Во время Крымской войны Севастополь обороняли десятки "украинских" полков
«Севастополь — город русской славы. Город русских моряков». Эти слова многими воспринимаются как аксиома. Обычно их аргументируют героизмом защитников города во время Крымской войны 1853—1856 годов. Первая оборона Севастополя продолжалась 349 дней и стала символом «доблести русского оружия». После победы во Второй мировой войне культ неприступного русского города-героя только укрепился. Однако все обстояло не совсем так, как описывают российские и советские учебники. За свою недолгую историю Севастополь, основанный, кстати, шотландцем, контр-адмиралом Томасом Маккензи, ни разу не выдержал осаду. В Крымскую войну его захватили англо-франко-пьемонтские войска. А в ХХ веке, во времена Гражданской войны, в нем, не встретив сопротивления, побывали все участники братоубийственной войны, находившиеся в Крыму. Позже, в годы Великой Отечественной, до мая 1944 года Севастополь контролировали немецкие и румынские части.
Крымская война началась в сентябре 1853 года с конфликта между Российской и Османской империями. В 1854 году в нее вмешались Великобритания и Франция, превратив региональное столкновение в бойню, отголоски которой были слышны в различных уголках Европы и Азии. В июне-июле 1854 года флот союзников — Англии, Франции, Турции и Сардинии — блокировал российский флот в бухте Севастополя. Основные события разыгрались вокруг боев за этот город, ставший эпицентром войны. Пролить свет на те события «ФАКТЫ» попытались совместно с кандидатом философских наук, историком и политологом Александром Маслаком.
— Если внимательно приглядеться к участникам обороны города, то под российской формой и имперскими штандартами легко просматриваются украинцы, — рассказывает Александр Александрович. — В то время весь Черноморский флот укомплектовывался, в основном, за счет жителей украинских земель. Особенно это касалось матросского состава. Известный украинский историк доктор исторических наук Ярослав Дашкевич выяснил, что в период между 1905—1917 годами личный состав Черноморского флота на 75 процентов состоял из выходцев с украинских земель. Можно предположить, что и в более ранний период эта цифра была приблизительно такой же. Так, в одном из писем начальника штаба севастопольского гарнизона князя Виктора Васильчикова указывается, что матросы переименовали вице-адмирала Павла Нахимова в Нахименко-Бесшабашного, так как, по их мнению, это «больше походило на матросскую фамилию». То есть для среднестатистического матроса украинское окончание фамилии было скорее правилом, чем исключением.
И все-таки моряки были не главными участниками сражения за Севастополь. Большая часть матросов погибла в первые месяцы боев, и вся последующая тяжесть обороны города легла на плечи бойцов сухопутных войск. Из кого они состояли? Так сложилось, что полуостров Крым соединяется именно с украинскими территориями, а проблемы с дорогами в Российской империи существовали всегда. В то время практически не было железнодорожного сообщения. Следовательно, российское командование не могло оперативно перебросить крупные воинские подразделения из других регионов. Во-первых, это было долго и дорого, а во-вторых — империя вела войну с крупными мировыми державами и в любой точке, омываемой морями, могла ожидать вторжения. Поэтому на крымском театре военных действий использовались полки, сформированные в южных губерниях, а солдатский и младший офицерский составы этих частей состояли из жителей территорий дислокации армейской части.
Севастополь обороняли десятки «украинских» полков (тогда их называли малороссийскими) — Волынский, Днепровский, Житомирский, Кременчугский, Одесский, Полтавский, Подольский и другие. Именно они вместе с украинскими моряками первыми приняли на себя удар врага. Многие бойцы так и остались лежать в севастопольской земле. Например, солдаты Волынского полка потеряли под Севастополем практически весь свой состав (хотя позже, в 1917 году, Волынский полк укомплектовали выходцами из России). К концу войны в Полтавской и Черниговской губерниях было сформировано восемь казачьих полков. Правда, их не успели задействовать в боевых операциях.
Ведя разговор о военных действиях, нельзя забывать о работе тыла — места, где куется победа. Из-за географического расположения Крыма тыловые заботы легли на плечи жителей украинских (тогда — малороссийских. — Ред.) территорий. Из Украины в армию поступали продовольствие, обмундирование и фураж. Все коммуникации обеспечивали сотни возов, изъятых у местных крестьян. Один только Луганский литейный завод, расположенный ближе остальных к Крыму, произвел около 400 тысяч снарядов для Севастополя. По всем губерниям собирали добровольные пожертвования на нужды армии. Так, только одна Волынская губерния с начала войны до февраля 1855 года предоставила 113 тысяч рублей. И, кстати, раненые восстанавливали свое здоровье также на территории Украины. После кровопролитных сражений тысячи солдат получали медицинскую помощь в южных городах и селах.
