Семен Глузман: «Даже Всевышний не сможет спасти человечество, если мы не сделаем это сами»
— Как вы сами представились бы нашим читателям?
— Врач, в молодом возрасте слишком серьезно относившийся к моральным постулатам медицинской деятельности.
— Ваш любимый цвет, запах, продукт, напиток?
— Цвет свободы (какой, еще не знаю). Запах — свободы (также еще не определил). Продукт и напиток — сама свобода.
— Чем для вас пахнет детство?
— Мое детство — это запах горячего асфальта. Я вырос в послевоенном, строящемся Киеве.
— Счастье — это… что? Вы счастливый человек?
— Счастье — это быть понятым, услышанным. Именно поэтому я не могу называть себя счастливым.
- В чем вам видится смысл жизни?
— Не знаю. Действительно не знаю.
— Что такое любовь?
— Один из способов прикосновения к счастью.
— Вы хорошо помните самый счастливый день своей жизни? А самый непростой?
— Помню: 1974 год, я в «зоне» на Урале. Прихожу после рабочей смены в жилую зону. У ворот меня ждет Иван Алексеевич Свитлычный. Его слова: «Посмотрите свежий номер «Литературной газеты». Там омерзительная статья, явно написанная или заказанная КГБ. В статье — цитата из вашего «Пособия по психиатрии для инакомыслящих». Я вас поздравляю, искренне поздравляю!» А тяжелый, непростой день — ощущение приближающейся смерти в конце почти четырехмесячной голодовки. А жить-то хотелось, очень хотелось…
— Чего вы ни за что не сможете простить другим людям?
— Почти все могу простить. Но не сразу, со временем.
— Что-то может довести вас до слез?
— Сопереживание смерти ребенка. Я ведь какое-то время работал педиатром.
— Какими качествами нужно обладать, чтобы добиться успеха?
— Наглостью, умением переступать через нравственные препятствия.
— Есть у вас личная формула успеха?
— Нет. Да я и не считаю себя успешным. Я — лох, романтически ориентированный лох.
— Какую роль в вашей жизни играют деньги?
— Роль играют. Но не очень большую. Я так и не научился влюблять их в себя.
— Что для вас означает быть свободным?
— Говорить вслух, что король — голый. Невзирая на последствия.
— Испытываете ли вы страх перед смертью?
— Сейчас нет.
— Что вы станете делать, узнав о том, что вам осталось прожить ровно 7 дней?
— Буду жить ровно 7 дней. Уйду из привычной суеты, буду читать Рильке, Аполлинера, японских поэтов. И слушать Моцарта. И точно не буду читать Конституцию Украины.
— Вы никогда не задумывались над тем, есть ли жизнь после смерти?
— Не хочу об этом думать.
— Что вы вкладываете в понятие добра и зла?
— Правда и ложь. Терпимость и ненависть. Швейцер и Гитлер. И так далее.
— Вас часто предавали?
— Да, в том числе очень близкие друзья. Но одновременно они предавали и себя. Мой самый близкий друг дал против меня показания в КГБ. Мне, арестанту, было безумно жаль его во время очной ставки в кабинете следователя. Спустя 10 лет, когда я вернулся в Киев, он… покончил с собой. А я так хотел с ним встретиться, молча обнять. Не успел.
— Что вам помогало преодолеть периоды полного отчаяния?
— Пример людей, сумевших преодолеть ситуации, гораздо хуже, страшнее моей. Конкретно: украинские бандеровцы, балтийские «лесные братья», осужденные к 25 годам тюрем и лагерей. Они были рядом со мной. Зачастую прямо поддерживали меня.
— Существует ли Бог?
— Плохой вопрос. На него легко ответят только атеисты.
— Случались в вашей жизни чудеса?
— В том смысле, который вкладывает в это понятие мистически настроенный ум, — нет, не случались. Мои, случившиеся со мною чудеса иные: жизнь рядом с Иваном Алексеевичем Свитлычным, солдатом УПА Евгеном Прышляком, латышским партизаном Иварсом Грабансом… И, конечно, чудо двадцатидневного диалога в камере внутренней тюрьмы КГБ с Василем Стусом.
— Сколько времени вы смогли бы прожить на необитаемом острове и что взяли бы с собой?
— Не знаю. В принципе, я достаточно легко переносил одиночество в молодости. К примеру, четыре месяца в камере уральского лагеря. Взял бы с собою записи Моцарта, Вивальди, Прокофьева.
— В какую эпоху вам хотелось бы жить и с кем из представителей той эпохи пообщаться?
— Здесь выбора нет. Родился — будь любезен, живи. Современников не выбирают.
— Как вы считаете, красота действительно спасет мир?
— Нет. Это наивный взгляд на суть вещей. Даже Всевышний не может спасти человечество, если мы не сделаем это сами. Это имеет прямое отношение и к Украине. К стране, не умеющей строить комфортабельное для жизни государство.
На вопросы анкеты «ФАКТОВ» уже ответили Виталий Коротич, Таисия Повалий, Екатерина Серебрянская, Руслана Лыжичко, Иван Марчук, Иван Малкович, Леонид Черновецкий, Михаил Бродский, Ольга Сумская, Николай Томенко, Елена Витриченко, Витольд Фокин, Монро.
1172Читайте нас у Facebook
