Три года назад ушел из жизни прославленный советский гимнаст Борис Шахлин
Наш разговор с дочерью известного во всем мире гимнаста состоялся в месте, где Шахлин частенько бывал. Это загородный дом Ирины и ее мужа Андрея. Рядом сосновый бор, речка Козинка и величественный Днепр. Места красивейшие! Что еще нужно было такому заядлому рыбаку, как Борис Анфиянович? Перед домом — табличка-указатель «У Бобы». Шахлина в семье ласково называли Бобой. И продолжают называть. Для жены Ларисы, дочери Ирины, внучки Кати он всегда рядом.
«Его называли мастером спорта по шахматам среди гимнастов»
*За спортивные достижения Международный олимпийский комитет ввел Бориса Шахлина в Зал гимнастической славы и наградил Олимпийским орденом
— Очень много вещей в нашем доме напоминают о папе, — рассказывает Ирина. — Он любил наш дом и часто здесь бывал. Вот на камине его автопортрет. Папа прекрасно рисовал. Нет, картины маслом не писал. Любил карандашом рисовать портреты. У мамы дома хранится ее портрет, нарисованный папой.
Вот в этой комнате он ночевал, когда оставался у нас. По вечерам мы часто смотрели с ним старые советские фильмы. Я знала, что, когда папа начинает петь: «Потому, потому, что мы пилоты», — надо включать «Небесный тихоход». Это был любимый фильм Бобы. Он его бесконечное число раз пересматривал.
Боб — так называли отца в сборной СССР по спортивной гимнастике. А в семье он — Боба…
— Чем обычно занимался Борис Анфиянович, бывая в вашем доме?
— Папа обожал бильярд. Приезжал к нам с Эдвардом Добровольским, заслуженным тренером Украины по спортивной гимнастике. В последние годы они стали близкими друзьями. Много времени проводили вместе — и рыбачили, и в шахматы играли. Вот здесь, возле камина, за шахматной доской любили посидеть. Причем папа очень не любил проигрывать. Обижался как ребенок. И всегда хотел отыграться. В шахматы он очень хорошо играл. Его называли мастером спорта по шахматам среди гимнастов. Причем все время хотел и меня научить, чтобы я составляла ему компанию. Но в шахматы я стала играть, когда папы уже не стало.
А вот к бильярду меня приучил. Правда, после его смерти, вот уже три года, я не захожу в бильярдную — не могу, все напоминает о нем… У папы в гараже в углу долгое время стоял его бюст — подарил скульптор. Я все просила отдать его мне. «Еще успеешь поставить, — отвечал. — Потом…» Вот после смерти мы и поставили этот бюст в бильярдной.
— Родители не настаивали, чтобы вы тоже стали спортсменкой?
— Нет, они никогда не навязывали мне свое мнение. Хотя вся их жизнь была связана со спортом: папа — семикратный олимпийский чемпион по спортивной гимнастике, мама — мастер спорта в этом виде. Шесть лет я занималась легкой атлетикой, делала успехи в беге с барьерами. А потом бросила. Вот у папы были упорство, спортивная злость, а мне эти качества не передались. Когда кто-то из знакомых говорил: «Я занимаюсь спортом», папа всегда уточнял: «Не спортом, а физкультурой».
В детстве я обожала лошадей. Поэтому папа записал меня в секцию конного спорта и сам возил на ипподром. Мама была занята, так что я часто оставалась с папой.
Он был для меня по-настоящему близким человеком. Не помню случая, чтобы я папе в чем-то отказала. Он часто просил меня приготовить деруны — очень их любил. Солянка моя ему нравилась. А еще у нас с ним было любимое кафе на Оболони.
— Вам с мамой что-то готовил иногда?
— По своему фирменному рецепту прекрасно жарил яичницу — с помидорами, луком. Причем довел это блюдо до совершенства! Мама не любит жареный лук, но папа так мелко его резал и так зажаривал, что лук не чувствовался. Уху вкусно умел готовить. Как раз незадолго до смерти сварил нам уху. Рыбу сам ловил.
Заядлым был рыбаком! Любил посидеть на берегу с удочкой или спиннингом. Мне совсем не в тягость было отвезти папу на рыбалку, например, в Вышгород, на Киевское водохранилище или в Украинку. Самое главное, что он потом всегда сам чистил рыбу (улыбается). Я умею это делать, но не люблю. Бывало, на рыбалке компанию папе составлял мой муж Андрей.
— Когда своего будущего супруга с родителями знакомили, волновались, наверное, страшно?
