Внук маршала Ивана Баграмяна: «После Парада Победы дед сказал Сталину: «Наше дело было воевать. Ваше — оценивать»
Дважды Герой Советского Союза Иван Баграмян ушел последним из славной плеяды маршалов Победы, командующих фронтами. Это случилось 21 сентября 1982 года. Ивану Христофоровичу было 84 года.
В семье бережно хранят память о нем. Шахматы, нарды, архивы и даже бутылка французского коньяка на пушечном лафете, подаренная Баграмяну Жуковым на
Мог ли мечтать когда-нибудь сын армянского железнодорожного рабочего, что войдет в военную элиту советского государства? Накануне войны Иван Баграмян как родственник врага народа был уволен из армии, а в 1942 году — после провала Харьковской наступательной операции — над ним нависла угроза расстрела. Но впереди были триумфальные победы — Курская битва, Белорусская операция, за которую получил звание Героя Советского Союза, освобождение Прибалтики и взятие города-крепости Кенигсберга, который Гитлер называл неприступным немецким бастионом.
А в 1977 году маршал сумел победить и собственную смерть. Тяжело заболев, он угасал на глазах: перестал ходить и узнавать родных, речь стала бессвязной. Но неожиданно для всех, в том числе светил медицины, память вернулась, речь восстановилась, он опять, как прежде, начал ходить. И прожил еще пять лет. Работал, писал мемуары...
О том, каким человеком был Иван Христофорович, «ФАКТАМ» рассказал его внук Иван Баграмян.
— Я родился в Риге в 1948 году, — говорит Иван Баграмян. — Дед в это время командовал Прибалтийским округом. Штаб-квартира находилась в Риге. Мои родители работали в Москве, а я до шести лет жил с дедушкой и бабушкой. Дед меня воспитывал, практически никогда не повышая голоса. Очень запомнилось, как мы с ним ездили на Рижское взморье, как зимой на Киш-озере катались на буерах — яхтах, которые на полозьях, подобных саночным, идут по льду. Это было так необычно! Раз в три-четыре года я езжу в Ригу, вспоминаю все это. В один из последних визитов отправился на Гамбургскую улицу, хотел попасть в особняк, в котором рос. Теперь там находится посольство Германии, поэтому внутрь меня не пустили. В 
Дед и настольный теннис любил, играл лет до семидесяти. Как человек военный, он был очень пунктуальным. Назначал для домашних время завтрака и ужина. Обычно садился за стол первым. Потом — мы.
*Иван Баграмян: «Дедушка меня воспитывал, практически никогда не повышая голоса»
— У него были любимые блюда и напитки?
— Он хорошо разбирался в винах и коньяках. Когда приезжали гости, их обычно угощали шашлыком. Баранину дедушка лично выбирал на рынке, сам мариновал.
— Маринад был особый?
— Весь маринад — это только лук! Много лука, и больше ничего. Мясо оставляли на ночь. А днем начинали жарить. Под руководством дедушки часто шашлыки делал и я. Однажды мы угощали лидера ГДР Эриха Хонеккера. Было это в 1973 году, когда умерла после продолжительной болезни бабушка. Дед очень тяжело переживал ее смерть. Старый друг, первый секретарь ЦК Литвы Антанас Снечкус, уговорил его отдохнуть в Паланге. Поехали мы втроем — дед, мама и я. В ту пору мне было 25 лет. Жили в деревянном доме, в 50 метрах от моря. Вокруг сосны, дюны... Вторая половина дома пустовала. А спустя некоторое время подъезжает кортеж машин, выходят люди. И вдруг смотрю — Эрих Хонеккер! Он прибыл с супругой и дочерью. Мы познакомились, стали общаться. А накануне нашего отъезда у деда возникла идея сделать шашлыки на свежем воздухе. Накрыли стол под соснами. Я жарил мясо.
— Слышала, и на подмосковной даче в Баковке ваш дед принимал именитых гостей.
— Это правда. Часто у нас бывали Анастас Иванович Микоян и его брат Артем Иванович, известный авиаконструктор, живший неподалеку. А через забор нашим соседом был Семен Михайлович Буденный. Мы были соседями 28 лет. Буденные к нам часто приходили, мы — к ним. Помню, как Семен Михайлович играл на гармошке. А на обед у них созывали горном. Еще запомнилось, что у Буденного на даче располагалась конюшня. До 80 лет Семен Михайлович каждый день был в седле. Он и детей научил ездить верхом. Младший сын Михаил стал председателем Федерации конного спорта СССР. Любопытно вот еще что: к популярному артисту театра и кино Михаилу Державину, который был женат на дочери Буденного Нине, часто в выходные приезжали его коллеги из Театра сатиры. И непременно заходили к моему деду на рюмочку коньячку. Например, не раз у нас бывали Спартак Мишулин, Наталья Селезнева (сыгравшая Лиду в фильме «Операция „Ы“ и другие приключения Шурика»), ее супруг Владимир Андреев, Александр Ширвиндт и другие актеры.
