Котэ махарадзе: «мы с софико не испытываем друг к другу страсть. Но если жены нет рядом, кажется, меня лишили части тела»
-- Софико Чиаурели, моя жена, не из тех, кто хнычет. И боль терпит, и неудобства. Но однажды она меня сильно напугала, сказав: «Мне плохо», -- рассказывает Котэ Махарадзе. -- Через полчаса она уже была в больнице: грыжа. В операционной Софико спрашивала: «Где Котэ?» -- мы ведь стараемся никогда не расставаться, став друг для друга «талисманами»… Я подошел, а она, оказывается, решила со мной попрощаться. Боялась, что умрет. Я сказал ей: «Иди к черту». Когда Софико пришла в себя после операции, первым делом спросила: «Почему не заходит Котэ?» А я в дверях стою и говорю: «Я не тебя поздравляю -- себя. Опять будешь кричать, гнать в шею, руководить… »
Темпераментная Софико и подчиняющийся ей Котэ воспринимаются как единое целое. Она постоянно ворчит на мужа, ласково поддевает и требует его ежеминутного внимания. Это доставляет явное удовольствие Котэ Махарадзе, который до сих пор -- спустя более двадцати лет после свадьбы -- смотрит на жену влюбленными глазами.
-- Я знал Софико лет двадцать пять до того, как мы поженились. Она мне всегда очень нравилась как женщина. Но она была замужем за прекрасным актером, который моложе меня на десять лет, у них росли дети. Да и я был женат… В семидесятых годах в театре Марджанишвили мы репетировали спектакль, в котором я и Софико играли влюбленных. И незаметно тот текст о любви начал совпадать с моим сиюсекундным стремлением: Софико сидит на сцене, а мне хочется ее обнять, поцеловать. Через какое-то время мы оба поняли, что не можем друг без друга. Так «сколотилась» наша любовь.
-- Говорят, ваше самочувствие ухудшается, когда Софико нет рядом…
-- Она как-то сказала: «Если тебя нет со мной три дня, мне становится плохо». Не потому, что мы испытываем друг к другу страсть, нет. Это как необходимость утром умыться. Когда рядом нет Софико, я становлюсь злым, раздраженным, ворчливым, плохо себя чувствую, мне кажется, будто меня лишили руки или ноги. А если мы вместе, все совсем иначе. И мы дорожим этим чувством.
«Наши врачи восторгаются, какая красивая у меня искусственная аорта»
-- Софико считает, что она единственный в мире врач, -- говорит Котэ Махарадзе. -- Четыре года назад у меня обнаружили большую аневризму (набухание кровеносного сосуда с угрозой его разрыва. -- Авт. ) и порекомендовали операцию. Правда, врачи сами сказали, что при таком расположении аневризмы операции часто заканчиваются летальным исходом… Софико взяла инициативу в свои руки, через родственников, живущих в Англии, выяснила, кто лучший врач в этой стране. Так мы узнали о блестящем хирурге Джоне Гамильтоне. Он меня и прооперировал.
-- Какие ощущения вы испытывали после операции?
-- Первые две недели были удивительно приятными в том плане, что у меня ничего не болело. Джон Гамильтон удалил аневризму и сделал искусственную аорту. Когда меня обследуют наши врачи, то восторгаются, какая она красивая. Видимо, хорошо сделана. Но мерцательная аритмия у меня осталась.
-- Софико ездила вместе с вами?
-- Да, она находилась в клинике. Правда, у изголовья там сидеть никому не разрешают, однако присутствие жены я чувствовал постоянно.
… Гостиничный номер, где жили Котэ и Софико в Киеве, был завален цветами и подарками. Но в глаза то и дело бросались пузырьки с таблетками. И перед интервью батоно Котэ (так в Грузии обращаются к уважаемым мужчинам. -- Авт. ) принял лекарства, объяснив:
-- После операции я ежедневно глотаю 5-6 препаратов. На мой вопрос, когда их количество уменьшится, врачи ответили: «Никогда». Значит, состояние моего организма того требует. Я не делаю из этого трагедии. Как видите, разъезжаю по странам, выступаю на сцене.
-- Не забываете принимать лекарства?
-- Иногда такое бывает, но на меня налетает Софико: «Ты сегодня принимал?.. » Ей нравится чувствовать себя хозяйкой, а я делаю для любимой женщины все, что она пожелает.
«Мне удобно спать, сидя в кресле»
Секрет долголетия Котэ Махарадзе -- в его оптимизме и жизнелюбии. Он не позволяет себе думать о болезнях: работает над книгами, разучивает новые роли, комментирует футбольные матчи… Но любой врач по некоторым привычкам батоно Котэ поймет, что у того со здоровьем не все в порядке.
-- Не могу спать в горизонтальном положении: через час просыпаюсь с тяжелой головой. Мне удобно спать, сидя в кресле: ноги кладу на низкий столик, подушку под голову. Тогда просыпаюсь с ощущением: ух, как хорошо!
-- До операции, сделанной в Лондоне, у вас были проблемы со здоровьем?
