Заключив пари со своим аспирантом, академик глушков два часа читал гейне на немецком языке -- и выиграл бутылку водки
Через год после окончания докторантуры МГУ и переезда в Киев Виктор Глушков купил моторную лодку. Чтобы ездить каждое воскресенье на рыбалку. Все свои 24 отпуска за годы работы в Киеве -- c 1958-го по 1981-й -- известный ученый провел на Днепре. Собственно, и в больницу академика Глушкова забрали с рыбалки…
Своими воспоминаниями о первом директоре Института кибернетики АН УССР академике Викторе Глушкове с «ФАКТАМИ» поделился заместитель директора института в 1964--1981 годах Анатолий Стогний.
«В 1956 году в Киеве работала единственная в Союзе электронная счетная машина»
-- В 1956-1959 годах я учился в аспирантуре Киевского университета имени Шевченко, -- рассказывает Анатолий Стогний. -- Тогда логико-алгебраические семинары у нас вели профессор Лев Калужнин и доктор физико-математических наук Виктор Глушков. После занятий Лев Аркадьевич на западный манер угощал всех чаем--кофе, чтобы профессора, аспиранты и студенты могли побеседовать в непринужденной обстановке. Эти семинары мы называли «чайкофскими».
В 1917 году Лев Калужнин вместе с родителями эмигрировал из революционной России во Францию. Во время фашистской оккупации оказался в немецком концлагере. После освобождения советскими войсками решил остаться в Берлинском университете имени Гумбольдта, где защитил докторскую диссертацию по математической логике. Приняв в 1954 году предложение директора Института математики АН УССР Гнеденко приехать в Киев, Лев Аркадьевич долгое время, до своего отъезда в Москву, преподавал в Киевском университете.
Однажды после «чайкофского» Лев Калужнин рассказывал Виктору Глушкову: «Иду по Парижу и на углу такой-то и такой-то улиц встречаю Куроша (известный советский математик. -- Авт. ). Мы с ним потрепались, обменялись адресами… » Виктор Михайлович заметил: «Названные улицы в Париже не пересекаются». -- «А вы там были?» -- удивился Калужнин. -- «Нет, но я читал Дюма!»
Виктор Глушков приехал в Киев из Москвы в 1956 году по приглашению того же академика Гнеденко, который предложил 33-летнему доктору наук возглавить в своем институте лабораторию вычислительной математики. Находилась она в Феофании. Тогда здесь работала единственная в Союзе малая электронная счетная машина. Хотя она делала всего сотню операций в секунду, на ней моделировали все атомные и космические расчеты. Полученные данные 25 девушек в течение недели пересчитывали вручную на арифмометрах «Феликс»…
Будучи в 1956 году выпускником механико-математического факультета КГУ, я готовил в лаборатории дипломный проект. И когда Виктор Глушков впервые приехал к нам в Феофанию, чтобы ознакомиться с будущим местом работы, я попросил его стать моим научным руководителем. Виктор Михайлович ответил: «Я не специалист в области вычислительной математики. Но если вы готовы на этих пнях спотыкаться вместе со мной, ничего не имею против».
Дело в том, что докторант МГУ Глушков защитил диссертацию по абстрактной алгебре -- самому неконкретному и отвлеченному разделу математики. После того как ему удалось решить одну из десяти проблем Гилберта, он сразу же вошел в мировую математическую элиту. А вычислительная математика -- это жизнь, инженерные расчеты, как говорится, каждодневные дела. Тем не менее Виктор Михайлович возглавил лабораторию вычислительной математики, в которой трудились 60 молодых специалистов. В 1982 году в созданном им Институте кибернетики работали 4000 человек.
«Академик Глушков разработал проект Единой сети вычислительных центров -- по сути, Интернета»
-- Виктор Михайлович был бойцом в науке, -- вспоминает Анатолий Александрович. -- На любом уровне мог доказывать, что его дело является общегосударственной задачей. Однажды я сопровождал Глушкова (в то время он был директором Вычислительного центра Академии наук УССР) на лекцию для рабочих завода «Большевик». Чтобы успеть к обеденному перерыву, мы почти час добирались троллейбусом с проспекта Науки до завода. Встретивший нас активист показал докладчику импровизированную трибуну в цеху, где прямо у станков обедали рабочие.
Виктор Михайлович рассказывал о перспективах вычислительной техники ровно полчаса. Как ни странно, ему начали задавать вопросы, на которые Глушков обстоятельно отвечал. Разговор с рабочими уложился в 50 минут. Выйдя за пределы заводской проходной, я поделился с академиком своими соображениями по поводу того, что условия чтения лекции явно не соответствовали статусу известного ученого. На что Глушков ответил: «Пока люди не поймут, что работа ученых приносит пользу обществу, никакие совмины и ЦК нам не помогут. И зарубите себе на носу: для просвещения надо использовать любую возможность!»
В середине 60-х годов академик Глушков загорелся идеей использования в расчетах пластиковых финансовых карточек. В это же время разработал проект Единой государственной сети вычислительных центров -- по сути, Интернета. Ученый писал в ЦК КПСС, Совет министров и Госплан СССР докладные записки по внедрению новшеств, но они оставались без должного внимания. Правда, был еще один вариант ответа на предложения академика: создание комиссии. Когда Виктор Михайлович последний раз обсуждал в Москве вопрос автоматизации управления экономикой страны, второй секретарь ЦК КПСС Кириленко сказал: «Ты меня убедил -- я создам комиссию!» Бывший первый секретарь Свердловского обкома партии Кириленко хорошо знал бывшего преподавателя Уральского лесотехнического института Глушкова.
