Петр Шелест-младший: «Организаторами своей отставки дед считал Брежнева и Суслова. Пообещал их пережить — и сдержал слово»
Первый секретарь ЦК КПУ
*Петр Ефимович с супругой Ираидой Павловной и внуком Петром. Киев, декабрь 1971 года. Фото из семейного альбома
После почти десяти лет работы на посту первого секретаря ЦК КПУ Петра Ефимовича сняли с должности «за недостаточную борьбу с проявлениями национализма», перевели в Москву, а через год отправили на пенсию. Книга Шелеста «Україно наша радянська», написанная по всем правилам партийной публицистики — с восхвалением советской власти, КПСС, а также обильным цитированием Маркса, Энгельса и Ленина, подверглась резкой критике. В частности, автора обвинили в воспевании казачества и приклеили ярлык националиста. Весь
В Киеве живет внук бывшего руководителя Украины, названный в честь деда Петром и внешне очень на него похожий.
— Как случилось, что вы с матерью живете в Киеве, а ваш отец Борис и дядя Виталий — в Москве?
— После отставки Петра Ефимовича моего отца с должности начальника военной кафедры в Киевском институте гражданской авиации перевели служить в Мариуполь, а затем — в подмосковные Люберцы. Сейчас он полковник в отставке. Дядю Виталия, доктора физико-математических наук, члена-корреспондента Академии наук Украины (тогда — УССР) лишили должности директора института теоретической физики в Киеве. Он сначала переехал в Москву, а потом какое-то время работал в Объединенном институте ядерных исследований в Дубне (Россия). Мы с матерью и младшей сестрой Ирой остались в Киеве.
— Первая жена Петра Ефимовича, ваша родная бабушка Любовь Банная, очень рано умерла, оставив двух маленьких детей. Что с ней произошло?
— После автомобильной аварии в 1939 году у нее сместились позвонки. Лечение помогало плохо, с каждым днем бабушке становилось все хуже. В
Из воспоминаний Петра Шелеста:
«Я часто бываю в больнице. Люба смотрит на меня умоляющими глазами и с надеждой просит: „Спаси меня, Петя“. А я ничего уже сделать не могу… Сильно беспокоится за детей Люба, все время просит меня больше проявлять о них заботы и внимания… Суровая, морозная, снежная зима — январь 1942 года. Земля промерзла на полтора метра, вырыть могилу трудно, да и некому, с большим трудом добился этого. На грузовую машину погрузил гроб с Любой и отправился за город, на кладбище в лесу. Последние минуты… Опущен гроб в могилу, мерзлые комья земли стучат о крышку гроба, а мне кажется, что меня кто-то бьет по вискам молотом. Прощай навеки, любимая жена, друг жизни. Очень тяжело, одиноко, до невыносимой боли обидно, жалко. На могиле появилась дощечка с надписью — вот и все, что осталось от любимого человека, матери детей, в далеком от родных мест городе, в заснеженном лесу…»
— Весной 1942 года ваш дед в Челябинске расписался с Ираидой Павловной Поповой, в девичестве — Мозговой. Как они познакомились?
— Еще до войны, в Харькове. Ираида Павловна была врачом и другом семьи. 11 февраля исполнилось шесть лет, как бабушки Иры (так ее все называли) не стало. Она умерла на
Из воспоминаний Петра Шелеста:
«Разговаривал по телефону со своим добрым другом — Ираидой Павловной Поповой. Она жаловалась, что ее муж умышленно задерживает эвакуацию ее самой, ее матери и тетки. Уходят последние эшелоны, а он заявляет: „Я остаюсь в Харькове: немцы — культурный народ, и с ними можно будет найти общий язык“. При разговоре Ирина плачет и говорит, что со стороны Попова это подлый поступок и что она одна собирается из Харькова уходить пешком. Я предложил ей, даже попросил ее помочь мне, — взять на себя заботу сопровождать Борю и Витасика до Челябинска…»
— Как вы узнали о том, что деда уволили с поста руководителя УССР?
