Вадим Андреев: «Когда Лиознову что-то раздражало, она переходила на шепот. От этого шепотка просто мурашки бегали по спине»
Ее называли «железная леди советского кинематографа». Татьяной Лиозновой восхищались и боялись ее. Робели перед маленькой, коротко остриженной женщиной и Вячеслав Тихонов, Юрий Яковлев. Татьяна Михайловна закончила с отличием знаменитый Квгиковский курс Герасимова и Макаровой. Участвовала в создании легендарной картины «Молодая гвардия», а потом и сама стала снимать. У нее всего девять режиссерских работ, но каждая стала шедевром советского кино: «Три тополя на Плющихе», «Мы, нижеподписавшиеся», «Карнавал» и, конечно, «Семнадцать мгновений весны»… Татьяна Лиознова скончалась на 88-м году жизни в одной из московских больниц. Режиссер давно уже была тяжело больна, не ходила и плохо говорила. Татьяна Михайловна никогда не была замужем. Своими детьми она называла картины, созданные еще в Советском Союзе, и любимых учеников — выпускников мастерской, которую долгие годы вела во ВГИКе вместе со Львом Кулиджановым. Одним из воспитанников Лиозновой стал Вадим Андреев, сыгравший главную роль в ее последней картине.
«Лиознова обрушивала на голову артиста все, что думала о нем»
*Вадима Андреева Татьяна Лиознова считала одним из своих любимых актеров
— Именно вас, Вадим Юрьевич, Татьяна Лиознова называла одним из своих любимых учеников.
— И мне это было очень приятно. Хотя наши отношения с Татьяной Михайловной не назовешь полной идиллией. Бывали разные времена… Я познакомился с ней в 1975 году, когда она вместе со Львом Кулиджановым набирала молодежь в режиссерско-актерскую мастерскую во ВГИКе. Поскольку был недобор юношей на актерское отделение, решили объявить еще конкурс. Таким образом я и попал на учебу к великим мастерам.
— Татьяна Михайловна производила впечатление суровой женщины.
— Это правда. Лев Александрович был другим, помягче. Правда, во ВГИКе он появлялся нечасто, поскольку в то время снимал картину «Карл Маркс: молодые годы». А Татьяна Михайловна была свободна и все время возилась с нами. Мы любили ее и в то же время боялись до дрожи в коленках. Она никогда не повышала голос, но обладала каким-то особым тембром. Лиознова могла убить одним взглядом или тихо произнесенным словом.
— У нее были любимчики?
— Она так ответственно отбирала студентов на свой курс, что, мне кажется, любила нас одинаково. Наверное, все же я был одним из ее любимчиков. Хотя это совершенно не значило, что у меня были какие-то поблажки, спрашивала больше, чем с других. Доставалось мне даже за мелкие неудачи. С Татьяной Михайловной было тяжело, уж слишком она непростой человек… Не была скрытной, наоборот, очень эмоциональной. Мы знали, когда ее что-то раздражало, она переходила на шепот. И от этого шепотка Лиозновой просто мурашки бегали по спине. А поскольку смены настроения у Татьяны Михайловны были частыми, нам все время приходилось быть в напряжении и улавливать ее малейшие замечания. Но, надо признать, лучшей школы, не только профессиональной, но и жизненной, как на курсе у Лиозновой и Кулиджанова, я в жизни не проходил. Поэтому всегда был безумно счастлив, когда звонила Лиознова и предлагала сняться у нее в картине.
— Ваша небольшая роль руководителя театрального кружка в «Карнавале», по-моему, была блестящей.
— А вот Татьяна Михайловна считала, что я играю плохо, с ролью не справляюсь, просто беспомощен. Хотя к тому времени, когда начал сниматься в «Карнавале», я уже сыграл две главные роли в кино и был достаточно известным артистом. Но Татьяна Михайловна считала, что картина «У матросов нет вопросов» меня испортила, и я потерял все, чему она учила.
— Получается, она никогда не скрывала своих чувств?
— Совершенно! Тут же обрушивала на голову артиста все, что о нем думает. В этом смысле мне было тяжело сниматься в «Карнавале». Слава Богу, что роль небольшая. Тогда от Лиозновой доставалось всем. Помню, мы снимали в павильоне студии имени Горького, где в углу стояло пианино. На съемки приходил тогда еще молодой композитор Максим Дунаевский и приносил Лиозновой песни для картины (они потом стали шлягерами). Режиссер все время была чем-то недовольна, высказывалась достаточно резко, и Дунаевскому приходилось по пять-шесть раз приносить новые варианты.
— И Ирине Муравьевой доставалось?
