Отец семерых детей Николай Митришин: "Армия — не то место, где можно отдохнуть от семьи"
Вооруженные столкновения на востоке страны вызвали не только возмущение действиями правящей верхушки России, но и небывалый всплеск патриотизма среди украинцев. В военкоматах начали выстраиваться очереди из желающих добровольно с оружием в руках защищать свою родину. Зафиксированы неоднократные случаи, когда в армию просятся даже те, кто раньше всячески «косил» от службы.
Большинство призывников-добровольцев — молодые люди, но есть и исключения. В Закарпатском батальоне территориальной обороны уже полтора месяца служит 48-летний житель высокогорного села Стужица Великоберезнянского района Николай Митришин. Отец семерых (!) детей несколько раз ходил в военкомат и настаивал на том, чтобы его взяли в армию. Командование батальона говорит, что из него получился отличный солдат!
«Избиение студентов на Майдане я воспринял так, будто унизили моих детей»
Когда я услышал о Николае Митришине из Закарпатского батальона территориальной обороны, сперва засомневался: семеро детей, большое хозяйство, может, мужчина таким необычным способом просто решил отдохнуть от семейных и хозяйственных хлопот? Спросил об этом Николая Николаевича, тот в ответ рассмеялся:
— Армия — не то место, где можно отдохнуть и расслабиться. Просто ситуация в стране сейчас такая, что я больше нужен здесь. А свою семью очень люблю и сожалею, что не могу находиться рядом с родными каждый день. Жена у меня прекрасная, дети дружные. Кстати, у меня и работа официальная была, которую в наших высокогорных краях не так просто найти. Трудился помощником оператора на автозаправочной станции. Работал посуточно, восемь раз в месяц. Зарплата хоть и небольшая, но стабильная. А когда начался Майдан, начальник «обрадовал» — с сегодняшнего дня будете работать в два раза больше, отпуск уменьшится с 27 до 12 дней, а зарплата станет минимальной — 1260 гривен. После такой «оптимизации рабочего времени» большая часть заработка уходила на дорогу. Поэтому я уволился.
С середины октября минувшего года внимательно следил по телевизору за событиями в Киеве. А когда в Ужгороде тоже возник Евромайдан, стал ездить на демонстрации, пикеты. В нашем селе не все люди интересуются политикой. Дело в том, что большинство крепких здоровых сельчан вынуждены ездить на заработки за границу, а остальные — в основном безразличные и живут сегодняшним днем. Жена пыталась меня удержать: «Зачем ходишь на митинги? Что это даст?» Я объяснял: в Киеве милиция жестоко избила студентов — просто так, ни за что. У нас две дочки-студентки, скоро еще одна поступит учиться, и я воспринимаю происходящее так, будто это моих детей избили, унизили. Не могу с этим смириться, вот и решил выразить протест, а не сидеть дома.
Когда в Ужгороде перед областной администрацией построили палаточный городок с баррикадами, записался в самооборону. Помню, как мы переживали, когда в феврале в Киеве начался массовый расстрел демонстрантов. Как радовались, когда Янукович сбежал и власть наконец поменяли. Верили, что теперь начнется новая, нормальная жизнь. И тут — события на востоке Украины. Как только объявили частичную мобилизацию, я одним из первых отправился в областной военкомат и попросился в армию. Мне ответили, что нужно подождать. Приходил в военкомат еще несколько раз — и в Ужгороде, и в Великом Березном, где зарегистрирован. Настаивал, что хочу идти в армию добровольцем и готов защищать страну, нужно только немного подучиться. Ведь я служил в Советской армии в 1985—1987 годах, был водителем в ракетных войсках, а с современным вооружением не знаком. В конце концов меня записали, направили на медкомиссию (которую я проходил дважды) и призвали в Закарпатский батальон территориальной обороны. Служу здесь с 23 мая. За это время освоил разные виды оружия и могу на практике доказать 25-летним солдатам, что не уступаю им. И в физической подготовке в том числе.
«У нас больше гектара земли, которую обрабатываем вручную»
Николай Митришин служит простым солдатом в инженерно-позиционном отделении. Его специализация — мины, тротил и другие взрывчатые вещества. Также он может управлять грузовиком, трактором, выполнять электро-газосварочные работы. В батальоне за ним закреплен экскаватор. Со своими родными, которые живут в Стужице (высокогорное село в Великоберезнянском районе на стыке украинской, словацкой и польской границ), Митришин ежедневно созванивается.
— У меня семеро детей, поэтому я должен быть в курсе семейных дел, — говорит Николай Николаевич. — Сын (учится в девятом классе) и шестеро дочек. Самая старшая, 23-летняя, уже замужем и живет отдельно. Самая младшая, пятилетняя, ходит в садик. Разница между детьми — по три года. Правда, один раз произошел «сбой» — родились двойняшки. Младшие дети еще не совсем понимают, почему папа в военной форме, а старшие мое решение пойти в армию поддерживают.
