын в честь Лобановского назван?
- Ну да. Долго с Олей выбирали имя, колебались между Сергеем и Женей, а потом склонились в пользу Валеры. Как ни крути, я очень многим обязан в жизни Васильевичу.
- Вы продолжали общаться и после отъезда во Францию?
- Если наведывался в Киев, обязательно встречались. Старался бывать на выездных матчах «Динамо» в еврокубках. Практически до последнего дня поддерживал связь, это уже были отношения не тренера и игрока, а старых знакомых.
- На похороны приезжали?
- Оля вечером сказала, что произошло, утром я собрался и помчался в аэропорт. С билетами возникли проблемы, но все же вырвался, смог проститься.
- Тот звездный состав «Динамо» не потерял друг друга из вида?
- Регулярно перезваниваемся, собираемся вместе. В Москве вот тоже повстречал старых товарищей — Пашу Яковенко, Вагиза Хидиятуллина из «Спартака». Правда, пока времени для посиделок мало. Надо вникать в курс дела.
- А быт наладили?
- Я непривередлив. Квартиру сняли — и спасибо. Из-за контракта не торговался, достаточно поиграл в футбол, чтобы не драться из-за доллара или даже тысячи.
- Жену заберете сюда?
- Сейчас приедет с детьми на каникулы, потом парни вернутся во Францию, а Оля останется до конца.
- Какого?
- До моего отпуска…
365
Читайте нас у Facebook
