Генерал-майор виталий раевский: «полковник службы безопасности афганского правительства, которому мы передавали пленных, живет сейчас в омске с тремя женами и пятнадцатью детьми. Занимается бизнесом»
Хотя в независимой Украине воздушно-десантные войска переименовали в аэромобильные, свой праздник «голубые береты» по-прежнему отмечают 2 августа, как и в бытность СССР. Первым начальником управления аэромобильных войск -- с 1992 по 1998 годы -- был легендарный комбриг афганской войны генерал-майор Виталий Раевский. Его 56-й бригаде отводилась роль «пожарной» -- ее бросали в те районы Афганистана, где ситуация была накалена до предела. Получалось, что бригада воевала почти без передышки, тем более что в советских войсках в Афганистане другой подобной не было. Ей поручали сложнейшие операции по уничтожению горных баз душманов в пещерах -- именно там американцы искали Бен Ладена.
Бункеры в пещерах выдерживают взрыв 500-килограммовой авиабомбы
-- Расскажите, пожалуйста, что из себя представляют лагеря душманов.
-- Еще в 1973-м, когда в Афганистане произошел военный переворот и королю пришлось бежать из Кабула, на границе с Пакистаном начали появляться лагеря, в которых готовили диверсионные отряды оппозиции. Финансировали их иностранные государства. После того как в Афган вошла Советская Армия, боевиков стали готовить целенаправленно для борьбы с нашими войсками.
Много лагерей находится на территории Пакистана. Нападать на них мы не имели права. Громили лишь приграничные лагеря. Уничтожить базы с воздуха или артобстрелами было практически невозможно -- все боевики укрывались в пещерах. Подземелье выдерживало взрыв 500-килограммовой фугасной авиабомбы. Даже стреляя прямой наводкой из пушки, «достать» бандитов было очень трудно -- ход в пещеру, как правило, был зигзагообразным. Подземелья сообщались между собой, поэтому басмачи могли вообще не показываться на поверхности земли.
Но у нас было одно средство достать душманов -- огромные сторожевые псы. После орудийного выстрела мы запускали собак в пещеру, и они разрывали всех, кто оказывался на их пути. Однажды такая собака спасла группу десантников, в которой был и я: после выполнения боевого задания мы до того устали, что не обращали внимание на тревожное поведение четвероногого друга. Тогда он перегрыз веревку, которой был привязан к бронетранспортеру, и бросился в заросли. Оттуда раздались душераздирающие вопли. Утром мы обнаружили в кустах двух бандитов с оторванными головами. Этого пса нашей бригаде подарила комсомольская организация Москвы. Он оказался до того агрессивным, что по дороге в Афганистан откусил своему проводнику несколько пальцев.
Еще у нас были овчарки, обученные искать мины. Со щенячьего возраста собак приучали распознавать на нюх тротил: миски с едой ставили на тротиловые шашки. Перед ответственной операцией овчарки день-два голодали, поэтому работали с большим усердием. За каждую найденную мину их кормили. К сожалению, собаки-саперы больше одного-полутора лет не служили. У них из-за испарений тротила начинался цирроз печени.
-- Чем оборудованы пещеры душманов?
-- В каждом подземелье обычно есть склад оружия, пункт дислокации, учебный центр. В одном лагере мы видели прекрасно оборудованный госпиталь с операционными, электростанцией, запасами донорской крови. В некоторых пещерах были рельсы, на которые устанавливали орудия. Пушку выкатывали для обстрела, а затем прятали обратно в подземелье. Попробуй, достань противника из такого укрытия!..
-- Тем не менее, вы их оттуда «выковыривали»…
-- К операциям по захвату баз тщательно готовились: на открытой площадке делали точный макет местности, расставляли на ней огневые точки и другие объекты лагеря. Недостатка в такой информации у нас не было -- пользовались данными аэрофотосъемки и сведениями разведчиков, которые проникали в банды и выясняли, что где находится.
Это помогало побеждать с минимальными потерями. Так, в одной из наиболее известных операций по захвату базы Мелова в провинции Нарданхар в нашей бригаде было двое убитых и трое раненых. Бандитов же погибло более 170 человек. Это была первая ночная операция в афганской войне. Бригаду на вертолетах перебросили к подступам базы и на рассвете -- это было 12 апреля 1987 года -- десантники высадились и напали на лагерь. Для душманов это стало полной неожиданностью.
