«милиционеры били меня по ребрам, я падал и терял сознание. Тогда отливали водой и снова били… »
«Они так затянули у меня на шее галстук, что из глаз искры посыпались… »
- В январе 2000 года я дал объявление в газету о продаже своей квартиры, — вспоминает Виталий Латышев. — Супруга тогда ухаживала за тяжелобольной тещей, и мы фактически жили с маленькими детьми в пригороде Симферополя. А по субботам и воскресеньям я назначал встречи потенциальным покупателям. Накануне этих жутких событий приятель Виктор Чиглинцев познакомил меня с некоей Людмилой Шевченко, которая пообещала помочь продать квартиру. Действительно, приходило несколько покупателей, приценивались.
Однажды раздался телефонный звонок: Шевченко спросила, нельзя ли у меня в гараже на время поставить ее вещи, пока она не утрясет личные проблемы. Почему не помочь человеку? Тем более что гараж у меня свободен. Спустя два дня Шевченко явилась забрать сумки, а вечером позвонила мне и говорит: где моя норковая шуба, в кармане которой лежало 500 долларов? Извините, отвечаю, сумок ваших я не открывал, не видел ни шубы, ни денег. Женщина стала мне угрожать. Начались угрозы по телефону и от незнакомого мужчины. Тогда я еще не догадывался, что это хитро продуманная комбинация.
В субботу, 26 февраля, у меня была назначена очередная встреча с покупателями, на квартиру мы отправились с Виктором Чиглинцевым. Не успел я снять пальто, как раздался телефонный звонок, и мужской голос стал снова угрожать мне. Я сказал Виктору, что это не первый такой звонок. Помню, еще пожалел, что не было под рукой диктофона, чтобы записать разговор и пойти в милицию. Виктор успокоил меня, мол, все образуется.
И тут в дверь постучали. Открываю — на пороге двое мужчин в гражданском, думаю, наверное, покупатели квартиры. А они вдруг спрашивают: «Вы Латышев Виктор Михайлович?» — «Да, я». — «Проедем с нами в райотдел милиции». Естественно, я спросил: на каком основании, кто вы такие? Мы, говорят, работники милиции. Один повертел у меня перед носом какими-то «корочками». Я попросил его подождать, пока надену очки для чтения. Но он схватил за руку и стал тащить из квартиры. Как впоследствии я узнал, это был майор райотдела милиции Симферополя Февзи Камов (имя и фамилия изменены. — Авт. ). Он ударил меня локтем в солнечное сплетение. Я согнулся. Он ударил меня еще раз по лицу. Виктор попытался вмешаться в ситуацию, но и ему попало.
Латышеву все же удалось вырваться из рук незваных гостей. Он выбежал во двор и начал кричать, чтобы вызывали милицию. Но визитеры догнали Латышева, схватили за воротник кожаного пальто, повалили на землю и стали избивать ногами.
- Так затянули у меня на шее галстук, что из глаз искры посыпались, я начал задыхаться, — продолжает Виталий Михайлович. — Они продолжали бить меня ногами, потом поволокли к машине. Погода в тот день стояла сырая, шел дождь со снегом. Меня всего в грязи, в изорванном в клочья пальто бросили на заднее сиденье «Жигулей».
Квартира Латышева расположена в старой части Симферополя, где в основном одноэтажные строения. В одном дворе живут по нескольку семей. И многие в ту субботу стали свидетелями произошедшего.
- Смотрю, двое мужчин в гражданской одежде тянут Виталия, — вспоминает соседка Латышева Галина. — Тянут и бьют. Мы все повыскакивали, стали возмущаться: что вы делаете? Виталий кричит: «Помогите! Вызывайте милицию!» А они его за галстук волокут по грязи к машине. Никогда не забуду этой картины!..
- Я была с детьми в комнате, когда услышала крик, — добавила Татьяна, другая соседка. — Выскочила на крыльцо, смотрю, Виталий бежит по двору, потом схватился за наше крыльцо и просит: «Помогите!» Его длинное кожаное пальто порвано в клочья. Тянули они его зверски. Аж мурашки по коже, когда вспоминаю. Мы с женщинами спрашивали: кто вы такие, что вы делаете?! Они ответили: мы из милиции, нам разрешено. Такое издевательство над человеком разрешено?!