— Случайно услышал по телевизору. Я тогда учился в четвертом классе и понял только одно: дедушка уезжает. А в конце лета 1972 года я впервые приехал к нему на дачу, в Подмосковье. Петру Ефимовичу предоставили бывшую дачу Анастаса Микояна в Калчуге, по Рублево-Успенскому шоссе. Выделили также квартиру в центре Москвы на Большой Бронной, но там еще шел ремонт, и все жили за городом. Знаю, что дед крайне болезненно переживал свой переезд и отставку с поста первого секретаря ЦК КПУ «в связи с переходом на должность заместителя председателя Совета министров СССР».
Из воспоминаний Петра Шелеста:
«Внезапный перевод с Украины. Самый черный день моей жизни…
…Пришел ко мне Я. К. Руденко, заведующий отделом оборонной промышленности ЦК КПУ. Вижу, чувствую, что он искренне расстроен: „Украина в трауре, люди не понимают, что делается. Никто за внутреннее состояние в стране не несет ответственности и не отвечает. У нас в руководстве не любят энергичных, смелых, самостоятельных, откровенных работников. Авторитет ваш кое-кого испугал, вас просто съели“. Руденко был до того огорчен случившимся, что просто у меня в кабинете расплакался, чем причинил мне еще большую боль. Подобные заявления я слыхал от десятков людей…»
— Петр Ефимович кого-то конкретно винил в своей отставке?
— Организаторами дед считал Леонида Брежнева и Михаила Суслова (секретарь ЦК КПСС, главный партийный идеолог в брежневские годы, жил в Москве двумя этажами ниже Шелеста. — Авт.). Пообещал их пережить и сдержал слово.
*За несколько дней до отстранения от власти Никита Хрущев (слева) охотился с Петром Шелестом на фазанов. Крым, 1 октября 1964 года
Мне врезался в память один эпизод. В январе
— В чем, на ваш взгляд, состояла настоящая причина опалы Петра Ефимовича? Может, в его курсе на относительную экономическую самостоятельность Украины? Или же Шелест просто пострадал в результате подковерной борьбы за власть?
— Борьба за власть, конечно. А его взгляды на развитие экономики Украины, в частности, нежелание гробить украинское село, создание Торгово-промышленной палаты УССР, «потакательство буржуазному национализму» и так далее лишь послужили видимым поводом для отставки. Петру Ефимовичу приписали национализм, хотя он всегда был патриотом, коммунистом и по-настоящему советским человеком. И он поддерживал развитие украинского языка и национальной культуры, как это было предусмотрено действовавшей тогда Конституцией. После снятия Хрущева в 1964 году Брежнев систематично и уверенно укреплял свою власть, «расставляя» везде преданных ему лично людей без особых политических амбиций. А Петр Ефимович был не последним человеком в руководстве партии и страны. К тому же Брежневу настойчиво нашептывали, что дед метит на его место. Это тоже сыграло свою роль.
— В апреле 1973 года, как бы отвечая на непрекращающуюся критику в свой адрес, Петр Ефимович написал заявление о выходе на пенсию. Чем он потом занимался?
— Дед очень переживал, год не работал. Потом «отдыхать» надоело. Но куда ни приходил, ему везде вежливо отказывали. Петр Ефимович позвонил Брежневу: мол, что происходит, почему работы не дают? Генсек предложил ему пост начальника главка. Дед не согласился, сказал, что хочет быть «среди рабочего класса: там истина, а не среди вас». В результате все-таки устроился начальником опытно-производственного конструкторского бюро на авиационном заводе в подмосковном Долгопрудном. Зарплата — 49 рублей. Он ведь как бывший член Политбюро получал 450 рублей пенсии, а установленный тогда «потолок» доходов составлял 500 рублей. На заводе Петр Ефимович проработал десять лет, и с
— Выращивал овощи-фрукты на дачном участке?
— В
— Шелесту запрещали появляться в Киеве?
— Было неофициальное пожелание Леонида Брежнева, чтобы дед не ездил в Украину, чтобы «не волновать народ». В
— А гости из Украины, когда навещали вашего деда в Москве, что привозили в подарок?
