Том Круз: «Я работаю с восьми лет. В детстве стриг газоны, убирал листья осенью, разносил газеты…»
За год (с мая 2011 по май 2012) Том Круз заработал не менее 75 миллионов долларов. Его последний фильм «Миссия: невыполнима-4» собрал в прокате более 700 миллионов долларов. В этом году ожидается выход еще трех фильмов, в которых Круз сыграл главные роли: «Рок на века», «Один выстрел», «Обливион». Скоро Том будет отмечать 50-летие, так что поводов для интервью с кинозвездой хоть отбавляй. Журнал «Плейбой» не упустил свой шанс и первым побеседовал по душам с мистером Крузом.
«Мне нравится быть актером. Мечтал об этом с четырех лет»
— Тебе 3 июля исполняется 50 лет. Это тот возраст, когда большинство мужчин делают колоноскопию, ведут борьбу с растущим животом, облысением и, как параноики, мониторят свое давление. Ты же выглядишь вдвое моложе своего возраста. В чем секрет?
— Понятия не имею. А если серьезно, я занимаюсь любимым делом, свободное время провожу исключительно с семьей. Добавьте сюда немного физических упражнений, и мой рецепт готов.
— Хорошо, но у тебя даже морщин нет. Ты делал пластическую операцию?
— Нет, и никогда на это не пойду.
— Что значит для тебя эта полувековая веха?
— Когда закончились съемки в «Кадетах» (моя первая настоящая роль), помню, я лежал ночью в номере отеля и не мог заснуть. В голове вертелась одна мысль: мне нравится быть актером. Боже, я мечтал об этом с четырех лет, и все исполнилось. И если мне повезет, смогу сниматься в кино до конца своих дней. Мне почти 50, и я все еще актер. И это замечательно. 3 июля меня не будет дома — улетаю на съемки в Исландию. На свой день рождения буду работать. Жена, дети меня понимают. Да, я такой. Большинство дней рождения провел на съемочной площадке.
— Что важное в жизни для тебя раскрылось только теперь? Такое, что еще 20 лет назад было не известно?
— Я еще больше утвердился в том, что главное в жизни — семья. Она с детства была важна для меня. Когда я еду на съемки, семья сопровождает меня. Когда снимается Кейт (Кэти Холмс, третья супруга Круза. — Ред.), я беру детей и еду за ней. Мы всегда вместе. Я ведь вырос в окружении женщин — мамы, сестры. И всегда мечтал стать хорошим отцом, заботливым мужем. Говорят, что я трудоголик. Может и так. Я работаю с восьми лет и получаю за это деньги. Стриг газоны, убирал листья осенью, разносил газеты, продавал пасхальные и рождественские открытки…
— Ходил с ними по домам?
— Да. Это было, когда мы жили в Канаде, потом Кентукки. Моя мама до определенного момента платила за все. Я дождаться не мог, когда смогу зарабатывать сам, чтобы помочь ей. Вот почему работа столь важна для меня.
— Где же был твой отец?
— Он развелся с мамой и ушел от нас. Но даже когда они еще жили вместе, он редко бывал дома. Говорил, что работал. На самом деле, его постоянно выгоняли. И нам приходилось переезжать с места на место.
— Каково это было — расти без отца?
— Оглядываясь назад, я не вижу большого конфликта между мной и мамой или сестрами. Мне не было с ними плохо. Хотя от многих, кто рос без отца, я слышал обратное. Нет, для меня это не было тяжкой ношей. И на отца я зла не держу. Он пытался, но у него не получилось. Бывает. А переезжать из города в город мы продолжали и после развода. И мне это нравилось. Новые места, люди, возможности.
— Принято считать, что дети трудно переносят переезды. В психологическом смысле.
— Говорю же, мне это нравилось. Никогда не забуду картонный ящик, который всегда стоял у меня в комнате. В нем лежали мои вещи. На сборы уходили считанные минуты — бросил в коробку пару шмоток, которыми пользовался, закинул ее в багажник и все — мы едем на новое место.
— А как же школьные друзья?
