Восьмилетнему Богдану успешно удалили опухоль, задевшую семь позвонков
— Когда я приходил сюда на процедуры, каждый раз хотелось обнять мишку — он такой мягкий и симпатичный! — говорит Богдан. — Теперь мы повезем его домой. Покажу брату Руслану и всем остальным братикам и сестричкам. Они так ждут моего возвращения! Постоянно звонили нам с мамой, а некоторые и в больницу приезжали вместе с папой.
У Богдана семь сестер и пять братьев, но с братиком-близнецом Русланом у них особые отношения.
— Мальчики чувствуют друг друга, так природой заложено, — говорит мама Богдана Татьяна. — Как только врачи сказали, что у Богдана опухоль спинного мозга и объяснили, почему без операции обойтись невозможно, Руслан так переживал за брата, что заболел — ни с того ни с сего температура поднялась до 40. По ночам стал плакать. Всем нам было тяжело, но решили держаться. И молиться. Удалить опухоль позвоночника полностью невозможно, но нейрохирург детского отделения Института нейрохирургии Николай Витальевич Плавский сделал все, что мог. Замечательный доктор! Богдан так его полюбил, что тоже решил стать врачом-нейрохирургом. «Хочу спасать детей!» — заявил он. Когда после операции сыну впервые удалось самому сесть на кровати, он позвал врачей и медсестричек: «Посмотрите, я сижу!» И все отделение ему аплодировало. Через несколько дней Богданчик пересел на коляску и гонял по коридорам, отталкиваясь здоровой ногой. А для продолжения лечения нас перевели в «Охматдет».
* Когда у Богдана (на фото слева) обнаружили опухоль, его брат-близнец Руслан так переживал, что заболел — температура у мальчика поднялась до 40 градусов. Фото из семейного альбома
— Мы не смогли сразу начать лечить Богдана: он должен был немного окрепнуть, к тому же у мальчика держалась высокая температура, — говорит заведующая отделением лучевой терапии Людмила Винцевич. — На подготовку понадобилось две недели. А когда начали лечение, увидели, что организм на него хорошо откликается. Богдан был в числе первых пациентов, которых приняло наше отделение. Здесь установлено новейшее оборудование, врачи и медицинские физики прошли специальную подготовку, позволяющую точно рассчитывать дозы, определять «мишени». Главная задача — уничтожить злокачественные клетки, не повредив здоровые ткани. Пучок лучей должен равномерно концентрироваться на определенных зонах. С помощью нашего оборудования можно воздействовать на опухоли любой локализации. Приходилось лечить детей с образованиями в головном и спинном мозге, в забрюшинном пространстве, в костях. Многие наши специалисты побывали на стажировке за рубежом и приобрели опыт работы на линейном ускорителе. Но фирма-производитель продолжает нас учить, чтобы мы могли использовать все возможности современного оборудования. Это важно, так как помогает сохранить чью-то жизнь.
В тот день, когда Богдану проводили последний, 27-й сеанс облучения, холл отделения лучевой терапии специально украсили цветными надувными шариками. Завершение лечения стало праздником и для мальчика, и для сотрудников отделения.
— Когда мы увидели, что анализы у Богдана в норме, были очень рады, — говорит Людмила Винцевич. — Правда, мальчик пока должен носить специальный поддерживающий воротник, чтобы позвонки находились в правильном положении. Ребенок еще не может пожать руку, хромает — тянет ножку. Но есть надежда, что походка восстановится и ручка заработает.
* Богдан был счастлив получить в подарок от сотрудников отделения лучевой терапии огромного игрушечного медвежонка. А родители радовались тому, что ребенка наконец выписывают домой. Фото автора
Как получилось, что опухоль повредила такой большой участок позвоночника, а местные врачи этого не заметили? Неужели болезнь никак себя не проявляла? Мама Богдана рассказывает, что к ортопеду она с ребенком впервые обратилась еще три года назад.
