Валерий Кур: «Милиционер сейчас зависим от своего хозяина, а должен быть зависим только от закона»
Что происходит с украинской милицией? В последнее время этот вопрос задает себе едва ли не каждый из нас. А события во Врадиевке, жители которой после очередного жуткого преступления правоохранителей штурмовали местный райотдел, подтолкнули к череде антимилицейских бунтов по всей стране. Милиционеров бьют и убивают, они в ответ открывают уголовные производства и пытаются договориться, хотя еще совсем недавно их же коллеги пытали, издевались, грабили и убивали, а жертвы этого произвола лишь изредка имели возможность восстановить справедливость и добиться наказания преступников в погонах. Чаша народного терпения переполнилась, чем, кстати, пытаются воспользоваться самые разные политические силы. Ясно одно: без немедленного реформирования правоохранительных органов не обойтись, и ремонт должен быть не косметическим. А каким — похоже, не знает никто.
С вопросами, касающимися состояния современной милиции, возможности и конкретных путей ее реформирования, «ФАКТЫ» обратились к профессионалам-правоохранителям, знающим систему изнутри. Мы умышленно выбрали тех, кто сейчас не работает в МВД: со стороны-то виднее...
«Да, милицию ненавидит 90 процентов граждан, но жить без нее не могут все 100»
Первый наш собеседник — легендарный Валерий Кур, один из основателей первых советских и украинских подразделений по борьбе с организованной преступностью. В начале
— Как вы оцениваете нынешнее состояние украинской милиции, которой, по данным соцопросов, доверяет менее одного процента населения? Лично вы — доверяете?
— Очень плохо, что именно в связи с событиями во Врадиевке возникают проблемы с недоверием правоохранителям. Поскольку во Врадиевке произошел эксцесс исполнителя. Вряд ли можно предположить, что министр или начальники подразделений позволили бы любому из сотрудников заниматься подобным. И один процент, который якобы доверяет милиции, меня абсолютно не убеждает. Меня убеждают объективные данные, говорящие о том, что милиция деградирует. К таким данным можно отнести, например, оценку деятельности правоохранительных органов средствами массовой информации. Оценку в динамике.
Кривая, отражающая состояние МВД, скачкообразная, но в целом, если посмотреть с
Мнение общественности субъективно. Да, милицию ненавидит 90 процентов граждан, но жить без нее не могут все 100.
*Валерий Кур: «Везде в мире в полиции, милиции царит жестокость. Везде!»
— Как вы думаете, в чем причина глобального недоверия к одному из важнейших институтов государства? Когда, по-вашему, началась деградация правоохранительных органов и с чем это связано?
— К сожалению, деградирует милиция буквально с начала нашей независимости. Фактически МВД стало независимым сразу от всего — от лучших милицейских и полицейских традиций (царских, советских, европейских), от общественного мнения, от четвертой власти.
Каждая новая приходящая политическая сила обязательно привносит что-то хорошее в милицию. Но только первое время. А потом ставится иная задача — как можно дольше продержаться у власти. И тут уже профессионализм уходит на второй план, происходит деградация, процесс которой усилился после того, как во главе МВД нередко начали ставить откровенных непрофессионалов.
Если честно, ни один из десяти украинских министров не изменил ситуацию в корне. Каждая политическая сила, приходя к власти, обязательно меняла едва ли не весь верхний управленческий аппарат МВД, а средний управленческий — на 80 процентов. В итоге многие мои коллеги оказались по разные стороны баррикад. А ведь это те, кто реально управляет МВД: начальники департаментов, оперативных управлений, заместители министра. Перед ними часто ставят не профессиональные, а политические задачи.
Сейчас же, думаю, поставлена задача уничтожить нынешнего главу МВД. И последние события: все эти пикеты, митинги, штурмы — тому еще одно подтверждение. Я считаю, что нынешний министр далеко не худший, и он, поверьте, по профессиональным качествам не уступает прежним... Но многие воспринимают его как инструмент для решения каких-то личных задач.
Демонстрируя недоверие милиции как к самому слабому звену, народ пытается заявить о своем недоверии власти. Ведь именно милиция всегда находится на виду. Но если ее не будет, уверяю вас, пострадают 99 процентов граждан, а вот один-то процент этим и воспользуется. И нанесет колоссальный ущерб народу! А правящая верхушка, институты власти найдут возможность защитить себя.
Милиция во все времена являлась аппаратом угнетения. Так определено законами развития общества. Мы же не производим материальных ценностей, нас нанимает и содержит государство. Поэтому, если в государстве развито народовластие, то можно говорить, что задачи нам ставит народ, он нанимает нас на работу. Но когда нашу задачу — бороться с преступностью, с негативом — заказала маленькая группа, условно говоря, олигархов или экономически обеспеченных и наделенных властными полномочиями лиц, представляющая всего один-два процента населения, — тогда мы защищаем в первую очередь власть, а уже потом народ.
Сегодня я являюсь одним из функционеров Международной полицейской ассоциации, представляю в ней Украину. Как-то по делам службы прибыл в ЮАР, в Кейптаун. И мне сказали: ночью в городе не ходи, опасно. Я рискнул и вышел. Ко мне подлетел темнокожий полицейский, я представился, и он сказал: «Сэр, я готов вас сопровождать». Вы знаете, что я видел: темнокожие полицейские убивали преступников из гетто. Бедных, несчастных, голодных и очень злых, которые, как оказалось, в этой «черной» стране составляют 80 процентов населения. А значит, полицейским в ЮАР не доверяют более 80 процентов граждан.
