Виктор Гурняк: "Понимаю, что здесь меня могут ранить или даже убить. Но уехать уже не могу"
Справка «ФАКТОВ». Виктор Гурняк родился в 1987 году в селе Городница Гусятинского района на Тернопольщине. Учился в колледже Тернопольского государственного технического университета. С 14 лет состоял в организации «Пласт». Работал в ежедневной газете «20 минут», был редактором издания «Цвіт України». В Тернополе возглавлял молодежную общественную организацию «Фундация региональных инициатив», затем стал внештатным корреспондентом международного информационного агентства REUTERS и украинского агентства УНИАН. Вместе с друзьями основал собственное фотоагентство LUFA, в 2014 году присоединился к интернет-проекту INSIDER.
Несколько лет назад фотокорреспондент из Тернополя Виктор Гурняк участвовал в клипе группы «Тартак» на песню «Не кажучи нікому». В этом клипе, снятом в полуразрушенном монастыре на Волыни, Виктор сыграл роль бойца Украинской повстанческой армии, погибшего за Украину. В начале видео Виктор с обмотанной бинтами головой сражается в бою, а в последнем кадре бездыханный лежит на земле… Клип оказался пророческим. В минувшее воскресенье Виктор Гурняк погиб на Донбассе.
«Даже если бы мне не надо было снимать, я с Майдана не ушел бы»
27-летний Виктор Гурняк, внештатный корреспондент REUTERS, INSIDER и УНИАН, погиб в бою неподалеку от города Счастье на Луганщине. На этот раз он был на востоке не в роли журналиста — Виктор записался в батальон «Айдар» и воевал вместе с добровольцами, о которых снимал репортажи. Видя, что его раненым сослуживцам срочно нужна помощь, попытался вывезти их с поля боя. Машина завелась не сразу. Уехать корреспондент уже не успел — сепаратисты начали минометный обстрел, и осколок мины попал Гурняку в грудь.
— Сразу после боя мне перезвонил друг: «Витя ранен. Пытаются спасти», — вспоминает друг Виктора журналист Петр Задорожный. — У меня упало сердце. Мы ведь только недавно говорили с ним. Виктор как раз привез из Польши очередную партию машин для АТО. Он постоянно этим занимался: или воевал на передовой, или поставлял солдатам технику и гуманитарную помощь. Наладил связи за рубежом и привозил оттуда вещи, которые здесь стоят намного дороже. Последние несколько месяцев Витя только этим и жил.
А до событий на востоке он жил своей работой. Не зря говорят, что по-настоящему хорошие фотокорреспонденты должны быть абсолютно бесстрашными, даже немного сумасшедшими. Кто еще рискнет в прямом смысле лезть под пули ради удачного кадра? Витя был именно таким. Ничего не боялся. На Майдане всегда был в гуще событий. Звоню ему, а он: «Сейчас не могу разговаривать. Я на Грушевского, тут стреляют». И связь прерывается… А помните эпидемию свиного гриппа в 2009 году? На западе Украины от этого заболевания тогда умерло много людей. Большинство журналистов боялись туда ехать, готовили материалы дистанционно. А Витя был в Тернополе, ходил по больницам… Именно тогда началось его сотрудничество с REUTERS.
По словам Петра Задорожного, на Майдане его друг был не только в роли журналиста. Виктор не раз признавался, что горячо поддерживает протестующих. «Даже если бы мне не надо было снимать, я отсюда не ушел бы, — говорил он друзьям. — И когда будет нужно, сам возьму в руки оружие».
Сейчас страничка Виктора Гурняка в «Фейсбуке» заполнена записями его друзей. Выражая соболезнования семье погибшего, люди не могут поверить, что их друга больше нет.
«Мы вместе мерзли на Майдане, вместе были в Счастье, — написал киевлянин Максим Каменев. — Но я был там только один раз, а ты вернулся. Не как журналист, а как боец. И теперь тебя нет. Я говорил с тобой позавчера, ты коротко ответил: „Зараз на виїзді. Пізніше“. А сегодня мне позвонили и так же коротко сказали, что ты „двухсотый“. „Фейсбук“ продолжает сообщать, что ты „онлайн“ на телефоне. А в нашей переписке последнее сообщение от тебя — „Прости“. Ты извинялся, что не сделал фоторепортаж. Больно. Больно и неимоверно жаль».
— Мы с Витей познакомились в один из самых страшных и тяжелых дней на Майдане, — вспоминает приятель погибшего Андрей Кравченко. — Там уже стреляли, шли настоящие бои. В какой-то момент рядом со мной взорвалась шумовая граната, и я упал. Меня могли затоптать в толпе, но ко мне подбежал темноволосый парень. Он мгновенно поднял меня и мою камеру. «Давай я тебя вытащу, приятель, — сказал. — Тут есть место, куда пока не долетают гранаты». Этим парнем был Витя Гурняк. С тех пор мы еще не раз виделись и подружились.
