«Я умолял врача осмотреть парализованную жену, но он развернулся и… ушел. Так же четыре года назад он поступил с моим внуком — Ярослав умер, не дождавшись помощи»
Новость о том, что 72-летний пенсионер из поселка Белое Лутугинского района Луганской области расстрелял врачей районной больницы, в конце прошлого года облетела все украинские СМИ. Случившееся сравнивали с американским боевиком — дескать, средь бела дня дед гонялся за медиками по всей больнице. Некоторые журналисты даже назвали пенсионера террористом местного масштаба. Вот только стрелял он, как выяснилось, не из охотничьего ружья и не из винтовки. У Виктора Дмитриевича был с собой обычный «травматик» с резиновыми пулями. После случившегося пенсионер убежал… домой. У него началась истерика.
«Он сделал то, что давно хотел сделать каждый из нас»
— Этот человек пришел в травматологическое отделение и сказал, что хочет проведать жену, — рассказывал по горячим следам главный врач Лутугинской райбольницы Николай Борисов. — Заведующий отделением попросил его надеть бахилы. А пенсионер достал пистолет и… начал стрелять. Раненый заведующий упал. Пенсионер выскочил на улицу. Мы вышли за ним и увидели, что он забежал в кабинет стоматолога. Трижды выстрелив во врача, он убежал. Мы вызвали милицию и начали оказывать помощь раненым коллегам.
— Когда вооруженный мужчина выходил из больницы, я уже держал его в поле зрения, — вспоминал участковый Лутугинского райотдела милиции Владимир Чаплыгин. — Попытался его остановить. В ответ дед дважды выстрелил в мою сторону. Приблизиться к старику и силой вырвать у него пистолет удалось только у ворот его дома. Но этим дело не кончилось. Пенсионер успел забежать во двор, заперся на ключ и начал кричать, что если хоть кто-то приблизится к воротам, он застрелится.
Тут на помощь участковому пришла опергруппа, и пенсионера задержали.
Что касается медиков, то их раны угрозы для жизни не представляли — пенсионер стрелял резиновыми пулями. Заведующий отделением получил два ранения, стоматолог — три. Врачей прооперировали.
Пенсионер отрицать вину не стал. О том, что его заставило пойти на такой дикий поступок, в милиции особо не рассказывали. Из отснятого милицейской пресс-службой оперативного видео было понятно только то, что пенсионер ждал от врачей помощи, но не получил ее.
Между тем все жители Белого встали на защиту Виктора Дмитриевича. «Да его просто довели! — возмущались односельчане. — Довела система, хамское отношение. Виктор Дмитриевич — человек старой закалки, ему трудно понять наши реалии. Он привык, что все должно быть честно и по совести. Да что там говорить, в нашей стране все давно происходит не так».
К сожалению, поговорить с самим Виктором Пономаревым, который мог бы прояснить ситуацию, тогда не удалось — его арестовали. Дело несколько месяцев расследовали, затем передали в суд. И вот на днях Лутугинский райсуд вынес приговор. Пенсионер получил три года условно. Узнав, что лугутинского стрелка освободили из-под стражи, корреспондент «ФАКТОВ» отправилась в поселок, где произошло ЧП.
* «Суд отправил мое дело на дополнительное расследование, — говорит Виктор Дмитриевич. — Так что, наверное, недолго мне еще свободой наслаждаться. Захотят посадить — посадят»
— Вы к Виктору Дмитриевичу приехали? — еще в автобусе спросил меня житель Белого Владимир. — Это наш народный герой. Сделал то, что давно хотел сделать каждый из нас. Вы навестите его, он должен быть дома. Правда, после того как его освободили, Виктор Дмитриевич на улицу почти не выходит. Наверное, нет времени. Его жена и так не ходила, а когда мужа забрала милиция, совсем сдала. Кстати, из-за нее-то все и началось. Вернее, началось все намного раньше, а случай с Верой Михайловной стал последней каплей. Говорят, врачи просто отказались ее лечить, да еще и нахамили деду. И он не выдержал.
— Знали бы вы, что за история всему этому предшествовала, — покачала головой сидящая рядом пенсионерка. — Четыре года назад у Виктора Дмитриевича погиб внук. Мальчишку сбили прямо на пешеходном переходе. И виновник не понес никакого наказания. Виктор Дмитриевич говорил, что, когда Ярика привезли в больницу, он был еще жив. И врачи его то ли не смогли спасти, то ли не захотели… Но это вам лучше спросить у самого Виктора Дмитриевича.
