«Смерть Мессалины» Вильгельма Котарбинского: варшавская история одной картины

В сентябре этого года исполняется 99 лет со дня смерти выдающегося киевского художника польского происхождения Вильгельма Александровича Котарбинского. Киевлянам он хорошо известен своим участием в создании фресок на стенах собора св. Владимира Великого. Кроме того, его кисти принадлежит мощное художественное наследство, которое сохраняется как в музеях Киева, Петербурга, Варшавы и других городов, так и в частных собраниях.

Одной из самых известных его работ «киевского периода» является большое полотно «Смерть Мессалины» (300×500, масло), которое ныне составляет часть собрания музея «Духовные сокровища Украины».

Для самого художника эта картина символизировала переход. В творчестве — картина свидетельствует о том, что стиль художника эволюционировал от академизма к модерну. В географии — автор начал картину в движении, переезжая из Рима в Варшаву, а закончил в Киеве. И в биографии — после 1895-го он больше не возвращался в Рим, где прожил 20 лет, и ориентировался в своей выставочной деятельности и карьере уже на Петербург и Киев.

Широко известное воспоминание Михаила Нестерова о том, как Вильгельм Котарбинский представил публике картину «Смерть Мессалины» в Киеве в начале 1894 года, позволяет связать выставочный дебют «Мессалины» с первым вернисажем местного Общества художественных выставок.

Нестеров не подает точной хронологии, но, судя по последовательности изложенного, Котарбинский мог выставить «девятиаршинную» «Мессалину» в феврале 1894. Киевская газета «Киевлянин» от 5 февраля вспоминает о ней в объявлении на странице 4: «На выставке картин Киевск. [ого] товарищ. [ества] художеств. [енных] выставок вновь выставлена большая историческая картина В. А. Котарбинского «Мессалина». Слово «вновь» здесь можно трактовать как в значении «снова», так и в смысле «недавно». И вот почему.

Как оказалось, впервые картина «Смерть Мессалины» упоминалась 27 октября 1893 в газете «Kurier Warszawski» в художественной хронике: «[…] в салонах Общества поощрения изобразительного искусства Вильгельм Котарбинский будет выставлять полотно больших размеров под названием „Смерть Мессалины“. Упомянутая картина будет занимать место, где сейчас экспонируется „Римская оргия“ того же художника».

Но прошло около двух месяцев, прежде чем в 1893 году та же газета вернулась к теме «Мессалины», рапортуя уже о действующей выставке: «В боковом салоне Общества поощрения искусства («Zachęta «) Вильгельм Котарбинский выставил полотно больших размеров, изображает один из эпизодов жизни при дворе римских императоров — «Смерть Мессалины"[там же, 1893, c. 5].

Еще в 1874 году австрийский драматург Адольф фон Вильдебрандт написал специально для «звезды» венского Бургтеатра, Шарлотты Вольтер, драму на 5 действий «Ария и Мессалина». В том же году эту драму перевел польской Казимир Кашевский, и уже в 1875 году она появилась на краковской сцене. Впрочем, большой премьеры в Польше тогда не произошло, и на время воцарилась пауза.

В 1884 года в Вене умирает Ганс Макарт, духовный учитель Климта и Малера. Для художественного мира это было значительное событие — Макарт был известен до такой степени, что его художественное влияние даже формировало внешний вид и стиль светского салона 70−80 х годов XIX века. Талант декоратора и умение сценографа, которые Макарт воплощал на полотне и в жизни, проектируя, например, выезды и празднования для австрийского императора Франца-Иосифа, сделали его в глазах публики того времени кем-то вроде современной голливудской звезды класса А. Поэтому неудивительно, что в Доме художника в Вене 1885 состоялась огромная посмертная выставка Макарта, на которую графиня О'Салливан, ранее актриса Шарлотта Вольтер, предоставила свой портрет в роли Мессалины, застраховав его на сумму 5000 гульденов.

Из Рима в Варшаву (о Киеве и Владимирский собор на тот момент еще вряд ли шла, а к родителям Котарбинский ездил по несколько раз в год) дорога шла именно через Вену. Трудно представить, что немало позаимствовав у Макарта, будучи постоянным объектом сравнений с венским мастером в прессе, польский живописец не посетил выставку, где была представлена работа Макарта с беспрецедентной широтой и полнотой. Поэтому он, безусловно, мог видеть и саму картину, и памятные фотооткрытки с Шарлоттой Вольтер, которая позирует для картины Макарта.

