Леонид Кучма: «В Украине Виктор Степанович не был своим среди чужих. Он был своим среди своих»
«Если представить на минутку, что Виктор Степанович услышал бы все слова, которые прозвучали в адрес Черномырдина и в Украине, и в России после того, как его не стало, то он еще наверняка лет десять прожил бы. Но, к сожалению, у нас так заведено, что дань уважения человеку отдают только после его ухода», — эта фраза Леонида Кучмы, произнесенная им в беседе с «ФАКТАМИ», лишь отчасти передает боль Президента Украины (1994-2005 годы) от потери не только коллеги, единомышленника, но и настоящего друга. Именно таким Кучма запомнил Черномырдина, который ушел из жизни девять дней назад.
«Я был в Москве у Виктора Степановича недели за три до его смерти. Договорились вместе написать книгу… »
Пятого ноября в Москве руководство России и политическая элита этой страны с президентскими почестями провожала в последний путь своего бывшего премьера и посла РФ в Украине. Точно так же в апреле 2007 года прощались с Борисом Ельциным.
— На поминальном обеде, который проходил в Доме правительства России, я сидел рядом с Путиным, выступал сразу после него, — вспоминает Леонид Данилович Кучма о прощании с Черномырдиным. — Я ведь хорошо знал Виктора Степановича… Его похоронили на Новодевичьем, рядом с женой, Валентиной Федоровной. Когда в марте ее не стало, помню, с кладбища мы с Виктором Степановичем уходили последними. И тогда он сказал: «Ну, скоро и я к ней приду… ».
- Думаете, Виктор Степанович что-то предчувствовал?
— Он все знал о своей болезни… Но надеялся до последнего и до последнего боролся за свою жизнь. Он не был набожным человеком, однако, как говорят, Богу отдавал должное. В сентябре даже слетал на Волынь в Святогорский Свято-Успенский Зимненский монастырь. Это одна из древнейших православных святынь, заложенная тысячу лет назад еще Владимиром Великим. Там хранится Зимненская чудотворная икона Божьей Матери. Как правило, к ней обращаются с просьбой об исцелении…
- Вы дружили с Черномырдиным. На ваш взгляд, что на него подействовало больше: смерть супруги или все-таки болезнь?
— Понимаете, спасению жены он отдал пять лет! В 2005 году российские врачи сказали Виктору Степановичу, что Валентине Федоровне осталось жить всего два месяца. Но он проехал с ней по всему миру. Они были в медицинских центрах Германии, Израиля, США. Причем не один раз!.. Валентина Федоровна перенесла несколько операций. Держалась. А Степаныч вселял в нее уверенность, настраивал на борьбу, поддерживал. Когда же ее не стало…
Я часто бывал у Черномырдина на даче под Москвой. Все в доме напоминает о Валентине Федоровне. Всюду ее портреты, фотографии, картины… В любую комнату зайдешь — везде она присутствует.
Знаете, Валентина Федоровна была очень жизнерадостной женщиной! Отвела внуков на танцы — и сама вдруг… стала брать танцевальные уроки. Такие па выдавала на дне рождения Виктора Степановича в 2008 году — вы бы видели! Потом увлеклась пением. Виктор Степанович аппаратуру для звукозаписи ей купил, диск выпустил… Он обожал жену, восхищался: «Она такая увлекающаяся натура!.. »
В конце августа Черномырдин попросился отдохнуть в Прикарпатье. Я предложил ему хорошую дачу. Приезжал к нему туда погостить. Мне показалось, что он там ожил. Даже на охоту сходил…
- Его земляк из Оренбурга в одном из интервью рассказал, что на этой охоте Виктор Степанович подстрелил кабана и произнес фразу: «Наверное, это мой последний трофей».
— Вполне может быть. Но Черномырдин был настолько сильным человеком, что даже намека на сочувствие или жалость в свой адрес не допускал! Потому что жалость для него была просто неприемлемой… Однако все понимали, с какой болезнью он борется.
- Леонид Данилович, он сильно страдал физически?
— Не видел я этого. Медики его поддерживали. Виктор Степанович тоже ведь перенес не одну операцию, в том числе и в Германии. Но в последнее время случалось, что он резко ослабевал из-за того, что уходил белок, и мог на время отключиться. При этом ни разу не пожаловался! Никогда! Мужик, сильный человек, настоящий.
Я был в Москве у Виктора Степановича недели за три до его смерти…
- О чем вы говорили с ним в ту, ставшую последней, встречу?
— О жизни говорили, Господи! О тех проблемах, которые есть… Мы просидели вдвоем больше часа. А потом пошли на обед, сели за стол, и Черномырдин говорит: «Ну, так вы нам принесите хоть что-то… » Подали французское вино. Виктор Степанович попробовал и сказал: «Дайте мне моего, монастырского… »
Знаете, мы ведь с ним договорились написать совместно книгу. Уже и идею обсудили.