Аргументация Глушкова была настолько доходчивой, что отказаться от его предложений без каких-либо серьезных объяснений было невозможно. И тогда создавались комиссии, способные угробить любое перспективное и нужное дело.
Словом, не все предложения академика внедрялись в народное хозяйство. Поэтому ему пришлось переключиться на «оборонку». Во-первых, здесь не требовалось особо кого-то агитировать, во-вторых, внедрение новшеств хорошо финансировалось, в-третьих, у Виктора Михайловича сложились добрые отношения с секретарем ЦК КПСС по оборонной промышленности, позже министром обороны СССР Дмитрием Устиновым. Академик Глушков стал главным конструктором системы автоматизации управления этой отраслью.
«На протяжении 20 лет Виктор Михайлович купался в проруби»
-- Виктор Михайлович всегда работал в сумасшедшем темпе, спал четыре-пять часов в сутки, -- продолжает Анатолий Стогний. -- Но каждое воскресенье наша мужская компания из пяти--шести человек проводила на природе. Зимой выезжали машиной Глушкова на постоянное место в Конче-Заспе. Здесь, в проруби на озере, Виктор Глушков купался на протяжении 20 лет.
Летом рыбачили в верховьях Днепра или Десны, куда добирались на лодке Глушкова. Виктор Михайлович без очков ничего не видел, был очень близорук, поэтому лодкой управлял его аспирант, электронный технолог Виталий Деркач, позже секретарь парткома Института кибернетики. Сразу же после высадки «десанта» на природу играли в футбол. Причем все, в том числе и Виктор Михайлович, были в одной ипостаси -- нападающими.
Отпуск вся наша компания проводила на острове на границе Черниговской области и Белоруссии. Жены приезжали только в гости, поэтому у каждого из нас были свои обязанности: Виктор Глушков отвечал за поставку топлива, я -- за костер, а Виталий Деркач был главным поваром. Как правило, пекли картошку и жарили мясо. Специально для этого везли с собой чугунную двухкилограммовую сковородку.
Однажды мы поставили перемет (веревка с крючками, на которых наживлены мальки), не подозревая, что подобная ловля запрещена. И тут как назло появился рыбинспектор: «Кто такие?» -- «Из Института кибернетики… » -- растерялись мы.
Хорошо, что Виталий Деркач быстренько сообразил и принес бутылку. К удовольствию обеих сторон вопрос был улажен. На прощание инспектор сказал: «Еще раз поймаю, напишу директору и секретарю парткома!» Он и не догадывался, что перед ним как раз и сидят директор вместе с секретарем парторганизации института.
Не помню, чтобы привозили улов домой. Рыбалка не была для нас самоцелью. Мы просто отдыхали. Но и на природе, улучив свободную минутку, Виктор Михайлович молниеносно переключался на решение уравнений, так же, как и на заседаниях Президиума Академии наук УССР, вице-президентом которой он был. Даже сидя за столом президиума, когда шло обсуждение вопросов, не касающихся академика Глушкова, он своим мелким почерком записывал доказательства теорем.
Мне запомнился анекдотический случай. Как-то на отдыхе зашел разговор о поэзии. Глушков сказал, что любит Гейне и может часами читать его стихи. Виталий Деркач усомнился, и спорщики заключили пари. Присев на пенек, Виктор Глушков два часа читал Гейне на немецком. И выиграл бутылку водки.
Немецкий язык Виктор Михайлович знал хорошо, но не в совершенстве. А вот английским владел свободно: писал научные статьи, читал лекции по кибернетике во всех ведущих университетах мира.
«После разговора с профессором известный ученый понял бесполезность своей борьбы за жизнь»
-- О железной воле Виктора Михайловича свидетельствует и то, как он боролся с болезнью, -- продолжает Анатолий Александрович. -- Последний раз ученому стало плохо осенью 1981 года. В больнице в Феофании не могли установить диагноз, и академика госпитализировали в Кремлевскую больницу в Кунцево. Начальник IV Главного управления Минздрава СССР Евгений Чазов, лично знакомый с Виктором Михайловичем, собирал всевозможные консилиумы. Мы привозили на них специалистов традиционной и нетрадиционной медицины. Но диагноза по-прежнему не было.
5 ноября у Виктора Михайловича случился коллапс. Почти неделю он находился в коме. Именно в это время в специальном институте при Госкомитете по науке и технике СССР появился первый канал Интернета, с помощью которого мы нашли координаты Института мозга в США. Через знакомых в руководстве СССР обратились к американцам за помощью. В конце декабря пришел ответ: «Мы с удовольствием пришлем своего специалиста, но вам проще связаться с не менее авторитетными врачами Германии… »
После рождественских каникул в 1982 году в Москву прибыл немецкий профессор. Он привез с собой внушительный альбом базовых томограмм мозга. Ознакомившись с историей болезни академика Глушкова и посмотрев свой талмуд, профессор установил диагноз: опухоль продолговатого мозга. В то время операции в этой части мозга не проводились. К тому же зарубежный специалист определил, что заболеванию около 20 лет…
Профессор зашел в палату посмотреть на известного ученого. Они обменялись парой фраз. Из разговора Виктор Михайлович понял бесполезность своей борьб, благодаря которой жил последние два месяца. Он пригласил в палату дочь Ольгу и в течение недели диктовал ей воспоминания, подводя итог прожитой жизни.
Похоронили академика Виктора Глушкова в Киеве, на центральной аллее Байкового кладбища.
P. S. В подготовке материала принимал участие Дмитрий Соловей.
Читайте нас у Facebook