«В кабинете майора я увидел музыкальный центр… пропавший из моей квартиры»
- Я открыл дверцу машины и хотел вывалиться прямо на дорогу, — говорит Виталий Латышев. — Но меня ударили по голове, и я потерял сознание. Очнулся уже, когда меня под руки затаскивали в райотдел милиции. В кабинете Камов бил меня — то ли шлангом, то ли кабелем. Бил по ребрам, я падал, терял сознание, он отливал меня водой и снова бил… Потом несколько человек отвели меня в камеру предварительного заключения и бросили на нары.
На следующий день Камов вызвал меня к себе в кабинет. Там сидела Людмила Шевченко. Стала снова угрожать мне и требовать, чтобы я вернул ей не только шубу и доллары, а еще и какой-то лайковый плащ. Показала свое заявление в милицию, а потом говорит: если все не вернешь, я заберу у тебя квартиру! Камов ее поддержал: мол, поверьте, Виталий, она вас посадит, зачем вам это надо? У вас же маленькие дети, лучше верните ей или вещи, или деньги. И тут я сообразил, что они заодно: она наводчица, а Камов как работник милиции использовал свое служебное положение…
Вечером правоохранители вместе с задержанным отправились на квартиру Латышева.
- Камов вручил мне ключи от квартиры и сказал: открывай, будем делать обыск, — продолжает Виталий Михайлович. — А ведь когда меня забирали, квартира осталась открытой! Я спросил, есть ли санкция на обыск, но ничего у них не было. Посадили меня в кресло, потому что я еле на ногах держался. Камов говорит: у тебя в гараже есть оружие. Второй работник милиции взял понятыми моих соседей, и они пошли в гараж. Я даже с кресла не встал — не мог. Но обратил внимание, что из квартиры исчезли дорогой японский музыкальный центр и телевизор. Подумал было, что украли, когда квартира была не заперта…
Камов принес из гаража завернутый в тряпку ржавый пистолет, меня повезли в райотдел и составили протокол. И тут в кабинете у Камова я увидел свой… музыкальный центр! Конечно, спросил, почему он у него оказался. «Мы взяли его для проверки, может быть, он ворованный», — ответил майор. «Позвольте, но у меня есть на него паспорт, подтверждающий, что приобретен центр в Москве! И где мой японский телевизор, который я тоже купил в Москве?» — спросил я. И тут Камов мне говорит: «За хранение оружия тебе грозит срок по статье. Если музыкальный центр остается у нас и ты еще отдаешь телевизор, то дело по оружию мы закроем». Я растерялся от такой откровенности. Тогда он заявил: «Не хочешь повторения 26 января, когда тебя били? Тогда пиши признание, что пистолет твой».
И Латышев вынужден был оговорить себя… Через день его отпустили домой. Виталий Михайлович решил пойти к сестре — оставаться в квартире было страшно. По пути зашел в районную прокуратуру, написал заявление и попросил направление на экспертизу. На остановке маршрутки мужчине стало плохо…
- Прохожие, видя, что я изуродован, кинулись мне помогать, — вспоминает Латышев. — Довезли до 6-й горбольницы скорой помощи. Там врачи нашли у меня гематому легкого, опущение почки, разрыв связки правой руки, сотрясение мозга, были сломаны три ребра. Позже меня перевели в отделение урологии Республиканской больницы имени Семашко, так как сильно болели почки, я мочился кровью. Явился туда Камов и по-доброму так, уже называя меня Виталием Михайловичем, стал уговаривать забрать заявление из прокуратуры, а милиция, мол, за это закроет дело по пистолету. О телевизоре и музыкальном центре речь уже не шла.
Забрать заявление из прокуратуры я отказался. И лишь по счастливой случайности после выписки из больницы снова не попал к Камову. Когда пришел в отделение урологии за выпиской из истории болезни, врачи рассказали, что буквально через полчаса после того как я покинул отделение, в больницу за мной приезжали работники милиции.
«Сменилось уже шесть следователей, а воз, как говорится, и ныне там»
Идти один в милицию Латышев не рискнул, поэтому взял с собой супругу. Нехорошие предчувствия его не обманули.
