«вони з мене знущаються, а я кажу собі: спокійно, тільки спокійно, на фронті ще страшніше було»
Село Новоивановка — самая что ни на есть глубинка: до ближайшего города — Геническа — больше 60 километров пути. Скучно тут молодежи. Вот местные тинейджеры и решили поразвлечься. Правда, весьма необычным способом. Они приходили к одинокому 90-летнему пенсионеру и забирали у него деньги. К тому же подтрунивали над стариком, и тот весь вечер, как на манеже, работал для них клоуном.
«Cтал закапывать деньги во дворе. Пацаны ведь хитрые, но и я не дурак»
- Не умеют у нас уважать старость, — вздыхает капитан милиции Алексей Кухтин, начальник следствия Генического РОВД. — Михаил Иванович Красюк был на фронте с первого дня Великой Отечественной, после ранения его комиссовали. Вернулся с войны с орденами и медалями, всю жизнь работал учителем. В таком преклонном возрасте один остался, и на тебе — именно его выбрали на роль жертвы четверо сельских школьников. Выбивали ночью двери, окна и требовали у деда Миши пенсию, при этом старенький хозяин вынужден был еще и развлекать компанию: играл для них на гармошке, пел. Ребята покатывались со смеху!
- Дед Миша получает немаленькую по сельским меркам пенсию — почти тысячу гривен, — рассказывает Евгений Шишкарев, следователь Генического РОВД. — Первый раз четверо школьников пришли к нему еще в марте прошлого года. Цель у них была одна — раздобыть денег. Начали выбивать дверь, подняли старика с постели. Дед наотрез отказался отдать сбережения, но, перетряхнув все в доме, хлопцы без труда нашли заначку. И с тех пор малолетки повадились при малейшей необходимости врываться к деду в хату. Даже прозвище пенсионеру они дали соответствующее — Банк Аваль.
- Я как-то заметила: Михаил Иванович в синяках, лицо исцарапано, — вспоминает Татьяна Пузанова, председатель Новоивановского сельсовета. — «Пустяки, — успокоил он меня, — я просто упал». В душу не заглянешь, но я засомневалась, чтобы так упал. Человек он у нас уважаемый, возглавляет ветеранский совет села, много лет был директором школы, имеет два высших образования. Моя мама была учительницей, и сестра моя, и я — тоже педагоги. Все мы под руководством Михаила Ивановича работали. После нашего разговора в душе у меня осталась какая-то тревога. А примерно через полгода он сам пришел ко мне и пожаловался: школьники в масках врываются к нему по ночам и забирают пенсию. Я тут же пошла в школу, собрали все классы, попытались выяснить, кто издевается над человеком. Дети молчали, как партизаны. Пришлось подключить местного участкового, но и он на след обидчиков деда Миши не вышел.
- Уж куда только дед свою пенсию не прятал! — удивляются следователи. — В ботинок или в чайник засунет, а все равно унюхают. Тогда он вот что придумал: какую-то сумму зарывал во дворе, только пару сотен оставлял в доме. Пацаны ведь хитрые, а он еще хитрее! Чтобы дверь не ломали, дед потом открывал им уже сам. Сын Красюка живет в райцентре. И вот отец поделился с ним своим горем и спросил, идти ему в милицию или нет. «Батя, кто тебе поверит? Ведь ни одного свидетеля у тебя нет», — говорил ему сын. Как же нет, не понимал пенсионер: разбитые окна, двери, везде погром — разве этого мало? «Может еще хуже быть, — отговаривал сын, — и бандитов не найдут, и тебе житья не будет». И старик терпел эти ночные набеги.
- Его били? — интересуюсь.
- Душили, но так, чтобы не насмерть. Дедушка чувствовал: на тот свет отправлять его не собираются. Да и зачем? Тогда лавочка закроется, а им же выгодно, чтобы старику и дальше носили пенсию. Как-то он попытался сорвать с одного маску, рассказал нам потерпевший, так ему чуть руку не поломали.
Пацаны еще и издевались над беззащитным стариком. Расставляли фигурки на шахматной доске и говорили: «Если выиграешь, все деньги не отнимем, тебе немного оставим».
- Первый раз ребята «пошли на дело» под хмельком, — рассказывает следователь Евгений Шишкарев. — Один из школьников рассказывал мне, что утром открыл глаза, а вокруг деньги валяются: на полу, на кровати, на столе. Откуда? Не мог вспомнить. Потом собрались компанией: ах да, у деда были! И стали ходить по знакомому адресу, как в банк. Разные суммы забирали: иногда 400 гривен, иногда 500. Накануне 8 марта кто-то купил на эти деньги подарок девушке, кто-то маму поздравил. Все они — ученики десятого и одиннадцатого классов местной школы. Один, правда, после девятого класса уехал в Мелитополь и работал там грузчиком, но на выходные приезжал в село развлечься.
