«13-летний Вася Собко, которому мой муж должен был сделать пересадку почки, умолял судей: «Отпустите врача из тюрьмы, ведь я умираю!». Его не услышали. Три месяца назад мальчика не стало…»
«Врачи столичного института Шалимова находили людей, которые готовы были продать свои почки, вывозили их за рубеж, где проводили операции по пересадке органов», — эти слова, произнесенные начальником департамента по борьбе с преступлениями, связанными с торговлей людьми, Юрием Кучером в июне прошлого года, произвели эффект разорвавшейся бомбы. В одной из лучших клиник страны проводили допросы и обыски. Врачи надеялись, что вскоре правоохранители во всем разберутся и поймут: они ничем незаконным не занимались. Хирурги, которых назвали преступниками, не скрывались, не пытались уехать. Они спокойно общались с журналистами, откровенно отвечали даже на самые острые вопросы. И продолжали оперировать больных. 13 октября грянул гром: были арестованы хирург Владислав Закордонец и два анестезиолога — Петр Зайченко и Ярослав Романив. Несколько обращений их адвокатов сменить заключение под стражей на подписку о невыезде не были удовлетворены. Одни из лучших специалистов Украины, в помощи которых нуждаются десятки больных, уже более года сидят за решеткой.
«Изучая материалы дела, воочию убеждаюсь: доказательств вины врачей нет»
За это время мы несколько раз встречались с женой Владислава Закордонца Валентиной. Последние четыре месяца женщина практически ежедневно бывает в Лукьяновском СИЗО — выступая защитником своего мужа, она вместе с ним знакомилась с материалами дела.
— Очень тяжело жить с сознанием того, что твой любимый человек сидит в тюрьме, — говорит Валентина Закордонец. — Он не виновен, и ничем нельзя ему помочь. Самыми сложными для меня были первые семь месяцев, когда не позволяли видеться с Владом. Я сходила с ума от мыслей: что с ним, как он, о чем думает… Сейчас, когда мы встречаемся практически ежедневно, стало легче. Изучая материалы дела, воочию убеждаюсь: доказательств вины врачей нет. Поэтому очень надеюсь, что на первом же заседании их отпустят на подписку о невыезде. Выйдя на свободу, они могут оказывать помощь своим пациентам, которые год ждут операций. Хотя допускаю: на судью будут давить те, кто заварил это «дело врачей»… Люди, в августе прошлого года до суда назвавшие моего мужа и его коллег преступниками, получили новые погоны и повышение за то, что… раскрыли это дело. Но можно сделать вывод: если выяснится, что вины хирургов нет, наказание должны понести правоохранители. А такое трудно даже представить. Поэтому сейчас предположить, чем окончится суд, невозможно. И страшно.
*Этот снимок сделан 30 августа 2009 года. Передавая его в редакцию, Валентина Закордонец сказала: «Ходить в тюрьму к Владу, очень надеюсь, осталось недолго»
— Вы помните день, когда к вам домой пришли с обыском?
— Не забуду его никогда! Я находилась дома одна — мы живем под Киевом, в селе, в частном доме. В калитку постучали. Выйдя, я оказалась окружена вооруженными людьми в масках. Они требовали пустить их в дом. Я категорически отказалась это делать. Они угрожали застрелить нашу собаку, которая защищала двор. Но в итоге вынуждены были дождаться приезда Влада. Обыск делали уже при нем. Обнаружив у нас несколько десятков тысяч долларов, они обрадовались, начали звонить кому-то, докладывать. Но происхождение каждой купюры мы можем объяснить. Более того — это деньги мамы Влада, вырученные от продажи дома, что подтверждено документально. По понятным причинам она не доверяет банкам. Уезжая отдыхать к родственнице, попросила Влада забрать деньги. Так что мы хранили их, как банк. Для правоохранителей доллары стали доказательством того, что Влад заработал их, делая операции. Да кто из людей с больными почками, которые вынуждены лечиться годами, могут благодарить врачей десятками тысяч долларов? Те, кто способен это делать, едут на операции в Европу. Но это понимают простые люди, ваши читатели, а не те, кто затеял «дело врачей».
— Вы допускаете мысль, что ваш муж мог делать незаконные операции?
— Никогда, что вы! Услышав такие заявления, думала: произошла ошибка, и это быстро поймут следователи и прокуроры. Когда Владу предложили сотрудничать с азербайджанской клиникой, я гордилась: не каждого хирурга ценят за границей, приглашают к себе работать. В материалах дела есть официальное письмо из Баку, гласящее: «Люди, которые соглашались стать донорами почки, написали расписки, в которых четко указано: отдаю свой орган добровольно и безвозмездно. Все операции выполнялись в соответствии с законодательством Азербайджана. У нашей клиники и правоохранителей нашей страны нет претензий к врачам Украины». А ведь дело строится на том, что Влад с коллегами проводил незаконные операции именно за рубежом, где претензий к ним не имеют. Так в чем они виноваты? За что год сидят в тюрьме?
