«Отец просил прощения и обещал, что больше пальцем меня не тронет. Пока что я ему верю»
Недавно «ФАКТЫ» рассказали историю Нины Алимовой (имя изменено) — 18-летней жительницы Одесской области, которая долгое время была, по сути, рабыней собственного отца. Девушку спасли социальные работники. Но даже стены киевского приюта для несовершеннолетних не могли защитить ее от изверга-отца. Тот чуть ли не каждый день приходил под окна приюта, шантажировал, запугивал дочь и едва не довел ее до самоубийства. Представители социальных служб, милиции и администрации приюта пообещали сделать все возможное, чтобы помочь жертве насилия и добиться привлечения ее отца к уголовной ответственности. Однако все оказалось не так просто…
«Если проболтаешься, что я тебя изнасиловал, тебе не жить. Я однажды убил — убью еще раз»
Напомним, что осенью минувшего года 17-летнюю Нину, стоящую на костылях с протянутой рукой в переходе на Крещатике, заметил один из сотрудников службы по делам детей столичной горадминистрации. Алимову забрали в приют. Здесь она поведала психологу свою жуткую историю. Оказалось, что, когда ей был годик, девочку бросила мать-алкоголичка. В отличие от своих братьев и сестер, разбросанных по интернатам и детским домам Одесской области, Нину взяла на воспитание бабушка — мать ее отца. Сам Владимир Алимов в то время находился в местах не столь отдаленных — получил семь лет лишения свободы за умышленное убийство.
- Я вместе с бабушкой ездила к отцу на свидания в тюрьму, — рассказывала мне Нина во время нашей первой встречи. — И очень ждала его освобождения. Мне было семь лет, но бабушка в школу меня не повела, пообещала, что отец выйдет из тюрьмы и тогда я стану первоклассницей. А он почти сразу сошелся с мачехой и через несколько месяцев заставил меня ходить по электричкам просить милостыню. Началась настоящая каторга. Еду никто не готовил, я питалась раз в день чем придется, кто что подаст. Тратить выпрошенную милостыню боялась: отец кололся, нужны были деньги на наркотики, поэтому сильно бил, когда приносила мало. Меня тоже пытался пристрастить к наркотикам. Заставлял пить молоко из конопли (водный раствор измельченных семян этого растения. — Авт. ), а если не хотела — держал за волосы и выливал эту гадость на лицо: в нос, в рот…
К тому времени, когда из маленького запуганного ребенка Нина превратилась в хорошенькую девушку, горе-папаша уже разорвал отношения с мачехой Нины и решил, что новой любовницей теперь станет… его дочь. Алимовой тогда было пятнадцать лет. Чуть не до полусмерти избив девушку, которая пыталась защититься, негодяй лишил ее невинности, после чего злорадно сообщил, что… болен СПИДом. «Я заразил и тебя, так что теперь ты моя рабыня на всю оставшуюся жизнь, — сказал он Нине. — А если кому проболтаешься — тебе не жить. Я убил один раз — убью еще, мне уже терять нечего».
Через год в одном из одесских роддомов 16-летняя Нина родила сына от собственного отца. Однако врачи обнаружили у малыша тяжелую инфекцию, и спустя шесть часов после рождения младенец умер. «С одной стороны, маленького было жалко, — рассказывала Нина. — А с другой — я ненавидела и этого ребенка, и своего отца, и себя. Не знаю, смогла ли бы я его воспитать… » Однако последнюю дань сыночку Алимова отдала: забрала тельце и похоронила на кладбище в своем селе.
Между тем «бизнес» отца Нины шел в гору. Решив, что попрошайничество в электричках приносит ему слишком мало денег, Алимов увез дочь в Киев, где, как известно, «профессиональные нищие» живут на широкую ногу. Владимир арендовал для себя и Нины квартиру, купил для дочери костыли и заставил просить подаяние на Крещатике. По словам Нины, ее ежедневный доход составлял до восьмисот гривен. Когда сотрудники социальной службы увезли несовершеннолетнюю попрошайку в приют, преступник в одночасье лишился и покорной любовницы, и дармовых денег. Неудивительно, что он любой ценой пытался вернуть дочь.
