«я боялся лишний раз вздохнуть, чтобы труба не вырвала мне внутренности», -- говорит 28-летний мужчина, провисевший на железном столбе, как дичь на вертеле, около часа
Юра не очень любит вспоминать, что с ним произошло. «Поскользнулся, упал, очнулся -- гипс», -- шутит он, явно не желая говорить о своих болячках. Но, вняв моим уговорам, начинает рассказывать о случившемся, а под конец даже раздевается, демонстрируя боевые отметины. «Это что?» -- пугаюсь я при виде огромного шрама на левой груди и темно-бордовой вмятины размером с кулак на боку. «Это плата за рассеянность, -- вздыхает он. -- До сих пор думаю, как это меня угораздило забыть ключи?».
«Под рубашкой я нащупал трубу, которая торчала у меня прямо из сердца»
В тот день Юрий Ледовский штукатурил частный дом. Рядом вертелась девятилетняя дочка Настя, любившая наблюдать за тем, как папа работает. По окончании работы Юрий выпил за здоровье хозяина сто граммов водки и отправился с дочкой домой.
Подойдя к подъезду, глава семейства обнаружил, что забыл дома ключи. Как на грех, жена Татьяна уехала в гости к родственникам на два дня. Взламывать дверь не хотелось, и мужчина решил попасть домой через открытую форточку в окне кухни.
Добравшись по толстой газовой трубе, которая обвивала весь дом, до окна кухни, Юрий поставил ногу на трубу и попытался ухватиться за подоконник. Вдруг нога соскользнула, и он рухнул вниз.
-- Это было так неожиданно, что я даже испугаться не успел, -- вспоминает Юрий. -- И только когда увидел, что вроде бы лежу на земле, воскликнул: «Вот черт!». Я хотел подняться, но что-то меня держало за спину. На улице было уже темно, восемь часов вечера. Секунды три я соображал, что могло произойти. И вдруг увидел, что рубашка на груди торчит, как будто ее натянули на какой-то предмет…
Протянув руку, Юрий нащупал под рубашкой верхушку железной трубы. Когда-то она служила опорой для изгороди палисадника и была вкопана под окнами его квартиры. Мужчина обнаружил, что начало трубы вошло ему в бок. А верхушка вышла где-то в области сердца. Когда он догадался, что даже не лежит, а висит на трубе, ему стало плохо.
-- Самостоятельно выбраться я не мог, -- вспоминает мой собеседник. -- Ведь я висел на трубе, как дичь на вертеле! Умом понимал, что рубашка, натянувшаяся на груди, трубу не держит. Столб уже засел в теле намертво. И все же боялся лишний раз вздохнуть или чихнуть. Мне казалось, что при малейшем движении пуговицы на рубашке разлетятся, я тут же поеду вниз и труба вырвет мне все внутренности…
«Боли не чувствовал, только очень замерз»
-- Как же вы решились позвать на помощь?
-- А разве у меня был другой выход? Сначала тихо позвал дочку -- смотрю, положение тела не меняется. Потом громче. Но Настя меня не слышала. Ведь перед тем, как лезть в окно, сказал ей, чтобы она шла домой и ждала на лестничной площадке, пока я открою дверь. Тогда набрал в легкие побольше воздуха и позвал дядю Сашу, нашего соседа с первого этажа. Он выбежал вместе с сыном. Когда дядя Саша увидел, что произошло, очень испугался и побежал вызывать «скорую». Пока ее дожидались, сбежались люди. Примеривались, как меня можно снять, но потом решили оставить, как есть.
-- Вы чувствовали боль?
-- Нет, только какой-то дискомфорт. Будто внутри что-то печет. Приехали одна за другой «скорые». Врачи сказали, что снимать меня нельзя. Нужна пила--»болгарка», чтобы отпилить меня вместе с трубой. Дядя Саша побежал в дом, который строился по соседству, но «болгарки» там не оказалось. Пила нашлась у пожарных, которые приехали по вызову, но у них не было удлинителя. Сосед дал свой, и пожарные подключили пилу к розетке.
-- И вы все это время находились в сознании?
-- Я сам удивляюсь. Но, по-видимому, мне уже вкололи какое-то лекарство. «Болгарка» визжит, внутри торчит эта штуковина, а мне хоть бы хны! Только очень замерз, ведь все время, пока меня спасали, на улице шел дождь. Меня положили на носилки и отправили на «скорой» в хирургию 1-й городской больницы.
-- Около девяти вечера меня вызвали по санавиации и сообщили, что в больницу доставлен молодой человек с проникающим ранением грудной клетки, -- вспоминает хирург отделения торакальной хирургии Житомирской областной больницы Анатолий Дрозд. -- Я находился в гостях у друга. Товарищ меня сразу же на машине отвез в больницу. Больной уже лежал на операционном столе. В левой грудной клетке торчала ржавая окровавленная труба овальной формы. Я ее потом замерял -- полметра длиной и диаметром 5,2 сантиметра. Входное отверстие -- где-то в районе угла левой лопатки, выходное -- через левый сосок.
-- От сердца далеко это было?