Едва я подошла к зеленой калитке, из-за которой виднелся скромный одноэтажный домик, как навстречу мне с лаем выбежала овчарка. Вслед за ней вышел пенсионер.
— Да, доця, дали мне три года условно. Вот только сейчас опять хотят в тюрьму посадить, — тяжело вздохнул Виктор Дмитриевич. — Прокурора решение суда не устроило. Сказал, что оно слишком гуманное. И подал апелляцию. Суд отправил мое дело на дополнительное расследование. Так что недолго мне еще свободой наслаждаться. Захотят посадить — посадят.
«Водитель, сбивший ребят на переходе, оказался родственником донецкого прокурора и не понес наказания»
Когда я попросила пенсионера рассказать все с самого начала, его глаза наполнились слезами:
— Вы действительно хотите знать? Тогда поехали на кладбище. Там уже четыре года мой внучок Ярик покоится. Если бы он был жив, этих событий не произошло бы.
Памятник Ярослава Пономарева, не дожившего два месяца до своего двадцатилетия, виден издалека. На большом мраморном сердце — фотографии худенького парня и симпатичной светловолосой девушки. Это его невеста Таня, она тоже погибла в той страшной аварии.
— Все случилось в ноябре 2007 года, — начал рассказывать Виктор Дмитриевич. — Ярик, Танюша и еще три девочки возвращались домой из кафе. Когда они переходили дорогу, прямо на пешеходном переходе их сбил «Опель». Свидетели рассказывали, что буквально через пару минут на место ДТП приехал взвод правоохранителей во главе с руководством. Стало понятно, что водитель не из простых. Когда я примчался в больницу, внук лежал на носилках в коридоре и стонал. Травматолог Артем Жук (имена и фамилии врачей изменены. — Авт.) сказал, что вызвал реаниматолога из соседнего города. Мы прождали его несколько часов. Когда же он наконец приехал, оказалось, что у него… нет с собой ни одного необходимого препарата! У больничного аптекаря тоже лекарств не оказалось. И Жук отправил реаниматолога домой — дескать, раз нет лекарств, вы нам не пригодитесь.
Я начал настаивать, чтобы лекарство все-таки искали. Жук сказал, что Ярику срочно нужно делать операцию, и позвал дежурного врача. В тот день дежурил стоматолог Горохов. Он пришел, пошатываясь и крепко опираясь на носилки. Был явно пьян. Подойдя ближе, доктор чуть не упал — я еле успел его подхватить. Тем временем Жук попросил моего сына пополнить ему и еще одному хирургу счета мобильных телефонов — каждому на пятьдесят гривен. Сын тут же побежал в ближайший магазин и все сделал. Мы думали, что врачи будут куда-то звонить — раз у них в больнице нет ни оборудования, ни медикаментов, внука надо было перевезти в другую больницу. Но даже к концу дня этого почему-то никто не сделал. Встретив Жука в коридоре, я спросил, в чем дело. «Случай с вашим внуком не в моей компетенции,- невозмутимо ответил он. — Я вызвал нейрохирурга из другого города. Он приедет, как только сможет». Но ведь полдня назад Жук сам говорил, что операция Ярику нужна срочно! Меньше чем через час внук скончался.
Нейрохирург, по словам Виктора Дмитриевича, смог приехать только к концу дня, когда его помощь уже была не нужна. Зайдя в палату попрощаться, пенсионер увидел там санитарку.
— Женщина покачала головой: «Бедные дети!» — продолжает Виктор Дмитриевич. — «Мне рассказывали об этой аварии, — говорит. — Тело погибшей девочки собирали по частям. При таких травмах она не выжила бы. Это была ваша невестка?» — «Да. А что внук? Неужели его тоже нельзя было спасти?» Бросив на меня многозначительный взгляд, санитарка тихо сказала: «Да он бы еще сто лет прожил». — «Как? Почему же он умер?!» — «А это вы у врача спросите», — махнула она рукой. Что прикажете после этого думать? Я не могу утверждать, что в смерти Ярика виноваты врачи. Может, даже если бы его быстро отвезли в другую больницу, не спасли бы. Но они должны были хотя бы попробовать! Однако вместо попыток спасти человеку жизнь я столкнулся с пьяным врачом, вымогательством (а как иначе назвать просьбу пополнить счета их телефонов?) и безразличием. Добиваться правды я не стал. Было больно и обидно, но жена сказала: «Бог им судья, этим врачам. Ярика не вернешь».