— Я относился к этому как к приключению. Жизнь всякий раз бросала мне один и тот же вызов. Новый город, новая школа, а ты в ней — новенький! Парнишка с неправильным акцентом, не привычным для местных, в дурацких кроссовках, которые здесь давно не носят. И всякий раз нужно уметь найти общий язык. Это и есть жизнь. Каждый день — новая проблема, и ты должен ее решать. Мама обычно трудилась на трех работах, но никогда не жаловалась. Она относится к тому типу людей, для которых чашка всегда наполовину полная.
«Я делал стойки на руках на крышах домов»
— Что чувствовал мальчишка, зная, что всю семью содержит мать?
— Не думаю, что мы жили беднее других. Для меня лично это значило только одно: хочешь пойти в кино — заработай на билет.
— Хватало только на кино и лимонад?
— Почему же? Сколько себя помню, мечтал гонять на мотоцикле и участвовать в автогонках. Делать трюки. Когда мне исполнилось 12 лет, я купил себе первый мотоцикл. На свои деньги.
— Круто!
— Еще бы! Учить меня было некому. Сколько раз я падал или врезался во что-нибудь, ведь мне нравится скорость. Впрочем, к травмам мне не привыкать. Мы жили в Канаде, когда я увлекся гимнастикой. Делал стойки на руках на крышах домов. Забирался на самую верхотуру и кувыркался там, подтягивался, делал всякие трюки до тех пор, пока меня выдерживал водосток.
— Оказывается, ты был еще тот парень!
— Это точно. Как мне нравилось устраивать показательные выступления для сестер! Они всегда при этом визжали: «Томми! Ты убьешь себя, а потом тебя убьет мама!» Конечно, на улице тут же собирались соседские ребята. И я продолжал с новыми силами. Закончилось это тем, что я упал однажды на тротуар и сломал себе нос и лодыжку. Нос ломал чаще всего. Помню, в первый раз мне угодили в нос мячом во время игры в бейсбол. Во второй раз это уже была бейсбольная бита. Потом я в очередной раз попал в аварию на мотоцикле. Тогда ведь никто не ездил в шлеме. Когда мне было 18, и я снимался в «Кадетах», каскадеры от меня просто шарахались. Приставал к ним: научите меня какому-то трюку. Тогда ведь не было видео, чтобы все это посмотреть, изучить. Короче, я всегда был таким. Даже в пятилетнем возрасте обязательно лез на самое высокое дерево в округе. А потом раскачивался на его ветках.
— Поэтому все трюки в фильмах ты выполняешь сам?
— Да. Но для этого нужно много и упорно тренироваться. Для «Последнего самурая» я на протяжении целого года занимался по шесть часов каждый день, чтобы научиться владеть мечом. Помню, когда фильм уже вышел в прокат, я решил надеть рубашку, провисевшую год в шкафу. И не смог в нее влезть — рукава оказались узкие. Сейчас снимался в картине «Рок на века», где играю стареющую рок-звезду. По пять часов в день учился пению и еще три — танцам.
— До этого фильма ты знал, что можешь петь?
— Я знал, что могу держать ноту. Пел в школьном кружке, участвовал в постановке мюзикла, когда мне было 14. Но вокалом со мной никто никогда прежде не занимался. А сейчас моим преподавателем был человек, который учил Акселя Роуза (солист известной рок-группы «Guns'n'Roses». — Ред.). Он пел в опере. Он научил меня владеть моим голосом. Это все равно, что учиться новому виду спорта.
— После этого фильма, как тебе кажется, что веселее: быть Томом Крузом или Брюсом Спрингстином?
— Для Брюса веселее быть Брюсом. Для меня — оставаться Томом Крузом. Но могу уверенно заявить, что теперь я глубже понимаю таких ребят, как Боно, Спрингстин, Бон Джови или Роуз. Я уважаю их.
— Говорят, когда вы записывали для фильма первую песню, в студию неожиданно приехали музыканты из группы «Def Leppard», которые ее исполняют. Тяжелое было для тебя испытание?