— А во второй половине семидесятых недалеко от нас купил дачу известный артист Арутюн Акопян, — продолжает рассказ Иван Баграмян. — Приходя к нам, он демонстрировал фокусы с картами. Мы с дедом сидели рядом с ним, но, как он делал эти манипуляции, понять не могли. Пустые руки — и вдруг в одной из них появляется колода карт! Как, откуда? Непостижимо.
— Правда, что ваш дед был близким другом маршала Жукова?
— С Георгием Жуковым они дружили с
— Как и Жуков, Иван Христофорович не раз был в немилости у властей.
— Да, это так. В 1939 году, когда его младшего брата объявили врагом народа, Иван Христофорович попытался заступиться за него. Но в результате пострадал сам: его уволили из армии. На несколько месяцев семья оказалась без средств к существованию. И вот с одним полковником, попавшим в подобную ситуацию, они отправились к Кремлю и стали требовать встречи с Климентом Ворошиловым, который был в то время министром обороны. Это была рискованная затея. Их могли арестовать, да и все. Но Ворошилов принял, выслушал. И обоих восстановили в армии. Ну а второй раз попал в опалу после провала Харьковской наступательной операции. Сталин лично обвинил Баграмяна в неудаче. И это несмотря на то, что операцией также руководили Семен Тимошенко, возглавлявший Юго-Западный фронт, и Никита Хрущев, являвшийся членом Военного совета фронта. Без Ставки и Генштаба дед ведь решений не принимал. Он был готов к тому, что его расстреляют... К счастью, после той неудачной операции последовал ряд побед. Армия Баграмяна сыграла важную роль в Курской битве, за успешно организованную Белорусскую операцию он был удостоен звания Героя Советского Союза. Среди его заслуг — освобождение Прибалтики и взятие Кенигсберга. Звание маршала дед получил лишь в 1956 году. С этим, к слову, связана любопытная история. По случаю Парада Победы 24 июня 1945 года в Кремле был устроен большой прием. Сталин подошел к командующим фронтами, чокнулся с каждым и сказал: «Все у меня маршалы. Только Баграмян и Еременко не дослужились». На что дед ответил: «Наше дело было воевать. Ваше — оценивать». Потом понял, что сказал что-то не то. К счастью, обошлось.
— Слышала, что даже в преклонном возрасте ваш дед, уходя по утрам на работу, оставлял бабушке Тамаре записки с признаниями в любви.
— Их история любви очень необычна. Они встретились в Армении, полюбили друг друга. Но деду нужно было срочно уехать. А в это время на семью бабушки напали бандиты. И спас их один офицер. Ну а потом прислал сватов. Бабушка вышла замуж. Дед, узнав об этом, очень переживал. Но вскоре офицер погиб. Бабушка тогда ждала ребенка. Несмотря на это, Иван Христофорович сделал ей предложение, и они поженились. Родился мой дядя, дед его усыновил, дал свою фамилию и стал ему отцом. А потом появилась на свет моя мама.
— Чем увлекался маршал Баграмян?
— Любил играть в шахматы, в нарды, ездил на рыбалку. Был футбольным болельщиком. По долгу службы болел за ЦСКА, а сердцем — за ереванский «Арарат». Ни одной игры любимой команды не пропускал, когда она играла в Москве. Также с удовольствием посещал театры. А на даче посадил сад из ста фруктовых деревьев. Осенью каждый год отправлял в детский дом грузовик яблок. Когда дед умер, служебную дачу по закону нужно было освободить за неделю. Спасибо министру обороны Дмитрию Устинову, он дал время до Нового года. Выехать оказалось непросто. За 28 лет дача для нас стала вторым домом. Мебель там была казенная, но личных вещей накопилось много. А поскольку вывозить нам все это было некуда, пришлось договариваться со знакомыми, чтобы приняли вещи на временное хранение. С тех пор как мы уехали, я ни разу там не был. Знаю, что сад, к сожалению, почти полностью вырублен.
— За границей ваш дед часто бывал?
— Ездил в социалистические страны, в Афганистан. Несколько раз был во Франции. Однажды его пригласили поучаствовать на французском телевидении в теледискуссии о Курской битве. Приехали участники сражения с обеих сторон, историки. И вот что любопытно: французские телевизионщики как раз объявили забастовку, но на время съемок ее отменили. А потом снова продолжили акцию протеста.
— От чего умер Иван Христофорович?
— В 1977 году мы вернулись с отдыха на Рижском взморье, и дед сразу же попал в больницу с подозрением на рак легких. Он слабел на глазах: уже не мог вставать, говорить... Так продолжалось примерно месяц. Но неожиданно речь восстановилась, вернулась память, он встал с кровати. Это было чудо! Дед прожил еще пять лет. А потом простудился, поднялась высокая температура, его начали спасать антибиотиками и вдруг... сердце остановилось.
— Кто-то из потомков продолжил военную династию?
— Мама была окулистом, дядя — художником. Я окончил Московский институт международных отношений. Только моя сестра Карина Сергеевна — выпускница военного института иностранных языков. Много лет преподавала там испанский язык. Сейчас она полковник запаса.
2812Читайте нас у Facebook