«У нас была любовь с первого взгляда»
— Как сейчас выглядит Владислав?
— Он очень стойкий человек, его сложно сломить какими-то обстоятельствами, — говорит Валентина. — Похудел килограммов на десять. Хотя я знаю, что на анестезиологов давили, угрожали, требовали дать показания против Влада. Но никто из врачей не позволил себе оговорить других.
— Как вы поддерживаете мужа?
— Это он меня поддерживает. Говорит: «Любимая, это тебе одной тяжело. А я тут, как в санатории: сплю, ем, телевизор смотрю». Представляете? Он на курорте! В его камере постоянно меняются люди. Влад говорит, что в основном приличные. Рядом с мужем я всегда чувствовала себя как за каменной стеной. Он меня оберегал от всех бытовых проблем, от переживаний. Он надежный человек. Это чувствовали и его пациенты, которые теперь регулярно звонят мне, спрашивают, как он, когда наконец-то его выпустят.
— Валя, вы давно вместе с Владиславом?
— Уже шесть лет. У нас была любовь с первого взгляда. У моего отца отказали почки. Чтобы проводить процедуру очистки крови, нужно было сделать сосудистый доступ: сшить вену и артерию. Но у отца такие плохие сосуды, что врачам никак не удавалось это выполнить. Несколько раз проводили операцию, но этот доступ не работал. Я сама врач-дерматолог. Спрашивала коллег, что же мне делать. И все в один голос говорили: «Иди к Закордонцу в институт Шалимова. Он делает операции даже в самых сложных ситуациях. Еще не было такого, чтобы после его вмешательства доступ затромбировался. Он лучший». И я поехала к нему. Зашла в кабинет… Увидев Влада, красивого, высокого, умного, тут же подумала: «Я влюбилась»… Как позже признался Влад, он подумал о том же. Мы встретились уже взрослыми людьми, у обоих было по браку за плечами, есть взрослые дети.
— С какими чувствами ходите в тюрьму?
— Помню, как пришла в СИЗО первый раз. Это было так унизительно, страшно. Но я думала: «Если мне так плохо, как же ему там?» Ходить к Владу, очень надеюсь, осталось недолго.
— К вам и вашей семье изменилось отношение друзей и знакомых?
— У Влада было немного друзей. И, как показали эти события, все они — настоящие. Коллеги, и мои, и мужа, не понимают, как это все могло произойти. И ждут, когда он выйдет на работу. Общая беда сплотила нашу семью. Сестра Влада вместе со мной постоянно ходит в тюрьму. Все, кто знает Закордонца, понимают — он не мог сделать ничего плохого и противозаконного. Это не в его жизненных принципах.
«В Украине только Влад виртуозно делал трансплантации почек детям до пяти лет. Сейчас родители больных малышей собирают деньги на операции за рубежом»
— За этот год я познакомилась с некоторыми пациентами Влада, самым близким и дорогим для меня стал 13-летний Вася Собко, — продолжает Валентина. — У мальчика отказали почки. Он находился на диализе. Донором органа для пересадки готова была стать его бабушка. Прошлой осенью ее обследовали, начали готовить Васю к трансплантации. Уже была назначена дата операции, и тут Влада арестовали. Вася с мамой ходили на все судебные заседания, на которых решалось, какую меру пресечения избрать. Из-за болезни и тяжелой процедуры очистки крови у мальчика развилась анемия, он был слабым, с кожей зеленого цвета. Но мужественно приходил в суд и умолял: «Отпустите моего врача. Пусть он сделает мне операцию. Я же умираю». Его не услышали… В мае трансплантацию все же выполнили. Но слишком поздно. Три месяца назад мальчик погиб.
* «Рядом с мужем я всегда чувствую себя как за каменной стеной, — говорит Валентина. — Он надежный человек, это знают и его пациенты»
— Моя дочь плакала два дня, узнав о смерти Васи. Я, как и мама паренька, уверены: он был бы жив, если бы Влад сделал пересадку прошлой осенью. Разве его арест принес кому-то пользу? Только вселил чувство безнадежности в больных людей! — продолжает Валентина Закордонец. — Мне постоянно звонит еще один пациент Влада — профессор Вячеслав Данилович Кузовик. У этого 58-летнего мужчины нет родных, которые могли бы стать для него донорами. Он ждал пересадку трупного органа. Хотел оперироваться у Закордонца, так как знал о его профессионализме. Сейчас он находится на диализе и верит, что с выходом Влада работа в клинике активизируется и у пациентов появится надежда и возможность получить такую ожидаемую почку. Вячеслав Данилович звонит мне раз в неделю. Передает Владу слова поддержки… Знаю я и о том, что для годовалой девочки, которой нужна пересадка почки, сейчас собирают деньги на операцию в Германии. А ведь в Украине лишь Влад делал трансплантации этого органа детям до пяти лет. То есть маленькие пациенты остались без врача. Это понимают их родители, но, к сожалению, не правоохранители.