— Да. Это было в Майами. Ко мне в номер зашел режиссер Адам Шенкман: «Том, знаешь, «Def Leppard» в городе. Завтра они к нам заглянут». Я чуть с ума не сошел. Они появились, когда я только начал петь. По их взглядам я сразу почувствовал, что они очень хотят поиздеваться надо мной. А вся съемочная группа сбежалась, чтобы этим полюбоваться. Я закончил петь, и их солист Джо Эллиотт, показывая на меня пальцем, заорал: «Твою мать!» Они все улыбались, хлопали меня по плечам. Это была лучшая оценка моих усилий.
— Скажи, а кто придумал сцену с лазанием по самому высокому небоскребу в мире из фильма «Миссия: невыполнима-4»?
— Там и правда, высоковато. Но мне всегда хотелось выполнить подобный трюк. Месяцы ушли на одни только технические расчеты.
— Плевать на расчеты. Невозможно представить, что чувствует человек, прилипший к стеклу на такой высоте. Ты смотрел вниз?
— Да.
— Но зачем это нужно? Можно же все сделать на втором этаже, а показать так, словно ты находишься на самом верху, разве нет?
— Можно, но зритель не дурак. Обман почувствовал бы сразу. Мы же снимали эту часть «Миссии» для кинотеатров iMax, а там спецэффекты видны моментально. Кроме того, это было важно лично для меня. Я подумал, если 100 лет назад Гарольд Ллойд мог висеть на стрелке часов небоскреба в Нью-Йорке, а Бастер Китон разгуливал по металлическим конструкциям строящейся высотки, то почему теперь я буду обманывать зрителей и себя самого?
«Хожу счастливым с того самого момента, как впервые встретил Кэти Холмс»
— Киностудии все чаще снимают тебя с другими звездами. Что это — создание конкуренции между актерами на экране или опасения, что Том Круз уже не так хорош и на него одного зритель не пойдет?
— Я всегда снимался с прекрасными партнерами. А конкуренции не боюсь. Знаю, что такое побеждать, а что — проигрывать. Учился этому с раннего детства. Как можно потерпеть поражение в кино? Плохо сыграть? Я не провалил ни одной роли. Фильм соберет в прокате меньше, чем ожидалось? Меня это особо не волнует. Во всяком случае, до тех пор, пока студии готовы выделять деньги на те картины, в которых мне хочется сниматься. Для меня это не просто работа. Я ни разу в жизни не опоздал на съемочную площадку. Снимаюсь только в тех фильмах, в которые верю. Считаю, что на меня снизошло благословение, потому что позволено делать то, что нравится. А если кто-то начинает говорить обо мне что-то плохое, я слышу, вижу, но доказывать никому ничего не намерен. Жизнь дана человеку не для этого. Кстати, о конкуренции. Я считаю фильм результатом творчества всей съемочной группы…
— Ты ездишь на мотоцикле, гоняешь на спортивных автомобилях, управляешь самолетами. Что из всего этого нравится тебе больше?
— У каждого из средств передвижения есть свой уровень ощущения свободы. Мотоцикл — это здорово, но самолет «P-51 Warbird» лучше. Когда я был ребенком, собирал открытки с изображением военных самолетов. Р-51 был моим любимым. На нем можно летать даже в каньонах. Теперь у меня есть такой настоящий.
— Ты умел управлять самолетом, когда снимался фильм «Лучший стрелок»?
— Нет. Но желание научиться меня не оставляло. Помог Сидней Поллак. Мы познакомились, когда мне было лет 20. Я как раз снялся в картине «Рискованный бизнес», а Поллак заканчивал работу над «Тутси». Первая наша с ним встреча длилась более двух часов вместо запланированных 20 минут. Оказалось, он тоже без ума от самолетов. Мы стали друзьями на всю жизнь. В 1994 году сняли вместе «Фирму». И Сидней преподнес мне удивительный подарок — оплатил курсы пилотов: «Я знаю, как ты любишь летать. Возьми отпуск и походи в летную школу. Сделай это, потом времени уже не будет…» У меня уже было двое детей, и я все время работал. Но Сидней настоял. И я ему благодарен за это. Моим первым самолетом был «Pitts», потом «Marchetti». Но я мечтал о Р-51. Искал его по всему миру. И нашел в 2000 году. Не поверите, у самолета было название, его придумали военные — «Поцелуй меня, Кейт». Так называется старый фильм о летчиках, он очень мне нравится, а мою жену, которую я очень люблю, зовут Кейт. Разве это не судьба?