-- Говорят, скрипучее дерево дольше стоит. Когда 38 лет назад я перенес обширный инфаркт миокарда, мне говорили: «Хорошо, если проживешь несколько лет». Десять лет считали максимумом. Я прожил пятнадцать, двадцать, отметил 75-летний юбилей… Думаю, меня поддерживает работа. Я работаю в три раза больше, чем любой человек моей профессии в Тбилиси: основал театр, много езжу с гастролями, написал пять книг, создал кафедру авторского телевидения -- я и профессор, и завкафедрой…. Это не в силах сделать и очень здоровый молодой мужчина. Мне иногда бывает плохо: поднимается температура, побаливает сердце, а вечером -- спектакль. Но я знаю, что сыграю -- и станет лучше. Это не только мое мнение. Великая актриса Верико Анджапаридзе, моя теща, в 89 лет танцевала на сцене, и ей устраивали овации. Как-то я взял ее под руку, когда она выходила из театра, так она мне: «Ты испортил мой проход перед театром. Убери свою лапу!» Но если Верико не выходила на сцену несколько дней -- чувствовала себя плохо, старела, грузнела.
-- А ведь напряжение во время спектакля может плохо сказаться на вашем сердце!
-- Представьте себе, в театре одного актера я нахожусь на сцене три с половиной часа без антракта. Всегда при этом на столе стоит стакан воды с вот этим растворенным лекарством (Котэ Иванович показывает пузырек с препаратом. -- Авт. ). Но я еще никогда не прибегал к его помощи. И дай Бог, чтобы оно не понадобилось.
«Мужчина, который не может выпить, становится инвалидом»
-- Грузия славится своими винами. Врачи разрешают вам выпивать?
-- Я актер, человек богемы. С молодости любил выпить -- у меня это хорошо получалось. Но Джон Гамильтон сказал: «Я знаю, в Грузии замечательное вино и вы можете выпить три--четыре бутылки. Однако не надо увлекаться молодым вином, шампанским. Представьте себе: ваш желудок наполнен жидкостью с газом, который всю ночь давит на стенки живота. Разве это хорошо?» И посоветовал пить виски, но не шотландское -- ирландское, либо русскую водку.
-- На юбилее выпили за свое здоровье?
-- Напился вдугаря. Кстати, тамадой была моя супруга.
… Подарков на юбилей Котэ Махарадзе -- любимый муж, отец, дедушка, актер, телекомментатор -- получил множество. Но он и сам обожает делать подарки. Своей супруге на день рождения, как правило, дарит… животных. Когда Софико, например, исполнилось тридцать семь, он подарил ей тридцать семь цыплят. Дарил и ослика, гусей, павлинов, -- все они теперь живут в Тбилисском зоопарке.
-- В Киеве у вас есть любимый ресторан или место, куда обязательно заходите?
-- Обожаю Бессарабку. Там такие соленья -- чудодейственные!
-- А вам можно есть соленое?
-- Мне все можно. Не потому, что я хулиганю, -- у меня нет ограничений в еде. Меня убивает, что мне пить нельзя. Но я иногда, очень редко, позволяю себе это. Мужчина, который не пьет, для меня не мужчина. Я не имею в виду шумные застолья. Алкоголь позволяет расслабиться, чуть-чуть забыться. Мужчина, который не может выпить, становится инвалидом.
«В моем театре бесплатный вход для слепых и глухонемых людей»
-- Вы ни о ком не отзываетесь плохо. Неужели все люди относились к вам доброжелательно?
-- Я убежден, что к людям нужно относиться по-доброму, какими бы они ни были. Когда я создал театр одного актера, первое, что я сделал, -- бесплатный вход для слепых, глухонемых. Мы звоним к ним домой, высылаем машину, привозим их на спектакль, а затем отвозим обратно. Для меня наивысшее наслаждение, когда я вижу в первых рядах человека, который меня не видит, но он весь -- ухо. Он чувствует даже движение воздуха.
-- У вас феноменальная память. Вы ее как-то тренируете?
-- В моей книге «Репортаж без микрофона», которая издана и в Украине, есть глава, посвященная этому. Шахматист посмотрит на доску секунд пять-десять, отвернется и точно скажет, где какая фигура находится. Но поставьте фигуры не в шахматном порядке, и он не сможет повторить комбинацию. Моя профессия без хорошей памяти невозможна: в театре нужно помнить две тысячи страниц текста, иногда стихотворного, а уж каким количеством информации должен владеть комментатор! Однако для памяти очень важно… забывать то, что не пригодится. Иначе мозг не сможет уместить всю какофонию фактов. У каждого человека свой предел возможностей. Меня Бог не обделил, у меня и сейчас хорошая память.
-- Что же такое, по-вашему, здоровье? Как его беречь?
-- Есть такой анекдот. Еврей умирает и зовет к себе сыновей: «Помните, главное -- здоровье! Остальное будет». А младший сын ему говорит: «Папочка, но ведь на «Титанике» все были здоровы… »
404Читайте нас у Facebook