— Вот Муравьеву она обожала. Ирина до этого снялась у Лиозновой в картине «Мы, нижеподписавшиеся», и Татьяна Михайловна была просто влюблена в Муравьеву как в актрису. Собственно, «Карнавал» и делался специально под Муравьеву. Правда, в конце фильма возник конфликт, но его подробности держались в тайне. Мы знали только, что Лиознова и Муравьева разошлись. У Татьяны Михайловны было лишь несколько артистов, которыми она восхищалась всю жизнь. В их число входили Юрий Яковлев и Армен Джигарханян.
— Тем не менее на главную роль в своем последнем фильме «Конец света с последующим симпозиумом» Лиознова пригласила именно вас.
— Для меня это было полной неожиданностью. Съемки длились восемь месяцев и оказались одними из самых тяжелых в моей жизни. В результате я потерял девять килограммов и оказался на грани нервного срыва. Материал был достаточно сложный, мой персонаж все время находился на грани психического расстройства, и Татьяна Михайловна такое же состояние культивировала во мне. Потом я понял, что провоцировала она меня специально, чтобы вжился в роль. Бывало, Лиознова умышленно несправедливо на меня налетала, оскорбляла, я обижался, нервничал, потом прощал. В общем, нагрузка на съемках была просто адская.
— Не хотелось все бросить и уйти?
— Нет, что вы! И сейчас я безумно благодарен Татьяне Михайловне за блестящую актерскую школу. Хотя после завершения съемок у нас тоже разгорелся конфликт. Так случалось практически со всеми актерами, игравшими у Лиозновой главные роли.
*Во время съемок «Семнадцати мгновений весны» между Лиозновой и Вячеславом Тихоновым не раз возникали конфликтные ситуации
— Кроме Вячеслава Тихонова, наверное?
— На съемках и Тихонов получал от нее будь здоров. Но она всегда с теплом рассказывала нам, еще студентам, о Вячеславе Васильевиче. Да и Тихонов понимал, что настоящую славу принесла ему именно картина «Семнадцать мгновений весны». Помню, когда отмечали 80-летие Лиозновой, Вячеслав Васильевич приехал ее поздравить. Она была больна, он тоже нездоров, но оба обнялись и прослезились.
— Что же произошло между вами и Лиозновой?
— После премьеры «Конца света…» мы поехали с фильмом в ГДР. Девять дней провели вместе, и после этого я не звонил Татьяне Михайловне долгих пятнадцать лет. Конфликт был очень серьезный, я не мог переступить через себя. Хотя в конце концов сделал это. Татьяна Лиознова открыла для себя в ГДР, что как режиссер не поняла пьесу Артура Копита, по которой была снята картина. Она призналась: «У меня получился очень плохой фильм. Увы, я только сейчас это осознала…» Во время нашего пребывания в ГДР по одному из местных кабельных каналов постоянно крутили эту ленту, и Татьяна Михайловна по много раз просматривала одни и те же эпизоды. Признаюсь, недавно, спустя многие годы, я пересмотрел этот фильм и понял, что, наверное, еще был молод для роли, которую предложила Лиознова. Но тогда в своем провале она обвиняла именно меня. Мне было 28 лет, когда критики обрушились на очередную работу Лиозновой. Потом Татьяна Михайловна написала ответ на многочисленные рецензии, где сказала, что ее ошибкой был выбор актера на главную роль. Для меня это было равносильно удару в сердце. Хотя сейчас понимаю, что, наверное, она была права…
— И все-таки вы помирились?
— Это случилось за несколько лет до смерти Лиозновой. Когда Первый российский канал снимал сюжет о праздновании ее 80-летия в ресторане «Яр», приехали многие сокурсники Татьяны Михайловны и известные актеры Клара Лучко, Вячеслав Тихонов, Донатас Банионис… Лиознова уже плохо ходила, и мне было приятно, когда она попросила, чтобы от машины к ресторану провел ее именно я. Слава Богу, обиды, недомолвки между нами были позади…
«Она могла подавить любого мужчину»
— Свой последний фильм Татьяна Михайловна сняла в 1986 году. Почему больше не работала как режиссер?
— Лиознова говорила, что она из того поколения, которое не привыкло бегать, пробивать, просить. Как режиссер высокого класса заслуживала того, чтобы ей сами предлагали. Но в страшные 90-е начали громить всех режиссеров, которые были успешными в советские времена. При этом забыли, что ни Сергей Бондарчук, ни Татьяна Лиознова никогда не снимали заказных картин. Да, они имели звания, регалии, были обласканы, но только благодаря своим хорошим фильмам. Лиознову стали давить. Она была художественным руководителем второго творческого объединения киностудии имени Горького, и ее сняли с этой должности. Татьяна Михайловна была страшно обижена. Потом ей предлагали какие-то сценарии, но она все отвергала. Да и сложно представить себе Лиознову, снимающую безразмерный сериал.