— Чтобы воспитывать и кормить семерых детей, нужно большое хозяйство…
— У нас гектар и шесть соток земли, которую обрабатываем вручную, без сельскохозяйственной техники. Часть площади, правда, отведена под пастбище, поскольку держим корову. Есть свиньи, куры, утки — всего около 60 голов птицы. В хозяйстве работаем все вместе. Старшие дети присматривают за младшими, сызмальства к этому приучены. А на каникулах старшие девочки подрабатывают в Ужгороде — в супермаркете или пиццерии.
— Получается, что летом, когда по хозяйству больше всего работы, глава семьи пошел в армию?
— Да я не отлыниваю от домашней работы, — серьезно убеждает Николай Николаевич. — Каждые выходные из батальона отпускают в увольнение. Как только приезжаю, сразу берусь за работу. А то, что в армию пошел, — так война ведь в стране. Если враг, не дай Бог, доберется сюда, кто станет защищать мою семью? Жена, понятно, с автоматом воевать не будет. Отец, слава Богу, еще жив. И хоть ему 85 лет, оружие при необходимости возьмет в руки, он ведь знает, что такое война. Но профессионально защищать родину может лишь солдат регулярной армии.
— Как в селе восприняли то, что вы в 48 лет пошли в армию?
— Нормально. Среди моих сверстников есть и те, кто тоже хотел бы служить. Правда, некоторые из них любители выпить. Когда они меня спрашивают: «А можно и мне к вам в армию?», я отвечаю: «Можно, но вас не возьмут по состоянию здоровья».
— Вы знаете, что батальон могут перебросить в зону Антитеррористической операции?
— Я готов к этому, поэтому и пошел добровольцем в армию…
Солдаты-добровольцы психологически более готовы к несению службы
Николай Митришин — далеко не единственный доброволец в Закарпатском батальоне территориальной обороны. Сейчас здесь несколько десятков таких бойцов.
— Сперва было около 80 добровольцев, в том числе и бывшие военнослужащие, прошедшие Афганистан, — говорит командир батальона, полковник Игорь Кисилейчук. — Однако потом часть пришлось отсеять. Главная причина — состояние здоровья. Сейчас в нашем батальоне без малого 60 добровольцев. Чем они отличаются от остальных бойцов? Психологически более готовы к несению службы.
— Какие проблемы с солдатами возникают?
— Иногда случаются недоразумения, которые мы оперативно устраняем. Например, несколько недель назад я встречался с родственниками своих солдат (были в основном матери и жены), и одна из мам возмущалась, что сына очень редко отпускают в увольнение, а если и отпускают, то лишь на короткое время. Я пообещал разобраться. Вернулся в батальон, вызвал солдата и спрашиваю: «Ты что, не ходил в увольнение?» «Ходил, — отвечает. — Пять раз». «Так давай маме позвоним, объясним, а то она переживает». А он запнулся и просит: «Товарищ полковник, давайте лучше не звонить маме…» Вот такие недоразумения, — смеется Кисилейчук.
— Что скажете о рядовом Митришине?
— Если бы таких, как он, в батальоне был 421 человек, то комбат мог бы руководить по телефону — приехал раз в неделю, поставил задание и вернулся домой. Я, конечно, утрирую, но доля правды в этом есть. Отличный солдат!
Известно, что Верховная Рада Украины приняла поправки к Закону «О воинской обязанности и военной службе» в связи с частичной мобилизацией. О том, как это отразилось на солдатах Закарпатского территориального батальона, мы поинтересовались у заместителя комбата по работе с личным составом майора Александра Тельнова.
— Теперь на призванных в ходе мобилизации солдат будет распространяться весь комплекс гарантий социальной защиты, предусмотренный для военнослужащих, — говорит майор Александр Тельнов. — Так, военная служба засчитывается в их страховой стаж, стаж работы по специальности или государственной службы. Военнослужащие получают право на обучение в военных заведениях. Кроме того, государство гарантирует им прекращение начисления процентов по кредитам, сохранение основного места работы со средней заработной платой.
— Как часто солдат отпускают в увольнение?
— Большинство — каждые выходные. Мы теперь служим в условиях полевого выхода, банно-прачечного комбината нет, поэтому мужчинам нужно и обмундирование постирать, и побриться в нормальных условиях, принять ванну (у нас здесь только летний душ). Ну и жену увидеть, конечно, — это тоже важно.
— Скажите, есть в батальоне добровольцы старше многодетного отца Митришина?
— Да, ведь предельный возраст для призыва — 55 лет. Среди наших добровольцев есть и другие многодетные отцы. Например, у 46-летнего старшего лейтенанта из Тячева пятеро детей. Когда-то он был военнослужащим, пошел на пенсию, а теперь опять вернулся в строй. А вообще среди добровольцев очень разные люди — учителя, частные предприниматели, рабочие, даже государственные служащие. Люди понимают, что сейчас больше нужны стране здесь, поэтому и пришли в армию…
Фото автора
6018Читайте нас у Facebook