- И чему же хотели посвятить эту книгу?
— Тем проблемам и тем нашим воспоминаниям, о которых не знает еще практически никто. Но теперь, наверное, уже и не узнает. Без Черномырдина я не буду писать.
«На таких, как он, стояло и будет стоять Российское государство!»
- Леонид Данилович, у вас на столе фотография, на которой вы вместе с Виктором Степановичем…
— Раньше она стояла у меня дома… Этот снимок сделан во время нашей первой встречи в 1993 году. Я был тогда премьер-министром, он тоже возглавлял правительство в России.
- Но дружба-то между вами не сразу возникла? Так ведь не бывает!
— Бывает! Мы познакомились при таких обстоятельствах, что не дай Бог! Меня избрали премьером, страна — банкрот. Цены на все растут не по дням, а по часам. Нефти — нет, газа — нет. Вся промышленность стоит, потому что внутренний спрос — нулевой, да и внешний тоже не очень. И я, как только стал премьер-министром, не дожидаясь формирования правительства, решил лететь в Москву. Позвонил Ельцину — тот: «Давай приезжай». А провожавшим меня в аэропорту журналистам я сказал: «Если не договорюсь сейчас о поставках нефти в Украину, чтобы запустить простаивающие заводы, — приеду назад и напишу заявление об отставке».
Прилетел в Москву, и меня сразу повезли в Кремль к Борису Николаевичу. Практически обо всем мы с ним пообщались, и Ельцин мне сказал: «Я поручу заниматься твоими проблемами Черномырдину». Он такой, говорит, как ты, — из директоров, вы с ним одного поля ягоды. Вот так мы и познакомились с Виктором Степановичем. Побеседовали о жизни, биографии свои вспомнили… Кстати, тогда премьером России был Гайдар, а уже через месяц правительство возглавил Черномырдин.
- Какое Виктор Степанович тогда произвел на вас впечатление?
— Настоящий русский мужик! Он умел слушать. И слышать! Никогда не строил иллюзий, воздушных замков. Был честен перед собой и перед Россией, прежде всего. На поминальном обеде я так и сказал: «Виктор Степанович — глыба. На таких, как он, стояло и будет стоять Российское государство!»
На протяжении нашего общения я не раз убеждался, что он даром слов на ветер не бросает, любит конкретику — так же, как и я, впрочем. Если что-то обещал, то всегда выполнял. Например, договорились мы тогда, в 1990-х, что цена на российский газ для Украины будет 50 долларов. Но не потому, что Черномырдин пошел мне на уступки, а потому, что действовал в интересах России! Он так и говорил: «Ты пойми, что и для России это выгодно… Если мы для вас установим мировые цены на газ, то из Украины будем получать минеральные удобрения тоже по мировым ценам». То есть он на интересы своей страны смотрел через призму интересов ее партнера. Именно поэтому, когда Черномырдин работал у нас в качестве посла, он не был своим среди чужих. Здесь он был своим среди своих.
- А когда вы узнали, что у Виктора Степановича жена — украинка?
— Весной 1993-го года. Тогда в Ялте Кравчук и Ельцин проводили переговоры по Черноморскому флоту. Я там присутствовал еще в качестве премьера. Прямо из США прилетел в Крым и Черномырдин. После официальной части мы проводили президентов и остались с Виктором Степановичем отметить завершение мероприятия. И он мне говорит: «Слушай, зачем нам эти границы, флот делим?.. Так, глядишь, дойдем и до раздела жен… А ведь у меня жена — хохлушка, у тебя — с Урала, русская… »
«На охоте Черномырдин успевал и свою дичь подстрелить, и мою»
- Во время неофициальных встреч Черномырдин был таким же радушным и искренним?
— У него всегда было хорошее настроение! Тысячи раз мы встречались, но я никогда не видел его в плохом расположении духа. Ни разу он не дал понять, что у него много проблем. Не знаю, может быть, с другими он вел себя иначе. Но меня всегда встречал радостно. Он любил русские народные песни, особенно в исполнении Надежды Кадышевой. И когда я его навещал в Москве, бывало, вечером на дачу приглашал музыкантов, чтобы попеть.
- А сам мог взять гармошку?
— Нет, Виктор Степанович практически не играл. Он не настолько профессионален, как пишут.
- Скажите, у Валентины Федоровны было какое-то особенное блюдо, которым она любила уважить своих земляков?
— Конечно, было. Пельмени. В том числе и со щукой. Такие же любил и Ельцин. А первый раз рыбные пельмени я попробовал в резиденции российского президента в Завидово, что в Тверской области. В 1992 году мы с Кравчуком участвовали там в переговорах. Президенты пошли общаться тет-а-тет, а мы с Виктором Степановичем рыбу отправились ловить. Он не очень любил это дело, но поскольку там озеро просто кишело рыбой, то вытерпел. Вот после рыбалки-то нас и угостили пельменями со щукой.
