«без двух-трех фотоаппаратов я не выхожу даже в булочную»
Как-то я забрела в один из залов Херсонской научной библиотеки, а там — фотовыставка: волшебные картинки, такие щемяще-красивые… «Кто-то в восторге от жизни», — подумала я и заторопилась по делам. У меня была назначена здесь встреча. Даже подумать не могла, что это выставка совсем незрячего человека. А потом позвонил коллега: «Ты видела? Не прозевай! Такое пропустить нельзя».
И вот я вновь перед этими взятыми в рамки кусочками яркого мира. Даже если не знаешь, что автор всей этой красоты незрячий, все равно каждый из снимков кажется маленьким шедевром.
«Чтобы получился снимок, мне надо услышать какой-то звук»
- Как я фотографирую? — переспрашивает 49-летний Александр Лавинюков. — Чтобы получился снимок, мне сначала надо услышать какой-то звук — акустический сигнал. Это может быть крик чайки, смех ребенка. Мир ведь гудит, журчит, шуршит, звенит. Поворачиваюсь: клац! Вслепую. Придя домой, увеличиваю изображение в десятки раз и только тогда смотрю, что там. Иногда ничего особенного. Часть фигуры женщины или вся она, кусок какого-то строения, моста. Я это называю мусором, хотя, конечно, грех так говорить. Давно уже не вижу ни домов, ни мостов. У меня сохранилось остаточное зрение — всего 1,5 процента, так что живу не в кромешной темноте, а как бы… в мутном тумане.
Отбирая среди тысяч кадров, нахожу художественное попадание. Так и накопилось на выставку. Это уже третья «персоналка» в родном городе.
Александр Николаевич называет Херсон родным, хотя родился в Одессе. Мама с папой так обожали свое чадо, что каждый шаг малыша снимали. Кажется, родители соревновались, у кого сынок забавнее выйдет. Потом он точно так же, при помощи фотоаппарата, писал биографии своих сына и дочери.
- После школы я намеревался поступать в военное училище, — рассказывает Лавинюков. — Пошел на медкомиссию в военкомат, и вдруг офтальмологи заявили, что для службы не гожусь, поскольку красный, желтый и зеленый цвета вижу отлично, а остальные — менее четко. Заболевание — очаговое поражение клетчатки — прогрессировало. Поступив в Одесский институт инженеров морского транспорта, я на пятом курсе уже не видел, что преподаватель чертит на доске. Операция в клинике Филатова немного замедлила течение болезни, но не избавила от недуга.
Получив назначение в Херсон, на крупнейший в стране судостроительный завод, инженер-конструктор по проектированию огромных морских кораблей Лавинюков вскоре стал настолько классным специалистом, что персонально для него приобрели компьютер с монитором, увеличивающим изображение в десятки раз. Руководство не хотело потерять такого профессионала.
- Не поверите, но я и сейчас там работаю, — смеется Александр Николаевич. — Утром уткнусь в монитор и до самого вечера клюю его носом.
«Спасаясь от тоски после развода с женой, я с головой ушел в съемку»
- Мои друзья-фотографы шутят: если хочешь кого-то разорить, подари ему фотоаппарат, — говорит Александр. — Это и в самом деле увлечение не для бедняков. Заводской заработок я трачу на хобби, благо, холостяцкий быт позволяет это сделать. Столь резкий поворот в жизни, своеобразный фотокрен, произошел после развода с женой. Я тяжело переживал разрыв. Чтобы как-то спастись от тоски, с головой ушел в съемку. Фотографировал с утра до ночи, все подряд. Потихоньку начало что-то получаться.
- В Херсоне нет библиотеки для слепых, но недавно с помощью посольства США в Украине и международного фонда «FORCE» (Нидерланды) открыт Центр для незрячих людей, — рассказывает Наталья Мирошниченко, сотрудник Центра для обслуживания людей с особыми потребностями. — У нас установлен уникальный графоотражатель — пока единственный в нашей стране аппарат, на котором те, кто почти ничего не видит, имеют возможность просматривать рисунки, снимки, фотографии. Александр Николаевич — завсегдатай центра, компьютерную распечатку и редактирование снимков, сделанных цифровым фотоаппаратом, он зачастую проводит у нас. Ему удается среди тысяч кадров найти красоту, которую мы, зрячие, проглядели.
В Центре для людей с особыми потребностями мы с Александром Николаевичем и встретились. Он принес огромную папку и стал листать фотографии, спрашивая меня, что на них изображено. А потом подробно рассказывал, как удалось запечатлеть тот или иной кадр.
- Ехал я на дачу, — улыбается собеседник. — Чувствую, ноги промокли. Значит, роса. Лег на траву и давай щелкать. Получились бусинки из капелек, стеклянный такой горошек, хоть монисто делай. Так и хочется в ладонь эти «бриллианты» взять. А что рубаха вымокла, ерунда.
Вот лес под косыми лучами солнца, а здесь дети на качелях, буквально веет прохладой от двух старых лип, и кажется, улавливаешь запах тины стоячей заводи… Все так безоблачно на этих снимках, столько в них любви к жизни, что даже заподозрить невозможно, насколько тяжелы будни автора. Не всякий зрячий умеет так разглядеть этот мир, как 49-летний инвалид, различающий вокруг лишь грубые контуры. Мы подчас не замечаем чудо за ширмой обыденности, а он, не видя вообще, умеет его рассмотреть. Парадокс.
- Обожаю снимать котов, — говорит фотограф. — Утром в выходной мы с соседским Мурчиком отправляемся на охоту. Он — на свою, я на свою. Никогда не знаю, что «настрелял». Возвращаясь, уже в подъезде, на всякий случай пару раз всегда щелкну. Проявив пленку, увеличив, вижу: конечно же, кот!
303Читайте нас у Facebook
