«Перед смертью дочь написала в письме: «Прости меня, папочка, что оставила тебя без кола, без двора…»
Эту криворожскую семью в советское время считали вполне обеспеченной. Виктор Армашов — потомственный металлург (его отец всю жизнь работал в горячем цеху завода «Криворожсталь», здесь же трудились сестра и брат). Жена Виктора Светлана работала в управлении торговли. Когда Светлана трагически погибла, Виктор пытался заглушить душевную боль водкой, хотел повеситься. Потом, собрав волю в кулак, посвятил себя воспитанию дочерей. Вике тогда было 17, Вале — 11 лет.
«Горошина» на шее у Вики начала расти, когда ее двухмесячный ребенок попал в реанимацию
У Виктора Армашова золотые руки. Даже памятник покойной жене с литой бронзовой фигурой Христа он сделал сам. Когда шлифовал надгробие, отлетевшим камешком ему выбило глаз. Увечье не помешало Армашову открыть после выхода на пенсию мастерскую по производству бронированных дверей и решеток. Он делал все на совесть, лишнего с людей не брал. Как-то старушка с первого этажа посетовала при встрече: «Заказала бы я тебе, Витя, решетки на окна — вон в соседнем доме воры залезли к старикам, все вынесли, — да пенсия маленькая». Виктор сделал ей решетки, еще и покрасил. А когда соседка купила ему в благодарность бутылку пива, отказался: «Баба Дуня, вы же пирожки печете? Вот и угостите меня, это я люблю».
Дочек Виктор Александрович вырастил, дал им образование, выдал обеих замуж. Чтобы у Вики и Вали было приданое, продал трехкомнатную квартиру, купил себе «однушку», а оставшиеся деньги поровну поделил между дочерьми, ушедшими жить к мужьям. Когда Вика, у которой уже рос сын Валик, сообщила, что ждет дочку, радости деда Виктора не было границ. Пока Виктория носила ребенка, на шее у нее появилось уплотнение размером с горошину. В сентябре 2008 года родилась Полинка. А потом произошло то, что, по мнению Виктора Александровича, и стало толчком для болезни Виктории.
Когда Полинке было около двух месяцев, она попала в больницу с диагнозом пневмония. Но мало того что воспаления легких у малышки не оказалось (врачи признали потом, что рентгеновский аппарат просто был неисправен), так еще ребенку сделали укол с десятикратной(!) концентрацией лидокаина. Полина посинела и потеряла сознание. Пока ее спасали, 35-летняя Виктория дневала и ночевала под дверью реанимации, а Виктор Александрович с ног сбивался, разыскивая по аптекам дорогостоящие препараты для капельниц внучке.
— Полинку, слава Богу, выходили, спасибо врачам 8-й горбольницы, но Вика за те несколько дней поседела, — вздыхает Виктор Армашов. — У нее начала болеть шея, «горошина» стала расти. Дочь обратилась в больницу. Врачи диагностировали гнойную кисту и удалили ее в торакальном отделении. Когда же муж Виктории отвез эту кисту на исследование в Днепропетровск, там поставили страшный диагноз: рак в 4-й стадии, неоперабельная форма. Вместе с родственниками мы собрали деньги на поездку в столичную онкологическую клинику. Там тоже дали неутешительный прогноз, возмутившись, кстати, тем, как была сделана операция: рана тянулась у Вики от ключицы до макушки.
Порекомендовав молодой женщине болеутоляющие препараты, врачи выписали ее домой. Рана постоянно кровоточила, сосуды лопались буквально на глазах у домочадцев, Вику мучили боли. Отец тайком плакал от бессилия. И все-таки у них появилась надежда. 
В институте онкологии Виктория познакомилась с женщиной, чью маму с таким же неутешительным прогнозом спасли в израильской клинике. Женщина дала телефон ее ведущего специалиста, профессора Кляйна. Виктор Александрович ухватился за этот шанс: звони! Когда Виктория подробно рассказала по телефону о своей болезни, на другом конце провода ответили: «Приезжайте».
*Виктор Армашов: «Продавая квартиру, я думал только об одном: спасу Викусю, чего бы мне это ни стоило». Фото автора
— Мы опять начали искать деньги на поездку, тем более что дочку взялась сопровождать та женщина, которая уже бывала в израильской клинике, — вспоминает Виктор Александрович. — Куда я только ни обращался за помощью, все благотворительные фонды объездил! Помог только один человек — Александр Вилкул, тогда еще депутат областного совета. Посмотрев наши справки, он молча дал 40 тысяч гривен. Так Вика смогла поехать на обследование в Израиль. Кстати, вскоре после этого в Доме культуры была встреча избирателей с Александром Юрьевичем. Пошел на встречу и я, просто послушать. Но когда увидел, как на Вилкула напустились оппоненты, не выдержал, поднялся на сцену. «Вы только и можете, что языком работать, — сказал им. — А этот человек дело делает, людям помогает! Благодаря ему мы смогли отправить дочь на лечение в Израиль». После этих слов люди в зале встали и долго аплодировали.
В Израиле жительницу Кривого Рога Викторию Снисаренко обнадежили. Несмотря на тяжелый диагноз — карцинома, — за лечение взялись. Предложили расписать химиотерапию буквально по минутам, а сам курс провести в криворожском онкодиспансере, чтобы было дешевле.
