«неужели все ждали смерти невинного ребенка, чтобы, наконец, понять, что в полтаве орудуют сатанисты? »
В Полтаве совершено ритуальное убийство. Весь город говорит, что это уже не первое такое преступление. Если верить слухам, пятнадцатилетняя Оля Шинкаренко (имя и фамилия изменены) стала третьей жертвой поклонников Сатаны. Чуть раньше якобы были убиты еще две девушки, но это замалчивалось правоохранительными органами. В данном же случае, как стало известно, начальник областного управления МВД Михаил Вершняк дал команду своей пресс-службе осветить преступление, которое явно не вписывается в понятие «стандартное».
По мнению соседей, Оля выглядела слишком вульгарно
Их атрибуты — длинные черные волосы (часто крашеные), темные густые тени с черной подводкой, покрытые темным лаком ногти, черная одежда, за спиной — черные рюкзаки, разрисованные различными символами. Все это значит, что человек пессимист и видит жизнь только в темных тонах. Еще они любят бродить по кладбищам и называют себя готами. Это неформальное объединение молодежи, возникшее в Германии и распространившееся по всей Европе.
Оля не скрывала своей принадлежности к «нефорам» (так молодежь называет неформалов). Бабушки, постоянно сидящие у подъезда, говорят, что макияж девушки выглядел слишком вульгарно, более того, она была похожа на ведьму. Соседи возмущались по поводу внешнего вида девочки, правда, только за ее спиной.
А в школе говорят, что Оля была одной из самых активных учениц. Оценки у нее так себе, но уроков не пропускала и общественной жизни уделяла много сил и времени. Пела, танцевала, декламировала стихи, играла в спектаклях, была примой в школьном театре мод.
- Иногда Оля приходила в школу, накрасив ногти черным лаком или подведя глаза черным карандашом, — рассказывает классный руководитель девочки. — Но одежду носила самую разную. Была у нее и белая блузка, и теплый красный свитер. Случая, чтобы она отказалась одеваться в сценические костюмы только потому, что это противоречит ее убеждениям, не было никогда. Она только постоянно ходила с красной ленточкой, заплетенной в тонкую косичку сбоку, и черным рюкзачком, с которым не расставалась. Возвращаясь со школы, выкладывала из него учебники и отправлялась с ним в город. Другого у нее просто не было, потому что семья живет очень скромно.
В прошлом году на последнем звонке Оля играла Пеппи Длинныйчулок — задорную девочку с торчащими косичками. Она и в жизни была такой же веселой, приветливой. Когда я сообщала ученикам других классов о ее смерти, меня спрашивали, уточняя: «Это та, которая постоянно улыбалась на все тридцать два?» Она излучала такой оптимизм! Мечтала стать учительницей украинского языка и литературы. Помню, Оля участвовала в диспуте на тему неформальных объединений и рассказывала о том, что они собираются где-то на бревнах, поют песни под гитару… В общем, отстаивала движение, к которому примкнула. Хотя мне говорили, что ее там не воспринимали всерьез. Иногда я видела ее на улице с ребятами, внешний вид которых не вызывал у меня одобрения. Пыталась выяснить, что это за люди, но Оля всегда отвечала: «Они хорошие». Врагов у нее не было.
На Олины похороны собрались, кажется, все неформалы Полтавы, человек сто. Директор школы, в которой училась девочка, говорит, что педагоги и ее одноклассники были шокированы таким количеством молодежи вызывающего вида. Они постоянно курили и называли друг друга только по кличкам (в среде неформалов это называется ник). Учителя с учениками чувствовали себя… лишними на прощальной церемонии. Но у всех на устах был единственный вопрос: «Кто мог такое сделать?»
«Они без меры потребляют спиртное, устраивают драки»
Милиция подозревает в совершении убийства двух молодых людей из числа неформалов. Они взяты под стражу. Одному из них, Александру, 22 года, другому, Юрию, 18 (в интересах следствия настоящие имена не называются). Юрий нигде не работает и не учится, зато пишет красивые стихи, которые посвящает любимой девушке. Александр работал на телевидении.
- Один из задержанных уже попадал в поле зрения милиции, — рассказывает начальник Октябрьского РОВД Полтавы Владимир Гирич. — В июне в нашем городе состоялся традиционный фестиваль неформальной музыки «Mazepa-фест». К сожалению, на этих сборищах в огромных количествах употребляют спиртные напитки, устраивают драки — одно неформальное объединение против другого. В одной из таких потасовок принимал участие и подозреваемый в убийстве.
В трагедии, разыгравшейся в ночь на 15 сентября нынешнего года, родные девушки обвиняют и городские власти, и милицию.
- Неформалы собираются в самом центре города, возле Театра имени Гоголя. Все знают, что у них есть уединенное место в лесу, недалеко от дороги, ведущей на Подол. Говорят, они там песни поют под гитары. Нет! Они совершают преступления. Там зверски убили мою внучку! — хватается за голову Олина бабушка Надежда Николаевна. — На похороны Оли приходила женщина, дочку которой тоже принесли в жертву, но это убийство «замяли». Неужели все ждали смерти невинного ребенка, чтобы, наконец, понять: в Полтаве орудуют сатанисты? Почему так долго не обращали на это внимания? Но мы молчать не будем!
- Дойдем хоть до Президента, — решительно заявляет отец Оли. — Даже сейчас в милиции не могут определиться, к какому району относится место, где собираются неформалы: к Октябрьскому или к Ленинскому. И кто должен наводить в этом месте порядок? А там ведь пиво, водка, наркотики… Неужели и дальше будут гибнуть дети?