Шутниками-грабителями оказались… лучшие ученики школы
Жизнь пенсионера превратилась в ад. Через год он отважился и таки написал письмо начальнику Генического райотдела милиции Алексею Соловью. Тут же в село приехала опергруппа. Они выяснили: о том, чем занимаются четверо приятелей, знает один паренек, который решил извлечь из своей осведомленности выгоду. Он стал шантажировать мальчишек, и те вынуждены были платить ему за молчание. Теперь приходилось отнимать деньги у старика и отдавать товарищу. Именно этот шантажист и раскололся первым. Полученная оперативниками информация повергла село в шок: шутниками-грабителями оказались… лучшие ученики школы.
- Я до сих пор не могу прийти в себя, — рассказывает Вера Бутенко, директор Новоивановской средней школы. — Чего им не хватало? Растут в обеспеченных семьях, сыты, одеты, обуты. Знают в свои шестнадцать, что такое труд, заработанная копейка. С утра в огороде, потом сено косят, все хозяйство на них. И до чего додумались — издеваться над ветераном! Один — сын нашей учительницы, другой — сын секретаря сельсовета. Просто в голове не укладывается! Теперь ребята ждут суда. Каждому из них грозит срок от трех до пяти лет лишения свободы. Такой вот «подарочек» преподнесли нам и себе к последнему звонку! Невесело начались летние каникулы…
В Новоивановку мы приехали в полдень. Десятиклассник Антон спал.
- С пяти утра огород пропалывал, обгорел на солнце, отдыхает, — будто оправдывается мама Антона. — Что мне вам сказать? Сволочи наши детки! Другого слова не подберу. Иваныч — наш сосед, через три хаты живет. Это ж додуматься — ходить по ночам за чужой пенсией! Сейчас я разбужу сына, пусть оправдывается.
Через минуту из-за занавески высовывается по-детски открытое румяное лицо с сонными глазами.
- Да мне из тех ворованных денег ничего особо и не досталось! — тихо говорит мальчишка. — Первый раз по пьяни пошли: один предложил, а мы — следом. Думали, что деду никто не поверит. Мне гривен 200 досталось за все время. Купил в магазине копченой колбасы, сладкой воды, а 120 гривен… потерял.
- Колбасы! — возмущается мама. — Изголодался! Вон в сарае 18 бычков — целая ферма, свое мясо, а он, бедненький, пухнет от недоедания! Один из приятелей Антона припер из райцентра целый ящик сгущенки за ворованные деньги и так объелся, что врача вызывали! Вот так они тратили дедушкину пенсию.
Мама Антона рассказывает, что деньги Михаилу Ивановичу — две тысячи гривен — отдали сразу, как только узнали от милиции, в чем замешан сынок. Кроме того, дедушка составил список вещей, пропавших из его дома за последние лет 50.
- Мы все-все купили, — уверяет женщина. — Чего в том списке только не было! Грабли, лопаты, казаны и кастрюли, электрогрелки, утюг, электрочайник. Вот только старенькую радиолу долго не могли купить — теперь такие не продаются, но все же достали похожую, пусть дедушка слушает любимые пластинки. Даже собаку с конурой подарили, чтобы оберегала старика от недобрых людей. Я каждое утро теперь через огороды бегу к дедуле с парным молоком, отпаиваю его. Не из-за того, чтобы смягчить Антону наказание в суде, а просто по-людски.
- Что правда, то правда, — подтверждают сказанное следователи. — Проштрафившиеся ребята и огород дедушке вскопали, и траву во дворе выкосили, деревья в саду обкопали и обрезали, сарай отремонтировали. Полный двор помощников, только командуй! Старик доволен.
- Только это неправда, что мы в масках на дело ходили, — вдруг уточняет Антон. — Воротник свитера по самые глаза натянем, шапочку пониже опустим — вот и вся маскировка…
- На дело он ходил, паразит! — возмущается мама мальчика. — Посидишь в тюрьме — узнаешь, чем по вечерам заниматься. Нам говорил, что идет на дискотеку в соседнее село. Мы и верили. Весь день по хозяйству крутится, огород на нем — пусть, думаем, немного развеется. А он к деду Мише повадился. Кто же мог подумать?!
