Семилетняя девочка чудом не пострадала от взрыва «подпольного» газопровода в доме -- у нее обгорели только кончик носа и волосы на макушке
-- Галочке приснился сон, -- рассказывает дедушка Вася, только что вернувшийся из Киева. -- Говорит, снилось, будто мама с папой построили очень красивый дом, но забрали с собой только младшенького из детей, Мишутку.
В этом году многодетная семья Николая и Натальи Данилко действительно планировала переехать в новый дом, который находится на краю села Гоголево Полтавской области. Лет десять, если не больше, они возводили его, но жить в нем им было не суждено. Недавно Николая, Наталью и трехлетнего Мишутку похоронили. За жизнь восьмилетней Гали сейчас борются врачи столичного ожогового центра. Дедушка рассказывает, что ей уже сделали первую операцию по пересадке кожи. Есть надежда, что девочка поправится.
Врачи сразу сказали родственникам, что шансов выжить ни у кого из пострадавших нет
-- Когда мы вошли в палату, Галя сразу узнала и меня, и дядю Славу, -- сдержанно радуется Василий Николаевич Данилко. -- Но ничего не помнит из того, что ей пришлось пережить. Меня поразило, когда внучка вдруг сказала: «А у Аленки только носик покраснел». «Откуда ты об этом знаешь?» -- удивился я. «Я тогда видела,» -- ответила Галя.
Галя получила 45 процентов глубоких ожогов кожи и еще 15 — верхних дыхательных путей. Особенно пострадали ее лицо и спинка. Две недели девочка находилась в бессознательном состоянии в отделении интенсивной терапии сначала районной больницы, затем Полтавской городской и, наконец, республиканского ожогового центра. Врачи сразу сказали родственникам, что шансов выжить ни у кого из пострадавших нет. Предполагали, что первыми умрут дети, так как они гораздо тяжелее переносят ожоговую болезнь. Маленький Миша, получивший 35 процентов ожогов верхних и 15 процентов внутренних покровов, скончался на шестые сутки в лифте республиканского ожогового центра. Его похоронили 7 февраля в один день с мамой, у которой неповрежденными оставались менее 5 процентов кожи. 10 февраля не стало отца многодетной семьи. Он обгорел практически полностью.
Чудом не пострадала семилетняя Аленка, у которой обгорел кончик носа да волосы на макушке. Ее, спавшую за печкой, пламя обошло. Пятилетний Виталик в ту трагическую для семьи Данилко ночь -- 29 января -- находился у бабушки во Львовской области. Он рассказывает, что очень скучал по маме. Но в гробу не узнал ни ее, ни младшего брата. К папе его даже не стали подводить, чтобы лишний раз не травмировать детскую психику. «Страшное это дело», -- совсем по-взрослому вставляет фразу в разговор мальчик. И тут же доверчиво произносит: «Больше всех маму жалко».
«Скорая помощь» приехала только через… три с половиной часа!
-- Первые дни мне вообще не хотелось возвращаться домой с фермы, -- вспоминает соседка семьи Данилко Екатерина Шульга. -- Как только зайду в коридор, так у меня Наталья перед глазами стоит.
У Шульгов уже все спали, за исключением главы семьи, когда с улицы раздался душераздирающий крик. Муж Екатерины машинально посмотрел на часы -- было четверть двенадцатого. Тут же в дверь громко постучали. «Спасайте меня!» -- умоляла босая, полураздетая, черная от сильнейших ожогов женщина с обвисшими кусками кожи. Соседи даже не сразу ее узнали. «Что случилось, Наташа?» -- наконец сообразили они, кто перед ними. «От света, -- коротко ответила женщина. — Там и дети такие же, идите к ним».
Катя налила в чашку подсолнечное масло и смазала им пострадавшую. Детей успел вынести из огня Николай Данилко. После этого, находясь в шоковом состоянии, он все же догадался перекрыть кран на газовом шланге, во дворе. Пожалуй, он один сразу понял, что произошло.
Прибежавшие соседи начали сбивать пламя, вызвали по телефону врачей и пожарных.
-- Когда мы позвонили в «скорую помощь», там ответили: «У нас нет бензина, определяйте степень ожогов и везите сами», -- рассказывает Екатерина Семеновна Корягина, еще одна соседка семьи Данилко. -- А где нам его искать? Через некоторое время женщины опять пошли звонить -- невозможно было слышать крики и плач погорельцев. «Нет бензина», -- снова отвечают из района. Пожарные, слава Богу, приехали без лишних разговоров. Правда, с огнем мы справились сами, пламя не успело разбушеваться. Начали извиняться перед пожарными, им ведь пришлось сливать бензин с нескольких автомобилей, чтобы доехать к нам в село за двенадцать километров. Но исполняющий обязанности начальника пожарной части Сергей Владимирович Кулик лишь рукой махнул: мол, не стоит. Если бы не он, не знаю, когда бы мы отправили пострадавших в больницу. Увидев их муки, Сергей Владимирович набрал номер «скорой». Так с медиками ругался, что, наверное, полсела слышало. Наконец, часа в три ночи появились врачи.