— А я запомнила, как Витя, в мокрой куртке, со стесанными ладонями, залез прямо на колонну стадиона имени Лобановского и пытался сделать оттуда фотографию, — говорит коллега Виктора Татьяна. — Этот момент и сейчас стоит у меня перед глазами. А 18 февраля именно Витя спустился в «Глобус», чтобы снять то, как он горит. Бросился прямо в огонь. Его не было полчаса, и я за это время вся извелась. Жалела, что не остановила его. Хотя, что бы я ни сказала, он все равно бы туда пошел.
— Это правда, — подтверждает Петр Задорожный. — В Крым в марте нынешнего года Витя тоже поехал одним из первых. И опять был в самом эпицентре событий. Ночевал на лавочке около базы Черноморского флота. На восток он поехал вместе с батальоном «Айдар», чтобы сделать очередную серию репортажей. Там увидел, что военнослужащим катастрофически не хватает техники и касок с бронежилетами. Решил помочь. С тех пор стал волонтером. Да еще каким волонтером! Витя легко мог не спать несколько ночей, разыскивая очередные каски и автомобили. Однажды поехал за снаряжением в Италию. Сам купил, сам привез. Посмотрите его страничку в «Фейсбуке» — там он почти каждый день выставлял отчет о проделанной работе. Люди присылали ему деньги, и Витя тут же покупал солдатам все необходимое. Однажды ему за день удалось собрать более ста тысяч гривен. Видели бы вы, как он радовался! Привез из Польши очередные каски, лично доставил их в зону АТО.
Иногда мне казалось, что в его сутках не 24 часа, а гораздо больше. И как он только все успевал? «Скажешь тоже, — рассмеялся тогда Виктор. — Нашел героя. Я же не делаю ничего особенного. Разве что фотографии». Он все умел перевести в шутку. Однажды я поехал с ним в зону АТО. Мы шли снимать, как снаряд угодил в «зеленку» неподалеку от Новоайдара, и я все время боялся, что мы можем наступить на мину. «Если наступим, то вдвоем, — смеялся Витя. — А вдвоем не так страшно». Своим чувством юмора он поднимал боевой дух солдат. Однажды, когда мы остались наедине, я спросил: «Неужели ты совсем не боишься?» «Не знаю, — ответил он. — Я понимаю, что здесь меня могут ранить или даже убить. Но уехать уже не могу». И добавил: «Если вдруг меня убьют, не надо плакать. Значит, так должно быть».
*На многих кадрах, снятых Виктором в зоне АТО, зафиксированы обычные армейские будни
А вскоре он объявил о своем решении поехать на восток уже не как журналист, а как военный. Я не отговаривал — это было бы бесполезно. Его жена Ира тоже это понимала. Собирая мужа на войну, она вышила ему красивую украинскую рубашку. Вспоминая о своей Ире, он невольно начинал улыбаться. При каждом удобном случае звонил ей со словами: «У меня все хорошо, я цел. Как там наша Устиночка?»
Дочке Виктора и Ирины Устине сейчас два годика. 28 августа нынешнего года Виктор опубликовал в «Фейсбуке» фотографии супруги и маленькой дочки, написав:
«Побажаю всім такої гарної, відданої, терплячої і коханої дружини, як в мене. А вже 4-та річниця. Дякую, Іро, що мене терпиш і любиш. Цього року, як ніколи, я бачу її 2 рази на місяць і то в кращому випадку. Знаю, що все закінчиться і я знову зможу засинати і просинатися разом. Безмежно люблю тебе, кохана».
*Виктор очень любил свою семью, а маленькую дочку Устиночку просто обожал
Сейчас Ирина Гурняк просит журналистов не беспокоить ее. Поблагодарив всех за поддержку, Ира разместила на своей страничке в соцсети последнее видео с любимым мужем. На нем Витя держит на руках сладко спящую дочурку.
— В день своей смерти Витя не должен был находиться на востоке, — говорит друг журналиста Алексей Тамразов. — Он планировал отвезти ребятам теплые вещи и вернуться назад, чтобы купить очередную машину для «Айдара». Но он не захотел бросать товарищей в опасности. В четверг я написал ему сообщение: «Обязательно вернись до субботы, машина тебя ждет». Он так и не приехал, и я ему позвонил. Но Витин телефон уже не работал…
«Автомат у руках окупанта порівняно з можливостями мого фотоапарата — ніщо»
Во время событий в Крыму и на востоке Виктор начал вести дневник. Вот выдержки из его записи, сделанной 4 апреля нынешнего года:
«Після трьох місяців на Майдані я вирішив поїхати у Крим. Розумів усю небезпеку поїздки, проте знав, що я там потрібен. Будучи вже у Криму, мав можливість багато про що подумати. І намагався скласти в голові все, від перших днів.