- Алимов каким-то образом узнал, что Нина находится у нас, — рассказала «ФАКТАМ» директор приюта Ирина Дуванская. — Пришел и стал требовать, чтобы ему отдали дочь. Когда мы попросили документально подтвердить, что он является ее родным отцом, мужчина мало того, что не смог этого сделать (при рождении Алимова был записана на мать, которая не состояла с Владимиром в законном браке. — Авт. ), но еще и стал кричать, что мы… продали его девочку «на органы», и пригрозил, что подаст на нас в суд. Пришлось позвать Нину. Посетитель начал активно демонстрировать заботу о девочке, спрашивал, как ей тут живется, хорошо ли ее кормят. А когда Нина спряталась в комнате, подошел с улицы к окнам и стал угрожать, что если она не сбежит, то он с ней «серьезно разберется». Потом этот гражданин еще несколько раз приходил под стены приюта, требовал что-то, кричал. Но к тому времени, когда приезжала вызванная нами милиция, визитера и след простывал.
«Беглое чтение, литературная речь, большой словарный запас… Трудно поверить, что Нина — дитя улиц и не училась в школе»
Угрозы и шантаж отца-негодяя довели девушку до того, что она попыталась свести счеты с жизнью, перерезав себе вены. К сожалению, по закону Нина не могла дольше находиться в приюте для несовершеннолетних — ей уже исполнилось восемнадцать. Перед девочкой вырисовывалась реальная перспектива снова оказаться в цепких руках своего отца. Впрочем, и дирекция приюта, и милиция, и сотрудники социальных служб в один голос твердили, что берут девочку под свою опеку и не допустят, чтобы с ней случилась беда.
За месяц, истекший после публикации статьи о Нине Алимовой, в судьбе нашей героини произошли перемены. В середине марта из киевского приюта Алимову забрали в Одесский центр социальной и психологической помощи. Отцу Нины заполучить ее не удалось.
- Так называемый отец Алимовой обратился к нам за помощью, — рассказала «ФАКТАМ» начальник службы по делам детей при Раздельнянской райадминистрации Одесской области Татьяна Шайдук. — Сказал, что его дочку забрали в киевский приют, он очень хочет, чтобы девочка вернулась домой, просит нашего содействия (поскольку без разрешения и участия социальных работников это было бы невозможно) и даже берется раздобыть машину и оплатить бензин. Я склонна была пойти ему навстречу, поскольку на тот момент не знала историю Нины — раньше она не попадала в поле нашего зрения. Однако мужчине ничего не обещала, сказала, что буду собирать документы, а там посмотрим. И тут — как гром среди ясного неба! Оказывается, этот человек — ранее судимый за убийство, девочка утверждает, что он насиловал ее, избивал и заставлял попрошайничать! Конечно, я категорически отказалась идти с ним на какой-либо компромисс. Однако увезти Нину в Одессу мы все равно были обязаны по закону. Поэтому, взяв с собой сотрудника криминальной милиции по делам детей Раздельнянского РОВД, мы поехали в Киев.
- Я категорически не хотела уезжать из приюта, — рассказывает Нина Алимова, с которой «ФАКТЫ» связались по телефону. — Боялась, что отец найдет меня и исполнит свою угрозу — убьет. За то, что я больше не соглашусь попрошайничать, за то, что рассказала, что он со мной вытворял, за то, что написала на него заявление в милицию… Но в конце концов, уже в дороге, поняла — люди, которые меня забрали, желают мне только добра.
- С самого начала, как я узнала о Нине, мне была небезразлична судьба этой девочки, — продолжает рассказ Татьяна Шайдук. — А когда я познакомилась с ней, то была просто очарована. Общительная, открытая, она чуть не всю дорогу читала мне свои стихи, рассказывала о мальчике, в которого она влюбилась в приюте, пела песни… Правда, позже оказалось, что не все из того, что говорила Нина, можно принимать за чистую монету. Например, «ФАКТАМ» она рассказывала, что с детства не ела супа — питалась только тем, что люди подавали, или же в фаст-фудах, а тут призналась, что любит готовить, спрашивала у меня рецепт печеночного торта… Еще. По тому, как бегло она читала, сложно было предположить, что этот ребенок не учился в школе. И ее литературная речь, и богатый словарный запас выдают в ней отнюдь не дитя улиц.