«Попасть в плен было страшнее смерти»
-- Однажды группа десантников попала в засаду. Отстреливались, пока у каждого осталось лишь по нескольку патронов. Бойцы решили живыми не сдаваться -- выстрелили друг в друга. Когда подоспела подмога, оказалось, что один из десантников жив -- пуля не задела жизненно важные органы. Плен для нас был страшнее смерти -- духи, прежде чем убить, издевались по-зверски.
-- А как вы обращались с пленными душманами?
-- Нам положено было сдавать их в ХАД -- службу безопасности афганского правительства. Однако прежде мы должны были получить от пленных нужную информацию. Заставить духа говорить непросто -- религиозные фанатики ничего не боятся, даже расстрела. Однако стоило пригрозить виселицей, как их язык развязывался. Видимо, опять же из-за религии, душманы боялись петли.
Кстати, полковник ХАД, которому мы передавали пленных, сейчас живет в Омске с тремя женами и пятнадцатью детьми, занимается бизнесом.
-- В боях участвовала армия афганского правительства?
-- Некоторые операции проводились совместно. Например, ликвидация базы Джавара (неприступная, непобедимая). Там находился большой склад оружия, которое расходилось про всему Афганистану. Правительственные войска неоднократно пытались взять эту базу: окружали ее, обстреливали и считали, что дело сделано. Но пещеры надежно укрывали душманов и склады боеприпасов. Поэтому решили подключить нашу бригаду. Мы окружили базу, обстреляли ее, а потом идти на штурм должны были афганские войска. Генерал армии Варенников собрал афганских командиров и сказал им: в пещерах -- неслыханные богатства, вся добыча ваша. После этого интерес к штурму у афганских союзников резко возрос. Базу они захватили, но бандиты многое успели вывезти. Это разозлило солдат, и они перебили всех пленных.
Был и такой случай. Я обратился к губернатору провинции Гардез, где была расквартирована бригада: «Господин Анвар, пора ваших солдат привлекать к операциям». Он не возражал. В Гардез после разгрома банды возвращались поздно вечером. Афганцы вошли в город шумно, стреляя в воздух. Особенно им нравилось палить трассирующими пулями. Нам же шумиха была ни к чему, и мы остановились возле города, не привлекая к себе внимания. В казармы отправились только под утро. А вечером ко мне приехал губернатор Анвар и пригласил на ужин. Я был поражен, что он так хорошо говорит по-русски, хотя прежде общался со мной через переводчика. Оказалось, губернатор окончил Рязанское военно-воздушное училище. В Рязани жила его русская супруга с ребенком. К тому же господин Анвар окончил Высшую партийную школу в Москве. Я дипломатично уступил лавры победы солдатам губернатора.
Перед отправкой в Афганистан меня спросили в ЦК КПСС: «Что вам запомнилось в фильме «А зори здесь тихие»?» -- «Ничего особенного,» -- отвечаю. «Жаль. Словами малограмотного старшины мы хотели довести до зрителя мысль: побеждает не тот, кто перестреляет, а тот, кто передумает противника». Это стало моим девизом в Афганистане.
В мудрости этого выражения я убеждался не раз. Однажды полковник из разведотдела 40-ой армии пригласил меня на встречу с полевым командиром душманов. Предполагалось в неформальной обстановке обменяться мнениями. Полковник при этом дал мне таблетку, которая позволяет не пьянеть, даже если выпил изрядно.
Мы собрались на вилле. Пропустили по стакану спирта. Душман понюхал напиток и говорит: «Динамит»! Так афганцы называют чистый спирт. Когда мы вышли подышать свежим воздухом, полковник разведки замешкался на пару минут и подложил в халат полевого командира компрометирующие документы. А у духов было правило: если ты покинул лагерь -- по возвращении подвергаешься обыску. Это касалось всех. Компромат басмачи нашли и, недолго думая, расстреляли своего вожака. Но брат моджахеда, возглавлявший другую банду, начал мстить. Вооруженный конфликт разгорелся между тремя группировками духов.
«Самая удобная обувь для солдат в Афганистане -- кроссовки»
-- Вам приходилось брать в плен иностранных наемников?
