Эвелина Блёданс: «Когда сын родился с синдромом Дауна, врачи молчали и отводили глаза, а мы с мужем рыдали от... счастья»
Вокруг яркой и фонтанирующей энергией актрисы Эвелины Блёданс всегда вились мужчины. Но иммунитет к мужскому шарму, выработанный с годами, оказался слабее мгновенной вспышки любви и интуиции, говорившей: этот мужчина — необыкновенный, его нельзя упустить. Не остановили ни
«Мы истерли пальцы в мозоли и потратили безумные деньги, посылая друг другу километровые эсэмэски 24 часа в сутки»
Эвелина Блёданс и Александр Семин познакомились два года назад. В прошлом году поженились, а в нынешнем у них родился малыш Семен. С синдромом Дауна. Но пара, которой врачи сообщили о возможных рисках еще во время беременности актрисы, ни минуты не сомневалась, что будет воспитывать свое дитя в любви и заботе. «Даже если бы нам сказали, что у нас будет дракон, мы родили бы и любили нашего дракона! — объясняет Александр. — Кроме того, мы ведь с Эвелиной оба жанровые люди: я продаю креатив в рекламе и кино, придумываю такое, что другим и в голову не придет, а у Эвелины амплуа дурехи шоу-бизнеса. Так что это абсолютно наша тема — мы вырастим самого знаменитого Дауна России! Кроме как в нашу семью, Господу некуда было послать Семена — а мы сможем его воспитать».
Пример Эвелины и Саши вызвал необычайный общественный резонанс (ведь, оказывается, по статистике, 85 процентов родителей отказываются от своих новорожденных, узнав о диагнозе синдром Дауна). Эвелина завела в интернете блог от имени своего сынишки, где пишет новости его жизни. Недавно страница Семена Семина вошла в десятку самых популярных и читаемых в сети, опередив даже блог Дмитрия Медведева. Рождение необычного малыша не лишило пару чувства юмора, но повлияло на ее образ жизни. Так, светская Блёданс, которая всегда считала глупостью жизнь за городом, перебралась в домик под Москвой, где ей спокойно и хорошо, а ее муж теперь пишет свои сценарии у костра. Когда мы общались с Эвелиной, она то и дело гонялась за курами в саду, размахивая свежесорванной кольраби.
*«Кроме как в нашу семью, Господу некуда было послать Семена — а мы сможем его воспитать!» — говорят Эвелина и Александр
— Наша с Сашей история началась на съемочной площадке, — вспоминает Эвелина Блёданс. — Позапрошлой осенью меня пригласили в сериал «Манипулятор». Мне досталась роль жены богача, ревнивца и диктатора. Мы отсняли уже какие-то сцены, и тут мне звонят и предупреждают, что продюсер фильма, некто Семин, «зарубил» отснятое, выгнал постановщика и завтра сам занимает режиссерское кресло. Приезжаю на съемку уставшая, не выспавшаяся, после вечеринки у приятеля-олигарха. Присела в сторонке на диван с одной мыслью: скорее бы все это закончилось и домой — спать! Вдруг ветром в мою сторону принесло очень приятный запах... Обладателем изысканного аромата оказался наш продюсер и режиссер Александр Семин, который подсел ко мне, чтобы обсудить роль.
Я ничего не понимала в тот момент, а только смотрела на Александра, как кролик на удава. Оказалась под абсолютным его гипнозом. Сон как рукой сняло... В этот съемочный день я ползала с цветком в зубах перед мужем-тираном, вынашивала ребенка, выписывалась из роддома. Саша в один день увидел меня во всех ипостасях: пылкой любовницы, жены и кормящей матери. Малыш, которого принесли на съемки, все время кричал, и, чтобы успокоить его, я открыла грудь, смочила ее молоком, приложила ребенка и стала убаюкивать. Младенец моментально успокоился. Нужно было видеть в этот момент глаза моего продюсера-режиссера!
Потом Саша признался, что это был один из самых сильных эпизодов за весь съемочный период проекта. В тот день я не чувствовала усталости, меня будто посадили на легкое облачко из ваты и катали по площадке. Без слов было понятно, что так просто мы с Сашей уже не расстанемся, а так как его все время отвлекали делами, я первой подошла к нему за номером телефона, после чего улетела за границу на недельные гастроли... Мы истерли пальцы в мозоли и потратили безумные деньги, посылая друг другу километровые эсэмэски 24 часа в сутки.