— На что же она жила все эти годы?
— Это не секрет. Деньгами ей помогал еврейский комитет. Последние годы рядом с ней была замечательная женщина, которая служила режиссеру бескорыстно. Государство же Лиозновой совершенно не помогало. Если бы не поддержка еврейского комитета, она умирала бы в нищете. Тем не менее у Лиозновой даже в мыслях никогда не было покинуть Россию. Она была патриоткой до мозга костей.
— Будучи известным режиссером, Лиознова наверняка пользовалась всевозможными благами во времена Советского Союза?
— Представьте, долгое время, став народной артисткой СССР, сняв «Семнадцать мгновений весны», она жила в малюсенькой квартирке, которую ей дала студия имени Горького в Останкино. Затем Татьяна Михайловна обменяла ее на двухкомнатную у станции метро «Сокол». Это была небольшая квартира в обыкновенном блочном доме. Канал РТР к 85-летию режиссера сделал там ремонт. Я так понимаю, помимо всего прочего, в благодарность за то, что Лиознова дала им разрешение на цветной вариант «Семнадцати мгновений весны». Я бывал в ее квартире еще во времена совместной работы. Никаких излишеств там не было. Хотя, конечно, при советской власти режиссер ни в чем не нуждалась. Помню, она приезжала во ВГИК на новеньких «Жигулях». Тогда это было престижно. Союз кинематографистов выделил ей небольшой двухэтажный домик на берегу Истры. В этой загородной квартире она любила уединяться.
— Личная жизнь Татьяны Лиозновой для всех оставалась загадкой, хотя ей приписывали роман даже с Вячеславом Тихоновым.
— Думаю, это были домыслы. Ее личная жизнь, действительно, никогда особо не обсуждалась. Честно говоря, за время нашего знакомства я никогда не видел рядом с ней мужчину. А ведь Татьяна Михайловна была очень интересной женщиной. Маленького роста, всего 150 сантиметров, но при этом обладала удивительной внутренней силой. Эдакая железная леди. По большому счету, я понимаю, почему у нее не было личной жизни. Она могла подавить любого мужчину. Обладала такой силой ума и воли, что ужиться с ней было практически невозможно. Когда мы учились на третьем курсе, скоропостижно умерла ее мама, которую Татьяна Михайловна просто боготворила. Сердечный приступ. Узнав об этом, мы тут же помчались к ней домой. Но Лиознова не пустила нас в квартиру. Кстати, на маму Татьяна Михайловна была совершенно не похожа — пошла в отца.
— Домашнее хозяйство, надо полагать, мало волновало Татьяну Лиознову?
— Готовить она не умела и совершенно от этого не страдала. А вот покушать вкусно любила. Когда мы были в Германии, с удовольствием брала себе сосиски с капустой и кружку немецкого пива. Она была абсолютным режиссером во всем. Первые годы работы, говорят, много курила, но, став преподавать во ВГИКе, бросила. Говорила, что любит находить смешное в трагичном. Ее любимой фразой было выражение: «Играйте в меру накопленных чувств, пожалуйста. Не надо страсть рвать…» Обожала поэзию. Каждый месяц задавала студентам выучить на память какой-нибудь отрывок из поэмы. Для меня это было настоящей пыткой. А Татьяна Михайловна, когда мы читали ей, получала истинное удовольствие. Но сама никогда не декламировала стихи. Вообще, она была не из тех режиссеров, которые показывают артистам, как играть. Но умела абсолютно точно поставить задачу.
— Помните, когда последний раз видели Татьяну Михайловну?
— Увы, за последние полтора года так и не побывал у нее — постоянные съемки, гастроли. Подробности ее самочувствия я узнавал у моего однокурсника Андрюши Эшпая, который постоянно навещал Лиознову. Последний раз я видел Татьяну Михайловну на ее 85-летии. Она уже не могла ходить. К тому же у нее была болезнь Паркинсона, тяжело было понять сказанное ею. Речь Лиозновой «переводила» помощница. При этом Татьяна Михайловна была в здравом уме. Недавно я говорил с Танечкой Чернопятовой, ученицей Лиозновой, которая тоже снималась в «Карнавале». Она рассказывала, как была в больнице у Татьяны Михайловны накануне ее смерти. Лиознова лежала под капельницами, не могла вымолвить и слова, но все понимала. Таня читала Ахматову, а режиссер тихо плакала… Мне кажется, Лиознова изо всех сил цеплялась за жизнь. За последние два года ее трижды клали в больницу. У нее была масса болячек и двухстороннее воспаление легких. С таким диагнозом, говорили врачи, умирают 30-летние. А она выкарабкивалась! Очень уж жизнелюбивой была Татьяна Михайловна. Светлая ей память…
4889Читайте нас у Facebook