В то же время Вильгельм Котарбинский получил от Адриана Прахова приглашение в Киев и в 1886 году начал работать над отделкой Владимирского собора в составе «артели» во главе с Виктором Васнецовым.

Прахов представил киевской публике братьев Сведомских и Котарбинского как художников, которые будут писать скорее картины из римской жизни — в то время, когда Васнецов и Нестеров создавать иконы [Прахов, 1958, с. 262, 263]. Такая «специализация» хорошо воспринималась местной буржуазией и обещала новый солидный статус и возможность заявить о себе. Жизнь закипела.

Не без участия Котарбинского было создано уже упоминавшееся Киевское общество художественных выставок, которое требовало новых работ для экспонирования. В эти годы художник часто переезжает из Киева в Варшаву, из Варшавы в Рим — нужно было закрыть мастерскую, сохранить одни связи, завязать новые, закончить дела в одном месте и начать в другом. Он переселялся через полконтинента: после 20 лет оседлой жизни в Вечном городе Котарбинский перебрался в город на Днепре. Путь непременно лежал через Варшаву, где жили его родные.

Здесь и мог родиться сюжет «Смерти Мессалины». Именно в Варшаве тамошний Большой театр в то время наконец-то масштабно поставил драму Вильдебрандта.

Римская императрица была царицей варшавской сцены 1891−1893 годов. Просто в период написания полотна несостоявшимся жена Клавдия Цезаря получала по заслугам еженедельно на кону Большого Театра.

Сюжет этого произведения кратко изложил польский критик Збигнев Сарнецкий в журнале «Swiat»: «Мессалина, распущенная раба собственных страстей, погибает жертвой своих недостатков. Перед тем она успевает погубить образцовую римскую семью матроны Арии и ее мужа Петруса, ухаживая за Марком, сыном этих добропорядочных родителей. В финале, после различных интриг, зло побеждает. Семейство укорачивает себе жизнь различными возможными способами. А Мессалину в последнем акте, согласно исторической правде, убивают преторианцы. Собственно это действие происходит за сценой. Зрители не видят момент гибели императрицы — они только слышат реплики, из которых понятно, что гвардейцы закалывают Мессалину мечами».

Трудно представить, что Котарбинский, будучи Варшаве, ничего не слышал о громком представление и героине, чья судьба была достаточно популярной у художников того времени.

Итак, в своей картине художник предлагает нам своеобразную возможность заглянуть за кулисы последнего действия: мы видим, как Мессалина упала с лестницы у фонтана, в саду, через который надеялась убежать из дворца. Над ней стоит то ли мать (как в классической версии Тацита), то ли служанка, а может и дух честной Арии. А солдаты, сделав свое дело, уходят в темноту.

Произведение Котарбинского является ощутимой аллюзией на картину Макарта. Оба полотна построены на контрасте между лучезарным телом императрицы и окружающей мутной тьмой. Только у Макарта сияние было полноценным и ослепительным, а у Котарбинского его поглощают сумерки. Браслеты на руках Мессалины идентичны венскому сценическому образу, который повторяли театры других стран. Светлые розы, которые царица так торжественно держит на «парадном» портрете Макарта, у Котарбинского сломаны и разбросаны вокруг ее тела. Его Мессалина блондинка, как и Шарлотта Вольтер, хотя польские актрисы в Варшаве и Кракове (и сама Валерия Мессали) были брюнетками. В Варшаве в 1891—1893 гг. Мессалину играли Теофиля Новаковская и Зофья Нойрет. В Кракове эту роль выполняла Аделя Желязовска.

«Смерть Мессалины» имела такой успех, что попала в «Kalendarz Wieku» (ежегодник, где упоминались все выдающиеся события года. — Авт.) за 1894, и в последующие десятилетия так или иначе фигурировала в польских журналах там, где упоминался Котарбинский.

Написав это полотно и отбыв дебютный показ в родном городе, Вильгельм Котарбинский привозит картину в Киев, где в начале весны 1894 года ее видит Михаил Нестеров. Автор дорабатывает свое произведение — и с этого момента начинается киевская история его детища.

Источник: «Язык и история: сборник научных трудов» — Киев, 2020. — вып. 458

943

Читайте нас у Facebook