Очень жаль, что родные Оли спохватились только сейчас! А ведь она состояла в рядах неформалов больше года. Ее эпатажный внешний вид должен был насторожить взрослых. Но ей не запрещалось ни поддерживать имидж, пугающий соседок-старушек, ни гулять допоздна. Трое суток Оли не было в живых, но никто из родных не забил тревогу.
- Девочка не чувствовала семейного тепла, поэтому, наверное, и искала понимания среди неформалов, — объясняют педагоги. — Родители развелись, возникли материальные проблемы. Оля жила то дома, то у бабушки. Ее никто не контролировал.
«Калифорнийский каньон» обходят стороной даже бомжи — боятся здешних завсегдатаев
В пятницу, 14 сентября, Ольга Шинкаренко вышла из школы и больше туда уже не вернулась. В понедельник утром классная руководительница, обеспокоенная отсутствием ученицы, позвонила ее маме на мобильный телефон выяснить, что случилось. В это время женщина собирала в лесу грибы. Еще сутки родные девочки пытались вести ее поиски самостоятельно. Уличные друзья Оли показали место, где ее можно найти. Это каньон на Институтской горе. В среде «нефоров» его называют Калифорнией. Жуткое место, надо заметить. В милиции говорят, там даже бомжи не появляются. Обходят его стороной от греха подальше.
Минут пять ходьбы от оживленной улицы Ленина по узкой лесной тропинке — и натыкаешься на бетонное земляное укрепление, разрисованное графитти. На стене «красуются» зомби, вампиры, гитлеровская свастика, символы скинхедов… Пройдя чуть дальше, на большой поляне можно увидеть бревна, выложенные в форме пятигранника, посредине которого куча пепла. Никто не может сказать, что там горело вчера ночью или несколько дней назад. Утверждать, что на костре жгли людей, нельзя, хотя не исключено, что в огне гибли невинные животные. Почему-то именно сюда привели Олю…
Так что же послужило причиной убийства? Опрошенные рассказывали, будто девочка «подкалывала» одного из парней, который послушался родителей и остриг длинные волосы. Оля якобы называла его коротко стриженным, упрекала в том, что он изменил их идеалам. А это парня сильно оскорбляло. Так или иначе, но в тот пятничный вечер, изрядно выпив вина, двое парней и девушка отделились от остальной компании, проводившей время возле Областного музыкально-драматического театра имени Гоголя, и направились в сторону «Калифорнии».
Представители неформального движения, с которыми удалось поговорить, уверяют, что их друзей подставили. Дескать, парни, в компании которых видели Олю в последний раз, активно помогали милиции искать девушку, за это и поплатились.
- Да Саша за свою жизнь мухи не убил, — утверждает его бывший одноклассник, тоже «нефор». — И вообще, мне кажется, преступников нужно искать в другом месте. Ведь многие неформалы соблюдают только внешнюю атрибутику, но не понимают истинную суть движения. Да, какой-то молодняк может пойти к общежитию, где живут негры, побить их и заявить, что они скинхеды, хотя на самом деле это обычные хулиганы.
- Скажите, а сатанисты есть в Полтаве?
- Если и есть, то они сидят где-то тихонько по квартирам, не афишируют себя. Среди тех, кто в открытую собирается возле театра, таких точно нет.
- Неужели насмешка может стать поводом для убийства?
- Причиной могут быть алкоголь или наркотики…
Родные поняли, что случилась беда и нужно обращаться в милицию, только когда обнаружили неподалеку от поляны, где неформалы жгут костры, Олины кроссовки и рюкзачок, с которым она никогда не расставалась. Из рюкзака не исчезло ничего, кроме блокнотика, куда девочка записывала собственные мысли и стихи. Что ценного в этом дневнике? Зачем он понадобился убийцам? Остается загадкой и то, каким образом кроссовки, сначала стоявшие возле рюкзака, позже оказались аккуратно вложены в него. И почему они были сухими, хотя перед этим шел дождь?
- Убийцы даже не потрудились спрятать труп, — рассказывает старший уполномоченный по особо важным делам отдела криминальной милиции по делам несовершеннолетних Жанна Ахиджанян, работавшая в составе опергруппы. — Он находился в кустах, растущих в нескольких метрах от сборища неформалов. Рядом валялись вещи погибшей…
- Моя внучка приняла мученическую смерть, — плачет Надежда Николаевна. — И не слушайте никого, будто ее просто задушили собственным ремнем. Эти садисты пробили ей голову, свернули челюсть, разбили скулу и изнасиловали. Но и этого извергам показалось мало. Они еще вырезали у нее на груди какое-то слово и символы…
- Олечка лежала с поднятыми к небу руками. Наверное, просила пощады. У тех нелюдей или у Бога… Но ее никто не услышал, — обреченно прошептал отец девочки.
На груди у погибшей, как рассказал мне отец Оли Юрий Николаевич, было вырезано английское слово «next», что значит «следующий». Выходит, будет продолжение?
- После этого случая наши дети сильно изменились, — делится своими наблюдениями классный руководитель Оли. — Они не обвиняют ни государство, ни школу, ни родителей. Их волнует, кто конкретно виноват и почему такое могло произойти? Я слышу разговоры учеников. Один признался: «Если бы родители за меня не боролись, я тоже мог бы в какую-нибудь нехорошую компанию попасть». А другой отвечает: «Как хорошо, что мои родители не позволяют мне гулять позже девяти вечера». Трагедия для всех стала горьким уроком. Жаль только, Олю не вернуть…
Р. S. За содействие в подготовке материала автор благодарит инспектора по связям с общественностью УМВД Украины в Полтавской области Яну Холодную.
2738Читайте нас у Facebook
