Юрий Энтин: «Все детские песни, кроме «В лесу родилась елочка», написал я»
Юрия Энтина любят и называют «дедушкой детской песни». И это справедливо, ведь он — автор стихов более чем к 600 песням, среди которых такие знаменитые и любимые несколькими поколениями, как «Лесной олень», «Антошка», «Крылатые качели», «Прекрасное далеко», «Чунга-Чанга», «Учкудук». Прибавьте примерно 100 теле- и кинофильмов, среди которых — «Достояние республики», «31 июня», «Спортлото-82», «Приключения Буратино», «Гостья из будущего», «Приключения Электроника», «Незнайка с нашего двора». А еще — мультфильмы: «Бременские музыканты», «Голубой щенок», «Баба-Яга против!», «Зима в Простоквашино», «Воздушный корабль». Накануне юбилея жизнь Юрия Сергеевича расписана буквально по минутам. Наш звонок застал его в Кремлевском дворце, где 21 августа пройдет большой юбилейный концерт.
«Ужасно не люблю, когда люди целуются — стараюсь даже не смотреть в их сторону»
- Юрий Сергеевич, в Кремле у вас планируются масштабные торжества?
- Это будет большой двухчасовой концерт, во-первых, для публики, а во-вторых, для Первого канала, который снимет его телевизионную версию. А Второй канал, РТР, покажет концерт в тот же день в ставшей уже традиционной программе «Субботний вечер». В нем будут участвовать мои любимые исполнители — Николай Басков, Алсу, Олег Анофриев, хор МВД России и даже Борис Моисеев, который споет «Вернись, лесной олень».
- Эта песня достаточно сложна в исполнении. Он ее вытянет?
- Так Борис уже пел ее много раз… А может, я и вру. Хотите верьте, хотите нет, но что будет на этом концерте, я и сам толком не знаю. Дело в том, что между Первым и Вторым каналами существует четкое разделение артистов. Поэтому никогда не знаешь, кто будет в эфире, а кто — нет. Все это меня настолько раздражает, что я на этот раз решил ни во что не вмешиваться. Посмотрю по телевизору. Еще у меня там брали интервью, я травил всякие байки и даже впервые в жизни рассказал два анекдота. Надеюсь, их не вырежут.
- А как вы вообще относитесь к юбилеям?
- Крайне отрицательно. Причем как к чужим, так и к своим — они меня ужасно утомляют. Дело в том, что больше всего на свете я не люблю тостов, а они — обязательный атрибут всех юбилейных мероприятий. Поэтому на моей свадьбе, помимо меня и жены, было всего два человека — Василий Ливанов и Геннадий Гладков, и они тостов не говорили. На моем
70-летии было уже три гостя, потому что Ливанов приехал с женой. Сейчас будет только один — Геннадий Гладков. Ну, и, конечно, придут мои соседи по даче (день рождения буду отмечать в загородном доме), они почти все академики, кажется, там только один профессор. Я вообще не люблю большого скопления народа, поэтому редко хожу на свадьбы. Недавно даже совершил в связи с этим некое преступление. Моя внучка вышла замуж за киевлянина, и в Киеве была грандиозная свадьба. Я не поехал. С одной стороны, действительно не смог, а с другой, подумал, как бы мне от этого мероприятия не помереть. Я, как ни странно, ужасно не люблю, когда люди целуются — стараюсь даже не смотреть в их сторону.
- Вас тошнит, как булгаковского Лариосика?
- Мне становится неловко. На мой взгляд, есть какие-то интимные вещи, которые не являются предметом искусства. Я вот сегодня с утра включил телевизор, там показывали какую-то свадьбу, и невеста настолько патологично целовалась, заранее разевая рот, что я просто не смог смотреть — мне стало плохо. Еще одна неприятность, связанная с юбилеями, — мучительный выбор подарков. Я никогда не знаю, что купить. Хочется подарить что-то хорошее, а не получается. Не знаю, как у вас в Киеве, а в Москве невозможно купить нормальную поздравительную открытку — все они сейчас заполнены уже готовыми стихами. Они хорошие, красивые, но от меня люди ведь ждут моих стихов! Вот и приходится портить чужое произведение искусства — заклеивать те строчки, что уже напечатаны.
«На своем дачном участке я открыл Дом культЮры»
- Вы ведь пришли в профессию достаточно поздно?
- В тридцать три года. До этого я успел окончить истфак педагогического института и в течение года работал школьным учителем. Тогда невероятно трудно было устроиться в школу историком, их был переизбыток. Я с трудом нашел место. Но часов мне досталось очень мало, поэтому пришлось одновременно работать школьным библиотекарем. Я был единственный мужчина — школьный библиотекарь в Москве. Но, несмотря на эту подработку, зарплата все равно была крошечная. К тому же однажды я понял, что не в силах повторять одно и то же по нескольку раз в день. Нужно было, предположим, четыре урока подряд рассказывать о войне Греции и Спарты. Уже на втором часу мне хотелось поменять их местами, сфальсифицировав исторические события. И я сбежал. После школы работал корректором в педагогическом издательстве, которое готовило учебники для ПТУ. Там дослужился до редактора, а потом перешел на ту же должность на знаменитую фирму «Мелодия».
- Вы уже тогда писали стихи?