Кроме того, удивляло, как Нина относится к деньгам. На момент, когда Алимова поступила в киевский приют, при ней было пятьсот гривен, которые она насобирала в переходе. Эту сумму администрация ей и выдала, когда Нина уезжала. В дороге девочка ничего не покупала, а буквально через несколько дней после того как она попала в Одесский центр помощи, вдруг заявила, что денег… у нее нет. Когда ее начали расспрашивать, куда она дела такую немаленькую сумму, Нина была искренне удивлена: «А разве на эти деньги можно прожить несколько дней?»
«С протянутой рукой я больше стоять не буду! Никогда и ни за что!»
Областной центр, где сейчас живет девочка, предоставляет попавшим в беду молодым людям психологическую, юридическую, медицинскую помощь. Кроме того, каждый из ребят может бесплатно пользоваться горячей водой, светом, постирать белье, приготовить еду. Однако продукты постояльцы покупают за собственные деньги, которые нужно где-то заработать. В течение трех месяцев человек, попавший сюда, должен трудоустроиться, решить вопрос с жильем, восстановить документы. Поэтому Нине так или иначе придется искать работу.
- Сейчас мы помогаем Алимовой восстановить паспорт и идентификационный код, которые, по ее словам, уничтожил отец, — рассказывает «ФАКТАМ» Наталья Куницкая, психолог Одесского областного центра социально-психологической помощи. — Также мы сотрудничаем с гороно, чтобы Нина могла получить базовое образование, ходатайствуем о выделении ей одноразовой материальной помощи, пытаемся помочь ей трудоустроиться. В связи с тем, что Нина долгое время провела на улице, здоровье девочки подорвано. Сейчас она проходит курс лечения для поддержания и восстановления своего организма. Главная задача наших специалистов — сделать все возможное, чтобы Алимова не вернулась к жизни на улице. Но нужно помнить о том, что мы работаем с уже взрослыми людьми, которые сами несут ответственность за свой жизненный выбор.
Нину Алимову поставили на учет в тубдиспансер. После переезда в Одессу девочка, которая в Киеве вела себя как примерная ученица, стала пить пиво, курить и не всегда говорит правду. Когда она рассказала сотрудникам Областного центра о своих сложных отношениях с отцом, а после этого согласилась с ним увидеться, они почти час отговаривали ее, спрашивали, взвесила ли она все «за» и «против», однако Нина была непреклонна. Теперь Алимова чуть ли не целый день проводит вне стен учреждения. Говорит, что ездит на Привоз (рынок в Одессе), к своей бабушке. Возвращается поздно. Работу до сих пор не нашла. Больше всего и психологи, и социальные службы, и милиция опасаются, что по истечении срока реабилитации девочка снова окажется на улице и примется за старое.
- Нет, с протянутой рукой я больше стоять не буду! Никогда и ни за что! — категорично заявила «ФАКТАМ» Нина Алимова. — Просто с работой и правда трудно. Во-первых, я без образования, во-вторых, без прописки — отец ведь уничтожил все документы. Но меня обещали взять продавщицей музыкальных дисков (в голосе девушки слышится гордость. — Авт. ). А еще обязательно буду учиться экстерном. Представляете, в той комнате в центре, где я сейчас живу, из окна видно мою будущую школу! Здесь хорошо, я подружилась с девушками и ребятами, но проблем, конечно, много. Нужно самой все решать, готовить себе, думать, где раздобыть денег. Если у меня получится трудоустроиться, я выплачу девчонкам долг — брала у них немного денег, чтобы купить себе хоть какую-то курточку и джинсы, ведь приехала без смены одежды.
- Куда же так быстро разошлись твои пятьсот гривен, которые ты привезла из приюта?
