Наталья Аринбасарова: «Однажды, чтобы добиться нужных ему эмоций на съемке, Кончаловский даже ударил меня»
Она должна была стать прима-балериной Театра оперы и балета в Алма-Ате, а стала знаменитой актрисой. Наталья
Аринбасарова (на фото) до сих пор благодарна своему первому супругу Андрону Кончаловскому за то, что он открыл ей дорогу в мир кино. Картина «Первый учитель» для сына легендарного советского писателя Сергея Михалкова была дипломной работой. Правда, награду она принесла лишь исполнительнице главной роли — Наталье Аринбасаровой. Влюбчивый Андрон там же, на съемках, сделал ей предложение руки и сердца. Они прожили вместе ровно четыре года, затем он ушел к другой актрисе — красавице-француженке. В конце концов разошелся и с ней и к своим 75 годам уже был пять раз официально женат. Его последняя супруга, актриса и телеведущая Юлия Высоцкая, не устает признаваться, что Кончаловский в свое время стал для нее абсолютно всем: учителем, другом, любовником и мужем. Собственно, ни одна из бывших жен Андрона Сергеевича ни разу не отозвалась о нем плохо.
— Наталья Утевлевна, вы ведь познакомились с Андроном Кончаловским случайно...
— Он как раз искал исполнительницу на роль главной героини, Алтынай, для своего фильма «Первый учитель». Поэтому и пришел к нам — в хореографическое училище при Большом театре. Надо сказать, что кинематографисты часто заглядывали туда в поисках новых лиц. А после того, как Сергей Бондарчук пригласил на роль Наташи Ростовой в «Войне и мире» балерину Людмилу Савельеву и сделал из нее настоящую звезду, каждая из нас надеялась, что такая же история произойдет однажды и с ней.
Когда пришел Андрон, я была уже в выпускном классе. К нам он тогда даже не зашел, ему нужна была девочка лет двенадцати-тринадцати — именно столько лет было Алтынай. В одном из младших классов он обратил внимание на Раушан Байсеитову, племянницу знаменитой казахской певицы Куляш Байсеитовой. Все были так счастливы, что исполнительница найдена, что... забыли записать ее имя. Поэтому, когда через несколько дней в училище позвонили с «Мосфильма» и попросили прислать на пробы «маленькую, худенькую, симпатичную» девочку из казахской группы, дежурный воспитатель подумал, что речь идет обо мне.
— Представляю, как удивился Кончаловский, увидев совершенно другую «актрису»!
— Не то слово! Вместо двенадцатилетней девочки перед ним стояла взрослая девушка, к тому же одетая самым невероятным образом — в пальто на вырост, шапке-ушанке и суконных ботах «прощай, молодость!» В общем, чучело гороховое. Глаза у молодого режиссера чуть было не вывалились из орбит, но, стоило мне снять верхнюю одежду, вернулись на прежнее место. Более того, я поняла, что понравилась Андрону. Потом он долго расспрашивал меня, откуда я родом, сколько мне лет, какие книги читаю, люблю ли стихи, а в конце разговора поинтересовался: «У вас в училище есть еще девочки из Казахстана?» И я, совершенно не подумав о последствиях (это же мои конкурентки!), выпалила: «Конечно, пять человек! Приезжайте, я вас с ними познакомлю». Андрон Сергеевич приехал, снова посмотрел на всех, в том числе и на Раушан Байсеитову, но выбрал, в результате, все-таки меня. Картина «Первый учитель» стала не только моим дебютом в кино, но и его дипломной работой.
— Можно смело сказать, что в полном соответствии с названием фильма Кончаловский стал вашим первым учителем.
— Это правда. Андрон научил меня держаться перед камерой. У меня было много драматических сцен, во время которых нужно плакать, и я должна была научиться быстро входить в нужное эмоциональное состояние. Однажды, чтобы добиться необходимого ему эффекта, Андрон даже ударил меня...
— ?!
