«стрелки приборов, отмечающие уровень радиации, замерли на максимальной цифре — их зашкалило. В сознании вспыхнула мысль о семье, но тут же унеслась прочь… »
«Больше всего нас страшило то, что мы не сможем продержаться до прибытия подкрепления»
26 апреля 1986 года в 1 час 24 минуты на Чернобыльской АЭС произошла одна из самых страшных техногенных катастроф в истории человечества — взорвался четвертый реактор атомной станции. По оценкам ученых, выброс радионуклидов был равен четырем или более взрывам в Хиросиме. Через шесть минут на место катастрофы прибыли подразделения пожарных частей по охране АЭС под командованием лейтенантов Виктора Кибенко и Владимира Правика. Еще через десять минут по тревоге прибыли пожарные части из Припяти и других близлежащих районов, командование которыми возглавил майор Леонид Телятников. К пяти часам утра пожар был локализован. Пожарные расчеты, тушившие кровлю машинного зала, первыми приняли на себя радиоактивный удар. Люди, спасшие мир от еще более страшной катастрофы, поплатились за свой подвиг жизнью. Леонида Телятникова судьба хранила — несмотря на полученную им в ту роковую ночь огромную дозу радиации, он прожил еще восемнадцать с половиной лет. Но 2 декабря 2004 года апрельский взрыв настиг и его. 25 января 2005 года Леониду Телятникову исполнилось бы 54 года… Василий Денисенко, главный инженер коллективного предприятия «Специализированное ремонтно-строительное управление противопожарных работ», был знаком с Леонидом Телятниковым более двадцати лет. А последние семь лет Василий Васильевич и Леонид Петрович работали в соседних кабинетах. — 26 апреля 1986 года Леонид Петрович был в отпуске, ему оставалось догулять один или два дня, — рассказал «ФАКТАМ» Василий Денисенко. — После сообщения о взрыве я отправился в Припять в составе оперативной группы. Когда мы подъехали к станции, я спросил, где Леонид Петрович, у его зама. Тот ответил: «На крыше». Где-то через минут тридцать-сорок он спустился. Высота машинного зала метров сорок, лестницы как таковой не было, только наружная металлическая. Леонид Петрович спускался по ней сам, но было видно, что ему очень плохо. В то время там уже работала «скорая помощь» из Припяти. Целый караул забрали в больницу, а я остался на территории. Телятников прекрасно знал, что такое радиация. Да не только он — все знали… На следующий день пожарных увезли в Москву. По словам людей, хорошо знавших Леонида Телятникова, он не любил давать интервью, потому что не хотел вспоминать события 26 апреля 1986 года. Ездил в Москву, на Митинское кладбище, где похоронены герои-пожарные, но об этих поездках не рассказывал даже близким друзьям. Так, наверное, старые фронтовики, прошедшие через ад войны, не любили рассказывать об этом, предпочитая помнить молча. Удалось найти лишь отрывок одного из интервью, данного Леонидом Телятниковым вскоре после катастрофы… «Как только я прошел через ворота, я сразу понял, что это — не обычный случай. Слышен был только шум работающих машин да треск огня. Пожарные знали, что они должны делать, и сразу же приступили к выполнению своих обязанностей. Стрелки приборов, отмечающие уровень радиации, замерли на максимальной цифре — их зашкалило. В сознании вспыхнула мысль о семье, но тут же унеслась прочь. Никто из нас даже не заикнулся об угрозе радиации. Больше всего нас страшило то, что мы не сможем продержаться до прибытия подкрепления. Спустя час после возникновения пожара с крыши, расположенной в непосредственной близости от поврежденного реактора, была снята группа пожарных с симптомами радиационного облучения. Когда я подошел к пяти своим парням и попросил их разведать ситуацию, они стремглав бросились на крышу. Сегодня никого из них нет в живых».
Леонид Телятников крайне редко надевал Звезду Героя и никогда не пользовался своим званием, чтобы получить блага для себя
- Когда после чернобыльской катастрофы Леонида Петровича перевели в Киев, его семье выделили четырехкомнатную квартиру на Оболони, в панельной многоэтажке на улице Лайоша Гавро, — продолжает Василий Денисенко. — Помню, ремонт в квартире делали авралом. К Леониду Петровичу должна была приехать английская делегация, и вся пожарная охрана туда бросилась — чтобы у него в доме все прилично было… Если речь шла о сослуживцах, Леонид Петрович вставал на дыбы и моментально их защищал. В 1986 году у пожарных-чернобыльцев была неопределенность с жильем, и он добивался, чтобы люди получили квартиры, устроились на работу. Когда Телятникову присвоили звание Героя Советского Союза, он стал вхож в исполком и пользовался этим, чтобы «выбивать» квартиры. Смотришь, тому дали помощь, другому… А так вообще он крайне редко надевал Звезду Героя. И никогда не пользовался своим званием, чтобы получить что-то для себя. У заведующей отделением радиоиндуцированной общей и профессиональной патологии клиники Научного центра радиационной медицины Академии медицинских наук Украины Галины Дубровиной Леонид Телятников наблюдался много лет. — У нас были отношения не просто врача и пациента, но, можно сказать, товарищеские, — рассказывает Галина Валериановна. — В нашей клинике лечатся больные, которые перенесли острую лучевую болезнь. Есть люди с тяжелой степенью болезни, и они живы до сих пор. Леониду Петровичу поставили диагноз вторая степень тяжести лучевой болезни… Он стремился как можно реже попадать в стационар. Занимался бегом, ходил в сауну. Одним словом, пытался простыми