Балетмейстер-постановщик Анико Рехвиашвили: «Я запрещаю нашим балеринам загорать»
— Анико, как изменился ваш рабочий график накануне премьеры?
— Я практически не сплю. Работаю без выходных. Так что для моего супруга это проблема. 24 часа я все время думаю о предстоящей премьере. Признаюсь, испытываю большое напряжение и огромное чувство ответственности.
— Вам страшно?
— Мне не бывает страшно. Скорее, волнительно. Если я хоть один раз испугаюсь за свой труд, значит, можно считать, что все силы положены зря. Кстати, когда волнуюсь, у меня повышается аппетит. Сейчас я пью много сладкого чая с лимоном и целыми килограммами поедаю черешню. На самом деле я не имею права быть неуверенной, потому что артисты смотрят на меня как на спасительный корабль.
— Довольно неожиданный выбор героя для новой постановки — Юлий Цезарь.
— Сначала была просто замечательная музыка итальянского композитора Отторино Респиги. Дирижер нашего театра Николай Дядюра однажды спросил, не хочу ли я поставить на нее балет, предложив три произведения: «Праздники Рима», «Пинии Рима» и «Фонтаны Рима». Мне надо было каким-то образом связать эти части. Признаюсь, времени на это ушло достаточно много. И каждый раз я натыкалась на подсказки, указывающие на Юлия Цезаря: Аппиева дорога, Большой цирк и в конце концов любовная история.
— Клеопатра?
— В нашем балете ее нет. Зачем? Сколько можно повторяться, пересказывая историю их любви. Мне гораздо интереснее было рассказать о супруге Цезаря — Кальпурнии. Известно, что пятнадцать лет он ночевал у нее на женской половине дома. Он любил всех и вся. Кстати, именно Кальпурнии за четыре часа до смерти Цезаря приснился вещий сон о подстерегающей его опасности. По некоторым свидетельствам, Цезарь даже умирал у нее на руках. Клеопатра же была страстью Цезаря. Знаете, я много читала о Цезаре и наткнулась на такую фразу: «Он был мужем всем женщинам и женой всем мужчинам». Совершенно необычный человек, в котором бушевали огромные страсти.
* «Работа над балетом длилась около года», — говорит Анико Рехвиашвили. Фото Сергея ТУШИНСКОГО, «ФАКТЫ»
— Кто танцует Цезаря?
— Никита Сухоруков и Станислав Ольшанский. Кстати, когда Никита в числе других артистов балета ездил на гастроли на Тайвань, мы попросили наших гримеров примерить ему образ Цезаря. Лицо Никиты полностью залили силиконом (трудно было даже дышать), чтобы сделать маску. Сейчас ему надевают различные накладки, чтобы немного придать лицу возрастные характеристики. Никита красивее, чем Цезарь. Ему даже сделали специальный грим носа с горбинкой, как у императора.
— Можно озвучить бюджет постановки?
— Понятия не имею, но подозреваю, что она не дешевая. У нас необычные костюмы и декорации. Я часто захожу в пошивочный цех и восхищаюсь красотой костюмов. То же самое и с декорациями. Это большая работа, которую Национальная опера делает с итальянским Центром культуры. Я сейчас ею совершенно увлечена. Знаете, как первооткрыватель.
— Вы недавно вернулись с гастролей на Тайвань, где, говорят, имели огромный успех.
— Не то слово! Мы возили «Лебединое озеро» и «Спящую красавицу», выступали в столице страны — Тайбэе. Гастроли проходили на высшем уровне, с большими пресс-конференциями, эфирами на телевидении. Для встречи журналистов с артистками нашего балета организаторы даже арендовали балеринам дорогущие платья со стразами и страусиными перьями! Кстати, знаю, что организаторы выбирали, кого приглашать на гастроли, между двумя театрами — «Ла Скала» и нашим. Национальная опера Украины победила!
— У вас было время на отдых?