— Но ведь вспоминая о героях Севастополя, апеллируют в первую очередь к выдающимся личностям…
— Если говорить о героях, имена которых называют первыми, когда заходит речь об обороне Севастополя, сразу вспоминается матрос по прозвищу Кошка. Уроженец села Ометинцы Каменец-Подольской губернии Петр Маркович Кишка волею судьбы был вынужден сменить морское ремесло на будни в окопах. Здесь он прослыл «ночным охотником», практически каждую ночь совершавшим одиночные вылазки в тыл противника. В разгар боев в матросе пробудились казацкий дух и смекалка. Точное количество «языков», захваченных храбрым матросом, не подсчитать. Так, однажды, вооруженный одним ножом, он умудрился поймать одновременно троих французских офицеров — увел пленников прямо от их походного костра. Но даже если матросу не удавалось поймать «языка», он все равно возвращался к своим с каким-то трофеем. Таким образом в лагерь защитников Севастополя перекочевывали нарезные английские штуцеры, стрелявшие дальше и точнее гладкоствольных российских ружей, инструменты и провиант.
Запомнилась также история, когда Петр Кишка принес в лагерь вареную говяжью ногу, вытащенную прямо из французского котла. Как выяснилось, лазутчик подполз к вражеской батарее в тот момент, когда французы варили суп. Так как идти на них в одиночку было бессмысленно, Кошка решил подшутить над неприятелем: вскочил и заорал «Ура! В атаку!» Французы разбежались, а наш герой вытащив из котла мясо, вернулся к своим с трофеем. Однажды храбрец вынес под ураганным огнем тело погибшего товарища, сняв его с бруствера у самых окопов англичан.
*Рекрут Петр Маркович Кишка из украинского села Ометинцы стал выдающимся героем обороны Севастополя
Вот что писал о Кишке известный украинский медик Николай Пирогов, во время войны работавший главным полевым хирургом Севастополя: «Он сделался знаменитым человеком, его посещали и великие князья. Кошка участвовал во всех вылазках в тыл противника, да не только ночью, но и днем делал под выстрелами чудеса». Крымский историк, кандидат исторических наук Алексей Кожекин в 90-х годах XIX века писал, что с «вышитой рубашки матроса Кошки еще недавно начиналась экспозиция в музее Севастопольской панорамы». Имя украинца матроса Кошки является символом обороны Севастополя. Но не единственным.
— Вы имеете в виду адмирала Нахимова?
— Именно его. Вице-адмирал Павел Нахимов во время обороны Севастополя числился командиром флота и порта, а также руководил защитой южной части города. Российские историки и политики причисляют прославленного флотоводца к плеяде русских героев. Однако корни рода Нахимова ведут к Мануилу Нахименко, сотнику Ахтырского слободского украинского казачьего полка, который приходится адмиралу прадедушкой. Родословную флотоводца изучил известный российский геральдист и генеалог начала ХХ века Вадим Модзалевский. Если вникнуть еще глубже, то в роду вице-адмирала можно встретить генерального писаря Войска Запорожского Федора Нахимовского, занимавшего эту должность при гетмане Иване Мазепе. Позже он служил постоянным представителем гетмана Пилипа Орлика при Крымском хане. Часть предков знаменитого адмирала перешла на российскую службу, сменив фамилию на Нахимов. А уже прапрадед Павла Нахимова Тимофей Нахимов получил из рук российской императрицы Екатерины II дворянский титул — как награду за мужество, проявленное во время русско-турецкой войны.
Один из биографов Нахимова советский писатель Александр Зонин часто указывал на украинские корни флотоводца: «В Елисаветграде, через который течет к Николаеву Ингул, Нахимов и Чигирь бродят в воскресной толпе меж возов с дегтем, пестрым глиняным товаром, горами бураков, кавунов, дынь, баклажан и огурцов. Рябит в глазах от буйной пестроты. И кажется, вышитые плахты, сорочки и юбки девушек, украшенных цветами в волосах, повторяют богатство красок могучей южной природы. И что-то в их цветущей юности напоминает Нахимову Сашеньку. И еще сердце твердит: вот она — моя родина».
В другом фрагменте Павел Степанович Нахимов обращается к своему коллеге-мичману: «А вы тоже не знали, Костырев, что я потомок запорожца? Может быть, мой пращур здесь вытягивал свой струг…»
В боях за Севастополь прославились украинцы Гнат Шевченко, Иван Демченко, Федор Заика, Григорий Ткаченко и тысячи других неизвестных героев.
Кстати, как и во многих других военных конфликтах, проходивших на территории Украины, во время Крымской войны наши предки оказались по обе стороны фронта. В турецкой армии действовали части, созданные на основе остатков задунайских казаков — украинцев, переселившихся на территорию Османской империи после разрушения Запорожской Сечи. Ими руководил полонизированный украинский шляхтич Михаил Чайковский по имени Садик-Паша. Правда, действовали они на другом театре военных действий — в Румынии.
21768Читайте нас у Facebook