-- Труба прошла поверх сердца, но структуру органа не нарушила. Был просто ушиб сердца. Также была повреждена нижняя доля левого легкого, имелись множественные переломы ребер со смещением обломков. Мы ликвидировали ранение легкого и сопоставили ребра для того, чтобы они потом не смещались и не ранили окружающие ткани. Операция длилась около двух с половиной часов. Со мной вместе работали хирурги 1-й городской больницы Леонид Глебович Петров и Валентина Андреевна Святюк. Трубу мои коллеги оставили у себя в отделении -- случай как-никак уникальный.
«Пока брату делали операцию, мне снилось, что он тянет ко мне свои руки, будто молит о помощи»
… Пока длилась операция, родные Юрия не знали о том, что случилось. Жена была в отъезде. Но в Житомире находилась старшая сестра Юрия, которая приехала погостить с ребенком из Польши. В ту ночь, когда брату делали операцию, ей приснился странный сон. Как будто она лежит под операционной лампой, слышит голоса людей, а к ней тянутся руки брата.
-- Они как будто молили о помощи, -- вспоминает Татьяна, сестра Юрия.
-- Но почему вы решили, что это его руки?
-- На стройке он чем-то обжегся, и на руках остались шрамы. На тех руках, во сне, тоже были шрамы. Когда утром мне позвонили из больницы и сообщили, что Юра находится в критическом состоянии, я примчалась в больницу. Мне разрешили зайти к нему в палату. Прихожу в реанимацию и вижу руки со шрамами обожженные. Я говорю: «Боже мой! Юрочка, твои руки мне снились, тянулись ко мне… »
У меня с братом очень сильная духовная связь. Я от него всегда далеко, приезжаю редко. Но все равно, если что-то должно случиться, я это чувствую…
-- Что было самым трудным в процессе лечения?
-- Достать деньги. Лечение, в основном, оплачивал наш отец. Ведь Юра ни в какой организации не числится, он выполняет частные заказы, соответственно, ни больничного, ни материальной помощи. А его жена не работает, к тому же после случившегося с Юрой сама заболела и ее положили в больницу…
На четвертые сутки брата перевели из городской в областную больницу. Там за ним наблюдал врач Анатолий Васильевич Дрозд. Он меня поразил своей душевностью. Каждым больным интересуется, поддержит: «Миленький, потерпите, все будет хорошо… » Чувствовалось, что он врач по призванию. И что еще я заметила… есть у человека деньги, нет их -- ему неважно. В отличие от других врачей, которые сначала к тебе в карман заглядывают и только потом начинают что-то делать…
В больнице Юрий пролежал около месяца. Сегодня он уже начинает потихоньку работать. Но пока еще не может поднимать тяжести. Зато на седьмой этаж, где живет его сестра и где была назначена встреча журналисту, герой почти взлетел, ни разу не остановившись, чтобы отдышаться. Лифт не работал.
-- Ваш бывший пациент сегодня пешком поднимался на седьмой этаж, -- рассказываю я хирургу Анатолию Дрозду. -- Это нормальный результат?
-- Отличный! -- говорит Анатолий Васильевич. -- Я думаю, что в отдаленном будущем последствий никаких не будет. В военное время он годен к строевой службе. Во всяком случае, после сквозных ранений штыком в военное время из-за нехватки солдат их призывали повторно.
-- Говорят, подобные случаи, когда больной получал такое ранение и оствался жив, крайне редки.
-- Мы поднимали документы. И действительно, аналогов практически не было. Если не считать случай, когда металлический штырь вошел одному из наших больных в мошонку, а вышел над ключицей, не повредив при этом ничего. Он прошел подкожно, ни одного перелома не было, и больному всего лишь удалили одно яичко.
-- Ничего себе отделался…
-- Ну, конечно, отделался! Это все равно, что на кол человека посадить. Что-то подобное произошло и с Юрием. При таких ранениях, учитывая размер ранящего снаряда и место, куда он вошел, откуда вышел, как правило, повреждаются жизненно важные органы: сердце, легкие, диафрагма. И больные умирают на месте происшествия.
Часто трагический исход наступает от того, что потерпевшего начинают снимать с трубы и он погибает от кровотечения и болевого шока. Нашему больному повезло дважды. В том, что труба прошла мимо жизненно важных органов. И в том, что соседи не стали его снимать с трубы -- тогда он точно был бы мертвым! -- а дождались врачей скорой помощи и пожарных. Первые -- грамотно обезболили, вторые -- грамотно отрезали Юру вместе с трубой от земли и передали его медикам. Это самое главное.
… После беседы с хирургом я спросила у Юрия, не изменилось ли что-то в нем после случившегося.
-- Конечно, изменилось! -- улыбнулся Юрий. -- Я бросил курить. Раньше что только не пробовал, чтобы избавиться от этой привычки (ведь я пятнадцать лет курил), но не получалось. Срывался и опять начинал курить по две-три пачки в день. А когда пришел из больницы и взял сигарету, мне стало плохо… Теперь все удивляются: «Юра, ну как ты бросил курить? Научи… » Я говорю: есть одно средство -- упасть на трубу со второго этажа. Выживешь -- не выживешь, но курить бросишь точно!
Читайте нас у Facebook