- Только пришли в райотдел, а мне заявляют: снимай ремень, шнурки и в камеру! — говорит Латышев. — Куда же в камеру?! Я ж только из больницы, надо отлежаться! Отпустили меня под подписку о невыезде. Жена говорит: домой тебе нельзя, езжай к моей маме или к твоей сестре. Я поехал к сестре… 3 апреля у меня случился первый инсульт. Через месяц я выписался из больницы, и сестра опять забрала меня к себе.
А в это время милиция искала Латышева по месту нахождения его квартиры. Близкие Виталия Михайловича решили отправить его ко второй сестре в Москву. В Симферополь он вернулся лишь в сентябре.
- Я продолжал писать жалобы и заявления в прокуратуру района, города, Крыма, в Комитет по правам человека, — Виталий Михайлович показывает копии документов, — но отовсюду шли отписки. Написал заявление в службу внутренней безопасности ГУ МВД Крыма. Оттуда пришел ответ, что факты частично подтвердились, виновные наказаны в дисциплинарном порядке. А в начале ноября, переходя улицу, я увидел в машине Камова с напарником. Я зашел в магазин — подальше от их глаз. Но они меня заметили, схватили, бросили в машину и пристегнули наручниками к уже сидевшему в машине задержанному.
И снова двое суток провел в камере. После чего меня выпустили под подписку о невыезде. На квартире я боялся появляться, все время ждал милицейской расправы, жил у друга. И тут меня «шарахнул» второй обширный инсульт, парализовало, я не мог ни читать, ни писать, частично отнялась речь. Пролежал в больнице полтора месяца. А в это время, оказывается, мне приходили повестки явиться в милицию по поводу того самого пистолета.
Вскоре меня вычислили по мобильному телефону, задержали и привезли в райотдел милиции. И снова выпустили под подписку о невыезде. Тогда я решил: не буду больше прятаться, сколько можно! В декабре у меня случился третий обширный инсульт, я снова попадаю в больницу. Квартиру вынужден был продать за бесценок, ведь на лечение ушла масса денег. Жена от меня к тому времени ушла, хотя мы отношения поддерживаем. Взял я тогда адвоката и мы пошли в суд, где рассматривалось дело о пистолете, который якобы у меня нашел Камов.
В суде мы с адвокатом узнаем, что я, оказывается, давно попал под амнистию! Но мне никто об этом не сообщил. И я снова стал писать заявления и жалобы в прокуратуру. Увы, сменилось шесть следователей, а воз, как говорится, и ныне там. И вот теперь районный прокурор Александр Шигонин сказал мне, что сам будет вести это дело. Уже прошло больше месяца, я жду результатов. Потратил немало денег, но установил место проживания в Израиле этой дамы — Шевченко, дал ее адрес следователям. Пожалуйста, только работайте!
Нана, бывшая супруга Виталия Латышева, тоже до сих пор не может спокойно говорить о том, что случилось почти семь лет назад:
- Это был жуткий период в моей жизни: мама лежит парализованная, а тут несчастье с Виталием. Узнав от соседей, что его забрали, я помчалась в милицию. Камов вел себя, скажем так, неподобающе сотруднику правоохранительных органов. Все было шито белыми нитками, у него был явный сговор с Шевченко. Он даже меня оставил с ней наедине, а сам вышел из кабинета. Шевченко тут же стала требовать вернуть ей деньги, норковую шубу, бриллиантовые серьги. И стала угрожать: мол, подумай, у тебя двое маленьких детей… Кончилось тем, что она сказала: дай хоть сто долларов, и я заберу свое заявление!
Я спросила у Камова: на каком основании из нашей квартиры забрали музыкальный центр? Посчитали нужным, ответил он. А потом: я вам его отдам, если ваш муж заберет заявление из прокуратуры. Музыкальный центр, кстати, стоял в его кабинете. Господи, да он не стоил того, чтобы с Виталием такое сотворили! Не знаю, как он вообще выжил после всего. Живучий, прямо Феникс какой-то…
P. S. Районный прокурор Александр Шигонин, который взял дело Латышева под свой личный контроль, рассказал «ФАКТАМ»:
- В настоящее время получены последние данные судебно-медицинской экспертизы, которая длилась продолжительное время. Выводы этой экспертизы не позволяют сделать однозначного вывода о виновности работников милиции. Поэтому досудебное следствие по факту избиения Латышева продолжается…
720
Читайте нас у Facebook
