«побрякивая закрепленным на цепи замочком, на месте козы в сарае лежала маленькая девочка»
- Никак не ожидала, что эту мою родительскую оплошность будет пережевывать вся Украина, — в сердцах говорит 37-летняя интеллигентная спортивного вида женщина, Машина мама.
В семье Дроботов (все имена и фамилии изменены. — Авт. ) корреспонденту «ФАКТОВ» пришлось появиться инкогнито: с видеокамерами и диктофонами в свой дом они никого не пускают, обвиняя в «незаслуженном позоре» не только милиционеров, но и журналистов.
- По одному из центральных телеканалов нас показали, — возмущается Светлана Михайловна. — В местной прессе разразилась буря. Теперь все тычут пальцами, как в зачумленных! А у нас не сенсация — у нас беда…
«Ласточки гнездо вили, дочка за ними наблюдала — в чем тут трагедия?!»
- Мы застали Дроботов врасплох, — утверждает начальник Каховского райотдела милиции Александр Алеев. — Приехали к дому на тихой сельской улице, зашли в сарай, а там, побрякивая закрепленным на цепи замочком, на месте козы лежал ребенок.
- Что врасплох, это точно, — горестно качает головой Светлана. — Мы возились с мужем в огороде, а тут эта операция по захвату «опасных преступников»: мужу брызнули в глаза баллончиком, ухо в кровь разбили, кричат: «Где ваши дети?!» А он даже не знал, что я Машу привязала. Сейчас вас на цепь посадим, грозились.
Если верить Светлане, дочка сама выбрала столь необычное наказание.
- Она украла у меня 40 гривен, — рассказывает мама девочки. — Сначала все начисто отрицала, а потом давай торговаться: мол, купи мне велосипед, тогда отдам. Сколько ни уговаривали дочь, так ничего и не добились. Я и решила ее привязать, чтобы посидела, подумала. Маша не возражала. Там, в сарае, ласточки гнездо вили, она стала за ними наблюдать, я защелкнула замочек и ключ унесла. Если бы знала, что из этого получится, никогда бы так не сделала!
Новость об операции по «захвату хаты Дроботов» разлетелась по селу мгновенно.
- Такого у нас еще не было, — удивляется директор местной школы Нина Бендеберя. — Село маленькое, школа малокомплектная — всего 18 учеников. Когда прошлым летом узнали, что многодетная семья купила тут хату, не могли нарадоваться: сразу двое новых учеников, да еще двое малышей в садике! Но прошли сентябрь, октябрь, а новоселов все нет. Приехали ближе к Новому году — люди городские, культурные, приветливые — и прямиком в школу. Ване восемь лет, а Маше — семь, но за парту в первом классе брат и сестричка сели рядом. Мальчик быстро наверстал упущенное, а девочка ну никак! Программу не усваивает и абсолютно неуправляема: то украдет что-нибудь, то клумбу вытопчет, то ножницами тычет в глаза одноклассникам! У меня огромный опыт работы с детьми, а тут почувствовала себя бессильной. Жалуюсь маме, но и она только руками разводит. И, знаете, в детском саду с Машиным младшим братом такая же проблема.
- Группа у нас смешанная, от двух до шести, — рассказывает Мария Дементьева, воспитатель детского сада. Трехлетняя Сонечка Дробот — милейший ребенок, а ее пятилетний братик Коля — это что-то невообразимое. Я не раз говорила, что Светлана со своим сыночком меня в тюрьму посадят: он агрессивен, бьет малышей, что ни скажешь — делает наоборот, очень изобретателен по части недозволенного. На секунду отвернешься — уже что-то натворил. Я просто боюсь не усмотреть за ним. Коля опасен для окружающих, понимаете?
Одним словом, Ваня и Сонечка — любимчики, а на Машу и Колю все жалуются. Впрочем, такая картина не только в саду и школе, но и дома. Почему же в семье, где детьми, по утверждению мамы, дорожат как несусветным богатством, эти двое — гадкие утята?
- Наверное, это прошлое постучалось к нам, — опускает глаза многодетная мама.
«Зависть к тем, кто живет дома, а не в интернате, наверное, терзала Машу и Колю»
- У меня шестеро детей, — говорит Светлана, — при этом двое из них — Маша и Коля — росли и воспитывались в детдоме. Почему? Мы с мамой коренные львовяне, поэтому как только я в 18 лет вышла замуж, сразу началось: маленькая комнатушечка в полуподвале, даже скорее чуланчик, гнусность общих уборных, висящие над головой чужие велосипеды, тусклая лампочка в темном коридоре. Старшие дети (им сейчас 17 и 18 лет) так и выросли. Но когда мы с мужем развелись, а я второй раз вышла замуж, то для будущего малыша даже кроватку негде было поставить.
