«мой «ангел-хранитель» вернулся домой за… Двойную цену»
Картины Владимира Слепченко объездили полмира, многие из них «живут» в музеях. А недавно выставка работ известного художника «Пороги моей земли» открылась в помещении трапезной в Национальном заповеднике «София Киевская». Сюжеты картин посвящены истории Украины, начиная с древних времен и до наших дней. Одна из последних работ Владимира Слепченко — триптих «Трипольцы» — о людях, живших в эпоху трипольской культуры пять-шесть тысячелетий назад.
«Юрий Ильенко сказал: «Твоему Мазепе я поверил»
- Многие сюжеты картин мне… приснились, — признается Владимир Слепченко. — Я уверен, что есть связь на тонком уровне с Космосом, с далеким прошлым и будущим. Люди, жившие пять-шесть тысячелетий назад, реальны, просто тела их умерли, а души существуют в другом измерении и явились ко мне вот в таких образах.
Трипольцы очень уважали и ценили женщину, не дай Бог, обидеть ее — жди неурожая. В центре триптиха «Трипольцы» — «Магический круг», это и Солнце, и Луна, которым поклонялись трипольцы. Это и хлеб, и тарелка, из которой в изобилии сыплется золотой дождь света и зерна на красивую молодую женщину с округлым животиком, где уже зародилась новая жизнь. Мужчина, в каком бы тысячелетии не жил, если любит, всегда будет с обожествлением смотреть на свою избранницу и с замиранием сердца слушать, как бьется в материнском лоне его ребенок…
- На одной из ваших работ — гетман Мазепа. Историки подают его как ловеласа, а у вас он совсем иной.
- Я изобразил его влюбленным мужчиной, рядом с красавицей — юной Мотрей. Они должны расстаться. Мотря просит, чтобы во время их прощальной встречи на столе было хорошее вино и горело двенадцать свечей… Кстати, кинорежиссер Юрий Ильенко, снявший скандально известную ленту «Молитва о гетмане Мазепе», долго смотрел на мою картину, а потом сказал: «Твоему Мазепе я поверил».
- Вы, наверное, и сами были влюблены в тот период, когда писали картину?
- Да! Я всегда влюбляюсь (смеется).
- А ваша жена не ревнует?
- Нет! Часто она сама находит мне натурщиц. С Зеноной мы познакомились, когда учились во Львовском полиграфическом институте. Я много картин рисовал с нее и наших дочерей — Натальи и Марии.
- Говорят, художники, расставаясь со своими работами, потом скучают по ним, как по детям?
- Это правда, так хочется увидеть их не на фотографиях в каталоге, а вживую. Иногда судьба дарит неожиданные встречи. Как-то был в Израиле, и нас повели в Национальную Тель-Авивскую картинную галерею. Там я увидел свое «Старое еврейское кладбище под Самбором». Видимо, кто-то вывез эту работу, а потом подарил музею…
Мои картины на библейскую тему есть в Ватикане. К покойному Папе Римскому Иоанну Павлу Второму (к слову, он наградил художника медалью. — Авт. ) картины попали через кардинала Любачивского из Львова. С Иоанном Павлом Вторым меня связывает еще одно событие. Моя дочь Мария, которая сейчас учится в Польше, пишет иконы и церковную музыку. К Папе попали два диска с ее псалмами и литургией, и он благословил Марию на дальнейшее творчество.
«Первое, что услышал в жизни, — не колыбельную, а молитву»
- Слышала, что вы увлекаетесь героями Мальтийского ордена?
- Это особое увлечение! Портрет ныне живущего и правящего Великого Магистра Эндрю Бэрти открывает одну из крупнейших в мире Мальтийскую галерею. Мне рассказывали, что работа понравилась английской королеве Елизавете Второй. Она спросила, кто автор, а ей ответили: «Какой-то славянин».
- У вас в роду были художники?
- Наша семья жила в городе Алексеевка на Белгородщине, как раз на границе России с Украиной. Мой отец преподавал украинский язык и был художником. Как и многих в те времена, его репрессировали и отправили в Сибирь. Мама много работала, чтобы прокормить семью, а меня воспитывали бабушка с дедом. Первое в жизни, что услышал, — не колыбельную, а молитву: у бабушки был прекрасный голос, она пела в церковном хоре. Так что я с пеленок рос с верой в Бога.
- Обычно ангелов рисуют с детскими личиками, золотистыми кудряшками. А ваш «Ангел-хранитель» совсем другой — большой, сильный.
- Ангел силен своим духом… Прототипом картины мне послужил спортсмен, ростом более двух метров, человек добрый и духовный. Девочка, что ему по колено, — его дочка. К ней он относился бережно и нежно, как к крошечному перышку, которое она держит на ладони. У этой картины своя история. Лет десять назад, когда я искал деньги на издание альбома, один бизнесмен согласился их дать в обмен на «Ангела-хранителя». Скрепя сердце, я продал картину. Художники ведь тоже должны с чего-то жить. Но спустя время бизнесмен решил перепродать ее: мол, не может находиться в доме с полотном, имеющим столь мощную энергетику, кажется, будто кто-то наблюдает за ним… Я сказал: пока жив, не позволю спекулировать на своих работах, выкуплю назад. Он назвал двойную цену. И я заплатил! Не люблю, когда на мои картины смотрят, как на товар. Когда состарюсь, лучше подарю музеям…
441Читайте нас у Facebook