— Я заметила: когда Богданчик падал, то все время сбивал правый локоть, и случалось это так часто, что ранки даже не успевали заживать, — вспоминает Татьяна. — В результате локоть стал плохо разгибаться. Пошли к ортопеду, а он поставил диагноз контрактура локтевого сустава, назначил мази, физиопроцедуры, массаж, лечебную гимнастику. Порекомендовал плавание. Мы выполняли назначения, но лучше Богдану не становилось. Врачи продолжали настаивать, что надо больше тренироваться. Целый год мы старательно следовали рекомендациям. А ребенку стало только хуже: правая часть тела начала отставать в развитии от левой, ручка усыхала. Только благодаря моей настойчивости сыну дали направление в «Охматдет». Там врачи сразу заподозрили опухоль спинного мозга и направили на МРТ. Догадка подтвердилась: опухоль поразила шейный отдел. Делать операцию надо было срочно. Она оказалась очень тяжелой, длилась шесть с половиной часов. В Институте нейрохирургии, где сына оперировали, нас предупредили: бывают случаи, когда ребенок после такого вмешательства не может встать на ноги три месяца, а то и полгода. К этому надо быть готовыми.
— А сколько времени понадобилось Богдану?
— Почти полтора месяца. Иногда у меня ком подступал к горлу: после операции сын действительно не чувствовал ног, а увидев детей, передвигающихся на инвалидных колясках, спросил: «Я что, тоже никогда больше не смогу ходить?» — вспоминает Татьяна. — «Не говори так! Ты обязательно будешь ходить!» — ответила я. — Уже здесь, в «Охматдете», мы с ним делали первые шаги. А теперь он почти бегает, не обращая внимания на хромоту.
Читайте также: «У дочки правая ножка стала короче левой, таз перекосился, страдает позвоночник»
Богдан удивительный ребенок — улыбчивый, активный, всем интересующийся. И настоящий непоседа. Пока мы разговаривали с Татьяной и Петром, родителями мальчика, он успел пробежаться по всем кабинетам, поздороваться с каждым доктором, побывать в игровой комнате и… признаться врачам, что будет скучать за этим отделением. Здесь, под потолком, все еще висели разноцветные шарики, надутые в честь Богдана…
Об истории семьи мальчика я уже слышала и не могла не задать Татьяне вопрос о том, как она справляется с обязанностями многодетной мамы.
— Все не так сложно, как кажется, главное — чтобы дети не болели, — говорит женщина. — Четыре года назад у меня было восемь детей, но экс-папа устал от своих обязанностей и ушел из семьи. С Петром я познакомилась по Интернету. У него пятеро детей. Жена перед самой войной на востоке страны умерла от рака. Их младшей дочери тогда было три годика. Семья жила в Славянске. Когда там начались боевые действия, Петр увез детей подальше от войны. Приютили их в деревне под Луцком. Но как только Славянск освободили, Петр вернулся домой. Узнав, как трудно ему справляться с детьми и почувствовав в нем родную душу, я позвала всех к себе — в Белую Церковь. Дети быстро познакомились и именно они настояли, чтобы мы с Петром поженились. Мамой и папой нас сразу же стали называть все наши тринадцать детей.
— И как вы разместились?
— Трехкомнатная квартира заполнена двухъярусными кроватями. Но дети настолько дружные, что никто никому не мешает. А помощников у меня теперь много. Моему старшему сыну 28 лет, он женат. И сын, и невестка заботились о детях, пока мы с Петром занимались Богданчиком. 1 сентября почти все идут в школу и только пятилетний Денис — в детский сад. Интересно, что в семье образовалось четыре пары одногодок. Так они и ходят в школу — в каждом классе по паре. А во второй класс идут сразу трое! Простая арифметика…
* Поход в столичный кукольный театр детям очень понравился, и родители сфотографировали всех вместе на память. На фото нет только старшего сына — 28-летнего Анатолия. Фото из семейного альбома
— Наш центр оснащен современным оборудованием, позволяющим провести качественную диагностику, — говорит заведующий Центром радиологии Национальной детской специализированной больницы «Охматдет» Владимир Пляцек. — Есть компьютерный и магнитно-резонансный томографы, УЗИ, рентген. Планируется установить ПЭТ-КТ. Высокоточное диагностическое оборудование давно уже куплено. Проблемы возникли именно из-за того, что некоторые детали надо заменить, а это стоит дорого. Отделение лучевой терапии начало работать в июне, и теперь поток пациентов постоянно увеличивается. К нам направляют детей со всей Украины, в столице это чаще всего Институт рака и Институт нейрохирургии.