— С Андреем Чистовым мы познакомились на пляже в Крыму. Я там с мамой отдыхала. Папа, кстати, с нами практически никогда не ездил из-за больного сердца (в 35 лет у него был инфаркт). Плохо переносил жару. Предпочитал Трускавец. Кстати, Андрей моим родителям очень понравился. В 1984 году мы поженились. Мой муж — спортсмен и вот уже долгое время возглавляет Ассоциацию профессиональных видов единоборств.
У нас дочь Катя, ей 27 лет. Дедушка просто обожал внучку. Катя утверждает, что внешне очень похожа на Бобу. Он часто гулял с Катей и очень ею гордился.
Так уж повелось, что у меня мама с папой были всегда на первом месте. Вот дочь через забор живет, но мы можем несколько дней не видеться. А с папой — практически каждый день. Он звонил мне с утра: «Я еду к вам». «Еду» — это означало, что я заезжаю за ним. Почти каждый день забирала его из института. Полное взаимопонимание. Никто никого не напрягал. Нам было комфортно вдвоем.
«Папе нравилось самому водить машину, и он просто обожал «Волги»
— В последние годы Борис Анфиянович сам за руль уже не садился?
— Буквально за год-полтора до смерти перестал водить машину. Папе нравилось самому ездить, и он просто обожал «Волги». Сначала у него была 21-я модель. А последняя — «Волга-2410». Боба называл ее пiдстаркуватой. Она часто ломалась, мы с папой постоянно ездили за деталями. Но ремонтировать было бесполезно.
И тогда мы с мужем решили на день рождения подарить Бобе новую черную «Волгу» последней модели. Поехали в салон, купили и поставили в гараж. На празднике Андрей сказал: «Борис Анфиянович, мы вам дарим то, что должно было подарить государство, — автомобиль». Папа сдержанно поблагодарил — он никогда не был эмоциональным. Правда, до гаража — посмотреть свой подарок — дошел только через неделю. Буквально через пару дней сам поехал на авторынок и продал свою старую «Волгу». А ведь можно было простоять и неделю на рынке, чтобы найти покупателя, но папа очень быстро с этим справился. Хорошему человеку всегда везет…
Новую «Волгу» он называл «китайчик» — из-за фар. Полюбил ее. Но, к сожалению, мало поездил. Он плохо видел, пришлось даже делать операцию на глазах.
Боба, кстати, и меня научил водить. Я закончила курсы и год ездила под руководством папы, который, надо сказать, всегда был дисциплинированным водителем. Одергивал, когда я что-то нарушала или превышала скорость. И всегда говорил: «Это я научил Иру и Катю ездить!» Любил, чтобы его хвалили.
Помогал ли маме по хозяйству? Всегда ходил на рынок за продуктами. С удовольствием подолгу выбирал мясо, овощи, фрукты. Раньше его часто узнавали продавцы, а с годами все реже и реже. Я сама была свидетелем, как к папе подходили люди и подолгу с ним о чем-то беседовали. Причем когда я потом спрашивала: «А кто это?» — папа отвечал: «Я не знаю». Он всегда был доброжелательным и контактным человеком. И очень порядочным — и в работе, и по отношению к людям…
— О смерти говорил?
— Как любой нормальный человек, боялся смерти. Страшно переживал, когда друзья начали уходить из жизни. Много лет дружил с завкафедрой гимнастики в институте физкультуры Юрием Петровичем Марченко. Его смерть сильно подкосила папу.
Часто говорил: «Я умру в 77 лет». А умер в 76. Предчувствовал свою смерть. Или напророчил…
Накануне того страшного дня он как раз закончил писать свою вторую книгу «Путь к пьедесталу» и показал рукопись ректору университета физкультуры Владимиру Платонову, который обещал помочь с изданием. Писал ее больше года и почему-то очень спешил закончить к концу мая. Катя с мужем Костей приехали на кафедру с пиццей и отметили это событие.
Утром мама с папой собирались на работу. Когда Боба брился, ему стало плохо с сердцем. Мама вызвала «скорую». Врачи-реаниматоры пытались его спасти, но… Мама позвонила и попросила меня приехать. Причем не сказала, что папы больше нет: боялась, что я в таком состоянии не доеду. Я еще спросила: «Может, в магазине что-то купить?» Когда подъехала к дому родителей, там уже стояла машина дочери. Вот тогда у меня и защемило сердце. 30 мая папы не стало…
Я не скучаю по нему, потому что он все время со мной — здесь, рядом. Мне кажется, у нас с ним просто какая-то космическая связь. Нет, он мне не снится каждую ночь. Но если уж снится, то так, что думаю: «Это сон или явь?..» Остается такое ощущение, будто пообщалась с ним. А его руку, его рукопожатие я не перепутаю ни с чем на свете…
1612Читайте нас у Facebook
