За неделю до пуска в ракете «9к-79» отказала система управления. Заменив неисправный блок, ракету все-таки отправили на старт
Сегодня исполнилось девять дней со дня смерти трех жителей дома N3 по проспекту Независимости в Броварах, погибших в мирное время под ракетным обстрелом. Хотя Минобороны не отрицает своего участия в трагическом ЧП, вопрос «кто виноват?» по сей день остается открытым. Вариантов немного: либо ракетчики, либо производители вооружения.
Когда этот вопрос задали министру обороны Украины Александру Кузьмуку, он твердо заявил: «Стрелочников искать не буду». На днях мы решили съездить в гости к этим самым «стрелочникам» -- в 123-ю ракетную бригаду, дислоцирующуюся в Конотопе, -- и послушать рассказ о событиях 20 апреля в их изложении. Говорят, командующий сухопутными войсками, узнав о предстоящем визите журналистов, вначале ответил категорическим «нет». Потом, подумав, решил пустить -- из соображений «армия ничего не скрывает, потому что скрывать нечего, следовательно, армия не виновата».
Осколки боевой ракеты накрыли бы площадь в семь гектаров!
Не случись трагедии в Броварах, сейчас в части А-1002 витало бы ощущение праздника -- во-первых, окончание ответственных и сложных учений. Во-вторых, увольнение в запас сорока рядовых и сержантов срочной службы, торжественный митинг по этому случаю. В-третьих, получение зарплаты, что в последние годы является для офицеров достаточно редким и потому особенно радостным событием. Но -- увы! -- лица ракетчиков все равно были хмурыми.
Командиру бригады полковнику Дмитрию Корниенко наше посещение видимого удовольствия не доставило.
-- Не знаю, что вам говорить, чего не говорить, чтобы не получить по шапке от начальства… Понимаете, учения в ракетной части, а особенно их финал -- пуск ракеты, воспринимаются личным составом как торжественное событие. В учениях участвовали 300 человек, более 70 машин. За честь выехать к месту старта, на Гончаровский полигон, соревновалось 18 расчетных подразделений. Рядовые рвались попасть туда в любой роли -- даже повара или хозработника. Полигон находится довольно далеко, в 250-ти километрах от расположения части. Поэтому в целях экономии средств смогли выехать только 50 бойцов на 10 машинах. Выехали и две ракетные пусковые установки «Точка-М».
-- Можно взглянуть на ту самую установку, которая произвела роковой выстрел?
-- Нет. Данная пусковая установка сейчас находится в опломбированном гараже. Документация на нее изъята следователями Генпрокуратуры, и мне приказано поставить часовых для охраны объекта.
-- Дмитрий Иванович, когда вы узнали о том, какую цель поразила пущенная вашим подразделением ракета?
-- После пуска боевому расчету предписывалось немедленно покинуть пусковые позиции. Ведь, согласно легенде учений, установка была практически не защищена и могла подвергнуться ответному удару противника. Поэтому, за полчаса проведя технические работы, наша бригада немедленно выступила обратным маршем в Конотоп.
-- Помнится, бойцы расчета все же уделили немного времени для получения наград -- «Командирских» часов каждому -- из рук заместителя командующего войсками Северного оперативного командования. А когда вы узнали о точности попадания?
-- Сразу после пуска ракеты на Деснянский полигон выехала контрольная группа Главного управления Сухопутных войск. Вечером, когда мы уже были в Конотопе, мне сообщили, что в восьми метрах от железобетонной плиты, служившей целью, нашли обломки ракеты. Это считается очень хорошим результатом. Для нашей системы отклонение от цели до 150 метров заслуживает оценки «отлично», до 200 -- «хорошо», до 250 -- «удовлетворительно».
-- Дмитрий Иванович, а вы видели видеозапись, где ясно наблюдается вспышка на 12-й секунде после старта?
-- Эту съемку производил наш оператор. Больше того, я сам лично в момент пуска видел эту вспышку.
-- У вас не закралось никаких подозрений?
-- Раньше, участвуя в пусках, я наблюдал взлет ракеты с командного пункта. В этот раз я находился на стартовой позиции. Промелькнула мысль, что с этой точки обзора взлет смотрится как-то по-другому. Но я сразу же был отвлечен текущими делами.
-- Скажите, а могли бы, скажем, войска ПВО, наблюдая за вашими учениями, отследить неуправляемый полет ракеты и вовремя сбить ее?
-- Это невозможно.
-- Насколько я знаю, на ракетах подобного типа существует система самоуничтожения, которая должна сработать, если ракета отклонится от цели, -- чтобы противник не смог ее захватить.
-- Верно. Но дело в том, что в нашем случае это была учебная ракета. Вернее, учебная головная часть с боевым двигателем, а система самоликвидации имеется только в боевых ракетах.
-- Можно только утешиться, что это была учебная ракета -- все-таки меньшее зло. Несколько раз в ходе учений ракетных войск производились пуски боевых ракет. Скажите, а что было бы, если бы такой «фортель» выкинула боевая ракета?
-- Существуют ракеты двух видов. Кассетная должна была бы разорваться на высоте 2,5 километра и накрыть собою территорию 6--7 гектаров (это приблизительно 10 стандартных футбольных полей. -- Прим. авт. ). Фугасная, содержащая в себе 0,5 тонны тротила, взрывается, попадая в цель. В таком случае от 9-этажного дома, а возможно, и от окружающих домов, мало что осталось бы.