Тем временем родным погибших детей отказали в возбуждении уголовного дела. Хотя то, что «Опель» сбил ребят на пешеходном переходе, видели десятки свидетелей.
— В своем письме милиция написала, что в ДТП виноваты… дети — дескать, переходили дорогу в неположенном месте, — присоединяется к нашей беседе подошедшая к могиле женщина, мама погибшей Тани. — Потом узнали, что водитель «Опеля» — близкий родственник одного из донецких прокуроров. Стало понятно, почему так «расследовали» дело. Когда я кому-то об этом рассказывала, мне не верили: ну как такое может быть?! Забрал две жизни и не понес наказания. Я так радовалась за свою Танюшу — Ярик хороший мальчик, они мечтали о свадьбе.
— Оказалось, что Таня уже была беременна, — качает головой Владимир Дмитриевич. — Внук как раз поступил в техникум, сдал первую сессию, начал работать на шахте. «Дедушка, я тебя не подведу», — говорил. У нас ведь целое поколение шахтеров, я сам 43 года на шахте проработал. Ярик же не проработал и полгода, а его уже начали хвалить…
Первое время я кипел от негодования: в какой стране мы живем? Мажорам можно все, милиция делает что хочет. Врачи хотят — спасают жизнь, не хотят — не спасают… На годовщину смерти внука жену парализовало. Мы вернулись с кладбища, она села в кресло и больше не смогла встать.
«Когда меня задержали, к жене наконец приехала «скорая»
С тех пор прошло три года. За это время страсти в селе улеглись, родные погибших смирились с тем, что виновник не наказан.
— Сейчас в прокуратуре мне говорят: «Ты затаил на медиков зло и все это время хотел отомстить», — рассказывает Виктор Дмитриевич. — Господь с вами, какая месть?! Если бы я действительно этого хотел, уж нашел бы за эти годы способ, как это сделать.
Тринадцатого декабря прошлого года жена проснулась и сказала, что ей очень плохо. У нее сильно опухли руки и ноги, они покраснели и стали какими-то неестественно большими. Я помазал их мазью, дал жене обезболивающее. Но легче не стало. Пытался вызвать «скорую», но не дозвонился. У нас в селе с этим всегда проблемы. Что делать? Решил пойти в больницу и позвать врача.
Зайдя в травматологию, я спросил у уборщицы, где можно найти Артема Жука — он к тому времени стал заведующим отделением. Она сказала, что не видела его, и я пошел в другой корпус. Тут вижу: он идет навстречу. «Артем Владимирович,- говорю. — У жены сильно опухли руки и ноги, она не может пошевелиться. Посмотрите, пожалуйста, тут недалеко». Врач посмотрел на меня, развернулся и… ушел. Просто ушел, не сказав ни слова! Ничего не понимая, я побежал за ним: «Стойте! Вы куда?» Зайдя в кабинет, Жук захлопнул дверь. «Он сейчас к вам выйдет, — перегородила мне дорогу уборщица. — Подождите». Я остался ждать у двери. Минут через десять травматолог вышел. «Ну, слава Богу, — подумал я. — Наверное, решил помочь». Я подлетел к нему: «Ну так что, Артем Владимирович?» Он, опять-таки не говоря ни слова… толкнул меня в плечо. От неожиданности я потерял равновесие и отлетел к стенке. Моя сумка упала на пол, из нее высыпались вещи. «Да что же ты творишь?! — я почувствовал, что задыхаюсь от негодования. В голову ударила кровь. — Внука мне угробил, теперь и до меня добрался?!» Жук мне что-то ответил. Что именно он сказал, я уже не помню. Перед глазами все поплыло. Мне стало обидно до слез. Этот врач, лет на тридцать моложе меня, позволяет вести себя со мной, как с каким-то ничтожеством! Как доставал пистолет, не помню тоже… Я целился Жуку в ноги, но он пригнулся, и пуля попала ему в плечо. Сделав несколько выстрелов, я застыл на месте. А Жук, держась за плечо, встал и куда-то пошел. В тот момент я уже плохо соображал. Решил, что таким образом я Жука припугнул, и он сейчас пойдет к моей жене. Не знаю, чем я думал, когда с пистолетом в руках пошел по больнице его искать. Решил зайти в кабинет к стоматологу Горохову — думал, что Артем Владимирович там. Зайдя туда, я увидел на столе… бутылку водки и две рюмки. В памяти тут же всплыла картина, как к умирающему внуку подходил в стельку пьяный Горохов и пытался схватить носилки, как я подхватывал его, когда он падал… Я подошел к нему вплотную. Увидев пистолет, стоматолог схватил меня за шиворот и попытался вытолкать. А я начал стрелять ему по ногам…
Дальнейшие события Виктор Дмитриевич почти не помнит. Говорит, когда Горохов упал, он просто ушел домой.