— Назначения были сделаны очень профессионально и скрупулезно, вплоть до указаний «сменить систему», — словно заново все переживает Виктор Армашов. — Но на препараты требовались огромные средства, которых ни у меня, пенсионера, ни у дочери, простой учительницы, не было. Я опять бросился по инстанциям: в Криворожском горсовете дали 2,5 тысячи, управление труда и соцзащиты выделило 400 гривен. А нужно было почти 150 тысяч! Только на медикаменты для первого этапа понадобилось около 30 тысяч гривен. Пришлось срочно продавать дачу, гараж, мастерскую, украшения покойной жены. Искать выгодных покупателей было некогда, все уходило за бесценок (гараж, за который Армашов выручил тысячу долларов, покупатель вскоре перепродал в шесть раз дороже. — Авт.). Деньги тут же тратили на лекарства. Моя сестра с мужем каждый месяц из пенсии давали для Вики тысячу гривен. Но расходы были несоизмеримы с нашими усилиями.
Приходя в больницу к дочке, Виктор Александрович видел, что Вике становится лучше. Однажды она даже попросила принести ей розы и, зарывшись лицом в цветы, впервые за последний год улыбнулась.
Отец ходил по рынкам и электричкам с картонкой на шее: «Умоляю о помощи!»
До конца лечения оставалось совсем немного, а возможности семьи были исчерпаны. Муж и двое детей Виктории жили в небольшом частном домике, о продаже которого не могло быть и речи. Младшая дочь Армашова Валя тоже пошла в «приймы» — в двухкомнатную квартиру свекра, где, по сути, обитали две семьи (Валентина с мужем и ребенком и ее свекор со свекровью). 
Словом, Виктор Александрович видел, что помочь Вике может только он.
*Такой Виктория была до болезни. Фото из семейного альбома
«У меня умирает дочь, умоляю о помощи!» — написал он фломастером на картонке, повесил ее на шею и пошел по рынкам и электричкам. В руках держал заключение израильских медиков и квитанции на лекарства, чтобы люди не сомневались. Многие откликались. Таким образом удалось собрать еще немного денег. Но тут потребовалась сразу крупная сумма на третий курс химиотерапии. И Виктор Александрович решился, ведь у него еще оставалась однокомнатная квартира. Желающие купить ухоженное жилье за каких-то восемь тысяч долларов нашлись сразу.
— Думал только об одном: спасу Викусю, чего бы мне это ни стоило! — У Виктора Александровича дрожит голос. — В январе 2010 года меня сняли с регистрации в квартире по улице Лисового, и я переехал в домик, где жила семья Вики. Вскоре дочку выписали из онкодиспансера. Состояние ее сначала улучшилось, но не прошло и месяца, как начался рецидив. Опять открылась рана, боли нарастали. Чтобы сделать укол морфия, приходилось вызывать специальную бригаду. Внук Валик как-то спросил меня: «Дедушка, ты знаешь какие-нибудь молитвы?» Я написал ему на листочке, и уже на следующий день слышу, ребенок бормочет в углу комнаты: «Боженька, не забирай у меня мамочку…» Чем я мог утешить внука?!
Однажды ночью Виктор Александрович никак не мог дозвониться в больницу, поэтому решил побежать туда сам. Проснувшийся Валик вцепился в деда: «Я с тобой!» Когда дежурная сказала, что машина будет только утром, ребенок заплакал: «Моей маме очень больно!» Наверное, это так поразило медсестру, что она сама пошла и сделала укол.
В апреле 2010 года состояние Виктории настолько ухудшилось, что она уже не могла есть и говорить. Опухоль перекрыла горло. Тетя принесла ей любимый торт: «Съешь хоть кусочек». Взяв блюдце, Вика понюхала тортик, поцеловала. А потом вытащила из-под подушки пачку писем с именами всех родных и детей. На одном из конвертов было написано: «Моему папочке». На следующий день Виктории не стало.
Ни обратиться в больницу, ни вызвать «скорую» пожилой мужчина теперь не может
Сначала Виктор Александрович жил с зятем и внуками. Но вскоре зять женился (его перед смертью просила об этом сама Вика). Она даже сыну, как взрослому, написала в письме: «Валик, родненький, не обижайся на папу, если он опять женится. Так и должно быть, мужчина не может жить один». В дом пришла новая хозяйка со своей дочкой. И хотя Виктора Александровича никто не гнал, он сам понимал, что семье с тремя детьми тесно и без него.
В горисполкоме Армашову предложили общежитие: койку в комнате на несколько человек, с молодыми, шумными ребятами. На место в доме для престарелых пенсионер рассчитывать не может — он ведь не одинокий. Поставить его в очередь на жилье власти не имеют права: после продажи квартиры должно пройти три года…
Помыкавшись, Виктор Александрович поселился в дачном домике у знакомого. «Живи, сколько хочешь», — предложил тот. Правда, без прописки Армашов не может обратиться к врачу, хотя здоровье часто подводит. Да и «скорую» вызвать некуда.
К счастью, уже стало тепло, ведь на зиму в дачном поселке свет отключали, а значит, греться приходилось с помощью печурки. Но в холода, сколько ни подбрасывай дров, летний домик не натопишь.
Виктор Александрович часто перечитывает дочкино письмо. «Дорогой папочка, самый родной мой человек, — написала Виктория в последние дни жизни. — На коленях прошу прощения за то, что оставила тебя без кола, без двора. И умоляю, не бросай моих деток, я-то знаю, как больно остаться без мамы. Прощай и приходи почаще ко мне на могилу. Спасибо тебе за все…»
P. S. Если кто-то хочет помочь пенсионеру в приобретении хоть какого-нибудь жилья, сообщаем банковский счет: Центральное отделение «Приватбанка» в Кривом Роге, МФО 305299, ОКПО 14360570, карточка № 4405885821716039, Армашову Виктору Александровичу.
2370Читайте нас у Facebook