— «Горiлку з перцем», которую начали выпускать, когда он еще руководил республикой, и, конечно, сало. Кстати, ни находясь на высоком посту, ни выйдя на пенсию, дед не был привередливым в еде: любил украинский борщ и обожал вареники с вишнями…
— Рассказывают, что Петр Ефимович даже водку сам гнал — «шелестовку».
— Это бабушка настаивала клюкву на спирту, затем разбавляла до нужного градуса — и получалась замечательная настойка.
Из воспоминаний Петра Шелеста:
«По поручению ЦК КПУ вместе с секретарем ЦК Скибой, группой интеллигенции, писателей, в том числе Корнейчуком, Малышко, выезжал в Канев по поводу
— Петр Ефимович к концу жизни переосмыслил какие-то события, в частности свою роль в смещении Хрущева? Ваш дядя Виталий рассказывал, что в последние свои дни в больнице Шелест повторял в бреду: «Не трогайте Никиту Сергеевича…»
— Да, он сожалел, что с Никитой Хрущевым так обошлись. И мне не раз говорил об этом. Менять первого секретаря ЦК КПСС, считал Петр Ефимович, было нужно, но не таким способом. После смерти Никиты Сергеевича в 1971 году дед предлагал Леониду Ильичу похоронить Хрущева у Кремлевской стены, со всеми почестями. Брежнев был категорически против.
Из воспоминаний Петра Шелеста:
«Семичастный (председатель КГБ с
— Петр Ефимович был доступным руководителем?
— Конечно. По Украине он перемещался в основном на автомобиле или поездом. Любил общаться с народом. Помню, когда ездили с ним на машине в Крым отдыхать, то по дороге останавливались чуть ли не в каждом селении. Дед выходил из авто, осматривал сельсовет или клуб, расспрашивал людей, как они живут, чего им не хватает… Он любил автомобили и нередко сам садился за руль. Из личного транспорта у него в Киеве была, кажется, Волга ГАЗ-21. Уже в Москве Петр Ефимович обзавелся «Фордом», позже купил «Плимут»…
— На каком языке он разговаривал дома?
— На русском, но часто вставлял украинские слова или целые фразы. А когда умирал, перешел на украинский язык…
— Как Петр Ефимович оценивал перестройку в СССР и обретение Украиной независимости?
— Знаю только, что он не воспринимал Михаила Горбачева. И когда тот предложил деду вновь переехать в правительственную резиденцию, он отказался. Впрочем, скоро у него отобрали дачу в Успенском. Дед приветствовал выбор украинского народа на референдуме о независимости в 1991 году, хотя сам видел Украину экономически свободной республикой лишь в составе нового Союза. А крушение СССР стало для него трагедией.
— В детстве вы чувствовали себя привилегированным ребенком?
— Нет, поскольку не понимал разницы. Бегают себе в «цековском» садике дети, и им все равно, кто у кого родители. Я дружил со всеми, кто гулял во дворе: от сына дворника до сына академика. Вместе играли в футбол, в «ножички», в карты… А кем работают папы-мамы моих друзей я, честно говоря, не интересовался.
Кстати, моей воспитательницей в садике была Лариса Андреевна Иванова — дочь Андрея Иванова, одного из руководителей Январского восстания 1918 года в Киеве. А завучем в
— А на какой из госдач деда вам нравилось отдыхать больше всего — в «Межигорье» или Крыму?
— На крымской госдаче я бывал только летом, а в «Межигорье», что на Киевском водохранилище, жил достаточно долго. Дом, по моим детским представлениям, был большим. Помню, еще сауну-сруб на берегу одного из прудов. В «Межигорье» было несколько прудов, и мы с дедом ловили в них карпов. Когда мне на удочку попадалась небольшая рыба, Петр Ефимович заставлял ее выпускать. Говорил: «Вот поймаешь крупного карпа — заберешь, а маленький пусть растет». Неподалеку находилось небольшое стрельбище, там дед учил меня стрелять. Особенно запомнилось, как я стрелял из нагана 1924 года…
— У вас что-то осталось из вещей Петра Ефимовича?
— Фото, дневники и память. А дедовские золотые часы, к сожалению, канули в Лету. Их у меня украли в общежитии, когда я в футбол играл.
Фото из семейного альбома
10395Читайте нас у Facebook