— Когда я был уже дома, начальник милиции спокойно со мной поговорил, и я вышел к ним сам, — говорит Виктор Дмитриевич. — Меня всего трясло, в ушах гудело. Меня задержали, а к жене наконец приехала «скорая». Осознавать, что случилось, я начал только на следующий день. Когда рассказал конвоирам, что к чему, они покачали головой: «Что же ты, дед? Какой же из тебя преступник?»
В тюрьме сокамерники недоумевали: «За что вас держат? За то, что вы пытались заставить врачей выполнять свою работу?» Помню, нужно было нести вещи в камеру на третий этаж. Я сказал, что вряд ли их подниму. «Вам не надо ничего нести, — сказали сокамерники, взяв мои сумки. — Если нужна помощь — говорите».
Только от прокуроров я сочувствия не дождался. Они, наоборот, относились ко мне как к матерому уголовнику. А после того как я пообщался с тележурналистами, и вовсе началась травля. Причем общением это назвать трудно — меня вывели к репортерам буквально на пару минут. Сотрудники прокуратуры сами разрешили, а потом сказали: дескать, что ты наделал, на всю страну нас опозорил! Хотя я ни слова о прокуратуре не сказал. На следующий день после интервью ко мне привели какого-то мужчину. «Это он украл из вашей машины деньги и драгоценности?» — спросили, указывая на меня. «Нет», — покачал головой мужчина. «Понятно, — коротко ответил работник прокуратуры. И тут же перезвонив кому-то, нарочито громко сказал: «Да, деда опознали». Я так и не понял, что это было. Наверное, хотели запугать.
Изучив обстоятельства дела, Лутугинский районный суд дал Виктору Пономареву три года условно. Но поддерживающего обвинение прокурора такой вариант не устроил, и он подал апелляцию. Апелляционный суд Луганской области отправил дело на дополнительное расследование. Пенсионера отпустили на подписку о невыезде.
Будучи в командировке в Луганской области, корреспондент «ФАКТОВ» зашла в больницу, где в прошлом году произошло ЧП. Там резонансный случай обсуждают до сих пор.
— Артем Владимирович сейчас на курсах, он будет только в следующем месяце, — сказали медсестры. — Стоматолога Горохова тоже сейчас нет. Да и зачем говорить об этом случае? Все и так понятно: человек решил, что врачи виноваты в смерти его внука, и пытался отомстить. Четыре года выжидал нужный момент. Причем непонятно, почему он перекладывает вину на нас. У мальчика были несовместимые с жизнью травмы, вот и все.
— Но разве за четыре года пенсионер не нашел бы лучшего способа отомстить? По словам Виктора Дмитриевича, в тот день он пытался добиться от врачей помощи для своей жены.
— Я вас прошу! — махнула рукой медсестра. — Да, он что-то говорил о жене. Но доктор сказал ему, что этот вопрос не в его компетенции. Проще всего во всем обвинить врачей. Почему-то все забыли, что Жук и Горохов в этой ситуации пострадавшие. А то, о чем говорит дед… Пусть сначала попробует это доказать.
В прокуратуре Лутугинского района Луганской области объяснять, почему прокурор потребовал для 72-летнего пенсионера более жесткое наказание, не стали.
— Сейчас встречаю на улице односельчан, они пожимают мне руку, — рассказывает Виктор Пономарев. — «Село тобой гордится, — говорят. — Ты единственный, кто попытался сломать систему». Пытался… Видите, к чему это привело. У нас очень уважаемая семья, целое поколение шахтеров. Всю жизнь работал, жил по совести. Разве мог подумать, что в 72 года меня будут судить как преступника?
За преступление по статье Уголовного кодекса «Покушение на убийство», в котором обвиняют пенсионера, Виктору Дмитриевичу грозит до пятнадцати лет лишения свободы.
1763Читайте нас у Facebook