Через неделю я вернулась в Москву. Своего продюсера специально не тревожу, знаю, что он почти не спит, монтируя один фильм и снимая другой. Встретил меня в «Домодедово» театральный администратор, и тут звонит Саша: «Я уже еду, перехвачу тебя по дороге». Так на шоссе между Москвой и аэропортом состоялось наше первое свидание. Это походило на тайную встречу мафиози: рядом остановились две роскошные иномарки, вышли небритые мужчины, пожали друг другу руки, и один передал другому красивую женщину и чемодан. С тех пор, проезжая мимо этого места, мы приостанавливаемся и вспоминаем ту абсолютно кинематографическую сцену.
— Саша — романтик?
— Он не просто романтик, он очень креативный человек. И в работе, и по жизни. Сейчас он один из немногих московских креативщиков, кому платят большие суммы просто за идею. Он встречается с заказчиком, наговаривает ему идеи и сразу получает конверт. А воплощают эти идеи уже другие. Еще Саша пишет сценарии, в том числе сейчас у него два проекта национальной значимости. А еще он пишет песни — музыку и слова, играет на гитаре и фортепиано.
Что касается романтики, помню, когда наш роман только начался, я еще была замужем за другим мужчиной и мне не хотелось встречаться с Сашей в ресторанах, где можно увидеть знакомых. Тогда Саша повез меня в очень необычное место: центр города, мы заходим в черную дверь без какой-либо вывески, в предбаннике нас просят снять обувь и ведут по коридору в... дерево. Ресторан построен в форме дерева, можно заказать столик на ветке или в кроне. В любом случае ты ни с кем, кроме персонала, не пересекаешься — у каждого клиента своя зона отдыха. И все в полумраке. А в другой раз Саша повел меня в необычный ресторан, где мы ели в кромешной темноте.
— Свадьба у вас тоже была весьма оригинальная...
— У меня это уже была третья свадьба, в прошлом остались белое платье и фата. К тому же я в своей жизни вела немало свадеб, и всех этих «горько!» ужасно не хотелось. Мы с Сашей вдвоем (точнее — втроем, ведь в моем животике сидел Семен) отправились на Маврикий и сыграли свадьбу там — по местным обычаям. Букет у меня был из кактуса. Прошу заметить, что я проявила гуманизм и не бросила его в толпу незамужних маврикийских женщин.
О важной роли кактуса для жениха и невесты прямо на церемонии нам рассказал пастор. Оказывается, по местной традиции молодожены должны скрепить свой союз... кровью. И вот мы с Сашей, стоя в арке, украшенной цветами, укололи о кактус наши безымянные пальцы. А пастор соединил мою руку и руку Семина пальмовым листочком, символически смешав нашу кровь. И только после этого объявил нас мужем и женой.
«Теперь появился Семен, который меняет нас с мужем в лучшую сторону. Такое себе государство на троих»
— Когда и как вы решились на развод с предыдущим мужем?
— С первого дня нашего с Сашей знакомства было ясно, что это серьезные отношения. Но потребовалось время, чтобы понять, сможет ли он забрать меня из предыдущих отношений. Теоретически можно было просто любить друг друга — муж в другой стране, живи себе на два фронта и радуйся жизни, как делают многие. Но это не про нас. Саша очень хотел, чтобы все было честно, он готов был взять на себя ответственность. Это укрепило меня в уверенности: я хочу развестись с мужем и быть с Сашей.
Я написала на бумаге слова, которые собиралась сказать своему мужу Диме. Набрала его израильский номер. Несколько гудков показались вечностью. «Да! Эля? Что-то случилось?» Набрала побольше воздуха и выпалила, что мы должны расстаться, потому что... Потому что я встретила другого. Дима замолчал, затем сказал с холодом в голосе: «Хорошо, с тобой свяжется мой адвокат». Он первым отключил телефон. Вот так, в одно мгновение 18 лет нашей семейной жизни остались в прошлом. По моей вине.