Майдан. Зима минула, наче кілька днів. Без сумніву, вона була кращою за всі, що пам’ятаю. Хоч і дуже боляче це усвідомлювати. Найбільше думається про поранених і вбитих. Не виходить із голови Жупник. Львів'янин Андрій Жупник — із числа перших поранених у Маріїнці. Йому відірвало частину руки. Я знав, що він живий, але вже без руки. І це мені не давало спокою. Перед очима пропливають труни із загиблими героями. Їх засліплюють то сльози, то світло ліхтариків чи мобілок. Важко на душі за ними. У день розстрілів, іще зранку, майже до самого Майдану, лилися ріки крові. Сотні поранених, десятки вбитих, тисячі покалічених. У голові перенасичення думок, в очах мутніє від сліз, у горлі ком. Особливо боляче згадувати, як носили десятками загиблих. Там були мої ровесники, а деколи і молодші за мене. Жовто-блакитний стяг прикривав тіла. І це так символічно, адже вони загинули саме за бажання бачити його майоріння над Батьківщиною. Скривавлений, просякнутий вольним духом і жагою перемоги, тепер він покриває чиєсь гаряче серце. Хоч воно не б'ється, але ще живе і житиме вічно. Згадуючи, питаю себе подумки: «Чи моє не таке гаряче? Що мені завадило лежати поруч?» Важко дихається, не можу набрати в груди повітря. Розумію, що сам не менше хотів тієї свободи, і готовий був на все заради неї. «Але чому не я?» Я не хотів померти, але вони ж також не хотіли. Перед очима, вже заплаканими, усмішка донечки. Мабуть, Бог хотів інакше…
У кримські дні я зрозумів: не варто шкодувати, що не кинув камінь чи коктейль на Майдані, адже наша зброя б'є значно прицільніше і в рази сильніше. Коли знаєш, що твоїми світлинами світові видання ілюструють статті й увесь світ бачить, що відбувається тут, — розумієш, що це справді потрібно. Автомат у руках окупанта порівняно з можливостями мого фотоапарата — ніщо. І окупанти це розуміють, тому, на щастя, крім нецензурного жесту в мій бік, нічого більше видати не можуть.
Київ. Сотні і, може, навіть тисячі поранених — у когось немає руки, хтось втратив ногу, а хтось ніколи не зможе бачити. Ще тисячі віддано боролися за їхнє життя. Десятки тисяч готували їжу, будували барикади, носили бруківку, тримали щити, приносили останні 100 гривень допомоги чи просто підвозили шини на Майдан. Військові, які не зрадили присязі. Журналісти, які у критичні моменти залишали камеру чи мікрофон і брали до рук ноші, щоб перенести пораненого, чи після денної зміни на стрічці новин йшли у медпункт допомагати. Тисячі жінок і матерів, які молилися за нас всіх. Кожен із них також є героєм. Кожен, хто поборов у собі страх, хто показав мужність і хто змінився. Кожен із них герой, хтось більше, хтось менше. Знову згадую Жупника. Для мене він приклад. Щоразу, коли тиснутиму йому руку, на жаль, не ту, яку хотів би потиснути, віритиму, що тисну руку всім, хто пожертвував собою заради інших — вони і є ті справжні герої".
Уже через месяц Виктор Гурняк сам был на передовой. 12 октября он опубликовал свой последний статус в «Фейсбуке»:
«До сліз… Мені більше всього хочеться вірити, що ми пам’ятатимо подвиг всіх, хто віддав своє життя за нас з вами. Я хлопців з Донбасу знав кілька днів, цих, і багатьох інших, і їх смерть наче смерть близького друга. Мабуть, це важко зрозуміти, але не можна це забути. Вони, без сумніву, герої, як і всі інші, що ще живі. Перед очима пробігають їх усмішки, їх жарти. Боляче, але не можна зупинятися. Запитай себе, а що ти зробив для перемоги? Ворог не тільки зовнішній, але і внутрішній. Вбий його в собі, і це буде помста за їх смерть. Спочивайте з миром, друзі…»
7113P.S. В минувшую среду Виктора Гурняка похоронили во Львове на Лычаковском кладбище. Для тех, кто может помочь его семье, сообщаем номер карточки его жены: 5168 7572 7669 3720 Гурняк Ирина Зиновиевна.
Читайте нас у Facebook