— Наши больные остро нуждаются в помощи Владислава Закордонца, люди не теряют надежды, что его все же выпустят на свободу, и он сделает им операции, — говорит директор Национального института хирургии и трансплантологии имени А. Шалимова Юрий Поляченко. — И мы тоже ждем его и анестезиологов, сохраняем за ними рабочие места. Они высококлассные специалисты, которые за этот год могли спасти десятки пациентов. Институт не раз ходатайствовал о том, чтобы им изменили меру пресечения с содержания под стражей на подписку о невыезде и взятии на поруки коллективом. В таком случае врачи могли бы выполнять свои профессиональные обязанности. В Украине не первый раз возникают крупные скандалы в медицине, и в трансплантологии в частности. Тема продажи органов всегда является обсуждаемой. Но за все время существования этой отрасли не было доказано ни одного такого факта. Очень надеюсь на то, что суд будет объективным, во всем разберется.
Фрагмент письма, переданного из Лукьяновского СИЗО анестезиологом Ярославом Романивым:
«О факте продажи своих почек донорами я узнал во время досудебного следствия. Изучая истории болезней перед операциями, видел расписки, в которых люди, согласившиеся отдать свой орган для пересадки, утверждали, что делают это добровольно, без постороннего давления, в ясном уме и памяти с целью помочь тяжелобольному человеку бесплатно. Все эти расписки написаны лично донорами, заверены нотариально и подтверждены этической комиссией. Следствие утверждает, что доноры якобы находились в уязвимом состоянии — так называют стечение сложных материальных обстоятельств. Из материалов дела: во время судебно-психиатрической экспертизы доноры говорили: «Я себя потерпевшим не считаю, потому что сделал это сознательно, мне нужны были деньги. Сейчас чувствую себя хорошо, со здоровьем все в порядке», «Со мной все в порядке, согласился продать почку сознательно, не имею ни к кому претензий». При этом людям, которые утверждают, что продали свои органы, никто не объясняет: в правовом государстве их обязательно судили бы как непосредственных участников процесса купли-продажи. Не было бы расписок доноров — не состоялись бы операции. То есть они осознанно обманули администрацию клиники, нас, врачей, нарушив законодательство двух стран. В апреле я написал заявление Генеральному прокурору о возбуждении уголовного дела против доноров, преступивших законы. Их обман и нарушения, которые допустили следователи, — причина нашего заключения».
Фрагмент письма, переданного из Лукьяновского СИЗО анестезиологом Петром Зайченко:
«Возбуждение уголовного дела и аресты врачей, кроме несовершенства законодательства в области трансплантологии, выявили еще и полную юридическую незащищенность медицинских работников. Да, осенью 2009 — весной 2010 года я выезжал в город Баку для оказания консультативной помощи врачам по вопросам анестезиологического обеспечения и интенсивной терапии. Мои полномочия и действия регулировались письменным трудовым договором с клиникой Азербайджанского международного университета и не выходили за его пределы, что подтверждается полученной из Азербайджана медицинской документацией и свидетельскими показаниями. Мои действия, направленные на предупреждение возможных анестезиологических осложнений у пациентов при операциях по трансплантации почек, следствием называются торговлей людьми, вербовкой, перемещением, участием в транснациональной преступной организации. В условиях несовершенства законодательства и все возрастающей безнравственности любой мой коллега может оказаться в подобной ситуации. Сейчас я нуждаюсь в защите от необоснованных обвинений».
2114Фрагмент письма, переданного из Лукьяновского СИЗО трансплантологом Владиславом Закордонцем:
«Статья 62 Конституции Украины гарантирует принцип презумпции невиновности. А статья 15 Уголовно-процессуального кодекса считает недопустимым публичные утверждения о том, что я — преступник. А ведь именно это и заявляли в СМИ министр внутренних дел Украины А. Могилев, начальник департамента по борьбе с преступлениями, связанными с торговлей людьми, Ю. Кучер и экс-заместитель министра, начальник главного следственного управления МВД Украины В. Фаринник. С той лишь разницей, что Могилев и Кучер не называют мою фамилию. Тем самым они опорочили мою честь, достоинство и деловую репутацию. Наш арест можно расценивать как возможность следствия оказывать давление. Ведь за первые шесть месяцев ареста с нами не провели ни единого следственного действия. В это же время на свободе спокойно ходят люди (доноры-потерпевшие), которые действительно совершали преступления. В материалах дела есть их показания, что они размещали объявления в интернете, встречались на арендованных квартирах и уговаривали людей продать почку за десять тысяч долларов США, так как сами уже это сделали. Не удивлюсь, если после этой публикации у меня в обвинении появится еще одна статья. Но у меня больше нет других возможностей сообщить правду. Могу лишь рассказывать о ней через СМИ и обращаться в Европейский суд по правам человека. Следствие обвиняет нас в том, что в неустановленное время, в неустановленном месте, неустановленные особы совершили преступление. Глупее обвинение сложно придумать».
Читайте нас у Facebook