-- Разведчики предоставили мне список наемников: 840 китайцев, 620 французов, 290 американцев, 270 пакистанцев, 56 немцев, 33 египтянина, 22 англичанина и четверо бельгийцев. За пленение китайского советника наше командование обещало звание Героя Советского Союза. Но ни одного китайца захватить так и не удалось -- каждый из них носил пояс со взрывчаткой. С одним таким камикадзе столкнулся мой батальон. По рации мне докладывали: «Преследуем. Вот-вот возьмем». Однако, когда шансов на спасение у китайца не осталось, он рванул чеку…
Пленных наемников мы сдавали советской разведке. Американцы, граждане европейских стран выкладывали все, что знали. Главным для них было выжить. Эти вояки рядились в афганские халаты, отращивали бороды. Но как бы европейцы ни маскировались, они не были похожи ни на пуштунов, ни на таджиков.
-- В этой войне у вас были ранения?
-- Если не считать подрыва на мине бронетранспортера, на котором я ехал. Для себя решил: если получу серьезные увечья, пущу себе пулю в лоб -- жизнь инвалида не по мне, не хочу быть обузой семье. Когда наш бронетранспортер подорвался, меня выбросило из него. Очнулся. Перед глазами темнота. Потянулся за пистолетом, а его нет. Если бы оружие не отбросило в сторону, застрелился бы. К счастью, зрение начало возвращаться через пару минут. Смотрю, пистолет лежит в нескольких метрах от меня. Я уже приставил дуло к виску, а потом опомнился: Боже, я же вижу!
Однажды от верной гибели меня спас радист: заслонил от пули, при этом сам отделался только синяком. Дело было во время операции по уничтожению одной из банд. Солдат нес рацию за спиной (в то время это были большие и тяжелые аппараты), а я разговаривал, держа телефонную трубку, соединенную проводом с рацией. Нас засекли душманы и открыли огонь. Я споткнулся а радиста, а он простонал: «Командир, я убит!» -- «Но ты же разговариваешь. Вставай немедленно!» А на следующий день боец показывает мне грудь: «Вы не верили, что меня подстрелили. Смотрите, какой огромный синяк!». Солдата спас бронежилет. Я представил радиста к медали «За отвагу».
-- А вы лично бронежилет носили?
-- Нет. Этот «панцирь» весит 16 килограммов. И без него груза предостаточно -- 30--50 килограммов: патроны, гранаты, снаряжение. Поэтому я из бронежилета вытаскивал пластину и клал ее в карман возле сердца. А своего радиста заставлял полностью надевать «панцирь».
-- Я слыхал, Советская Армия ходила в Афганистане в кедах…
-- В кроссовках. Юфтевые ботинки десантников оказались в тех условиях непригодными. Мало того, что жаркие, тяжелые, да еще скользят по камням. А это крайне опасно. Практика показала, что самая лучшая обувь -- спортивная. Ее, кстати, носили и духи.
-- Вам удавалось справляться с дедовщиной?
-- На войне у старослужащих появляется чувство ответственности за новичков. Накануне вывода советских войск из Афганистана многие солдаты, отслужившие два года срочной службы, добровольно оставались на два-три месяца, чтобы помочь необстрелянным благополучно добраться к границе. Ведь случаи нападения на автоколонны продолжались и когда Советская Армия покидала Афганистан.
-- До какого звания вы дослужились в Афганистане?
-- Прибыл и убыл полковником. Многое зависит от того, являются ли новые звезды на погонах приоритетом для тебя. Скажем, дослужившийся в 1990-е годы до министра обороны Павел Грачев, с которым я учился в академии и встречался в Афганистане, откровенно говорил: «Пока не стану генералом и Героем Советского Союза, из Афганистана не уеду». Он своего добился. А моей целью было вернуться домой живым.
-- Вы были первым начальником управления аэромобильных войск независимой Украины…
-- Но в 1998-м ушел с этой должности по собственной инициативе. Причина -- сокращение вдвое аэромобильных войск. Я считаю, это недопустимо, поскольку части десантников наиболее боеспособны. Когда я их организовывал, говорил офицерам: большой зарплаты не будет, но интересную службу обещаю. Представьте, каково было их увольнять… Я лег в госпиталь -- у меня нашли целый букет болезней, -- и это стало формальным основанием для моего ухода из армии. Сейчас работаю заместителем председателя Государственного комитета Украины по делам ветеранов.
892Читайте нас у Facebook