— Практически нет. Мы жили в роскошной пятизвездочной гостинице, на крыше которой находятся огромный бассейн и солярий. Но я запрещаю нашим балеринам загорать. В «Лебедином озере» белоснежные пачки. И, соответственно, тело тоже должно быть белое. Считается, если у балерины видны малейшие следы от загара, значит в свободное время она работает в огороде. Это моветон!
— Правда, что ваша балетная труппа получили приглашение дать в Париже на Новый год 18 представлений «Щелкунчика»?
— Да, мы впервые за многие годы отправимся на гастроли в Париж. Для нас это большой успех. Впрочем, труппу нашего театра ждут во многих странах. Два раза в год мы непременно бываем в Японии, нас любят в Канаде…
* Репетиция балета «Юлий Цезарь». Фото Сергея ТУШИНСКОГО, «ФАКТЫ»
— Значит, кризис вас не коснулся?
— На самом деле Национальная опера всегда была живучей. Естественно, как и все остальные, мы переживали сложные времена. Особенно в начале 2014 года. Помню, мы улетали на гастроли в Канаду и по дороге в аэропорт все удивлялись, почему на улицах практически нет машин. И только приземлившись в аэропорту Монреаля, на огромных экранах увидели, что происходит на Майдане.
— Что вы тогда почувствовали?
— Я не смогла сдержать слез. Артисты сразу начали звонить домой, спрашивать, что происходит. Позже у нас была пресс-конференция, и я обратилась с просьбой оценить наше искусство по достоинству, так, как мы того хотели. А не из жалости.
— Не испытывали желания остаться за границей?
— Никогда! Подобная история произошла с моим сыном. Он спортсмен, фехтовальщик. Когда в 2014 году захватывали Крым, он вместе с командой поехал на чемпионат Европы в Израиль. Помню, как в один из последних дней мне позвонил тренер и сказал: «Мы не знаем, сможет ли наш самолет вылететь. У вас никого нет в Израиле, чтобы сын смог остаться?» Вот тогда мне по-настоящему стало страшно. Но, слава Богу, все ребята благополучно вернулись.
— Почему вы не отдали сына на балет?
— Ему не понравилось. Он попробовал, но в результате сделал свой выбор. И я этому рада. Потому что просто пристроить ребенка, лишив его возможности учиться на собственных ошибках, неразумно. Тем более он мужчина, пусть набивает шишки.
.jpg)
* Балет «Юлий Цезарь» — это история о власти и любви. Фото с сайта Национальной оперы Украины
— В свое время вас ведь тоже никто не поддерживал?
— Абсолютно. Мои родители не имели никакого отношения к балету. Папа — историк, мама — химик. Я всегда любила танцевать, занималась классическим балетом. В возрасте 12 лет меня брали без конкурса в Белорусское хореографичекое училище — в Киев приезжал один из его педагогов. Но я была домашним ребенком и не захотела уезжать. А в киевское училище меня не взяли. Я страшно переживала, для меня это была настоящая трагедия. В конце концов я закончила студию имени Вирского, а в институте сделала свою первую постановку. Потом организовала первый частный танцевальный коллектив в Украине «Сузір'я Анiко», который успешно просуществовал 17 лет.
— У вас редкое для украинки имя.
— Мой папа наполовину грузин, мама — украинка. Поэтому я считаю себя грузинкой на 25 процентов. Папа работал в исторической государственной библиотеке. Помню, я проводила там все каникулы. Он очень нежно относился к нам с сестрой. Мечтал о мальчике, поэтому водил нас в тир и учил кататься на лошадях. Кстати, в замужестве мы обе остались на папиной фамилии.
— Внешне вы совсем не похожи на грузинку.
— Просто я пошла в мамин род. Много лет назад поехала в Грузию. Это был такой полуофициальный визит. Мы выступали и путешествовали. Знаете, тогда я вдруг поняла, что очень сильно ощущаю эту страну. Когда мы показали наш балет, критики неожиданно сказали: «Она же ставит как грузинка!» А еще я, как все грузины, люблю, когда ко мне приходят гости. Готовлю мясо, накрываю стол, а сама… ухожу на кухню. Как все грузинские жены.
3514Читайте нас в Facebook