В свое время Дима отбил меня у моего первого мужа — Юрия Стыцковского, актера «Каламбура», с которым мы прожили более семи лет. Но Юра был скорее не мужем, а учителем и надзирателем: критиковал меня, старался изменить, а мои личные успехи его мало интересовали. С Димой у нас родился сын Коля, после чего муж вскоре переехал жить в Израиль. Я с ним не уехала, так как всегда очень любила Россию, ведь именно эта страна дала мне все, что у меня есть и что я люблю. И вот годами мы встречались с Димой на неделю раз в три месяца. После чего я возвращалась к работе, помогающей заглушить одиночество. А потом появился мой кабанчик на белом коне. Меня будто поразила молния: сразу поняла, что хочу видеть этого человека, говорить с ним, нюхать, трогать, молчать — не разлучаться. Интересно, что раньше я была эгоисткой, как, впрочем, и Саша. Но, полюбив, нам захотелось жить интересами друг друга, удовлетворять капризы друг друга. Это такое ощущение... Будто я в его власти, в хорошем смысле этого слова. Это дар с небес. Саша изменил мое отношение к жизни, он забрал меня отовсюду, потому что мне теперь интересно только с ним: он для меня муж, любовник, друг, сын, отец, режиссер, наставник, ученик... Он для меня абсолютный авторитет в профессиональной сфере, не только в личной. Он принес мне себя, и больше мне никто не нужен. Вот теперь появился еще Семен, который меняет нас в лучшую сторону. Такое себе государство на троих.
— Правда, что Саша всегда боялся родить ребенка с синдромом Дауна?
— Да. Его мама и папа работали врачами-дефектологами в интернате для детей с особенностями развития. И он с малых лет играл и общался с детьми с этим синдромом, так что хорошо знает, как себя с ними вести. При этом в глубине души Саша очень боялся, что у него самого родится такой ребенок. А когда увидел Семена, самый большой страх его жизни обернулся самым большим счастьем.
Мы с Сашей выработали для себя формулу: любовь без условий. А то все говорят о любви, но молча подразумевают какие-то «если». Если здоровый, если красивый, если богатый, если умный...
Помню, когда малыш родился, врачи вдруг замолчали и опустили глаза. Представьте: вокруг гробовая тишина, а мы с Сашей рыдаем от счастья. И понимаем, что мы тут единственные, кто рад малышу. Заходили новые врачи, смотрели, пожимали плечами, опускали глаза и выходили. Еще когда я была беременна, меня спрашивали, мол, что будем решать, сроки еще позволяют... Я плакала, а Саша всем строго заявил, что, даже если у нас родится дракон, мы его будем любить. В какой-то степени так и вышло, ведь у Семена на ножке два пальчика срослись.
— Как вам удалось нащупать в себе этот стержень, не поддаться отчаянию?
— В первые дни жизни Семена меня, признаюсь, накрывало. Сын был очень плох. Он же родился с жутким недостатком иммунитета — они все такие. Слабенькие. Ночью он посерел, его сразу схватили — и в реанимацию, под кислород, на антибиотики. Дня четыре он лежал в инкубаторе-кювезе. Представьте: роддом, в каждой палате мамы с орущими младенцами. А в последней палате на кровати — Саша, а вместо ребенка у него на руках я. Потому что наш Семенчик еще в реанимации... Саша был единственным мужчиной в роддоме. И во избежание лишних вопросов его нарядили в хирургический костюм и халат, чтобы сошел за молодого акушера-гинеколога. Мы с ним даже кровати втихую от врачей сдвинули, чтобы не разлучаться ни на минуту.
Когда я в первый раз зашла к Семену в реанимацию, разрыдалась. Но потом взяла себя в руки. Стала с ним разговаривать, петь ему. Стала добиваться, чтобы мне разрешили его покормить грудью. Врачи говорили: «Да он не сможет взять грудь, такие дети в принципе не могут сосать грудь».
Он был подсоединен к разным проводкам, но я к нему подсаживалась, и Сема понемножку сосал. Врачи удивлялись: как? И малыш пошел на поправку! Заведующая наша говорила: «Эвелина, удивительно, с ним происходят чудеса, ребенок абсолютно изменился, набрался сил». Мы с Сашкой так этому радовались! Помню, ходили в реанимацию и обратно и все время веселились, прикалывались.
Акушерка, которая помогала мне сцеживаться, говорила: «Боже мой, другие мамочки такие требовательные, все орут на нас, все агрессивные, вы тут одна на позитиве». А сейчас, по словам специалистов, Семен вообще развивается наравне с обычными детьми.
Любить — разве это сложно? Встречаясь с испытанием, человек никогда не знает, как его пройдет. Поэтому важно отбросить общественные стереотипы, всю эту ерунду, и жить сердцем.
4865Читайте нас у Facebook