В Бразилии обитателей фавел (трущоб. — Ред.) после убийства полицейских расстреливают без разговоров. А в Соединенных Штатах Америки, когда бездомные захватили дом, мои коллеги-полицейские несколько раз предупредили их, что это частная собственность, а потом подлетели на вертолете и сбросили бомбу. Везде в полиции, милиции царит жестокость. Везде! Но очень тяжело узурпировать власть в государстве, органы управления которым находятся под контролем средств массовой информации, общественных организаций, адвокатов, организаций бывших милиционеров.
«Согласитесь, неспроста в высшие милицейские учебные заведения выстраивается очередь из очень богатых и обеспеченных»
— Что бы сделали лично вы, если бы вам пришлось реформировать МВД? Все ли упирается в проблемы финансирования, как это пытается представить почти каждый министр внутренних дел?
— Если бы мне пришлось реформировать МВД, я бы категорически отказался от внешнего реформирования, переименования милиции в полицию, бездумного слияния служб или создания новых. Милиционер сейчас зависим от своего хозяина, а должен быть зависим только от закона. И если бы я был министром, то задумался бы: а кому я, собственно, служу? Многие ведь отказывались руководить МВД, а когда им настойчиво предлагали эту должность, сразу ставили условие, что будут работать только в рамках закона. Им говорили: это невозможно.
После наступления «оранжевой» весны у нас был такой всплеск ожиданий! Потому что сломались, в первую очередь, вертикали пьянства и взяточничества. Вы знаете, с каким облегчением многие вздохнули, что наконец не нужно после каждой коллегии МВД садиться и за ночь выдувать литр тяжелых спиртных напитков? Ведь чтобы выдержать это, приходилось выходить блевать или глотать таблетки. Пили, потому что начальник сидел и смотрел, чтобы все пили. А не пьешь — ты падлюка... Ломка этих гнилых традиций была настоящим праздником. Но вслед за ним начались непрофессиональные заявления, дикое упразднение ГАИ.
Кстати, для многих министров Госавтоинспекция стала полигоном для экспериментов. В начале своей министерской карьеры Юрий Кравченко первым делом организовал проверку ГАИ — лично ездил, проверял на взятки чуть ли не каждый пост. А потом при Кравченко же были созданы спецподразделения Госавтоинспекции, еще какие-то структуры, которые занимались исключительно бизнесом. В итоге все пошло насмарку.
Помню, как при «оранжевых» сносили все стационарные посты ГАИ. И мы, уголовный розыск, оперативники, остались без реальной помощи сотрудников Госавтоинспекции. С ними-то в момент ночных нападений мы в течение 20 минут перекрывали город. Гаишников ругают, но ведь этих людей как будто сама система подталкивает: я тебя беру на службу, но зарплата у тебя будет минимальная, квартиры и должностей не жди. Зато будет ресурс. Сможешь выжить — выживи, не сможешь, попадешься — расхлебывай сам. Так быть не должно.
В первую очередь я бы возродил традиционные, десятилетиями отработанные механизмы, реорганизовал работу службы внутренней безопасности, разобрался с финансированием основных направлений работы и второстепенных. Важно также не дать создать вертикаль подкупа, барышничества, предательства или бандитизма внутри системы МВД. Нужно развивать в подразделениях МВД элемент состязательности. Но эти инструменты должны основываться на традициях римского права и находиться на высочайшем европейском уровне.
И еще я бы, конечно, занялся подбором кадров, их моральным обликом и образованием. Ведь когда в высшие милицейские учебные заведения вдруг выстраивается очередь из очень богатых и обеспеченных — это неспроста, согласитесь. Следует также помнить, что реформирование — процесс длительный, если важен результат.
Знаете, с чего нужно начинать? С самого общества в целом, с власти, которая сегодня должна понять, что состояние милиции — это всего лишь показатель состояния всех управленческих структур. И если их реформировать только внешне, поверхностно, то преступность и нарушение законов этими структурами станут латентными (скрытыми, невидимыми. — Ред.). А это будет обман, за который в итоге будем расплачиваться мы все.
Потому что, как говорили классики, верхи уже не могут, а низы — не хотят.
— Прокомментируйте, пожалуйста, учитывая и экономическую составляющую, возможность распустить милицию и на конкурсной основе набрать новую. Нужна ли Украине столь многочисленная армия сотрудников органов внутренних дел?
— Конечно, я против такого. Это невозможно в принципе. Представьте себе, сколько людей придется засадить за оформление увольнений. Это ведь еще и юридическая процедура. А сколько людей сразу, моментально подадут в суд иски по восстановлению. Представляете? Без диктаторского, жесткого, авторитарного решения такое невозможно. Иногда это называют политической волей, за которую рано или поздно придется расплатиться. Не говоря уже о том, что под шумок, под такую «политическую волю», обязательно пострадает процентов десять невиновных и профессиональных людей. Цель не оправдывает средства.
9090Читайте нас у Facebook