- На охоту с Черномырдиным вы часто ездили?
— Было дело. Кстати, многие пишут, что Кучма — охотник заядлый. А я в своей жизни только-то и охотился, что с Ельциным, когда он меня в Завидово приглашал, или с Черномырдиным, который возил меня в свои угодья. Охоту Виктор Степанович любил. В любое время! В последние годы мы несколько раз ездили с ним в Словакию в хозяйство, где выращивают фазанов и там же периодически устраивают их отстрел. А Виктор Степанович, как вы знаете, отличнейший стрелок. Мы стояли рядом с ним на номерах, так он успевал и свою дичь подстрелить, и мою. Но я не обижался. Я ведь не охотник, но его азарт понимаю.
Как-то Виктор Степанович мне рассказывал, что когда с Борисом Николаевичем охотился в Завидово, то всегда специально узнавал, сколько Ельцин там подстрелил: «Чтобы потом, рассказывая о своем трофее, назвать ему меньшую цифру. Иначе он мог и обидеться». Ельцин ведь тоже любил поохотиться: стрелял всех и вся!.. А я так и не решился убить оленя. Зато очень любил вечером посидеть со Степанычем возле огромного костра и несколько часов проговорить.
Черномырдин был очень откровенным человеком, но на все, что касалось «президентской» темы, он наложил табу. Правда, однажды как-то сказал: «Слушай, Леонид Данилович, если бы нас не было, так и их бы не было! Мы же с тобой прошли через самое тяжелое, такую нагрузку выдержали». Кстати, эту же мысль позже повторил и Путин…
«Знали бы вы, с каким вдохновением Степаныч мне показывал фермы, которые он построил в своем родном селе»
- Леонид Данилович, а Черномырдин никогда не выказывал обид на Ельцина за свою отставку в 1998-м?
— Он обиделся. Но виду никогда не подавал. Кстати, он ведь тогда даже не понял, за что его отправили в отставку! А проблема была в том, что вокруг Бориса Николаевича было много «советчиков». Я ему так и сказал, что отставка Черномырдина является ошибкой. Потом Ельцин решил ее исправить, назначил Виктора Степановича исполняющим обязанности премьера, внес его кандидатуру в Госдуму. Но… Вмешался известный московский политик в кепке, который страшно хотел быть премьером, — и коммунисты проголосовали против.
- Виктор Степанович не рассказывал вам о тех сутках в ноябре 1996 года, когда он исполнял обязанности президента России? Что он чувствовал тогда?
— Черномырдин всегда абсолютно искренне повторял: «Государству Российскому нужен Ельцин». При этом мы с Виктором Степановичем не раз обсуждали тему его возможного президентства. И я не кривя душой говорил: «Слушай, ты же был бы отличным президентом… » А Виктор отвечал: «Леонид Данилович, я и сегодня считаю, что поступил правильно, отказавшись участвовать в президентской избирательной кампании». После одного из таких диалогов я встретился с Борисом Николаевичем… Кажется, тогда первый раз и произнес: «Украина — не Россия. У нас кто не станет премьером — сразу чувствует себя президентом. У вас же Черномырдин, и я могу сослаться на него, сказал, что он никогда не будет баллотироваться… » А между прочим, Ельцин предлагал Виктору Степановичу пойти на президентские выборы. Но тот отказался…
- Как вы думаете, Черномырдин сделал все, что планировал?
— Знаю, что по крайней мере одна его мечта сбылась. Я видел ее своими глазами. Два года назад Виктор Степанович повез меня на свою родину — в село Черный Отрог. По пути остановились в Оренбурге, где бывшие коллеги Виктора Степановича — газовщики — устроили прием. Помню, там случился такой казус. Стол ломился от закусок. А потом подали горячее. Спрашиваю: «Что это?» Отвечают: «Тушканчики. Деликатесное мясо, экологически чистое… » Я посмотрел на Черномырдина, он — на тушканчиков, а потом также выразительно глянул на официанта и своих коллег-газовщиков. Ни он, ни я не стали есть зажаренных грызунов. Только махнули рукой…
На следующий день мы уже были в Черном Отроге. И там я обнаружил, что Виктор Степанович, оказывается, увлекается сельским хозяйством! Вместе со старшим сыном он построил там уникальные животноводческие комплексы по выращиванию и крупного рогатого скота, и свиней. Оборудование — самое современное, иностранное. При каждом комплексе — обязательно кормозавод. А сколько тысяч гектаров земли обрабатывается, чтобы обеспечить откормочную базу, я уже и не помню. Знали бы вы, с каким вдохновением Черномырдин мне все это показывал, приговаривая: «У меня на компьютере в Киеве каждая коровка выведена, я знаю, сколько молока она дает, когда отел будет… »
А потом Виктор Степанович повел меня в церковь, которую построил для своих односельчан. Его-то уже нет, а она будет стоять долго…
610Читайте нас у Facebook
