"После похорон дочка сняла с папиного гроба флаг Украины и повесила над своей кроваткой"
По данным штаба АТО, 18 декабря на Светлодарской дуге погибли пять бойцов украинской армии. Трое — из 54-й отдельной механизированной бригады. У Андрея Байбуза с позывным «Эфа» были прострелены обе ноги, но когда его попытались вынести с поля боя, «Эфа» сказал его оставить, а забрать молодого раненого солдата. Месяц назад, за две недели до своей смерти, Байбуз женился.
21-летний лейтенант Никита Яровой («Шайтан») был самым младшим командиром роты 1-го батальона 54-й бригады. Он погиб первым. Дома у него осталась беременная жена.
Третьим «200-м» в тот день стал 46-летний «киборг» Андрей Широков («Семьянин»), доброволец, отец пятерых детей. В его смерть не хотели верить даже те, кто своими глазами видел, как он упал, подстреленный снайперскими пулями. «Может, попал в плен или залег в зеленке, пережидая атаку, — надеялись побратимы. — Погибнуть не мог — это же „Семьянин“! Самый опытный, самый отважный». Когда жене Широкова сообщили страшную новость, она ответила, что, пока не опознает тело, ни за что не поверит, что ее мужа нет в живых. А потом передумала: «Я не буду смотреть на него мертвого. Пусть Андрей навсегда останется в моей памяти таким, как был, — добрым, отзывчивым, настоящим героем, самым лучшим мужем и отцом на земле».
«Андрей никогда не ругал и не бил детей»
— У нас удивительная история любви, — грустно улыбаясь, рассказывает «ФАКТАМ» вдова «Семьянина» Анна Счасная. — Мы познакомились, когда мне было 16 лет, а Андрюше — 17. Помню, как еще школьниками поцеловались… Потом его забрали в армию, а когда он вернулся, то сказал, что нам не нужно встречаться, потому что я, как он подозревает, его не дождалась. Я не особо расстроилась: мы были почти детьми. Никаких серьезных чувств на тот момент еще не возникло. У каждого из нас была своя личная жизнь. А когда спустя пятнадцать лет мы снова встретились, все произошло молниеносно: любовь, брак, рождение детей. Сначала родилась Маргарита, потом Анжелика. Когда Лике было несколько месяцев от роду, мы взяли приемного сына Колю.
— Аня, часто приемных детей берут на воспитание бездетные пары. Почему вы с Андреем, имея двух родных дочерей, задумались о приемных малышах?
— Когда появилась Лика, муж сказал, что хотел бы и сына. Мне на тот момент уже было тридцать семь лет, я не думала, что буду еще рожать. Тем более разве можно «заказывать» мальчика? А вдруг появится девочка? Снова пробовать — до победного результата? Нет уж, эти игры не для меня. Я сказала Андрею, что если он хочет сына, можем взять мальчика из приюта. Муж согласился. Так в нашей жизни появился Коля — он был из проблемной семьи, слабенький, с целым букетом заболеваний. Теперь это чудесный, здоровый и цветущий мальчишка, которого мы очень любим. Через два года после Коли мы взяли еще одного приемного сына, Лешеньку. Сейчас ему, Колюне и Анжелике по восемь лет, они ходят во второй класс. А пять лет назад в нашей семье родился пятый ребенок, Илюша.
— Как ладят между собой родные и приемные дети? Ревнуют вас друг к другу?
— Конечно, они борются за родительское внимание, и, как во всякой семье, у них бывают ссоры и обиды. Но мы не делаем различия между родными и приемными. Более того, бывает так, что больше внимания нужно именно Коле и Леше. И поверьте, они его всегда получают. И от меня, и от Андрея. У нас с ним, как у мужа с женой, могли быть какие-то размолвки. Но каким он был отцом, я вам даже не могу передать. Таких больше нет. Дети его просто обожали.
*Аня и Андрей воспитывали троих родных и двоих приемных детей. Эта фотография сделана перед самой войной, когда Анина мама Татьяна приезжала к ним в гости (фото из соцсетей)
Об Андрее Широкове, его жене и детях «ФАКТАМ» рассказала близкая подруга этой семьи Татьяна Чудновец — жена командира 1-й штурмовой роты «Волки Подолянина» ДУКа «Правого Сектора», где «Семьянин» воевал добровольцем до того, как подписал контракт с Вооруженными Силами Украины.
