Зачем валерию леонтьеву пересказывать чужие пошлые сны?
Валерий Леонтьев, новая шоу-программа «Фотограф сновидений» (Дворец «Украина», 18-21 ноября)
Валерию Яковлевичу необычайно сложно. Потому как он один из немногих приличных людей и артистов, которые каким-то чудом еще остались в российском шоу-бизнесе. На протяжении двух с половиной десятков лет его множество раз пытались переделать в «своего» антрепренеры и директора филармоний, «голубые» и продюсеры, поэты и композиторы. Переделать окончательно не удалось, но, как вы понимаете, играть в шоу-бизнес, абсолютно не учитывая правила игры этого шоу-бизнеса, невозможно. Леонтьеву, к тому же, приходится играть всерьез -- имя обязывает, и назад дороги нет. А поскольку все немногочисленные правила этой игры построены по принципу «тупой, еще тупее», то отупляют они всех -- будь ты хоть трижды культовой фигурой российского шоу-биза или начинающей певичкой на разогреве. Самое страшное, что, видимо, сохранить при этом себя, свою творческую индивидуальность практически невозможно. Даже, как выясняется, Леонтьеву…
Любой певец, увы, слишком зависим от авторов текстов и музыки, поскольку не может существовать без репертуара, который, к тому же, надо постоянно обновлять, чтобы оставаться на плаву. В советское время этим тонким делом занимались только профессиональные композиторы и поэты, и никакая идеологическая цензура не мешала им писать грамотные, оригинальные, небанальные, с учетом вокальных и прочих данных певца, тексты и музыку. Позже, на рубеже 80-х и 90-х, когда важнейшим из искусств стало Искусство Делать Деньги, появился другой тип композитора, например, Игорь Крутой. Профессионал, безусловно, но которому пришлось писать музыку уже для непрофессионалов: для юных безголосых дарований, для «женщин, которые орут», для талантливых артистов, впрочем, в том числе и для Леонтьева. Заказов было так много, что Крутой в конце-концов гениально вывел некий своеобразный поп-стандарт, поп-трафарет, который уравнял и таланты, и посредственность, и бездарность, -- псевдошлягер. Смесь кабака, латиноамериканских ритмов, затасканных цитат из классики и блатного шансона, которая идеально хавалась представителями к тому времени уже широких слоев населения -- они и платили за музыку. Эта смесь определила развитие псевдорусской поп-музыки на десяток лет вперед -- несмотря на глубочайшие и обширнейшие традиции русской и советской эстрадной песни. И этот стандарт до сих пор составляет весомую часть репертуара многих отечественных исполнителей.
Отсюда в репертуаре Леонтьева чуждые ему произведения -- и одиозная «20 век» (»гуси-гуси, га-га-га» -- что за полет мысли на пороге нового тысячелетия, какой трагизм и неизбежность, честное слово!.. ), и «Аку-акула из Гонолулу» (»не рифма, а находка», подумал, видимо, автор текста), и «Мадмуазель Коко Шанель» (чисто Париж, ну типа -- все дела модели, Эйфелева башня), и «Девять хризантем» (проблем-тем-хризантем -- за такие рифмы), и «Санта-Барбара» (какой фильм -- такая и песня) и пр. , и пр. Репертуар, который отлично бы подошел ЛЮБОЙ среднестатистической звезде российского шоу-биза. И в новом шоу Леонтьева таких песен, увы, подавляющее большинство.
А все потому, что нынешние шлягеристы не умеют совмещать элитарность и массовость, т. е. писать песни, в которых, с одной стороны, был бы элементарно грамотный текст и оригинальная мелодия, а с другой -- чтобы эта песня легко пелась и легко запоминалась. Ибо теперь песни пишут исключительно дилетанты-»самодельщики» и откровенные графоманы, которые путают элементарные понятия -- легкость и примитивизм, простоту и тупость, чувственность и пафос.
Шоу «Фотограф сновидений» -- это уйма аппаратуры, лазеры, свет, «живой» звук, темперамент певца, помноженный на его талант певца и вкус, -- все это очень здорово, по-западному, грех придираться, если бы не одно «но» -- откровенно слабый репертуар. Все вместе -- как красивая обертка с иностранной надписью и лейблом, внутри которой скрывается вполне обыкновенная нашенская конфета из сои. Потому что шоу -- это категория вторичная по отношению к его первичным составляющим -- песням, и каким бы хорошим ни было общее впечатление, мы все равно в первую очередь обращаем внимание на песни.
Обидно, что этот плохой репертуар лезет изо всех щелей, даже несмотря на титанические усилия приличного человека и очень талантливого артиста Валерия Яковлевича Леонтьева. Не спасает песни даже наличие в некоторых произведениях общепризнанной составляющей -- классических текстов Ахматовой, Цветаевой, Бунина и пр. -- в современной обработке композитора Владимира Евзерова, с которым в последнее время работает певец. Музыкальное оформление классических текстов (это видно даже дилетанту) должно быть хотя бы в три раза тише и мелодичнее того зубовного грохопотама, который обрушивался на зал, начиная с заглавной песни. Вчитайтесь в Цветаеву, господа хорошие, зачем громко бить в барабаны под строки «помолись, дружок… »?!. Так нет, раз шоу -- значит громко, думают творцы, хотите шоу -- получайте шоу!..
Трудно понять другое: как Валерий Яковлевич при всем его опыте и вкусе соглашается петь такие песни? Никто ведь, по идее, заставить его не может. Возможно, кто-то продюсеристый с хитрым ленинским прищуром ему постоянно нашептывает: дескать, Яковлевич, ты, может, и суперстар, но я на этом деле собаку съел и лучше знаю, че народу надо -- не пой то, а пой вот это, будь добр… Странно, что они оба так плохо думают о народе.
P. S. Может, плюнуть В. Я. на всех этих маститых чудо-композиторов и поэтов и обратиться к питерским или московским рокерам -- хоть они внесут долю естественности, искренности в репертуар певца, присущих, например, замечательной «Хафанане» Африка Симона и еще некоторым другим песням, которые прозвучали на концерте?..
418Читайте нас у Facebook