- Свои поэтические силы я в тот период пробовал только в любовных записках. Стихи были шуточные, но многим нравились, их даже цитировали. А я имел успех у девушек. Правда, на историческом факультете соперников у меня и так не было. Там учились еще двое или трое мужчин, но все они были инвалидами, пришедшими с войны. А здоровый — я один. Поэтому, конечно, каждую неделю у меня был новый роман. И всем я писал записки в стихах. В конце концов, точно так же я покорил и свою жену.
- Как правило, люди творческие все свои песни (роли, спектакли — нужное подчеркнуть) называют одинаково любимыми. А у вас есть любимая песня?
- Есть распространенная банальность, которая гласит: песни, как дети, поэтому все они любимые. Первый посыл я принимаю, действительно, все песни — мои дети. Но если вы спросите у любой мамаши, то выяснится, что кого-то из своих отпрысков она любит чуть больше. Обычно это тот ребенок, который тяжело дался — либо роды трудные, либо болел, либо рос сложным ребенком. Вот и у меня есть такой любимчик, который очень тяжело появлялся на свет, — Водяной из мультфильма «Воздушный корабль». Его характер совершенно не был прописан в сценарии, там просто значилось: Иван встречает Водяного. А какой он, этот герой, совершенно непонятно. Я позвонил режиссеру Гарри Бардину: «Расскажи, какой у него характер». И он ответил: «Кто у нас поэт — ты? Вот сам и придумывай!» И я нашел, как мне кажется, небанальный творческий ход: чтобы действительно почувствовать себя Водяным, залез в ванну с водой, а рядом положил ручку и бумагу. Минут через десять текст был готов.
Второй такой любимчик — песня Маркиза из кинофильма «Достояние республики» со словами «Вжик-вжик-вжик, уноси готовенького!» Это была моя первая работа для большого кино. Изначально она получалась шуточной, а ведь в финале картины герой погибал, мне же никак не удавалось привнести в нее трагическую ноту. Нужные слова — последний куплет — родились у меня… 31 декабря на кухне у композитора Евгения Крылатова, где мы, вместо того чтобы праздновать, работали. Андрею Миронову, игравшему Маркиза, стихи настолько понравились, что он обнял меня и расцеловал. Кстати, обе эти песни цензоры выбросили из первого сборника моих стихов: «Водяного» — за слова «Эх, жизнь моя, жестянка» (дескать, дети не должны читать такие стихи), а «Кто на новенького?» — за… пропаганду алкоголизма (там, если помните, есть слова: «Шпаги звон, как звон бокала, с детства мне ласкает слух»). При этом на обложке сборника был нарисован Водяной, а назывался он «Крылатые качели».
- Столько лет прошло, а эти песни мы любим и напеваем до сих пор!
- Я их «увековечил» в собственном музее. На моем участке стоял небольшой домик, который мы с женой собирались сносить. Мы его не использовали, потому что за городом живем только вдвоем, а места у нас очень много — почти целый гектар. Но потом я задумал сделать в нем Дом культЮры (Юра — это я), где будут храниться разные дорогие мне вещи — забавные и не очень. Под стеклом, как в настоящем музее, там лежат первые рукописи многих моих стихов — мне удалось разыскать «Песенку Трубадура» (»Луч солнца золотого»), «Песенку Водяного», «Антошку», «Чунга-Чангу».
«Я не верю в счастье. Нет, оно, конечно, бывает, но это всего лишь мгновение»
- Кстати, о «Чунга-Чанге». Для миллионов советских и постсоветских детей формула счастья известна: «Жуй кокосы, ешь бананы». А в чем счастье лично для вас?
- Для меня нет ничего страшнее таких вопросов. Хочется быть умным и находчивым, а навскидку ничего остроумного в голову не приходит. Вообще-то я не верю в счастье. Нет, оно, конечно, бывает, однако это всего лишь мгновение. Например, сейчас у меня юбилей, но никакого счастья я не ощущаю, одни проблемы и неприятности. Хотел открыть к этой дате свой сайт, но когда увидел, как он сделан, то пришел в ужас, и теперь хочу вообще отказаться от этой идеи. Потом люди принесли мне деньги, хотят, чтобы я для них написал, а я опять расстроился: не люблю работать за деньги, поэтому писал всегда только то, что мне самому хотелось. В общем, страдаю и чувствую себя несчастным. Хотя и счастье я в эти дни тоже испытал — когда увидел, каким образом меня во время юбилейного концерта собираются поздравлять четыре моих любимых композитора. Геннадий Гладков, Евгений Крылатов, Максим Дунаевский и Алексей Рыбников не только посвятят мне песни, но и станцуют. А ведь они — люди уже немолодые, к тому же до этого никогда на сцене не двигались. Вот это действительно приятно, забавно и трогательно.
- Вас называют «дедушкой детской песни». Вы на «дедушку» не обижаетесь?
- На самом деле, я уже прадедушка — недавно моя внучка родила ребенка. Мой правнук наполовину украинец, наполовину — русский. Что же до детской песни, то на сегодняшний день я — единственный, кто продолжает работать для детей. Получается, что в своем жанре я пенсионер — в основном, все знают мои старые песни, которым уже по тридцать-сорок лет. Но ведь за последние годы я написал около двухсот новых песен, которые, к сожалению, мало кто слышал, хотя их исполняли такие замечательные актеры, как Людмила Гурченко, Алексей Петренко, покойная Любовь Полищук. Если же вспомнить все, сделанное в течение жизни, то получится, что все детские песни, кроме «В лесу родилась елочка», написал я.
1441Читайте нас у Facebook