- Зачем же рожали? — задаю бестактнейший из вопросов.
- Люблю детей, — простодушно отвечает женщина. — Я у родителей единственный ребенок. Моя мама — артистка, она постоянно разъезжала с гастролями, я оставалась одна, в лучшем случае — с бабушкой. С тех еще времен грезила о большой семье. У меня шестеро, и мечтала я о каждом. Это так здорово, когда в комнате пахнет детским сном!
Предпринимались, конечно, попытки выбраться из чулана. С первым супругом доехали аж до Владивостока, но лучшего не нашли и вернулись. Во втором браке сначала родился Ванечка, и семья потеснилась. Но, когда через год на свет появилась Маша, Света с мужем написали заявление, что в связи с отсутствием нормальных жилищных условий временно оставляют дочку на попечение государства. Потом к Маше присоединился Коля.
- Что вы на меня так смотрите? — удивляется собеседница. — Мы ведь их не бросили! Интернат был спасательным кругом, поймите! Я постоянно с сумками бегала к младшим, на праздники и выходные забирала их домой. Сразу, как только Машутка родилась, стали объезжать окрестные села, чтобы купить дом. Казалось, вот-вот все образуется. Но мы нищали, а усадьбы подо Львовом год от года дорожали. Еще чуть-чуть, успокаивали себя и ожидали такой же выдержки от детей.
Скупо, словно боясь разбить что-то хрупкое, рассказывает ухоженная женщина о своей мечте. Пока они копили деньги, чтобы вид из окна был на поле и речку, Маша и Коля, прилепив носики к оконному стеклу, ждали маму и папу на короткое свидание, просили побыть подольше и приехать еще. Для взрослых ожидание затянулось на несколько лет, а для детишек — на всю их жизнь. Когда мама просила потерпеть «еще чуть-чуть», они воспринимали это как обман.
- Зачем вы так? Неправда! — не соглашается женщина. — Ради 15-минутной встречи с ними я мчалась с сумками через весь город. Поцелую две подставленные маленькие головки и назад. Когда забирала детей на праздники, особенно на Новый год, крохотный подвальчик, где теснились семь человек, превращался в маленький сумасшедший дом. Да, двое младших оказались заложниками этих стесненных обстоятельств и, конечно, понимали всю несчастливость своего положения. Но ни разу не спросили меня, почему именно они. Хотя зависть к тем, кто оставался в доме, наверное, терзала их. Вытру слезы, обцелую их и опять оставляю на казенные руки. Как-то руководство интерната мне заикнулось, что иностранцы хотят забрать детишек…
Голос собеседницы рвется неподдельным негодованием. Она все эти годы верила, что родительская любовь удерживает Машу и Колю в кругу семьи.
- Да, мои младшие ели сиротский суп, но в отличие от многих других обитателей интерната знали, что у них есть папа и мама, братья, сестры — большая семья, — считает Света. — Я приходила, заключала их в объятия, эти объятия и были домом.
Одним словом, жили себе люди, мечтали о большой усадьбе, а часики тикали. Горели лампочки на новогодних елках, спали дети в кроватках — ни о каких цепях и ошейниках никто и не помышлял.
«Всякий детдомовец немножко дикарь»
- Два года назад брат моей мамы, который уехал на заработки в Америку, подарил ей несколько тысяч долларов, — продолжает свой рассказ Светлана. — Мамина приятельница из Каховки присмотрела нам на Херсонщине дом. Я тут же купила билет, хотя только-только родила самую младшую, Сонечку.
Сельцо с населением в несколько десятков человек показалась львовянке сущим раем: прикрытые сиренью хатки, волны весенних садов, нарядные палисаднички. С жадной радостью ходила будущая хозяйка по просторной четырехкомнатной хате, по садовой дорожке, обсаженной по обеим сторонам виноградными лозами, по-хозяйски поправляла бордовым пионам спутанные их головки. Вот тут под тенью яблони они поставят стол, напекут пирогов, наварят варенья, будут чаевничать, беседовать на задушевные темы. Перед ними, казалось, открывается новая жизнь, где все соберутся вместе, где будет много нежных чувств, детского смеха, она будет им читать, сообщать названия жуков и козявок и тут же отыскивать их в траве. Одним словом, теперь их ждала жизнь, о которой они столько лет мечтали.
На новом месте все вышло не совсем так. Мужа задержали во Львове обстоятельства, а она с детьми переехала в село в канун зимы. Угля не было, они гурьбой набились в крошечную времянку, которую отапливали хворостом и остатками брикета. Пособие на детей, которое фактически составляет финансовую основу семьи, на новом месте запаздывало, и мама с ребятишками три месяца жила без копейки.
- Едва до тепла дотянули, — вздыхает Светлана.
Но не теснота, не холод и не отсутствие денег создали на новом месте проблему.