— Похоже, в мире нет ничего, что могло бы тебя напугать?
— Если говорить о трюках или технике, то это так. Страх отступает по мере того, как ты все рассчитываешь. Почему я должен бояться скорости, если чувствую машину, знаю трассу?
— Насколько быстро тебе приходилось ездить?
— Более 330 километров в час. Это было на гоночной трассе в Дейтоне.
— Как студии относятся к этим твоим самолетам и гоночным автомобилям?
— Я им не рассказываю. И разрешения не спрашиваю. Когда мы снимали вторую часть «Миссии», студией «Парамаунт» руководила Шерри Лэнсинг. Я велел не показывать ей отснятый материал до последнего, не хотел, чтобы у нее случился инфаркт. Наконец ей отправили копию со всеми трюками. Когда я прилетел в Лос-Анджелес и пришел к ней, Шерри заявила с порога: «Том, я не хочу даже говорить об этом!»
— Известно, что ты не любишь говорить об этом, но все же, твое увлечение сайентологией…
— Что примечательно, так это реакция прессы на мой ответ на данный вопрос. Если я отказываюсь обсуждать свою религию, говорят: «О, он избегает данной темы!» Если соглашаюсь говорить, возмущаются: «Он пытается проповеди нам читать!» Я не могу понять, почему так? Я глубоко уважаю религиозные убеждения других, но прошу, чтобы к моим убеждениям относились также с уважением.
— Ты много раз судился с газетами, которые публиковали материалы о твоей личной жизни. Хочешь, чтобы тебя оставили в покое?
— Сужусь только тогда, когда пишут неправду. И все уже знают, что за этим последует с моей стороны. Сначала я отправляю в редакцию письмо: «Ребята, вы знаете, что написали вранье. Извинитесь». Если отказываются, тогда я обращаюсь в суд. Думаете, мне это нравится? Вовсе нет! Это требует много сил и времени, которые я бы с большим удовольствием уделил семье.
— Ты так ревностно оберегаешь свою частную жизнь?
— Не мою, а моих детей. Обо мне могут писать все что угодно. Но дети! Есть граница, которую пересекать я никому не позволю.
— Газеты также много уделяют внимания твоему браку с Кэти Холмс. Она-то как на это реагирует?
— Так же, как и я. Она невероятная женщина. Чтобы убедиться в этом, достаточно провести с ней пять минут. Она все делает с удивительным творческим подходом. Как-то утром я спросил у Кейт: «Дорогая, ты проснулась в полночь и больше не ложилась. У тебя все в порядке? Что ты делала всю ночь?» Она улыбнулась в ответ и бросила на мой стол толстую кипу отпечатанных листов: «Я написала сценарий!» Она всегда хотела это сделать. И вот, пожалуйста. Ей хотелось заняться дизайном одежды, и теперь женщины выстраиваются в очередь за нарядами, которые выпускаются под ее торговой маркой. Она создает прекрасное! А ее голос! В нем теплота художника, теплота матери. В то же время Кейт смешная, веселая. Господи, да ей достаточно просто войти в комнату, и я чувствую себя лучше. По натуре я романтик. Мне нравится устраивать романтические ужины для нас. И ей это нравится. Не знаю, как еще это объяснить. Я просто хожу счастливым с того самого момента, как впервые встретил ее. То, что между нами происходит, нечто особенное.
*Чтобы сыграть стареющего певца в фильме «Рок на века», Том Круз по пять часов в день учился пению и еще три — танцам
Перевод Наталии ТЕРЕХ, «ФАКТЫ»
1278Читайте нас у Facebook