… Дверь во флигель открыта. Огонь лишь слегка повредил обои, некоторые матрацы. Совершенно нетронутыми остались письма, лежащие на столике в кухне, не повреждена и мебель. Зато оплавились аудиокассеты и пластмассовый электровыключатель, который стал причиной пожара. Когда Галя нажала на кнопку выключателя, он дал искру, от которой вспыхнул накопившийся в помещении газ…
Повсюду под ногами валяются перья из подушек, и до сих пор чувствуется запах гари.
Супруги собирались купить новую мебель, а вот рассчитываться за газ не спешили
Поначалу никто не верил, что в семье Данилко рванул газ. Ведь еще летом им поставили на трубе заглушку: несколько последних лет они не платили за газ. Теперь, сопоставив факты, Екатерина Семеновна уверена, что водяной шланг, украденный летом с дачи одного горожанина, который искала милиция в хозяйстве Николая Данилко, был использован им отнюдь не по назначению. Баба Катя на сей раз стала за соседа горой, хотя и знала, что Николай нечист на руку. «Не поливают они огород, я точно знаю, -- уверяла она участкового. -- Поэтому ищите шланг в другом месте».
Но вот через полгода шланг обнаружился. Он был закопан в землю всего сантиметров на двадцать. Один его конец с помощью металлического хомута крепился к газопроводу, а другой выходил к газовой плите во флигеле, в котором жила семья Данилко. Ввод шланга во флигель был тщательно замаскирован -- замазан глиной.
-- Не делай этого, беда будет,-- просил Николая его дядя Петро, проживающий в одном доме с племянником.
-- Пятого июня прошлого года мы вынуждены были прекратить подачу газа этой семье, -- рассказывает инженер по технике безопасности, охране труда и эксплуатации газовых объектов Шишакского районного газового управления по эксплуатации газового хозяйства Надежда Кожушко. -- Их долг тогда достиг уже 3183 гривен. До того, как слесарь поставил заглушку на трубе перед домом, он восемь раз пломбировал газовое оборудование. И всякий раз, когда приходил проверять пломбы, находил их сорванными. Мы предлагали хозяевам подписать долговое соглашение на полгода или на год и долг уменьшать постепенно. Однако они отказались, сославшись на то, что нет денег. Если бы они работали, тогда имели бы право на субсидию, но с работой у них тоже что-то не ладилось.
В селе говорят, что Николай «работал в основном по ночам». Осенью, правда, помогал местному фермеру собирать урожай. Николай был трижды судим за кражи. Кстати, на момент трагедии 29-летний Данилко отбывал наказание в виде исправительных работ по месту проживания. «Он свое у меня уже взял», -- приходилось слышать председателю сельского совета Андрею Шарлаю от сельчан, когда собирал деньги на похороны.
По сельским меркам Наталья с Николаем жили не так уж и плохо, держали корову, быков и коня, продавали молоко. Хозяин частенько засиживался в местном кафе. На это косо смотрели многие односельчане, которые трудились с утра до ночи и не могли позволить себе так легкомысленно тратить деньги. Старшая сестра Николая -- Виктория, гостившая у брата вместе с матерью накануне трагедии, говорила, что они собирались обзавестись новой мебелью. Из этого можно сделать вывод, что определенные сбережения в семье имелись. А вот рассчитываться за использованное топливо здесь не спешили.
У родственников погибших тоже обнаружены «конструкции», снабжавшие их ворованным топливом
-- К сожалению, эта ужасная трагедия не стала уроком для других, -- вздыхает начальник районного управления по ЭГХ Валентин Коробка. -- После этого только одна семья из Гоголево приехала к нам, чтобы уладить вопрос с отключением газа. Зато во дворах двух родственников погибшей семьи мы обнаружили те же «конструкции», которые обеспечивали их ворованным топливом. Да и у других здешних должников мы находили нечто похожее. Шутка ли, только за январь убытки районного газового хозяйства составили 880 тысяч кубометров топлива! Иначе говоря, их попросту украли, самовольно подключившись к газопроводу. Жить с комфортом хочется всем, но почему-то не все желают за него платить, как это принято во всех цивилизованных странах.
Валентин Петрович уверен, что в доме Данилко 29 января произошла моментальная вспышка накопившегося газа. Его концентрация в воздухе составляла свыше 15 процентов. Будь она поменьше, считает Валентин Коробка, произошел бы взрыв большой разрушительной силы. Но, возможно, людям удалось бы тогда уцелеть. Хотя в любом случае шутки с газом плохи.
Пятилетний Виталик Данилко и его сестра Аленка перешли жить к бабушке с дедом. Они ютятся в тесной времянке, обогреваемой дровами. Их старшей сестричке Гале еще предстоит узнать страшную правду о случившемся.
P. S. Районная прокуратура, расследовавшая это чрезвычайное происшествие, не нашла оснований для возбуждения уголовного дела против должностных лиц газового управления. Между тем районный прокурор Юрий Крилевец считает, что общегосударственная политика по отключению должников от газовой «трубы», при которой устанавливаются ежедневные нормы отключений, ничего хорошего не даст, а вот количество несчастных случаев возрастет.
Читайте нас у Facebook