- Похоже, что за осуществление нашей мечты дьявол забрал что-то важное, — прячет влажнеющие глаза хозяйка. — Наши детдомовцы будто решили взять реванш за все прошедшие годы. Разлуки, наверное, и в самом деле ни к чему хорошему не приводят. В их душах произошли какие-то серьезные повреждения, и это всех ставит в тупик. В канун 9 мая, представьте, вывели из строя сельский водовод. В сельсовете нам сказали, что придется продать дом и на вырученные деньги самим его восстанавливать. Я понимаю, дети есть дети, они имеют право шалить, но то, что происходит сейчас…
Светлана не скрывает растерянности и отчаяния. Как вышло, что Маша и Коля — самая большая проблема семьи? Для нее самой поведение детей не меньшая загадка, чем для других.
- Тут многие, знаете, что говорят? — хмурится женщина. — Что Машу на трех цепях надо держать. Я детей не бью и никогда не била. Может, в этом ошибка? Хотя они и так судьбой обижены, куда еще бить…
Между тем по селу ходят слухи, что мама держит Колю в подвале, не кормит и издевается над ребенком.
- Глупости, — смахивает слезу Светлана. — Чтобы дело о жестоком обращении с детьми совсем не развалилось, сыщики подговаривают вчерашних детдомовцев за стаканчик мороженого сказать, будто мама их обижает. А они за такие гостинцы что хочешь скажут.
- Не знаю, детдомовская это привычка или нет, но детишек из семьи Дроботов невозможно накормить, — рассказала «ФАКТАМ» повар сельского школьно-садовского комплекса Любовь Слюсар. — Они съедают свои порции, добавку, еще по десять кусков хлеба, выпивают по пять-семь стаканов молока — и все равно голодные. Это не касается разве что младшей, Сонечки.
- Да, моих «детдомовцев» и в самом деле невозможно накормить, — соглашается мама ребят. — Правда, в последние месяцы мы жили очень стесненно. Но ведь не от голода они обчистили в саду весь будущий урожай смородины, крыжовника — съели эту зелень, едва только она завязалась. Всякий детдомовец немножко дикарь, так ведь?
Несколько недель назад Маша и Коля прошли обследование медико-педагогической комиссии, та рекомендовала отдать девочку в спецшколу, а с мальчиком пока повременить, отсрочив для него учебу на год.
- У меня мозгов не хватает, — весело сообщает мне Маша.
- Кто тебе сказал?
- Мама. А ей сказал врач.
- Тебе не нравится учиться?
- Да, не хочу ходить в школу. Лучше уж на цепи сидеть.
«Для меня лишиться всех детей — это полный крах. Зачем тогда жить?»
Похоже, Светлана готова расстаться с сыном и дочкой, недавно вернувшимися в семью. Но только с ними.
- Мне говорят, что лишат родительских прав на всех! — говорит женщина. — Для меня это крах. Все равно что сказать «прощай» тому, что составляло смысл каждого дня. Я ведь дышу детьми. Зачем тогда вообще жить?
Она понимает: сделала что-то не так, но и с ней тоже как-то не так поступают. Между тем прокуратура района возбудила против Дроботов уголовное дело по статье 146 части 2 УК Украины (незаконное лишение свободы в отношении малолетних). Муж, сетует женщина, на допросы ходит, как на работу.
Следователь, который ведет дело о жестоком обращении с детьми, отказался что-либо сказать по этому поводу «ФАКТАМ».
- И без меня комментаторов хватает, — бросил в сердцах. — До того докомментировались, что дело может совсем развалиться…
Село ждет развязки и полнится слухами. Кто-то предполагает, что Дроботы вот-вот опять снимутся с места и вернутся во Львов, чтобы избежать суда. Одни осуждают их, другие жалеют.
- Мне кажется, все дело в том, что Колю и Машу родители недолюбили, вот они и бунтуют, — делится размышлениями директор местной школы Нина Бендеберя. — Бывает, Ваня и Маша, которые учатся в одном классе, на перемене сидят за одной партой, он ест мороженое, а сестричка — нет. Спрашиваю, почему. Она не заслужила, спокойно бросает мальчишка. Получается, Коля и Маша не заслужили ничего — у них и детства-то фактически пока не было. Его они тоже не заслужили?..
С другой стороны, будь моя воля, я бы не стала строго судить и наказывать Дроботов. Им сейчас бы помочь! Эти горожане изо всех сил пытаются зацепиться за село: купили сотню цыплят, несколько десятков утят, возятся на грядках, а ведь ничего в сельской жизни пока не смыслят. Получится ли? Ведь от этого тоже зависит будущее их детей. Бывает, что засыхающий цветок повернут к югу, он и отходит…
392Читайте нас у Facebook
