4-летнему владику, родившемуся глухим, хирурги вживили в ухо миниатюрный процессор. Теперь мальчик слышит не только голос мамы, но и пение птиц за окном
«Принеси мне свое ушко», — просит Елена сынишку, и Владик подает ей электронную систему. Мама надевает ее малышу на ухо, и у ребенка загораются глазки: он оказался в мире звуков. Мальчика удивляет и приводит в восторг даже то, как капает вода в кране, каркают вороны за окном. Всех этих звуков многие люди вовсе не замечают. Но Владик родился глухим и стал слышать лишь полгода назад. В Киевском институте отоларингологии мальчику сделали сложную операцию: во внутреннее ухо поместили электроды от электронного процессора, который принимает и преобразовывает звуки. Сейчас малыш учится слушать и говорить.
- Я сразу перевела сына из специализированного в обычный феодосийский детсад, здесь его даже дети будут учить говорить, — рассказывает Елена. — Когда идем по улице, я объясняю Владику, что или кто издает звуки, называю разные предметы, и в его сознании появляются новые понятия. Сынишке сейчас больше всего нравятся шипящие звуки. Дворник метет метлой, он дергает меня за рукав и повторяет «ш-ш-ш». Глухие детки даже со слуховым аппаратом не могут произнести шипящих звуков. Владик с удовольствием показывает, как шипит змея или жужжит муха.
- У малыша не было даже остатков слуха, он не мог воспринимать звуки через слуховой аппарат и был обречен оставаться глухим и немым, — говорит заведующий отделом лор-паталогий детского возраста Киевского института отоларингологии им. А. И. Коломийченко АМН Украины член-корреспондент АМН Украины профессор Григорий Тимен. — С 2003 года в нашей клинике вместе со словацким профессором Миланом Профантом мы прооперировали семерых деток, родители которых нашли спонсоров и купили дорогостоящее электронное устройство — кохлеарный имплантат. Владик — один из этих пациентов. А ведь в такой операции нуждаются сотни детей. И вот в конце прошлого года государство впервые закупило партию имплантатов, специальная комиссия отобрала девятерых детей, их уже прооперировали. Судьба этих ребят изменилась сразу. Так, среди них был глухой мальчик, у которого нет пальцев рук, он не смог бы обучиться даже языку жестов. Но теперь ребенок слышит и сможет научиться говорить.
«Сын вздрагивал от резкого шума, поэтому я думала, что у него со слухом все в порядке»
Елена не сразу обратила внимание на то, что Владик не слышит.
- У нас в роду не было глухих, и установить, врожденная у Владика глухота или это последствие какого-то заболевания, сейчас невозможно, — говорит Елена. — Сын не болел тяжелыми недугами, не принимал антибиотики. Владик у меня поздний ребенок, у подруг уже были дети, и, когда я жаловалась, что сын не говорит ни слова, они утешали: мол, мальчишки всегда ленятся. Сын вздрагивал от резкого шума, поэтому я считала, что он слышит. Но, оказывается, ребенок воспринимал вибрацию, а не звук. Когда Владику был год, я заметила, что он часто бьет себя по ушкам. Обратилась к лору, и оказалось, что сын совершенно не слышит. В Киеве на обследовании диагноз глухота подтвердился. Мне сказали, что можно создать искусственный слух, однако операция стоит огромных денег. Владьке подобрали слуховой аппарат, но сын и с ним не воспринимал речь. Мы смирились с мыслью, что единственный ребенок нас никогда не услышит. Чтобы помочь ему приспособиться в нашем мире, отдали его в специализированный интернат, где глухих деток обучают языку жестов. Я даже представить не могла, что вскоре у нас появятся деньги на операцию. Знакомая посоветовала искать для сына спонсоров. Администрации двух крупных предприятий нашего города — Феодосийского торгового порта и предприятия по обеспечению нефтепродуктами — согласились пополам оплатить стоимость кохлеарного имплантата — 20 тысяч долларов.
В Украине к тому времени было сделано всего несколько операций по установке имплантата, так что Владик был одним из первых пациентов. Некоторые специалисты категорически не советовали нам идти на операцию, говорили, что это опасно, ведь имплантат вживляется в ухо возле головного мозга. Я все больше сомневалась в успехе. Чтобы принять решение, пошла к Григорию Тимену и спросила его: «Если бы вашему внуку нужна была такая операция, вы бы ее сделали?» Профессор уверенно сказал: «Да». И мы не стали откладывать операцию. Ведь чем раньше она сделана, тем быстрее ребенок научится говорить. Весной 2004 года Владику сделали операцию. Спустя месяц подключили имплантат, и сын впервые услышал свое имя. Для нас это счастье.
- Когда мы уезжали домой, Григорий Тимен нам строго сказал: «Чтобы вы у меня говорили!» — вспоминает Елена. — Теперь я понимаю: операция — это всего полдела. Чтобы сын свободно общался, нужно усердно заниматься, наверстывать упущенное время. Так что сейчас мы ответственны перед всеми людьми, которые подарили нам этот шанс.