- Частично на лекарства, — говорит Нина. — Ведь я лечусь от туберкулеза. Кстати, понятия не имею, откуда он мог у меня взяться! А сто пятьдесят гривен у меня забрал сотрудник Раздельнянской милиции, сопровождавший меня из Киева в Одессу. Просил никому не говорить. Обещал отдать, но думаю, с этими деньгами придется попрощаться… Кстати, я ему звонила, когда в центр пришел отец, просила о помощи. Получилось так: я выходила из центра, и вдруг смотрю — отец стоит! У меня аж похолодело все внутри. Подошел. «Чего не звонишь, в гости не приходишь?» — спрашивает. Я молчу. А он: «Со мной пойдешь!» И дернул за куртку, сильно. Дежурный увидел это, оттащил отца от меня, еще парень один из центра помог. Я забежала внутрь и сразу стала звонить в милицию. «Помогите, — прошу. — Отец приехал, я боюсь… » «Конечно, конечно, сейчас выезжаем», — пообещали мне. Но так никто и не приехал.
У сотрудника милиции вопрос корреспондента «ФАКТОВ» по поводу «одолженных» у Нины 150 гривен вызвал, мягко говоря, недоумение. «Мне еще не хватало сиротские копейки вымогать!» — засмеялся милиционер.
В Главном управлении МВД Украины в Киеве «ФАКТАМ» сообщили, что криминальная милиция по делам детей Деснянского РУВД, которая приняла заявление Нины Алимовой, переслала весь пакет документов в милицию Раздельной — по месту жительства пострадавшей. Однако в Одесскую область документы пока не дошли.
- После вашей публикации к нам пришло письмо из районной прокуратуры, а затем — из Одесского управления внутренних дел с просьбой разобраться в фактах, изложенных в статье, — говорит начальник криминальной милиции по делам детей Раздельнянского райотдела милиции Ирина Дзундза. — Мы провели по Алимовой колоссальную работу. Несколько раз были в ее селе, опросили всех соседей, изучили медицинскую карточку, поговорили с каждым, кто мог хотя бы краем глаза видеть или хоть что-то слышать о том, что Владимир обижал дочь. Ведь она не была изолирована от людей. Но никто не мог вспомнить, чтобы девочка была избита, с синяками, запугана… Когда ее вернули из Киева в Одессу, Нина не захотела писать заявление на отца или дать нам малейшую зацепку — назвать кого-нибудь из тех, кому она жаловалась на Владимира, кто мог видеть ее страдания. Вообще ничего. Наши материалы были направлены в областную милицию и прокуратуру. Подождем еще документов из Киева. Но, если Алимова сама не захочет помочь следствию, мы ничего не сможем для нее сделать. Сейчас она говорит, что они с отцом помирились, и не хочет свидетельствовать против него.
- Когда отец пришел в следующий раз, его будто подменили, — объясняет мне Нина. — Он просил прощения, сказал, что больше пальцем меня не тронет. Я предупредила: по тебе тюрьма плачет. Сказала, что написала заявление. Если ты меня обидишь, говорю, попадешь за решетку. Он обещал, что к старому больше не вернется. Пока что я верю. Он один раз давал мне деньги, принес продукты… Но больше всех, конечно, помогает бабушка. Я ее случайно встретила на Привозе — ходила туда искать работу. Она была очень рада меня видеть, даже взяла ненадолго к себе в помощницы — стоять в палатке и заплатила двадцать пять гривен. Я сразу купила себе макароны, крупы, хлеб. Если удастся получить место, у меня наладится жизнь, я выздоровею, выучусь, встречу хорошего парня, у меня будет нормальная семья. А в ближайшее время обязательно съезжу на могилку к своему сыну.
В целом складывается ощущение, что у Нины все будет хорошо. Плохо лишь одно: негодяй, много лет насиловавший, избивавший и заставлявший каторжно работать свою единственную дочь, которую он сознательно заразил СПИДом, скорее всего, избежит уголовной ответственности. Но таков выбор самой Нины…
787Читайте нас у Facebook