— Когда моя героиня возвращается растерзанной от бая, в родном селении ее принимают плохо — ругают, кричат: «Убирайся прочь!» Мне нужно было горько, безнадежно заплакать, и, чтобы довести меня до нужной кондиции, Андрон долго беседовал со мной — объяснял, как моей Алтынай сейчас тяжело, больно, обидно. Чуть не плачущей меня посадили на лошадь, прозвучала команда: «Мотор!» — как вдруг Кончаловский подбежал и дал мне пощечину. Потом выяснилось, что таким образом он хотел закрепить мое состояние. Но все получилось наоборот — весь мой настрой как ветром сдуло, от удивления и возмущения плакать я уже не могла. Эту сцену сняли с большим трудом.
— Правда, что Кончаловский заставлял вас, балетную, а значит, и без того худенькую девочку, сбрасывать вес для этой роли?
— Помню, после просмотра первых сцен кто-то сказал, что у меня очень толстые щеки — дескать, их видно даже со спины. С тех пор я сидела на строжайшей диете, мне разрешалось есть только капустный салат. В результате полуголодного существования и переутомления на съемках очень сложной сцены — нас в течение нескольких часов поливали холодной водой — я просто упала в обморок. Андрон тут же позабыл о диетах и раздобыл для меня бутылку молока и плитку шоколада, правда, съесть разрешил только половину. Оставшееся с удовольствием уплел его брат Никита, который приезжал к нам на съемки. Тогда как раз с большим триумфом прошла картина «Я шагаю по Москве», и он был чрезвычайно популярен, его везде узнавали.
— Во время съемок «Первого учителя» вы поженились. Семья Кончаловского считалась тогда одной из самых аристократических в Москве.
— Меня в ней встретили прекрасно! Сначала я познакомилась с Сергеем Владимировичем, он приезжал к нам на съемки в Арал. Ему в то время было всего пятьдесят три года, и неудивительно, что я, тогда еще совсем молоденькая, семнадцатилетняя девочка (восемнадцать мне исполнилось на съемках), ему очень понравилась — я это почувствовала. А со своей свекровью, Натальей Петровной Кончаловской, встретилась, когда мы в ноябре прилетели со съемок в Москву. Я безумно волновалась! Но она, увидев меня, восхищенно воскликнула: «Боже мой, это же абсолютный Гоген!» И, закутав в свой оренбургский платок (на улице было уже достаточно холодно), повела показывать всем своим знакомым на Николиной горе. Все кивали головами и соглашались: «Да, абсолютный Гоген!»
*Для юной Натальи гораздо более старший Андрон стал и мужем, и другом, и режиссером — воистину «первым учителем»
— Свекровь вас сразу поняла и полюбила?
— Причем раз и навсегда. Наверное, потому что чувствовала: я тоже ее люблю. И она мне очень много в жизни дала. Долгими вечерами, которые мы с Натальей Петровной коротали за черносмородиновым чаем с пирожками, она рассказывала мне о своем детстве, семье, людях, которых знала. Я слушала, буквально раскрыв рот, и не понимала тогда, что ее рассказы, помимо всего прочего, имеют еще и воспитательное, просветительское значение. Наталья Петровна была женщиной энциклопедических знаний. Помню, как она рассказывала о свойствах драгоценных и полудрагоценных камней, приводила в пример разные интересные истории, а через несколько дней подарила мне крошечные сережки с бриллиантами. С тех пор я ношу только их...
— С «Первым учителем» произошла невероятная история — фильм не только попал на Венецианский кинофестиваль, но и получил одну из главных наград. В каком наряде вы блистали в Италии?
— Ой, это были ужасные волнения, потому что ничего подходящего у меня в шкафу не висело. Но Андрон, видимо, из суеверия, сказал: «Ничего не нужно готовить, пока не получим загранпаспорта!» А их должны были выдать буквально за несколько дней до отъезда. Делать нечего, пришлось подчиниться. Как только нам оформили все документы, мы со свекровью помчались по комиссионкам — в то время только там можно было приобрести хорошие вещи. В одном из таких магазинов купили отрез потрясающе красивой и нежной серебристой парчи, рисунок на ней был похож на иней. А на второе платье Наталья Петровна подарила мне отрез черного лионского шелкового бархата.