- А мой мне признался, что ему деда даже жалко было: старенький, сухонький, слезы текут, руки дрожат, — говорит мама еще одного парня, чей сын работает в Мелитополе. — Он в последний раз пацанам сказал: завязывайте, мол, хватит! Те и завязали бы, но теперь приходилось платить шантажисту за молчание, а где деньги брать? Опять ждали ночи и шли к деду.
- Мой внук только раз ходил туда, — сокрушается Мария Федоровна, бабушка десятиклассника Вани. — Другие и по три, и по четыре раза там были. Но долг разбросали на всех поровну. Мы с мужем пенсии сложили и отнесли. Для нас это большая сумма, теперь не знаю, удастся ли скопить на покупку угля. А еще и адвоката пришлось нанимать! Ваня же голову опустит и молчит. Мы за ним вроде смотрели, да не усмотрели.
Ваня от разговора с журналистом отказался. «Вы же не следователь, зачем вам это надо?» — отмахнулся подросток. В штыки встретил корреспондента и отец Игоря — и без газетчиков, мол, хоть в петлю лезь, какие тут еще разговоры? Из-за папиного плеча угрюмо посматривал сынок — косая сажень в плечах, высокого роста, симпатичный. Мама Игоря, сельская учительница, обронила, что от стыда на улицу не может выйти. «Как теперь воспитывать чужих, если своего не углядела?» — опускает голову.
«Эти страшные события подтолкнули меня к непростому решению: буду свататься!»
- Вас цукавлять подробицу операцуч по знешкодженню мусцевоч бандитськоч зграч? — такой фразой встретил меня Михаил Красюк.
- Нет, меня интересует, как вы жили целый год под таким давлением.
- Будував, — отвечает дедушка. — Бо найперше вкрали радуолу, я не муг слухати Зикуну. А ще класичну музику люблю. Без радосту жив, розумущте?
Мне уже успели рассказать, что Иваныч — личность весьма интересная: в свои девяносто занимается йогой, питается по собственной системе, выписывает из Москвы и Киева интересные книги и ведет переписку с их авторами. Каждое утро на велосипеде дедушка ездит в поля, чтобы послушать соловья, пообщаться с природой.
- Мы даже выделили ветерану лесополосу за селом, чтобы мог наслаждаться тишиной и покоем, — рассказывают в сельсовете, — но люди туда выгоняют коз на выпас. Из-за этого у деда Миши конфликт с односельчанами, он обзывает их экологическими террористами и требует принять срочные меры по спасению живописного уголка природы.
- Та не у тому справа, — не соглашается старик. — Я з ними не пиячу, то нукому й неунтересний тут. Ото й увесь конфлукт! В мене уншу втухи. Оно лавочку пуд грушею у садку бачите? То мощ робоче мусце. Пишу, читаю. Дайджести мену висилають безкоштовно, а лутературу замовляю. Пенсуя ж хороша, можу собу дозволити. Той рук, правда, не те що на книжки — на хлуб не вистачало, тепер налагодилося. Бо щоб жити довго, мають трудитися й туло, й мозок. На пудвуконну, ось погляньте, гантелу, щоранку вуджимаю — почуваюся рокув на 75. Не чм смаженого, уникаю м'яса, усе з власного городу. т звичайно ж — йога! На голову останнуми роками вже не стою, лише на потилицу. Два комплекси в день по 30 хвилин. Та все ж куди мену одному проти чотирьох нальотчикув? Треба, видно, женитися! Ця вся усторуя пудштовхущ до пошуку пари. Я й рануше замислювався, та хотулося знайти унтелектуальну подругу, а де ж ти чч вузьмеш? Тепер згоден на таку, яку привезуть, перебирати не будеш. Друзу обуцяли жуночку з району доставить сюди для знайомства, маю серйозний намур свататись.
Что касается мальчишек, то дедушка говорит, что написал в суд заявление, в котором просит строго не наказывать своих обидчиков.
- То батькув слуд судити, — машет рукой. — Лягають дорослу спати, а дутей вдома нема. Як це так? Де вони? Слудчий питав тих жартувникув: а якби у дуда серце не витримало? т вун правий. То ще добре, що я спортсмен, натренований такий. Вони з мене знущаються, а я кажу собу: спокуйно, тульки спокуйно, на фронту ще страшнуше було.
P. S. Все имена фигурантов уголовного дела изменены.
Автор благодарит начальника Генического райотдела милиции Алексея Соловья за помощь в подготовке материала.
390Читайте нас у Facebook