— С какого возраста?
— Если есть острая необходимость, можем принимать с первых месяцев жизни до 18 лет включительно. Когда планировали создание центра, сразу предусмотрели возможность проводить обследования и лечение под наркозом. Есть детские наркозные аппараты, в штате работают опытные анестезиологи. Малыши ведь не могут лежать неподвижно.
* Владимир Пляцек: «В нашем центре радиологии уже работают диагностическое оборудование и линейный ускоритель самого высокого уровня. Это открывает большие возможности в лечении детей»
— В период лечения дети находятся в стационаре?
— Да. Пока нет отделения онкологии (его планируется открыть в нашем новом корпусе), дети находятся в разных отделениях «Охматдета» — ургентной хирургии, нейрохирургии, ортопедии, онкогематологии. Лечение им назначают наш онколог и радиолог. Самый эффективный комплексный подход. Например, Богдану после операции назначили химиотерапию (таблетированную), лучевую терапию, препараты сопровождения. После того как мальчика выписали из больницы, его должен наблюдать онколог по месту жительства, а к нам с определенной периодичностью нужно приезжать на консультацию.
Читайте также: «Врачам удалось избавить внука от огромной опухоли мозга, которую он унаследовал от мамы»
…Проходя по коридорам Центра радиологии, обращаешь внимание на необычную обстановку — все здесь больше напоминает… детский сад: повсюду много игрушек, стены сплошь покрыты яркими рисунками, на которых изображены какие-то симпатичные персонажи.
— Это работа студентов-волонтеров из Киевского национального университета строительства и архитектуры и их преподавателей, — продолжает Людмила Винцевич. — Ведь положительный настрой очень важен в лечении любых заболеваний, а тех, с которыми приходят в это отделение, особенно. Здесь не должно быть уныния. К тому же новые медицинские технологии, которые мы теперь можем применять, дают больше шансов на успешное лечение.
— К вам в отделение поступают дети, которых уже обследовали в других клиниках?
— Да. Но мы должны уточнить диагноз: важно не ошибиться в расчетах. Поэтому практически в половине случаев КТ и МРТ делают повторно, чтобы получить точную информацию о расположении опухоли, ее конфигурации, объеме. Очень помогает в этом специальная компьютерная программа, позволяющая на экране совмещать результаты двух исследований — КТ и МРТ. Если речь идет об образовании в головном мозге, необходимо защитить жизненно важные структуры — глазной хрусталик, зрительный нерв, гипофиз, ствол мозга. От этого в дальнейшем зависит качество жизни человека. Например, если повредить гипофиз, ребенок перестанет расти.
Чтобы обеспечить точность попадания лучей, для каждого ребенка изготавливается специальная маска: заготовка разогревается, и в течение тридцати секунд, пока материал не застыл, мы должны «облепить» лицо нашего пациента. На этот пластиковый слепок ставится рентген-контрастная метка, и такая маска используется во время всех процедур облучения.
* Для лечения ребенка, у которого обнаружена опухоль мозга, изготавливается специальная маска. Фото автора
— А сколько их может понадобиться?
— Зависит от диагноза, возраста, общего состояния ребенка. При опухолях головного мозга требуется 30 и более облучений. А при лейкозах — 10—12.
— Даже очень маленькая опухоль мозга может серьезно сказываться на функциях организма…
— Линейный ускоритель позволяет прицельно облучать опухоль, начиная с одного сантиметра в диаметре. А специальная насадка помогает воздействовать на очень маленькие образования — до пяти миллиметров. Форму опухоли воспроизводит так называемый мультилепестковый калиматор. Он состоит из сорока пар лепесточков, повторяющих во время облучения конфигурацию опухоли и защищающих здоровые ткани. Безвредных доз не бывает. Они должны быть оправданными. Вот почему важны точные расчеты.
2310Читайте нас у Facebook