методами поддерживать физическую и душевную форму. Чего только стоило положить его в клинику! Приходя к нам, неизменно говорил: «У меня все в порядке, не стоит беспокоиться». — «Но, Леонид Петрович, нужно обследоваться!» — «Ладно, только на две недельки». В клинике ему как Герою Советского Союза и генералу была положена отдельная палата. Я говорю: «Леонид Петрович, может, вы один будете лежать?» — «Что вы, что вы! Не беспокойтесь, не церемоньтесь». Никогда не требовал к себе особого отношения. Только один раз мы положили его в палату люкс. Он так благодарил, что даже неудобно было… А прошлой осенью у Леонида Петровича обнаружили злокачественную опухоль. Ему сделали три операции, провели два курса химиотерапии, и все равно он не сдался. Был уверен, что победит и это несчастье. Когда у него обнаружили метастазы в легких, он сам мне об этом сказал и добавил: «Я еще пройду курс химиотерапии, попробую нетрадиционный метод и все равно буду бороться». — Помню, как в 1986 году мы впервые увидели Леонида Петровича по телевизору, — вспоминает доктор медицинских наук Александр Коваленко. — Он лежал в Московской шестой клинической больнице. У него выпали волосы и брови… В нашей клинике он появился примерно через год. Знаете, у многих людей, перенесших лучевую болезнь, развился комплекс либо жертв, либо героев. И как следствие — сложности в поведении, в том числе в отношениях с медперсоналом: появляется требовательность, капризность. Леонид Петрович поступил к нам в ранге Героя Советского Союза, получил признание, известность на всю страну и при этом был абсолютно нормальным мужиком! — Многие ваши пациенты выздоровели после перенесенной лучевой болезни? — Ну, выздоровели — это условно сказано, — отвечает Александр Коваленко. — Последствия остаются, и они могут проявиться на более поздних этапах жизни. Перенесших острую лучевую болезнь и оставшихся в живых на Союз осталась горстка. Всего в 1986 году ее перенесли 237 человек. 28 умерли в том же году. За последующие 18 лет — еще 27 человек. Леонид Петрович двадцать восьмой…
«Казалось, он чувствовал, что должен еще многое успеть»
В 1995 году Леонид Телятников ушел на пенсию. А с 1998 года возглавил Добровольное пожарное общество Киева. — Это было общественной нагрузкой — ни копейки он за это не получал, — объясняет Василий Денисенко. — После ухода на пенсию зарабатывал в одной фирме, занимавшейся противопожарной безопасностью. А в январе 1998 года перешел в специализированное РСУ противопожарных работ и меня сагитировал прийти туда… У Леонида Петровича была прекрасная семья. С женой, Ларисой Ивановной, они вместе с 1972 года. Старший сын Олег — предприниматель, младший, Миша, — юрист. Олегу около тридцати, у него двое детей. Когда ждали первого внука, Леонид Петрович мечтал, чтобы его назвали в честь дедушки, но, по-моему, стеснялся об этом сказать детям. Помню, когда невестка родила (в другом городе, у своих родителей), раздался междугородный звонок. Мы как раз сидели у Леонида Петровича в кабинете. Когда он положил трубку, я спросил: «Кривой Рог?» — «Да, — ответил он. — Внук! Леня!» Невестка — молодец, сразу сказала, что мальчика назовет в честь деда. Он души не чаял в маленьком Лене. Купил небольшую дачку за Катюжанкой, обустраивал ее, говорил: «Это все для Лени. Теперь еще один Леонид Телятников есть на свете!» … Смерть Леонида Телятникова потрясла не только его семью — проститься с ним пришли и школьники, участники Киевского фестиваля команд веселых и находчивых юных пожарных. Леонид Петрович семь лет занимался организацией этого фестиваля. — Мы работали, а дети, можно сказать, жили этим праздником, вдохновителем которого был Леонид Телятников, — говорит помощник начальника Главного управления МЧС Украины в городе Киеве Александр Музыченко. — Возил команды на Всеукраинский фестиваль пожарных дружин и там устраивал детям настоящий отдых — с фруктами, сладостями, экскурсиями. У самого ни минуты покоя, и всех нас держал в тонусе. Когда Леонид Петрович стал председателем Добровольного пожарного общества, то сказал нам: «Нужно хорошее название придумать для фестиваля». Мы ему: «Ладно». А сами с головой в текучку ушли. Он несколько дней нас теребил: «Ну что, придумали?» Я, не отрываясь от бумаг, сказал наугад: «Як тебе не спалити, Кихве мiй». Он обрадовался: «Отлично, смешное название, это то, что надо!» — В нем такая жажда жизни чувствовалась! — рассказывает старший инспектор Центра пропаганды управления МЧС Наталья Быстрая. — Казалось, он предвидел, что должен еще многое успеть. До последнего мгновения не подавал вида, что ему плохо… — Когда Леонид Телятников вез команду на соревнования, непременно брал еще «группу поддержки» — человек десять деток, — вспоминает Василий Денисенко. — Ребятня его обожала. А как детям было приятно, что подарки им вручал настоящий Герой Советского Союза! Помню, в Одессе всех детей повел в кафе, расположенное на углу Дерибасовской и Ришельевской. Леонид Петрович рассадил их, накормил, а потом говорил нам: «Будет детям память, что в таком месте побывали!» — Человек, который, по большому счету, спас мир от катастрофы, был настолько прост в общении, что это как-то не вязалось в нашем сознании с его статусом, — завершает нашу беседу Александр Музыченко. — И теперь мы должны сделать все, чтобы достойно увековечить его память. То, что детский фестиваль будет носить имя Леонида Телятникова, — это однозначно.
Читайте нас у Facebook