— Мой муж Александр Карась (друг «Подолянин») и Андрей Широков (друг «Семьянин») вместе пошли в Добровольческий украинский корпус, — рассказывает «ФАКТАМ» Татьяна Чудновец. — Я и жена Андрея Аня Счасная готовили мужьям посылки, занимались волонтерством. Мы с ней познакомились на базе «Правого сектора», подружились. Год назад Аня позвала меня в гости. Андрей тогда как раз тоже приехал на побывку домой. Я была поражена, увидев, как тепло и внимательно он относится к детям. Делает с ними уроки, играет, занимается спортом. Никогда в жизни не шлепнет, не накричит. Самым строгим наказанием для расшалившихся мальчишек были спортивные упражнения, например, отжимание. А еще меня приятно удивило то, что и Андрей, и Аня — оба из русскоязычных семей — говорят только по-украински, прививают детям украинскую культуру, рассказывают украинские сказки (интервью «ФАКТАМ» Анна тоже давала по-украински. — Авт.).
— Неужели Аня не возражала, когда Андрей оставил пятерых детей и пошел воевать?
— Наши мужья не привязаны к нашим юбкам и принимают такие решения самостоятельно. Тем более если супруга такой патриот, как Аня, иного и быть не может. Андрей прошел самые горячие точки — Пески, шахту «Бутовка», дважды был на ротации в Донецком аэропорту. В боях под Дебальцево штурмовая рота ДУКа «Волки Подолянина» пришла на помощь бойцам 54-й бригады. После того как там погиб Вася Слипак («Миф»), «волки», посовещавшись, приняли решение перейти на контракт в ВСУ и остаться в 54-й бригаде. Верили, что это побратимство принесет хорошие плоды. Дело в том, что на тот момент у бригады была не самая лучшая репутация. Боевой дух там сильно упал, появилось много «аватаров» (так в АТО называют алкоголиков. — Авт.). После прихода наших штурмовиков подразделение возродилось. В этом большая заслуга «Семьянина», «Подолянина», девушек-бойцов Наталки («Малой»), «Ксены». Сейчас 54-я бригада воюет в самой горячей точке АТО, на Светлодарской дуге. И несет страшные потери. В один день погибли «Эфа», «Шайтан», «Семьянин»…
Я услышала о гибели Андрея 18 декабря одной из первых. Мне позвонили друзья и сказали, что случилась беда. Но информация была не подтверждена. Уточнить ее у мужа я не могла: «Подолянин» сутками не выпускал оружия из рук. Когда поздно вечером он на минуту вышел на связь, я задала ему всего один вопрос: «Семьянин» — «200-й?» «Не знаю, ничего не знаю», — ответил Саша и отсоединился. Потом ко мне стали стекаться противоречивые сообщения из разных источников. Одни говорили, что Андрюша жив, другие — что ранен, третьи предполагали, что он в плену, четвертые (и их было больше всего) твердили, что его уже нет в живых. Я не знала, что думать, и постоянно была как на иголках. Когда в один из этих дней мне позвонила Аня Счасная, я не смогла сдержать эмоций, расплакалась в трубку. «Мой муж убит?» — напрямую спросила она. «Точно не знаю, но такое подозрение есть», — призналась я. «Понятно. Пока», — деревянным голосом сказала Аня и положила трубку. Я казнила себя за то, что сказала ей непроверенную информацию. Вдруг, думаю, «Семьянин» жив, а его жена сейчас сходит от горя с ума?
«Накануне девяти дней после смерти Андрея я вдруг почувствовала, как он обнял меня и сказал: «Все хорошо. Я рядом»
— К сожалению, оказалось, что Андрея действительно нет в живых, — продолжает Татьяна. — Это стало известно 22 декабря. Мне позвонила девочка с передовой, сказала, что его тело уже везут в днепропетровский морг. Я знаю, что вокруг его смерти была уйма сплетен. В частности, говорили, что он был в плену, его пытали сепаратисты. Это ложь. 18 декабря «Семьянин» отправился в разведку, попал под обстрел, две снайперские пули попали ему прямо в лицо, он скончался на поле боя, мгновенно. Волонтер Сергей Скала сообщил страшную новость Аниной родной сестре Кристине, и они вместе рассказали обо всем Ане. Я поддерживаю ее как могу, провожу у них дома очень много времени.