— Кто же вам так быстро пошил наряды?
— Нашли в Москве страшно дорогую портниху, которая согласилась сделать два платья за неделю. Платье из бархата было классическим маленьким черным платьем. Тогда все носили мини, мы же сделали подлиннее — чуть выше колен. А платье из парчи сшили в пол — это было мое первое в жизни длинное платье. Наталья Петровна дала мне свои драгоценности. К бархатному платью — бриллиантовую звезду и серьги из жемчуга с бриллиантами, а к серебристому — старинную брошь в стиле рококо с изумрудами, сапфирами, рубинами и такие же серьги. Как раз перед нашим приездом в Венеции обокрали Софи Лорен. И я так боялась все это потерять, что сшила маленький полотняный мешочек и все время носила его с собой. Но, конечно же, главное, что я была самой молодой на фестивале, а молодость — лучшее украшение для женщины. На мне все хорошо сидело, и газеты писали, что советская актриса очень элегантно одета.
— Приз получили вы, а не режиссер картины. Мужское и режиссерское самолюбие Андрона Сергеевича не пострадало?
— Нас потрясающе приняли в Венеции, хотя вообще-то фестиваль этот снобистский, там неприветливо встречают новичков. Мы волновались, «Первый учитель» — картина на революционную тематику, у нас не было уверенности, что его правильно поймут. Когда шел просмотр, в зале стояла напряженная тишина, и мы, опять-таки, не знали, что это значит. Но потом начались аплодисменты, а когда картина закончилась, весь зал встал. Было ощущение, что мы победили. Когда во время награждения золотой кубок дали мне, Андрон понял, что два приза одной картине дать не могут. Тем более что в том году почему-то не было, как обычно, бронзового и серебряного Льва, только золотой. Но все равно моя награда была и его наградой, потому что, не будь он режиссером, я никогда не получила бы главный приз.
— Увы, ваша жизнь с Андроном Кончаловским продлилась недолго.
— Это был тяжелый период в наших отношениях. Но в то время я уже училась во ВГИКе, много и успешно снималась в кино, у меня были роли в картинах «Джамиля», «Песнь о Маншук», «У озера». Я понимала, что могу играть и сама, мне не нужна подпорка в виде мужа-режиссера. В общем, чувствовала себя достаточно уверенно и в жизни, и в профессии. Хотя, конечно, с маленьким ребенком на руках оставаться одной тяжело и страшно. Но что мне было делать — Андрон Сергеевич хотел жить за границей, я — нет. А сделать это ему было бы проще всего, оформив брак с француженкой Машей Мериль. Помню, как свекор, Сергей Владимирович Михалков, сказал мне тогда в утешение: «Ты думаешь, он хочет жениться на ней? Нет, на Франции!»
Впрочем, это было не единственное в моей жизни расставание. С двумя другими своими мужьями — Николаем Двигубским и Эльдором Уразбаевым — я тоже развелась. Не могу сказать о них ничего плохого, все они хорошо относились ко мне и к моим детям и уважительно — к моей профессии, просто так получилось... Конечно, я буду всегда благодарна Андрону за то, что он ввел меня в мир кино и подарил замечательного сына. Я слежу за творчеством Кончаловского. Но... Знаете, мне кажется, что ему не хватает эмоций и любви в сердце. Уж слишком многое он в своем творчестве просчитывает.
4368Из досье «ФАКТОВ»
Андрон Кончаловский — сын известной поэтессы и переводчицы Натальи Кончаловской и знаменитого советского писателя Сергея Михалкова, потомок российских художников Петра Кончаловского и Василия Сурикова. Закончил режиссерский факультет ВГИКа, мастерскую Михаила Ромма. Самые известные работы: «История Аси Клячиной, которая любила да не вышла замуж», «Дворянское гнездо», «Сибириада», «Поезд-беглец», «Танго и Кэш», «Курочка Ряба», «Одиссея». Официально был женат пять раз. Отец семерых детей.
Читайте нас у Facebook