Товарищи стараются не оставлять злополучного начальника расчета одного…
Полковник повел нас посмотреть автопарк. Личный состав занимался приведением в порядок машин, принимавших участие в учениях. Там мы и познакомились с главным «стрелочником» -- начальником той самой пусковой установки, который нажал на пусковую кнопку пульта управления. 25-летний старший лейтенант попросил не называть в газете его фамилию. Мы пошли ему навстречу. Во всяком случае, до окончания расследования. Четыре года назад молодой офицер закончил Харьковское ракетное училище, попал в эту бригаду по распределению. Получает 390 гривен зарплаты, из которых 60 платит за аренду комнаты. Не женат. Это был первый пуск в его жизни.
Сейчас старлей выглядит, как после тяжелой болезни. Руки дрожат, глаза опущены вниз. За неделю ему пришлось объясняться с десятками проверяющих всех рангов и мастей.
-- Я очень хотел принять участие в этих учениях, -- рассказывает парень. -- Относился к работе со всей ответственностью. О том, что именно мне доверили произвести пуск учебной ракеты, узнал в ночь перед пуском. Расценил это для себя как большую честь.
… За четыре часа до пуска командующий учениями, командир дивизиона и начальник пусковой установки сверили часы -- секунда в секунду. Пуск ракеты был назначен на 15. 05. Командир дивизиона майор Костюк по телефону подавал команды: «До пуска полчаса», «До пуска 10 минут», «9, 8… 3, 2, 1, пуск!». Палец до упора вжался в кнопку на выносной панели управления, ракета ушла в воздух. Дело было сделано.
-- Вечером я смотрел новости по телевизору, -- продолжает старший лейтенант. -- Сообщили о взрыве в Броварах и выдвинули версию о ракете. Но когда назвали время 15. 30, я сразу успокоился (на самом деле телевизионщики тогда ошиблись: удар пришелся на 15. 11. -- Прим. авт. ).
-- Вы носите часы, подаренные командующим?
Старлей опять опустил глаза, отрицательно покачал головой. Окружающие нас офицеры тут же вступили в дискуссию. Одни говорили: «Почему не носишь? Тем самым как будто признаешь свою вину. Ты же ни в чем не виноват!», другие возражали: «Он же нормальный человек, даже если не виноват, все равно переживает».
-- Жалко парня! -- сказал мне потом командир 2-го дивизиона 35-летний майор Евгений Костюк. -- У меня хоть семья, ребенок. Все родственники поприезжали, плачут, утешают меня. А он один, холостой. Совсем ушел в себя. Тем более, он так хотел отличиться. На учениях все офицеры стараются выделиться, показать себя с лучшей стороны. Для молодого офицера, стремящегося сделать карьеру, участие в пуске особенно важно. А сейчас, даже если подтвердят, что мы не виноваты, все равно при упоминании наших фамилий у руководства будет возникать неприятный осадок.
Евгений Костюк поделился по секрету, что сейчас товарищи по части стараются не оставлять старлея одного -- все-таки табельное оружие, мало ли что…
Офицеры части -- сами безденежные, на две трети бесквартирные, перебивающиеся огородами, -- организовали сбор средств в помощь пострадавшим. Сдавали кто сколько сможет. Конкретную сумму собранных денег командир части называть не стал. Сказал: «Сегодня получка -- мы сдадим еще».
Почему прокол Минобороны расследуют специалисты того же ведомства?
Две комиссии Министерства обороны продолжают расследование ЧП в Броварах. По предварительным выводам специалистов, ракета стала неуправляемой из-за взрыва газогенератора в ее хвостовом отсеке. В части, однако, нам сообщили любопытные факты, ранее не обнародованные.
-- 14 апреля мы принимали ракету у военспецов базы хранения, -- рассказал заместитель командира бригады по вооружению майор Юрий Иванюкин. -- До окончания гарантийного срока, установленного заводом-изготовителем, оставалось два с половиной месяца. Перед тем как расписаться за ее получение, мы проверили ее исправность с помощью автоматизированной контрольно-испытательной машины «В9-819». На 95-й операции аппаратура вывела отказ дискретно-аналогового вычислительного устройства -- то есть системы управления ракетой. Сотрудники базы заменили неисправный блок в течение часа. Мы проверили ракету еще раз -- все было нормально. 19 апреля ее погрузили на транспортную машину, повезли на полигон. В пути останавливались, проверяли надежность креплений. На полигоне ее перегрузили на пусковую установку, и начальник расчета, принявший ракету под свою ответственность, еще раз проверил ее на установке. Она была исправна. Без проверки на внутреннем компьютере «Точки-М» ракета вылететь просто не может.
-- Старшему лейтенанту выдали координаты цели. Он ввел их в компьютер, а дальнейшие расчеты машина произвела сама. Результат расчета на всякий случай еще раз был перепроверен контрольной группой Главного управления ракетных войск и артиллерии. Я бы мог дать тысячу процентов, что никакого ЧП не случится! -- воскликнул в конце нашей беседы полковник Корниенко.
И все-таки случилось. Трех броварчан -- 2 мужчин и женщины -- нет в живых, пятеро ранены. Надеюсь, окончательных выводов двух комиссий ждать осталось недолго. Однако есть один вопрос, который не может не настораживать: почему работу военных специалистов проверяют представители этого же ведомства? Одну комиссию возглавляет первый заместитель министра обороны генерал-полковник Иван Бижан, а вторую -- главный инспектор Генеральной военной инспекции, в прошлом командующий сухопутными войсками (среди которых и ракетчики) ВС Украины. На мой взгляд, логичнее было бы на их месте увидеть независимых экспертов.
P. S. Когда номер готовился к печати, к нам поступило сообщение, что военные обнаружили хвостовой отсек ракеты «9К-79» вместе с аэродинамическими рулями в двух километрах от стартовой позиции пятой батареи на Гончаровском полигоне. Это еще раз подтверждает версию о взрыве на борту и неуправляемом полете ракеты после 12-ти секунд с момента пуска.
858Читайте нас у Facebook