Аня — жена героя и сама держится, как герой. С 18 по 22 декабря, когда Андрей не вернулся с боевого задания и никто не знал, жив ли он, Аня продолжала возить детей в музыкальную школу и на занятия по карате, хлопотать по дому, вести обычную жизнь. Что при этом творилось у нее в душе, можно только догадываться. В день, когда ей сообщили о смерти мужа, она нашла в себе силы повести младшего сына Илюшу в садик на новогодний утренник, которого малыш очень ждал. При детях она спокойна. Но как только они выходят из комнаты, рыдает взахлеб. И в отчаянии говорит: «Я заменю детям отца, выращу их. А кто мне заменит Андрея?» А потом десятки, сотни раз подряд повторяет: «Я должна держаться ради детей». И берет себя в руки.
— Каждого из малышей я вывела в комнату и каждому по отдельности сказала, что папы больше нет, — говорит Анна Счасная. — Илюша до конца этого не осознает, он еще маленький. Знает только, что ангелы забрали папу на небо. Остальные дети очень плакали, узнав о его смерти. Особенно горевала старшая дочка, 10-летняя Маргарита. Она больше всех была привязана к Андрею, очень похожа на него внешне, у них сильная внутренняя связь. Марго настояла на том, чтобы не просто попрощаться с папой в церкви на отпевании, а пойти на кладбище и проводить его в последний путь. Она сняла с его гроба флаг Украины, принесла домой и повесила над своей кроваткой. Я только попросила, чтобы она не укрывалась им. Дети очень ждут, что папа приснится им. Маргоша спрашивает: «Мама, почему я не слышу папу? Почему только ты его слышишь?»
*Андрей признавался побратимам, что во время ночных дежурств в зоне АТО любил смотреть на звездное небо и, когда падала звезда, загадывал желание
— Вы его слышите?!
— Накануне девяти дней после смерти Андрея я почему-то очень разнервничалась, места себе не находила. И вдруг явственно, совершенно физически почувствовала, как он обнял меня, потом сел напротив, положил на меня руки, как он обычно делал, и я услышала его голос: «Все хорошо. Я рядом». И меня вдруг накрыло спокойствие и умиротворение… Услышу ли его когда-нибудь еще, не знаю. Но умом понимаю, что он будет отдаляться от меня. И нужно его отпустить с миром. Сейчас главная моя забота — дети. Их нужно поставить на ноги. Нужно привить и сохранить в них ту любовь к Украине, которая была у их отца. Здесь, в Днепропетровске, вокруг нас «кацапские» мировоззрения. В садиках и школах проходят праздники на русском языке. Всеми силами я борюсь с этим и доказываю, что украинские дети должны расти в украинских традициях. Если пустить все на самотек, мы дождемся «русского мира» в наших домах, и это будет значить, что Андрей погиб зря. Я не могу этого допустить.
В документальном фильме «Добровольці Божої чоти», который известный путешественник и режиссер Леонид Кантер снял в прошлом году о защитниках Донецкого аэропорта и показал во многих странах мира, есть короткое интервью со снайпером ДУКа Андреем Широковым, которое оказалось пророческим для него самого.
«До війни я займався ремонтом медичного обладнання, — с улыбкой рассказывал «Семьянин». — Там головне було, щоби руки не трусились. Тут, на війні — теж. Я народився і виріс на Донбасі. Сумно було за той народ, за ті референдуми… Ніхто не планував закінчити своє життя саме так. Але війна є війна. Ми всі йшли просто боронити Україну. Обов’язок кожного чоловіка захищати свою Батьківщину. Ми варті того, щоби отримати ту державу, про яку ми мріємо і заради якої приносимо в жертву стільки життів».
9213P. S. Вдова «Семьянина» через редакцию «ФАКТОВ» просит государство предоставить социального работника, который помог бы ей управляться с детьми. Также все читатели, кому небезразлична семья погибшего «киборга» и судьба его пятерых детей, могут перечислить деньги на карточку Анны Счасной. «ПриватБанк» 5168 7572 0125 7443.
Читайте нас у Facebook