«Чтобы Владик отвык от языка жестов, мы притворялись, будто не понимаем его. И он говорил: «Хочу пить!»
- Электронное устройство состоит из двух основных частей, — продолжает Григорий Тимен. — Речевой процессор и антенна, которые находятся снаружи, принимают звуки, обрабатывают их и передают на устройство, вживленное вовнутрь. Затем звуки поступают в слуховой нерв. В мире есть люди, которым уже вживили имплантаты в оба уха, но пока предел наших мечтаний — односторонняя операция. В Украине первую кохлеарную имплантацию сделали ребенку в нашем отделе в июле 2003 года. Взрослым людям, утратившим слух, мы делали подобные операции еще лет десять назад. По инициативе директора нашего института член-корреспондента АМН Украины профессора Дмитрия Заболотного разрабатывались отечественные имплантаты. Но из-за отсутствия финансирования работу приостановили. В мире живет больше 60 тысяч человек, которые слышат благодаря вживленным имплантатам. Среди этих людей всего двадцать жителей Украины.
Сейчас наша основная задача — добиться того, чтобы государство регулярно выделяло средства на закупку кохлеарных имплантатов. Своей очереди ожидают более 700 детей, которым нужна операция. И это только те, кому еще нет пяти лет. Дело в том, что вживление имплантата лучше проводить в раннем возрасте. Тем, кто потерял слух, уже научившись говорить, желательно делать операцию в течение пяти лет после случившегося. Затем пациенту еще нужно проходить длительное обучение.
- Первое время Владик отказывался надевать систему, срывал ее и закатывал истерики, — вспоминает Елена. — Мы плакали вместе с ним. Боялись, что он бросит и разобьет устройство. Ведь ребенок не понимает, что это дорогая вещь. Мы с трудом отучили Владика показывать пальцем на предметы. Но вскоре он привык. Приходится заставлять сына говорить, иногда он выдавливает из себя слова со слезами. У него уже сложился свой способ изъясняться с помощью жестов. Приходится хитрить: говорим, что не понимаем, чего он хочет, пока сын не скажет, к примеру: «Хочу пить». Часто забываем, что Владик уже не глухой, и по привычке кричим, обращаясь к нему. Тогда он повторяет слова так же громко. Владик может произнести любое слово, хотя значений многих еще не понимает.
Влад в своем городе единственный ребенок, который живет с имплантатом. Здесь нет специалистов, у которых был бы опыт работы с такими детьми.
- Наши специалисты не верят в нас и лишь с интересом наблюдают, что из всего этого получится. Поэтому мы с Владом раз в полтора-два месяца ездим в Киевский городской центр проблем слуха и речи «СУВАГ», сынишка занимается в течение двух недель с педагогом, потом нам дают задание на дом. К февралю Владик должен рассказывать короткие сказки, рассказы. Наши домашние занятия — это приключения. Его невозможно усадить за стол с учебниками, я ловлю моменты, когда он чем-то заинтересуется, говорю, как это называется. Произносить слова нужно протяжно и медленно.
«Лечение глухого ребенка следует начинать уже в шесть месяцев»
- До шести месяцев и слышащие, и глухие детки развиваются одинаково, а к годику лепет должен перейти в осознанные слова, — объясняет заведующая отделом социальной реабилитации детей с нарушениями слуха и речи центра «СУВАГ», сурдопедагог, учитель-методист высшей категории Нина Шепеленко. — Но, если ребенок не слышит, этого не происходит. Владик три с половиной года отсутствовал в мире звуков, и, когда попал к нам, его речевое развитие было на уровне полугодовалого ребенка. Верботональная методика, которую используют в нашем центре, позволяет глухим детям со слуховым аппаратом или с имплантатом научиться говорить. И чем раньше родители обратятся за помощью, тем быстрее ребенок догонит в речевом развитии сверстников. В идеале нужно начинать реабилитацию уже в шестимесячном возрасте. Мозг маленького ребенка пластичен и очень восприимчив к информации, но со временем утрачивает эти способности. По нашим наблюдениям, на реабилитацию уходит столько же времени, сколько было упущено. Владику понадобится три года, чтобы он овладел словарным запасом, соответствующим его возрасту, понимал окружающих и свободно излагал свои мысли. К семи годам мальчик сможет пойти в общеобразовательную школу, но, чтобы его подготовить, родителям нужно много работать. На близких лежит огромная ответственность: педагог может заниматься с ребенком час-два в день, родители же должны обучать его все остальное время. Занятия проходят в форме игры, мы вместе с Владом придумываем сказки. Он выбирает игрушки, я говорю, например, что собака идет, а навстречу ей бежит кошка. Владик показывает эти простые действия, как в кукольном театре.
Большинство наших подопечных занимаются в слуховых аппаратах. Если ребенок не слышит даже с ним, показана имплантация. Недостаток слухового аппарата в том, что он вычленяет лишь речь, остальные звуки человек не улавливает. Кохлеарный имплантат более совершенен, он воспринимает всю палитру звуков.
567Читайте нас у Facebook
